Но она не умела молчать о старике и всё уговаривала Илью забыть о нём. Лунёв сердился, уходил от неё. А когда являлся снова, она бешено кричала ему, что он её из боязни любит, что она этого не хочет и бросит его, уедет из города. И плакала, щипала Илью, кусала ему плечи, целовала ноги, а потом, в исступлении,
сбрасывала с себя одежду и, нагая стоя перед ним, говорила...
Тот не заставил повторять приказания:
сбросив с себя одежду, он, как лягушка, нырнул в воду. А сам Юрик во весь дух помчался от реки к дому. Бобка сказал правду. Лидочка сидела на террасе и горько плакала. Над ней стояла Ирина Степановна и ворчала, разводя руками...
Неточные совпадения
Но лодки было уж не надо: городовой сбежал по ступенькам схода к канаве,
сбросил с себя шинель, сапоги и кинулся в воду. Работы было немного: утопленницу несло водой в двух шагах от схода, он схватил ее за
одежду правою рукою, левою успел схватиться за шест, который протянул ему товарищ, и тотчас же утопленница была вытащена. Ее положили на гранитные плиты схода. Она очнулась скоро, приподнялась, села, стала чихать и фыркать, бессмысленно обтирая мокрое платье руками. Она ничего не говорила.
— Да компанийку вот этаких вот лысых, голых истин — выпустить на улицу… Нет, вы представьте
себе… ну, хоть этого неизменнейшего моего обожателя — ну, да вы его знаете, — представьте, что он
сбросил с себя всю эту ложь
одежд — и в истинном виде среди публики… Ох!
Но уходя к
себе, спать, Пётр и Наталья
сбрасывали прочь вместе
с одеждой всё, навязанное им, покорно принятое ими, и разговаривали о прожитом дне...
И утро настало, и загорелась великая в теле Мафальды жажда поцелуев. Едва только ушел на свою торговлю ее муж, Мафальда
сбросила с себя все
одежды и вознамерилась выйти на улицу.
— Упали! Упали! — раздались голоса на палубе, но никто ни
с места. Не зная, кто упал, Никифор Захарыч, мигом
сбросив с себя верхнюю
одежду, бросился в Волгу. Недаром его смолоду окунем звали за то, что ему быть на воде все одно, что по земле ходить, и за то, что много людей он спас своим уменьем плавать.
Через час мы сидели на теплых канах,
сбросив с себя обувь и верхнюю
одежду. Женщины угощали нас чаем, мужчины лепешками
с сухой рыбой. Мы решили никуда дальше не итти и отдохнуть в селении Люмоми как следует.
Сейчас на корме парохода он быстро
сбрасывает с себя верхнюю
одежду и, оставшись в одном нижнем платье, выдергивает из ножен небольшой кинжал.
И милая восемнадцатилетняя княжна,
сбросив с себя всю тягость
одежд, еще раз посмотрела в зеркало, как бы хотела сказать: «Да, я таки недурна!..» — вспрыгнула, как проворная кошечка, на пуховик, еще раз поцеловала записку, обещаясь завтра поутру отвечать на нее, — а то, пожалуй, немудрено и убиться бедненькому! — положила ее под изголовье и, наконец, заснула, сладко-мучительно заснула.
— Однако я пойду переоденусь,
сброшу с себя эту хамскую
одежду, — сказал Кржижановский и прошел в следующую за кабинетом комнату, служившую спальней.
Душа, очищенная страданиями тела,
сбросила с себя грязную
одежду греха и стала стремиться к идеалу. Она жаждала света и чистоты.
На востоке, за Окою, ярко-белым светом широко вспыхнул небосклон, слепя глаза. И тихо-тихо было. И томительно тепло. Душною и тягостною чувствовалась
одежда; хотелось все
сбросить с себя, чтобы теплый воздух ласкал свободное тело.