История безнравственности

Чингиз Абдуллаев, 2012

В роскошный отель на испанском курорте Коста дель Соль съехалось много богатой публики, желающей красиво отдохнуть. Среди этих людей были и три семейные пары из России, Казахстана и Армении. Их связывал общий крупный бизнес, который сейчас переживал очередной подъем. И вдруг в разгар отдыха погибает руководитель компании Михаил Фигуровский. Испанская полиция устанавливает, что его отравили, но вот кто и зачем… Концов они найти не могут. На их счастье, в том же отеле отдыхает всемирно известный эксперт Дронго со своей женой Джил – и не в его правилах оставлять без внимания очередную криминальную головоломку…

Глава третья

Утром они спустились к завтраку перед самым закрытием ресторана. Впрочем, большинство отдыхающих так и делали, просыпаясь довольно поздно. Сказывались к тому же и поздние ужины. Уже известная компания, состоявшая из трех семейных пар, располагалась за большим столом на веранде. Они успели прийти сюда еще несколько минут назад и теперь ждали официантов, обмениваясь репликами. Официанты быстро расставляли приборы, несли тарелки, кофейники, чайники, чашки. Сегодня было довольно прохладно, и Дронго вместе с Джил прошли на веранду, так как внутри ресторана свободных столиков уже не было. Увидев их, Аида кивнула Дронго в знак приветствия. Он вежливо поздоровался.

Буквально вслед за ними появился и Вязанкин со своей подругой. Они тоже вышли на веранду, хотя было заметно, как не хотелось Вязанкину проходить мимо большого стола, за которым сидел Фигуровский. Тот равнодушно взглянул на проходившую мимо пару, видимо, не узнал их. Вязанкин демонстративно уселся спиной к большому столу. Рядом устроилась Светлана.

Через некоторое время вся шестерка поднялась, чтобы пройти к столам, где можно было выбрать соответствующую еду. Только Паруйр чуть замешкался — в этот момент ему кто-то позвонил на мобильный телефон. Он быстро пробормотал в трубку нечто невнятное и присоединился к своей компании. Пока они наполняли свои тарелки, Вязанкин и его спутница терпеливо ждали, когда Фигуровский и его супруга вернутся к столу, и тогда Вязанкин, быстро поднявшись, прошел мимо большого стола.

Дронго взглянул на Джил. Она налила себе кофе с молоком и собралась пройти к столам, чтобы выбрать себе продукты на завтрак. Дронго присоединился к ней, попросив повара сделать ему яичницу. За свой столик они вернулись через несколько минут. За соседним столиком Аида недовольно заметила:

— Наверное, кофе уже холодный.

— А я не пью очень горячий, — ответил ей Фигуровский.

— Сейчас попрошу официанта принести еще один кофейник, — предложил Паруйр.

Подскочивший официант налил Аиде кофе из свежего кофейника.

— Здесь хороший кофе, — произнесла она, взяв чашку и сделав несколько глотков.

Официант налил кофе и Зое, супруге Фигуровского. Она не успела потянуться за своей чашкой, как Фигуровский сделал из своей большой глоток и тут же громко закашлял. Расплескивая кофе, поставил чашку обратно на стол.

— Что случилось? — спросила Зоя. — Кофе оказался слишком горячим?

— Нормальный, — ответила за него Аида. Но Фигуровский продолжал кашлять. Лицо его побагровело, он словно задыхался. Зоя быстро поднялась и сильно хлопнула его несколько раз по спине, словно он подавился чем-то. На них уже стали обращать внимание остальные посетители. Было видно, что Фигуровский с каждой минутой чувствует себя хуже и хуже. Сидевший в углу веранды неизвестный гость, с выбритой головой и резкими чертами лица, даже поднялся, показывая официантам на бизнесмена. У него была седая щеточка усов, серые глаза, большие уши, прижатые к идеальному черепу. Один из официантов быстро принес большой стакан холодной воды, и Михаил Матвеевич залпом выпил воду, жестом попросив официанта принести еще один стакан. После второго стакана ему стало гораздо лучше, он даже попытался улыбнуться, достав носовой платок и вытирая выступившие слезы, но лицо по-прежнему оставалось багровым.

— Все нормально, — прохрипел он, — ничего страшного. Наверное, подавился хамоном. Взял слишком большой кусок.

— Вы всегда берете слишком большие куски, Михаил Матвеевич, — достаточно саркастически заметил Паруйр.

— Да, — согласился Фигуровский, — у меня такой характер.

Однако ничего больше он есть не захотел. Было заметно, что он все еще не пришел в себя. Зоя испытующе смотрела на своего мужа. Тот улыбался и пил воду, не притрагиваясь ни к еде, ни к своему кофе.

Аида и Линара переговаривались, не понимая, что именно произошло. Паруйр предположил, что Фигуровский подавился большим куском хамона, Дастан возразил, что это могла быть косточка от сливы. Как бы там ни было, Фигуровскому дали еще стакан воды, и он тут же выпил его. Зоя пожала плечами и вернулась на свое место. Фигуровский снова закашлялся, правда, на этот раз слабее прежнего. Вдруг он неожиданно произнес:

— Нужно вообще меньше есть. Мой диетолог считает, что я должен проходить специальные курсы для похудения, и мне необходимо сбросить десять — пятнадцать килограммов. Наверное, он прав. Утром я как раз не забыл принять свое лекарство.

— Тебе нужно меньше есть, — раздраженно проговорила Зоя, — чтобы нас так не пугать.

Все расслабились, начали громко разговаривать, шутить. Официант отошел от их столика, а наблюдавшая за ними дежурная облегченно улыбнулась. Джил, взглянув на Дронго, заметила:

— Он действительно очень тучный человек.

— Возможно, — согласился Дронго, — ему действительно следует похудеть.

Справа от них сидела семейная пара иностранцев. Достаточно молодые, где-то около сорока. Мужчина — светловолосый, даже скорее белобрысый, с круглым лицом, в очках, с пухлыми губами, одет в длинные коричневые шорты и белую майку. Женщина — в купальном костюме, обмотанная прозрачным парео вокруг пояса, темные волосы затянуты ленточкой. Светлые глаза, ровные черты лица. Очевидно, они из Финляндии, так как оба говорили по-фински. Во всяком случае, так ему показалось. Или это не совсем финский? Мужчина попытался подняться, чтобы оказать помощь Фигуровскому, когда тот начал задыхаться, но супруга удержала его за руку, что-то быстро сказав. Дронго еще подумал, что самыми сложными языками в Европе традиционно считали финский и венгерский.

Фигуровский и его компания быстро ушли, а оставшиеся на веранде Вязанкин и его спутница начали громко обсуждать произошедший эпизод.

— Нажрался и начал рыгать, — зло пробормотал Вязанкин. — Все ему мало, все ему кажется недостаточно.

— Не нужно так говорить, — попросила Светлана. — Я так испугалась, когда он стал задыхаться. Он так сильно покраснел.

— Похоже, что ты до сих пор хорошо к нему относишься, — несколько ревнивым голосом произнес Вязанкин.

— Мне просто стало его жалко, — призналась она.

— А вот он тебя не пожалел, когда выгнал с работы. И меня не пожалел, когда разорвал контракты. Ты все забыла? Короткая же у тебя память. Он самый настоящий сукин сын. Просто прошло уже пять лет, и он нас с тобой не узнал. Или еще хуже — узнал и сделал вид, что не узнает.

— Вязанкин, почему ты такой злой?

— А ты, Хворостова, почему такая добрая, готовая все забыть и простить? Я лично — не готов. Давай уйдем отсюда, а то мы снова начнем ссориться, а я не хочу, чтобы кто-нибудь из гостей услышал наш спор и решил, что мы приехали сюда специально следить за этим прохвостом. Пойдем…

Они поднялись, направляясь к выходу. Почти сразу следом за ними вышла финская пара. Женщина что-то негромко говорила своему спутнику, и тот кивал, соглашаясь с ней.

Джил взяла свою чашку с кофе и усмехнулась.

— Кажется, это кофе так на него подействовал. Может, у него аллергия?

— Вряд ли, — возразил Дронго, — иначе он вообще не стал бы его пить.

Они пошли к выходу. Неожиданно Дронго достал из кармана носовой платок и, проходя мимо стола, за которым сидел Фигуровский, опустил краешек платка в его чашку.

— Что ты делаешь? — испуганно спросила Джил.

— Ничего. Просто я подумал о своем. Вечная привычка видеть во всем нечто подозрительное. Наверное, у меня развилась своеобразная мания преследования, — пробормотал он.

— Тебе нужно бросать свое ремесло, — убежденно сказала Джил.

Они поднялись в холл. Проходя мимо стойки портье, Дронго обратил внимание на женщину, которая направлялась в их сторону. Эти высоко поднятые скулы, немного раскосые глаза, темные волосы, чувственные губы! Женщине было явно за сорок, но она сохранила свою пластику и достаточно стройную фигуру. Увидев Дронго, она остановилась, и по ее округлившимся глазам он понял, что она его узнала. Он тоже сразу ее узнал, тем более что встречались они совсем недавно, полтора или два года назад. Или даже чуть раньше…

— Здравствуйте, синьор эксперт, — шагнула к нему незнакомка. Она говорила на итальянском, точно зная, что Дронго ее поймет.

— Добрый день синьора Гуарески, — заставил себя улыбнуться Дронго.

Она обняла его и поцеловала в щеку. Небрежно кивнула Джил, бросив на нее мимолетный равнодушный взгляд, и снова повернулась к эксперту:

— Как я рада тебя видеть!

— Я тоже рад, — не очень искренне пробормотал он. — Разрешите вас представить друг другу. Графиня Джил Вальдано, моя супруга, и синьора Стефания Гуарески, известный итальянский адвокат.

— Очень приятно, — протянула ей руку Джил.

Стефания слегка замешкалась, затем, спохватившись, протянула свою.

— Да, конечно, мне тоже приятно. Я не знала, что у такого известного эксперта супруга из рода Вальдано.

— Кажется, он сам в этом еще не уверен, — пошутила Джил.

— Ты… вы здесь отдыхаете? — поинтересовалась Стефания.

— Да. Мы приехали на несколько дней. А вы здесь одна?

— Конечно, нет, — улыбнулась синьора Гуарески, — со мной мой друг Освальдо. Мы решили заехать сюда, а потом полетим в Лос-Анджелес. Как вы живете? Жаль, что мы не встретились раньше. А с Каролиной после того случая вы больше не виделись?

Вопросы становились опасными, и Дронго невольно покосился на Джил. Кажется, впервые он оказался в подобной глупой ситуации.

— Я с ней больше никогда не виделся, — пришлось ему признаться. А про себя он подумал: «Представляю, как могла бы отреагировать Джил, если бы узнала о происшедшем на Мадейре свидании». Тогда в его номере оказались обе женщины, и они провели ту ночь втроем. Причем инициаторами подобного необычного свидания были именно они.

— Жаль, — спокойно сказала Стефания, ей словно нравилось его дразнить, — а я все время думала о вашем благородстве. Вы поступили тогда необычайно деликатно, разрешив ей уехать.

Еще не хватает, чтобы она вспомнила, при каких обстоятельствах они встречались. Нет, нужно завершать этот опасный разговор.

— Я просто проводил расследование и понял, что ее вина не столь убедительна, как казалось вначале, — пробормотал Дронго.

Стефания улыбнулась. Кажется, она считала достаточно забавной ситуацию, в которой они оказались. В этот момент из кабины лифта вышел тот самый лысый господин, с головой, напоминающей идеальный бильярдный шар, и поспешил к ним.

— Позвольте вас познакомить, — очаровательно улыбнулась Стефания, — это мой друг Освальдо Ферман, а это — господин Дронго. Он известный в мире эксперт. И его супруга — графиня Вальдано.

— Дронго? — переспросил Освальдо, протягивая руку. — Что это такое? Кажется, есть такая птица?

— Да. Меня обычно так называют, — сказал Дронго, пожимая пухлую ладонь Освальдо.

— Весьма необычно, — заметил Освальдо, протягивая руку и Джил. — А по каким вопросам вы эксперт? Финансовые консультации? Сейчас все заняты в этом бизнесе.

— Нет. Я эксперт по вопросам преступности.

— И очень известный эксперт, — добавила Стефания, — можешь мне поверить.

— Как интересно. А я как раз эксперт по финансовым вопросам, — сообщил Освальдо. — Значит, мы оба — эксперты. Очень забавно. Вы собираетесь долго здесь пробыть?

— Несколько дней.

— Тогда увидимся вечером за ужином, — предложил Освальдо, — посидим после ужина в баре, если вы не возражаете.

— Обязательно, — согласился Дронго.

Стефания кивнула им на прощание, еще раз взглянув на Джил, на этот раз внимательнее, словно оценивая молодую женщину. Ее фигуру, молодость, цвет лица, платье, даже выражение ее глаз. Затем перевела взгляд на Дронго, и в ее глазах мелькнули вызов и усмешка. Он понял это и, вежливо улыбнувшись Стефании, подумал: «Только этого не хватало, встречаться с ней, когда рядом ее друг и моя жена. Кажется, синьора Гуарески все так же предпочитает самый экстремальный секс».

— Ты ничего не хочешь сказать? — спросила Джил, когда эта пара наконец отошла от них.

— Я должен что-то объяснять? — очнулся от своих мыслей Дронго. — Это просто моя знакомая.

— Если не хочешь, можешь ничего не говорить, — предложила Джил.

— Хочу. Мы познакомились с ней на Мадейре. Помнишь, я тебе рассказывал о том, как там начался ураган и мы оказались отрезаны от Большой земли. Тогда там пропала уникальная кукла, и никто не знал, куда она могла исчезнуть. Мне пришлось искать куклу и ее похитительницу. Кстати, Каролина, о которой она говорила, и была той похитительницей.

— И поэтому вы так близко подружились с синьорой Гуарески? — Джил все-таки обратила внимание на более чем дружеский поцелуй Стефании.

— Мы с ней действительно подружились, — признался он. Лгать дальше не хотелось, а говорить правду было невозможно.

— Кажется, я должна начать ревновать, — заметила Джил, — но ты так спокойно отвечаешь, что я даже не знаю, как реагировать.

— Могу сказать то, о чем всегда тебе говорил. Возможно, я не самый идеальный муж. Возможно, иногда позволяю себе увлекаться, особенно находясь достаточно далеко от тебя. Но ни разу в жизни я даже не думал о том, чтобы поменять тебя на какую-то другую женщину. В этом смысле я тебе никогда не изменял. Этого достаточно?

— Не совсем, — улыбнулась она. — Не думаю, что подобный ответ мог бы удовлетворить какую-либо женщину. Но ответ по-своему честный. Хотя и лукавый. И твои «увлечения» мне тоже не особенно нравятся.

В таких случаях лучше промолчать. Он уже и так сказал гораздо больше, чем следовало. Кажется, Джил успокоила только разница в возрасте — Стефания была явно старше нее. У женщин вырабатывается своеобразное чувство соперничества и зависти к более молодым конкуренткам и снисходительное чувство собственного превосходства к более старшим. «Надеюсь, что Стефания будет вести себя гораздо спокойнее в присутствии своего друга», — подумал Дронго. Хотя, учитывая раскованность и свободный образ мыслей синьоры Гуарески, поручиться невозможно. В любой момент она может выкинуть все, что угодно. Нужно постараться избегать встреч с этой парой и сделать все, чтобы они меньше контактировали друг с другом, иначе Джил действительно может обидеться. Он покосился на жену. Кажется, она о чем-то задумалась. Только ревности Джил ему не хватало для полноты ощущений! Он пока не знал, что уже вечером следующего дня произойдет событие, которое опрокинет все его прежние страхи и сомнения, породив новые, еще более опасные, когда меньше всего будет вспоминаться прежняя встреча со Стефанией.