Неточные совпадения
Прежде (это началось почти с детства и всё росло до полной возмужалости), когда он старался сделать что-нибудь такое, что сделало бы добро для всех, для человечества, для России, для всей деревни, он замечал, что мысли об этом были приятны, но сама деятельность всегда бывала нескладная,
не было полной уверенности в том, что дело необходимо нужно, и сама деятельность, казавшаяся сначала столь большою, всё уменьшаясь и уменьшаясь, сходила на-нет; теперь же, когда он после женитьбы стал более и более ограничиваться жизнью для себя, он, хотя
не испытывал более никакой
радости при мысли о своей деятельности, чувствовал уверенность, что дело его необходимо, видел, что оно спорится гораздо лучше, чем прежде, и что оно всё становится больше и больше.
Но он
не сделал ни того, ни другого, а продолжал жить, мыслить и чувствовать и даже в это самое время женился и
испытал много
радостей и был счастлив, когда
не думал о значении своей жизни.
Левин
испытывал теперь, оставив позади себя все заботы семейные и хозяйственные, такое сильное чувство
радости жизни и ожиданья, что ему
не хотелось говорить.
Что он
испытывал к этому маленькому существу, было совсем
не то, что он ожидал. Ничего веселого и радостного
не было в этом чувстве; напротив, это был новый мучительный страх. Это было сознание новой области уязвимости. И это сознание было так мучительно первое время, страх за то, чтобы
не пострадало это беспомощное существо, был так силен, что из-за него и
не заметно было странное чувство бессмысленной
радости и даже гордости, которое он
испытал, когда ребенок чихнул.
Он у постели больной жены в первый раз в жизни отдался тому чувству умиленного сострадания, которое в нем вызывали страдания других людей и которого он прежде стыдился, как вредной слабости; и жалость к ней, и раскаяние в том, что он желал ее смерти, и, главное, самая
радость прощения сделали то, что он вдруг почувствовал
не только утоление своих страданий, но и душевное спокойствие, которого он никогда прежде
не испытывал.
И он, отвернувшись от шурина, так чтобы тот
не мог видеть его, сел на стул у окна. Ему было горько, ему было стыдно; но вместе с этим горем и стыдом он
испытывал радость и умиление пред высотой своего смирения.
Его волновал вопрос: почему он
не может
испытать ощущений Варвары? Почему
не может перенести в себя
радость женщины, —
радость, которой он же насытил ее? Гордясь тем, что вызвал такую любовь, Самгин находил, что ночами он получает за это меньше, чем заслужил. Однажды он сказал Варваре...
Клим прислонился к стене, изумленный кротостью, которая внезапно явилась и бросила его к ногам девушки. Он никогда
не испытывал ничего подобного той
радости, которая наполняла его в эти минуты. Он даже боялся, что заплачет от
радости и гордости, что вот, наконец, он открыл в себе чувство удивительно сильное и, вероятно, свойственное только ему, недоступное другим.
— Иногда любовь
не ждет,
не терпит,
не рассчитывает… Женщина вся в огне, в трепете,
испытывает разом муку и такие
радости, каких…
Он и среди увлечения чувствовал землю под ногой и довольно силы в себе, чтоб в случае крайности рвануться и быть свободным. Он
не ослеплялся красотой и потому
не забывал,
не унижал достоинства мужчины,
не был рабом, «
не лежал у ног» красавиц, хотя
не испытывал огненных
радостей.
Он
испытал чувство мирной
радости, что он с девяти до трех, с восьми до девяти может пробыть у себя на диване, и гордился, что
не надо идти с докладом, писать бумаг, что есть простор его чувствам, воображению.
Он никогда
не хотел видеть трепета в ней, слышать горячей мечты, внезапных слез, томления, изнеможения и потом бешеного перехода к
радости.
Не надо ни луны, ни грусти. Она
не должна внезапно бледнеть, падать в обморок,
испытывать потрясающие взрывы…
То чувство торжественности и
радости обновления, которое он
испытывал после суда и после первого свидания с Катюшей, прошло совершенно и заменилось после последнего свидания страхом, даже отвращением к ней. Он решил, что
не оставит ее,
не изменит своего решения жениться на ней, если только она захочет этого; но это было ему тяжело и мучительно.
Смотритель подошел к ним, и Нехлюдов,
не дожидаясь его замечания, простился с ней и вышел,
испытывая никогда прежде
не испытанное чувство тихой
радости, спокойствия и любви ко всем людям. Радовало и подымало Нехлюдова на неиспытанную им высоту сознание того, что никакие поступки Масловой
не могут изменить его любви к ней. Пускай она заводит шашни с фельдшером — это ее дело: он любит ее
не для себя, а для нее и для Бога.
Часто по ночам, в особенности лунным, он
не мог спать только потому, что
испытывал слишком большую волнующую
радость жизни, и, вместо сна, иногда до рассвета ходил по саду с своими мечтами и мыслями.
— Эх, Маша, Маша! И вы туда же!.. Да, во — первых, я вовсе
не пьяница; а во — вторых, знаете ли вы, для чего я пью? Посмотрите-ка вон на эту ласточку… Видите, как она смело распоряжается своим маленьким телом, куда хочет, туда его и бросит!.. Вон взвилась, вон ударилась книзу, даже взвизгнула от
радости, слышите? Так вот я для чего пью, Маша, чтобы
испытать те самые ощущения, которые
испытывает эта ласточка… Швыряй себя, куда хочешь, несись, куда вздумается…»
Именно под этим впечатлением Галактион и отправился к Луковникову, чтобы поделиться со стариком своею
радостью, а вместо этого получился такой разгром, какого он еще
не испытывал.
Теперь я уже
не испытывал никакой ни
радости, ни волнения, приходя к обеду.
Ченцов приехал в свою гостиницу очень пьяный и, проходя по коридору, опять-таки совершенно случайно взглянул в окно и увидал комету с ее хвостом. При этом он уже
не страх почувствовал, а какую-то злую
радость, похожую на ту, которую он
испытывал на дуэли, глядя в дуло направленного на него противником пистолета. Ченцов и на комету постарался так же смотреть, но вдруг послышались чьи-то шаги. Он обернулся и увидал Антипа Ильича.
— Да, господа, много-таки я в своей жизни перипетий
испытал! — начал он вновь. — В Березов сослан был, пробовал картошку там акклиматизировать —
не выросла! Но зато много и
радостей изведал! Например, восход солнца на берегах Ледовитого океана — это что же такое! Представьте себе, в одно и то же время и восходит, и заходит — где это увидите? Оттого там никто и
не спит. Зимой спят, а летом тюленей ловят!
— Я
не хочу лгать, я должен признаться тебе, что только одно обстоятельство мучит меня, что ты узнала
радость, физическую
радость любви
не от меня, а от какого-то проходимца. Ах! Зачем это случилось? Если бы я взял тебя уже
не девушкой, мне было бы это все равно, но это, это… милая, — голос его стал умоляющим и задрожал, — но ведь, может быть, этого
не было? Ты хотела
испытать меня?
Чтобы
испытать себя, она нарочно подумала о Васютинском и его кружке, о муже, о приятной работе для него на ремингтоне, старалась представить давно жданную
радость свидания с ним, которая казалась такой яркой и сладостной там, на берегу, — нет, все выходило каким-то серым, далеким, равнодушным,
не трогающим сердца.
По
радости, охватившей меня, я понял, как бессознательно еще вчера
испытывал неуверенность, неуверенность бессвязную, выразить которую ясной причиной сознание
не может по отсутствию материала.
К Пасхе он положил в банк двадцать тысяч и
не испытывал никакой
радости, потому что можно было бы заработать в зиму в два раза двадцать.
Об этом говорить
не стоит; но сердце мое
испытало много
радостей и много горестей…
Понятно, что с наступлением осени все мухи
испытывали самое дурное настроение духа. Характер сразу испортился почти у всех. О прежних
радостях не было и помину. Все сделались такими хмурыми, вялыми и недовольными. Некоторые дошли до того, что начали даже кусаться, чего раньше
не было.
Он, как выпущенный из тюрьмы или больницы, всматривался в давно знакомые предметы и удивлялся, что столы, окна, стулья, свет и море возбуждают в нем живую, детскую
радость, какой он давно-давно уже
не испытывал.
Студенческие грехи досаждают мне часто, но эта досада ничто в сравнении с тою
радостью, какую я
испытываю уже тридцать лет, когда беседую с учениками, читаю им, приглядываюсь к их отношениям и сравниваю их с людьми
не их круга.
Иногда он являлся в контору, долго сидел там и, мешая Якову, жаловался, что вот он отдал все свои силы фабрике, детям, всю жизнь прожил запряжённый в каменные оглобли дела, в дыму забот,
не испытав никаких
радостей.
— Эх, Маша, Маша! И вы туда же! Сестра моя тоже об этом убивается. Да, во-первых, я вовсе
не пьяница; а во-вторых, знаете ли вы, для чего я пью? Посмотрите-ка вон на эту ласточку… Видите, как она смело распоряжается своим маленьким телом, куда хочет, туда его и бросит! Вон взвилась, вон ударилась книзу, даже взвизгнула от
радости, слышите? Так вот я для чего пью, Маша, чтобы
испытать те самые ощущения, которые
испытывает эта ласточка… Швыряй себя куда хочешь, несись куда вздумается…
Когда мы оставались одни, что случалось редко, я
не испытывала с ним ни
радости, ни волнения, ни замешательства, как будто я сама с собой оставалась.
— Но почему? — изумился монах. — Разве
радость сверхъестественное чувство? Разве она
не должна быть нормальным состоянием человека? Чем выше человек по умственному и нравственному развитию, чем он свободнее, тем большее удовольствие доставляет ему жизнь. Сократ, Диоген и Марк Аврелий
испытывали радость, а
не печаль. И апостол говорит: постоянно радуйтеся. Радуйся же и будь счастлив.
Я
не хочу, как многие из нас,
Испытывать читателей терпенье,
И потому примусь за свой рассказ
Без предисловий. — Сладкое смятенье
В душе моей, как будто в первый раз,
Ловлю прыгунью рифму и, потея,
В досаде призываю Асмодея.
Как будто снова бог переселил
Меня в те дни, когда я точно жил, —
Когда
не знал я, что на слово младость
Есть рифма: гадость, кроме рифмы
радость!
Объясняясь в любви, Вера была пленительно хороша, говорила красиво и страстно, но он
испытывал не наслаждение,
не жизненную
радость, как бы хотел, а только чувство сострадания к Вере, боль и сожаление, что из-за него страдает хороший человек.
Радость совершенная, по словам Франциска Ассизского, в том, чтобы перенесть незаслуженный укор, потерпеть даже телесное страдание и
не испытать враждебности к причине укора и страдания.
Радость эта совершенная потому, что никакие обиды, оскорбления, нападки людей
не могут нарушить ее.
— Когда дух святый снидет на тебя, душа твоя и тело обратятся в ничто, — сказала Катенька. — Ни тело тогда
не чувствует, ни душа. Нет ни мыслей, ни памяти, ни воли, ни добра, ни зла, ни разума, ни безумия… Ты паришь тогда в небесных кругах, и нет слов рассказать про такое блаженство…
Не испытавши, невозможно его понять… Одно слово — соединенье с Богом. В самом раю нет
радостей и наслажденья больше тех, какие чувствуешь, когда дух святый озарит твою душу.
Отчего
не убить старушонку-процентщицу — так себе, «для себя», чтоб только
испытать страшную
радость свободы? Какая разница между жертвою жизнью в пользу человечества и какою-нибудь сладострастною, зверскою шуткою? Отчего невозможно для одного и того же человека изнасиловать малолетнюю племянницу г-жи Ресслих и все силы свои положить на хлопоты о детях Мармеладовой? Для чего какая-то черта между добром и злом, между идеалом Мадонны и идеалом содомским?
Боюсь, что я ненавижу его. Если я
не испытывал еще любви, то я
не знаю и ненависти, и так странно будет, если ненависть я должен буду начать с отца Марии!.. В каком тумане мы живем, человече! Вот я произнес имя Марии, вот духа моего коснулся ее ясный взор, и уже погасла и ненависть к Магнусу (или я выдумал ее?), и уже погас страх перед человеком и жизнью (или я выдумал и это?), и великая
радость, великий покой нисходят на мою душу.
Делесов,
не спуская глаз, смотрел на Альберта; Альберт изредка улыбался, и Делесов улыбался тоже. Они оба молчали; но между ними взглядом и улыбкой ближе и ближе устанавливались любовные отношения. Делесов чувствовал, что он все больше и больше любит этого человека, и
испытывал непонятную
радость.
Наконец, посланный вернулся однажды с утешительным известием, что ее сиятельство чувствует себя лучше и просят его сиятельство завтра пожаловать к ним.
Не надо описывать
радость, которую
испытал князь Сергей Сергеевич при этом известии. Он
не спал всю ночь, дожидаясь часа желанного свидания. Наконец, этот час настал, и князь поехал в Зиновьево.
Кто
не испытал разлуки, разлуки насильственной, тот
не в силах будет понять страданий, которые переносят разлученные силою,
не всякому будет легко представить себе ту
радость, то счастье, которое
испытал Николай Герасимович при приезде в Брюссель любимой женщины посте этой долгой насильственной разлуки.
Первое время граф Владимир Петрович сам принимал участие в
радостях своей жены при наблюдении за началом сознательной жизни их дочери, и если бы кто спросил его, доволен ли он своей судьбой, граф совершенно искренно ответил бы, что никогда
не испытывал более полного счастья.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он
испытывает то чувство удесятеренной
радости жизни, какого он
не испытывал с самого детства.
Он вскочил с ногами на оттоманку, оперся головой на руку и стал смотреть на матовое стекло лампы, и вдруг он почувствовал то, что
не испытывал с детства, —
радость засыпанья и непреодолимую сонливость.
Во всем этом я был совершенно подобен разбойнику, но различие мое от разбойника было в том, что он умирал уже, а я еще жил. Разбойник мог поверить тому, что спасение его будет там, за гробом, а я
не мог поверить этому, потому что кроме жизни за гробом мне предстояла еще и жизнь здесь. А я
не понимал этой жизни. Она мне казалась ужасна. И вдруг я услыхал слова Христа, понял их, и жизнь и смерть перестали мне казаться злом, и, вместо отчаяния, я
испытал радость и счастье жизни,
не нарушимые смертью.
Соня
не помнила многого из того, чтò они вспоминали, а и то, чтó она помнила,
не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они
испытывали. Она только наслаждалась их
радостью, стараясь подделаться под нее.