Неточные совпадения
— Хотя в общих чертах наши законоположения об этом предмете мне известны, — продолжал Алексей Александрович, — я бы желал
знать вообще те формы, в которых
на практике совершаются подобного рода дела.
— Осталось неизвестно, кто убил госпожу Зотову? Плохо работает ваша полиция. Наш Скотланд-ярд
узнал бы, о да! Замечательная была русская женщина, — одобрил он. — Несколько… как это говорится? — обре-ме-не-на знаниями, которые не имеют практического значения, но все-таки обладала сильным практическим умом. Это я замечаю у многих: русские как будто стыдятся
практики и прячут ее, орнаментируют религией, философией, этикой…
— А кто же больше?.. Он… Непременно он. У меня положительных данных нет в руках, но я голову даю
на отсечение, что это его рук дело.
Знаете, у нас,
практиков, есть известный нюх. Я сначала не доверял этому немцу, а потом даже совсем забыл о нем, но теперь для меня вся картина ясна: немец погубил нас… Это будет получше Пуцилло-Маляхинского!.. Поверьте моей опытности.
А ведь каждый из этих людей
знает, что, занявшись
практикою, он имел бы в 30 лет громкую репутацию, в 35 лет — обеспечение
на всю жизнь, в 45 — богатство.
— Ты, кажется, уж давненько живешь
на заводах и можешь в этом случае сослужить службу, не мне, конечно, а нашему общему делу, — продолжал свою мысль генерал. — Я не желаю мирволить ни владельцу, ни рабочим и представить только все дело в его настоящем виде. Там пусть делают, как
знают. Из своей роли не выходить — это мое правило. Теория — одно,
практика — другое.
— Ни капли я не наглец, и ничего я не забываю, а Термосесов умен, прост, естественен и
практик от природы, вот и все. Термосесов просто рассуждает: если ты умная женщина, то ты понимаешь, к чему разговариваешь с мужчиной
на такой короткой ноге, как ты со мною говорила; а если ты сама не
знаешь, зачем ты себя так держишь, так ты, выходит, глупа, и тобою дорожить не стоит.
«Было, — говорю, — сие так, что племянница моя, дочь брата моего, что в приказные вышел и служит советником, приехав из губернии, начала обременять понятия моей жены, что якобы наш мужской пол должен в скорости обратиться в ничтожество, а женский над нами будет властвовать и господствовать; то я ей
на это возразил несколько апостольским словом, но как она
на то начала, громко хохоча, козлякать и брыкать, книги мои без толку порицая, то я, в книгах нового сочинения достаточной
практики по бедности своей не имея, а чувствуя, что стерпеть сию обиду всему мужскому колену не должен, то я, не
зная, что
на все ее слова ей отвечать, сказал ей: „Буде ты столь превосходно умна, то скажи, говорю, мне такое поучение, чтоб я признал тебя в чем-нибудь наученною“; но тут, владыко, и жена моя, хотя она всегда до сего часа была женщина богобоязненная и ко мне почтительная, но вдруг тоже к сей племяннице за женский пол присоединилась, и зачали вдвоем столь громко цокотать, как две сороки, „что вас, говорят, больше нашего учат, а мы вас все-таки как захотим, так обманываем“, то я, преосвященный владыко, дабы унять им оное обуявшее их бессмыслие, потеряв спокойствие, воскликнул...
Меня
знали все брандмейстеры и пожарные, и я, памятуя мою однодневную службу в Ярославской пожарной команде в Воронеже, лазил по крышам, работал с топорниками, а затем уже, изучив
на практике пожарное дело, помогал и брандмайору.
Затем он упрекал ее мужа в недальновидности: не покупает домов, которые продаются так выгодно. И теперь уж Юлии казалось, что в жизни этого старика она — не единственная радость. Когда он принимал больных и потом уехал
на практику, она ходила по всем комнатам, не
зная, что делать и о чем думать. Она уже отвыкла от родного города и родного дома; ее не тянуло теперь ни
на улицу, ни к знакомым, и при воспоминании о прежних подругах и о девичьей жизни не становилось грустно и не было жаль прошлого.
Считая, вероятно, для сына, предназначаемого в военную службу, мое товарищество полезным, хотя бы в видах
практики в русском языке, полковник сперва упросил Крюммера отпускать меня в гостиницу в дни, когда сам приезжал и брал к себе сына, а затем,
узнавши, что изо всей школы
на время двухмесячных каникул я один останусь в ней по отдаленности моих родителей, он упросил Крюммера отпустить меня к ним вместе с сыном.
О пользе знания говорит он вот что: «Чтобы распространение знаний было полезно и благотворно, нужно следующее существенное условие: знания должны быть распределены в народе так, чтобы каждый мог всю массу своих знаний прилагать
на деле, в сфере своих практических занятий, — и наоборот, чтобы всякий хорошо
знал то, что может приложить с пользою для себя и для общества
на практике».
— Я живу в деревне недолго, Егор Иваныч, — говорит он, стараясь сделать свой голос проникновенным, — и убедительно прижимает руку к груди. — И я согласен, я абсолютно согласен с вами в том, что я не
знаю деревни. Но во всем, что я до сих пор видел, так много трогательного, и глубокого, и прекрасного… Ну да, вы, конечно, возразите, что я молод, что я увлекаюсь… Я и с этим готов согласиться, но, жестоковыйный
практик, поглядите
на народную жизнь с философской точки зрения…
— К приварку — не в виде мяса, а презренного металла — ныне все получили пристрастие… Уж не
знаю, кого вы возьмете
на службу компании, Василий Иваныч, только специалиста все-таки не мешает… Про себя скажу — кое-чему я, путем
практики, научился и жизнь российских лесных пространств чую и умом, и сердцем… Но никогда я не позволю себе против высшей науки бунтовать.
Референт обвинял вас в незнании основных правил и приемов медицины, радовался, что вы бросили
практику, убедившись в своей бездарности, называл вас не только невеждой, но и шарлатаном; Да и лгуном, потому что медики, выходят знающие, если учатся. Им и операции дают делать, и материала масса под рукой, А вы не хотели учиться,
на лекции не ходили, оттого ничего не
знаете. Да и не умны, потому что прачке, которой было вредно ее ремесло, вы должны были сказать: „Брось работу, не будь прачкой“ и т. п.
Слово"доверие"не смутило. Палтусова и в эту минуту. Почему же не доверие? Разве Осетров
знает, что сейчас произошло между ним и Леденщиковым?.. Да хоть бы каким-нибудь чудом и догадался? Надо предупредить его, говорить прямо, без утайки, как было дело. Он человек
практики… ему постоянно поручались куши чужими людьми, да и воротилой-то он сделался только
на одни чужие деньги… Что он такое был? Учитель…
От этого, услыхав о такой милости и твердом
на меня уповании, я было хотел отказаться от места, но,
зная удивительный в
практике разум владыки, побежал к нему и, пав перед ним в ноги, все рассказал ему и стал просить у него совета. Он же, выслухав меня, добре сказал...