Неточные совпадения
На вопрос, не делатель ли он фальшивых бумажек, он отвечал, что делатель, и при этом случае рассказал анекдот о необыкновенной ловкости Чичикова: как, узнавши, что в его доме находилось на два миллиона фальшивых ассигнаций, опечатали дом его и приставили
караул, на каждую дверь по два
солдата, и как Чичиков переменил их все в одну ночь, так что на другой день, когда сняли печати, увидели, что все были ассигнации настоящие.
Будьте исправны, учредите
караулы да ночные дозоры; в случае нападения запирайте ворота да выводите
солдат.
Молодцевато прошел по мостовой сменившийся с
караула взвод рослых
солдат, серебряные штыки, косо пронзая воздух, точно расчесывали его.
— Граждане
солдаты! Поздравляю вас с высокой честью — охранять Государственную думу. Объявляю вас первым революционным
караулом…
Ходить в
караул считалось вообще трудной и рискованной обязанностью, но перед большими праздниками
солдаты просились, чтобы их назначали в
караул. Для них, никогда не видевших куска белого хлеба, эти дни были праздниками. Когда подаяние большое, они приносили хлеба даже в казармы и делились с товарищами.
Правда, они уже не рубят просек и не строят казарм, но, как и в прежнее время, возвращающийся с
караула или с ученья
солдат не может рассчитывать на отдых: его сейчас же могут послать в конвой, или на сенокос, или в погоню за беглыми.
Хозяйственные надобности отвлекают значительное число
солдат, так что чувствуется постоянный недостаток в конвое, и
караулы не могут быть рассчитаны на три очереди.
«Может быть, — пишет врач Синцовский, — для ссыльнокаторжных такая стеснительная обстановка допускается как мера наказания, но
караул солдат тут ни при чем, и за что он должен испытывать подобное наказание — неизвестно».
Между ними ходили разводящие и ставили часовых; производилась смена
караулов; унтер-офицеры проверяли посты и испытывали познания своих
солдат, стараясь то хитростью выманить у часового его винтовку, то заставить его сойти с места, то всучить ему на сохранение какую-нибудь вещь, большею частью собственную фуражку.
На выезде главной Никольской улицы, вслед за маленькими деревянными домиками, в окнах которых виднелись иногда цветы и детские головки, вдруг показывался, неприятно поражая, огромный серый острог с своей высокой стеной и железной крышей. Все в нем, по-видимому, обстояло благополучно: ружья
караула были в козлах, и у пестрой будки стоял посиневший от холода
солдат. Наступили сумерки. По всему зданию то тут, то там замелькали огоньки.
Вечерами, по праздникам, одев голубую рубаху, плисовые шаровары и ярко начищенные сапоги, он выходил к воротам с большой гармоникой, закинутой на ремне за спину, и становился точно
солдат в позиции «на
караул».
Курить в секрете запрещалось, но секрет этот был почти не секрет, а скорее передовой
караул, который высылался затем, чтобы горцы не могли незаметно подвезти, как они это делали прежде, орудие и стрелять по укреплению, и Панов не считал нужным лишать себя курения и потому согласился на предложение веселого
солдата.
Стоит только взглянуть при каком-нибудь народе на опьяненного величием высшего начальника, сопутствуемого своим штатом: всё это на великолепных, разубранных лошадях, в особенных мундирах и знаках отличия, когда он под звуки стройной и торжественной трубной музыки проезжает перед фронтом замерших от подобострастия
солдат, держащих на
караул, — стоит взглянуть на это, чтобы понять, что в эти минуты, находясь в этом высшем состоянии опьянения, одинаково и высший начальник, и
солдат, и все средние между ними могут совершить такие поступки, которые они никогда бы не подумали совершить при других условиях.
Женщины не могли более вытерпливать голода: они стали проситься вон из крепости, что и было им позволено; несколько слабых и больных
солдат вышли за ними; но бунтовщики их не приняли, а женщин, продержав одну ночь под
караулом, прогнали обратно в крепость, требуя выдачи своих сообщников и обещаясь за то принять и прокормить высланных.
Слово «вольноопределяющийся» еще не вошло в обиход, и нас все звали по-старому юнкерами, а молодые офицеры даже подавали нам руку. С
солдатами мы жили дружно, они нас берегли и любили, что проявлялось в первые дни службы, когда юнкеров назначали начальниками унтер-офицерского
караула в какую-нибудь тюрьму или в какое-нибудь учреждение. Здесь
солдаты учили нас, ничего не знавших, как поступать, и никогда не подводили.
Я стал смотреть вперед; вижу в стороне казачий ведет [ближайший к неприятелю конный
караул.], но вдали не блестят штыки моих
солдат: все пусто и по всему валу до самой рощи не видно ни души.
Вон в том углу она стоит и не уходит — не может уйти, как послушный
солдат, чьей-то волею и приказом поставленный на
караул.
(Оставшись одна, Татьяна смотрит на террасу, где под
караулом солдат расположились арестованные. Из двери выглядывает Яков.)
Дмитрий Ерофеич простил его не для вас, а для священника, а
солдаты все, которые были с вами в
карауле, будут раскассированы.
А стояли мы в
карауле за городом, как всегда пороховые погреба бывают вдалеке от жилья, а кордегардией у нас служили сени одного пустого погреба, в котором в эту пору пороху не было. Тут в сенях и
солдаты и я, — часовые наружи, а казаки — трое с
солдатами, а трое в разъезд уехали.
Двое часовых у ворот решетки — небольшого роста
солдаты армии его величества, состоящей из трехсот человек, в светло-синих мундирах, с оголенными ногами, так как штаны доходили только до колен, и в штиблетах, похожие скорее на обезьян, взяли ружья на
караул, когда все двинулись во двор.
Опять жидко задребезжал барабан при появлении на крыльце наших офицеров, опять десятка два
солдат гавайской армии взяли ружья «на
караул». Проходя по двору, Ашанин обернулся и увидал на балконе их величества уже в домашних костюмах: король был во всем белом, а королева в капоте из какой-то легкой ткани. Оба они провожали любопытными глазами гостей далекого Севера и оба приветливо улыбались и кивнули головами Ашанину, который в свою очередь, сняв шляпу, поклонился.
— Все едино! Известно, им все едино, ихни же
солдаты крайни пароходы обкрадывают… Трех рабочих еще туда поставь,
караул бы был бессменный: день и ночь караулили бы.
Солдаты кто боролся с товарищем, кто перепрыгивал с ноги на ногу, кто жевал сухарь или, для препровождения времени, отбивал на
караул и к ноге.
После приема Александр Васильевич пошел пешком по улице. За ним валила толпа народа. Придя на гауптвахту, он заметил, что
караулу был принесен обед, сел вместе с
солдатами, с большим аппетитом поел каши и затем поехал к французскому королю-претенденту, жившему в Митаве.
Вот медленно проходит унтер-офицер для смены
караула.
Солдаты, одетые в шинели, уходят без шума, исчезают, как привидения. На смену их являются другие, чтобы в свою очередь нести сторожевую службу.
Французы пробрались внутрь замка без труда, кинулись на
караул при воротах, закололи часового, захватили на платформе ружья и без выстрела перевязали всех людей, а потом направились к главному
караулу и сделали то же после беспорядочной стрельбы захваченных врасплох
солдат. Замок был в их власти.
— По крайней мере проводите меня в штаб, — заговорил Бутович, видя настроение
солдат, — где вы будете держать
караул и получать от меня винную и мясную порции…
И действительно, всей душой отдававшийся службе Александр Васильевич был исправный
солдат. Он сам напрашивался на самые трудные обязанности и охотно ходил в
караул за других. Чем хуже погода, чем сильнее стужа, тем охотнее стоял он на часах. Не позволял он ни за что
солдатам, желавшим угодить ему, чистить свое оружие или амуницию. Ружье он называл своею женою.
Суворов был вполне русский человек — погрузившись в солдатскую среду для ее изучения, он не мог не понести на себе ее сильного влияния. Он сроднился с ней навсегда; все, на что он находил себе отголосок в ее натуре, выросло в нем и окрепло или же усвоилось и укоренилось. В бытность свою
солдатом он изучал во всей подробности воинские уставы и постановления, бывал постоянно на строевых учениях и ходил в
караул.
Вдруг часовой позвал на
караул,
солдаты выстроились, офицер вскочил и вынул шпагу, чтобы отдать честь.
Один артиллерийский
солдат, найдя возможным пробраться сквозь довольно редкую решетку окна, обрезал галун и кисти и унес их незаметным образом от стоящего при том здании
караула.
Однажды,
солдату, стоявшему в
карауле при Летнем дворце, явился в сиянии юноша и сказал оторопевшему часовому, что он, архангел Михаил, приказывает ему идти к императору и сказать, чтобы на месте этого старого Летнего дворца был построен храм во имя архистратига Михаила.
Он отвел его за
караулом к высокому берегу Лелии, велел нескольким
солдатам окружить раскольника, поставить его на колени и положить голову его на барабан.
Служба в гвардии была самая легкая. За все отдувались многотерпеливые русские
солдаты. Офицеры, стоявшие на
карауле, одевались в халаты, дисциплина и субординация были на втором плане. Генералы бывали такие, которые не имели никакого понятия о военной службе. Гвардия, таким образом, представляла из себя придворных, одетых в военные мундиры.
Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли на что-нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным
солдатам стоять на
карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых велено было пристреливать — это было не только непонятно, но и противно.
«Иногда мне приходится говорить с
солдатами из
караула, и всякий раз искренно улыбнешься, когда говорят мне: «Эх, землячок, плохо, что молодость вся ваша пройдет в заключении». — А не всё ли равно, скажешь им, конец-то ведь всем один.
В депо, в котором было 120 повозок сначала, теперь оставалось не больше 60-ти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми
солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили
караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей,
солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала, за то, что у
солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Но когда, в утро другого дня, пришла смена, то Пьер почувствовал, что для нового
караула — для офицеров и
солдат — он уже не имел того смысла, который имел для тех, которые его взяли.
— A celui qui s’est le plus vaillament conduit dans cette dernière guerre, [ — Тому, кто храбрее всех вел себя в эту войну,] — прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним
солдат, всё держащих на
караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами
солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на
караул.
— Сам едет, — крикнул казак, стоявший у ворот, — едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка
солдат (почетный
караул) и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала: «ура!»