Все это идет очень хорошо, в самом строгом порядке, но потом первобытный
океан исчезает, образованные им осадочные пласты начинают подниматься и дают широкую трещину от нашего Ледовитого океана вплоть до плоской возвышенности, именуемой в географиях Усть-Уртом.
Неточные совпадения
Наконец совершилось наше восхождение на якутский, или тунгусский, Монблан. Мы выехали часов в семь со станции и ехали незаметно в гору буквально по
океану камней. Редко-редко где на полверсты явится земляная тропинка и
исчезнет. Якутские лошади малорослы, но сильны, крепки, ступают мерно и уверенно. Мне переменили вчерашнюю лошадь, у которой сбились копыта, и дали другую, сильнее, с крупным шагом, остриженную a la мужик.
Часов в девять вечера прошел короткий, но сильный дождь, после которого туман сразу
исчез и мы увидели красивое звездное небо. И это небо, по которому широкой полосой протянулся Млечный Путь, и темный
океан, в котором разом отражались все светила небесные, одинаково казались беспредельно глубокими.
Шотландия, Ньюкестль-он-Тейн, Глазго, Манчестер трепещут от ожидания — а он
исчезает в непроницаемом тумане, в синеве
океана.
Лев-бык бьет двойным копытом, царапает землю, сердится… но сторожа знают хитрости замков и засовов свободы, которыми он заперт, болтают ему какой-то вздор и держат ключ в кармане… и точка
исчезает в
океане.
Приятно слышать последние вздохи жизни, но после каждого удара колокола становится тише, тишина разливается, как река по лугам, все топит, скрывает. Душа плавает в бескрайней, бездонной пустоте и гаснет, подобно огню спички во тьме, растворяясь бесследно среди
океана этой пустоты, где живут, сверкая, только недосягаемые звезды, а все на земле
исчезло, ненужно и мертво.
Измерить
океан глубокий,
Сочесть пески, лучи планет,
Хотя и мог бы ум высокий,
Тебе числа и меры нет!
Не могут Духи просвещенны,
От света Твоего рожденны,
Исследовать судеб Твоих:
Лишь мысль к Тебе взнестись дерзает,
В Твоем величьи
исчезает,
Как в вечности прошедший миг.
Вот и оно, ослепительное, медленно обнажаясь от своих блестящих риз, величаво выплывает золотистым шаром из-за пылающего горизонта. И все вокруг мгновенно осветилось, все радостно ожило, словно бы преображенное, — и синеющий
океан, и небо, высокое, голубое, нежное. Луна и звезды
исчезли перед блеском этого чудного, дышащего свежестью, радостного и победоносного утра.
Они
исчезли из глаз, а Володя все еще раздумчиво смотрел на
океан, находясь под сильным впечатлением рассуждений матроса. И в голове его проносились мысли: «И с таким народом, с таким добрым, всепрощающим народом да еще быть жестоким!» И он тут же поклялся всегда беречь и любить матроса и, обращаясь к Бастрюкову, восторженно проговорил...
Гром грохочет, не останавливаясь, и с неба падают огненные шары и перед тем, как упасть в
океан, вытягиваются, сияя ослепительным блеском, и
исчезают… Ураган, казалось, дошел до полного своего апогея и кладет набок корвет и гнет мачты… Какой-то адский гул кругом.