Неточные совпадения
И я с удивлением замечаю, что
в этом прошлом вместе с определенными
картинами, такими простыми, такими обыденными и прозаическими, когда они происходили,
в душе встает неизвестно откуда
сознание, что это было хорошо и прекрасно.
В этой безответственности морских сил, недоступных ни учету, ни ясному
сознанию их действительного могущества, явленного вечной
картиной, есть заразительная тревога.
Еще потемневший облик, облекающий старые
картины, не весь сошел пред ним; но он уж прозревал
в них кое-что, хотя внутренно не соглашался с профессором, чтобы старинные мастера так недосягаемо ушли от нас; ему казалось даже, что девятнадцатый век кое
в чем значительно их опередил, что подражание природе как-то сделалось теперь ярче, живее, ближе; словом, он думал
в этом случае так, как думает молодость, уже постигшая кое-что и чувствующая это
в гордом внутреннем
сознании.
Семенов открыл отяжелевшие веки, и
в сизом тумане душной камеры перед ним обрисовалось красное лицо с горящими глазами. Кто-то сидел на нарах, обнявшись с пьяной простоволосой арестанткой, которая покачивалась и, нагло ухмыляясь по временам, заводила пьяную песню. Большинство арестантов спало, но
в центре камеры шла попойка. Увидев все это, Семенов тотчас же опять сомкнул глаза, и двоившееся
сознание затуманилось. «Это был только сон», — думалось ему во сне об этой
картине из действительности.
Но, говоря это, он видел другую
картину: распанутые двери красного кабачка и
в темной глубине их залитую сивухой стойку. И его охватывало горькое
сознание своей слабости, с которой он не может бороться, и хотелось кричать громко и настойчиво: «К Сенисте пойду! К Сенисте!»
Сознание, хотя и едва мелькавшее
в его голове, озаряло такие бездны ужаса, такие мрачные и отвратительные
картины, что лучше, если бы он и не приходил
в сознание.
В последнюю минуту
в сознании юноши промелькнула, как вихрь, четко и ясно недавно пережитая им счастливая
картина: когда королевич Александр, отличивший его, повесил ему на грудь перед всем фронтом драгоценный крестик Георгия и поздравил его поручиком
в награду за то ночное дело…
Этот старик, по мысли художника, представляет собою на
картине старую Русь, и Малафей Пимыч теперь на живой
картине киевского торжества изображал то же самое. Момент, когда перед нами является Пимыч,
в его
сознании имел то же историческое значение. Старик, бог весть почему, ждал
в этот день какого-то великого события, которое сделает поворот во всем.
С одной стороны, голос рассудка говорил, что ему следует бежать из этого дома и более никогда не встречаться с жертвой его гнусного преступления, какою считал он Татьяну Борисовну, а с другой, голос страсти, более сильный, чем первый, нашептывал
в его уши всю соблазнительную прелесть обладания молодой девушкой, рисовал
картины ее девственной красоты, силу и очарование ее молодой страсти, и снова, как во вчерашнюю роковую ночь, кровь бросалась ему
в голову, стучала
в висках, и он снова почти терял
сознание.
Новский
в небольшой, но энергичной речи нарисовал перед присяжными заседателями
картины двух совершенных обвиняемой преступлений, выразил глубокое убеждение, что они обвинят ее, так как она сама созналась
в них и это
сознание вполне соответствует обстоятельствам дела, но заметил при этом, что
сознание подсудимой не может быть названо чистосердечным, за которое сам закон смягчает наказание преступнику.
С секунду простоял Кудиныч перед этой
картиной в полном
сознании своего бессилия и невозможности оказать помощь, затем повернул назад и бросился бежать так, что, действительно, никакому зайцу не угнаться было за ним. Он решил бежать
в деревню и просить помощи у мужиков. Быстро пробежал он лес, выбежал на опушку,
в нескольких шагах от которой и расположены были Мытищи.