Неточные совпадения
Она знала, что в области политики,
философии богословия Алексей Александрович сомневался или отыскивал; но в вопросах искусства и поэзии, в особенности музыки, понимания которой он был совершенно лишен, у него были самые
определенные и твердые мнения.
Тот взгляд на связь
философии с религией, который я здесь высказываю, может и должен найти свое гносеологическое выражение; моя точка зрения предполагает и
определенную гносеологию, резко отличную от гносеологии «критической».
Они будут правы в своем упреке, если только и сами не будут забывать, что в этих понятиях и для них самих не содержится никакого
определенного смысла, — он вкладывается только данной философемой; другими словами, проблема трансцендентного (и соотносительного с ним имманентного) представляет собой последнюю и наиболее обобщающую проблему
философии и, следовательно, уже включает в себя всю систему.
Ибо если вообще
философия, сколь бы ни казалась она критичной, в основе своей мифична или догматична, то не может быть никаких оснований принципиально отклонять и
определенную религиозно-догматическую
философию, и все возражения основаны на предрассудке о мнимой «чистоте» и «независимости»
философии от предпосылок внефилософского характера, составляющих, однако, истинные темы или мотивы философских систем.
Т. 1. С. 140).], и, чтобы не подвергнуться очистительной и убийственной карме [Карма — букв.: «деяние», «поступок» — одно из главных понятий индийской
философии, обозначающее в самом широком смысле совокупность всех человеческих поступков и их последствия в его последующих существованиях.] дальнейшего диалектического процесса, на который обречено отвлеченное от всякого содержания или окачествования бытие у Гегеля, надо с самого же начала спасти его от превращения в ничто
определенным что.
Этими общими соображениями дается ответ и на более частный вопрос, именно: возможна ли религиозная
философия определенного типа, напр, христианская (или даже частнее: православная, католическая, протестантская
философия).
«Всякая великая
философия, — говорит Ницше, — представляла до сих пор самопризнание ее творца и род невольных, бессознательных мемуаров… сознательное мышление даже у философа в большей своей части ведется и направляется на
определенные пути его инстинктами. И позади всякой логики и кажущейся самопроизвольности ее движения стоят оценки, точнее говоря, физиологические требования сохранения
определенного рода жизни».
«В области политики,
философии, богословия Каренин сомневался или отыскивал; но в вопросах искусства и поэзии, в особенности музыки, понимания которой он был совершенно лишен, у него были самые
определенные, твердые мнения».