Неточные совпадения
Преимущественно шли расспросы о том, сколько у отца Василия в приходе душ, деревень, как
последние называются, сколько он получает за требы, за славление в Рождество Христово, на святой и в престольные
праздники, часто ли служит сорокоусты, как делятся доходы между священником, дьяконом и причетниками, и т. п.
Последнее случается, впрочем, довольно редко, потому что и гувернантка в такой большой
праздник признаёт для себя обязательным быть снисходительной.
С тех пор в Щучьей-Заводи началась настоящая каторга. Все время дворовых, весь день, с утра до ночи, безраздельно принадлежал барину. Даже в
праздники старик находил занятия около усадьбы, но зато кормил и одевал их — как? это вопрос особый — и заставлял по воскресеньям ходить к обедне. На
последнем он в особенности настаивал, желая себя выказать в глазах начальства христианином и благопопечительным помещиком.
Бьет десять. Старик допивает
последнюю чашку и начинает чувствовать, что глаза у него тяжелеют. Пора и на боковую. Завтра у Власия главный престольный
праздник, надо к заутрене поспеть.
Встречались помещики, которые буквально выжимали из барщинских крестьян
последний сок, поголовно томя на господской работе мужиков и баб шесть дней в неделю и предоставляя им управляться с своими работами только по
праздникам.
За несколько дней до
праздника весь малиновецкий дом приходил в волнение. Мыли полы, обметали стены, чистили медные приборы на дверях и окнах, переменяли шторы и проч. Потоки грязи лились по комнатам и коридорам; целые вороха паутины и жирных оскребков выносились на девичье крыльцо. В воздухе носился запах прокислых помоев. Словом сказать, вся нечистота, какая таилась под спудом в течение девяти месяцев (с
последнего Светлого
праздника, когда происходила такая же чистка), выступала наружу.
В то время, когда в Петербурге происходили
последние праздники вакханки, а затем таинственное исчезновение бывшей содержанки покойного графа Владимира Петровича Белавина и, как последствие его, трагическая смерть ее бывшего сожителя, графиня Конкордия Васильевна была прикована к постели в страшной нервной горячке, и за нею, как врач и как сиделка, бессменно и неустанно ухаживал Федор Дмитриевич Караулов.
Неточные совпадения
Вот, окружен своей дубравой, // Петровский замок. Мрачно он // Недавнею гордится славой. // Напрасно ждал Наполеон, //
Последним счастьем упоенный, // Москвы коленопреклоненной // С ключами старого Кремля; // Нет, не пошла Москва моя // К нему с повинной головою. // Не
праздник, не приемный дар, // Она готовила пожар // Нетерпеливому герою. // Отселе, в думу погружен, // Глядел на грозный пламень он.
— Позвольте, — возразил я, — благо я здесь, вам напомнить, что вы, полковник, мне говорили, когда я был в
последний раз в комиссии, что меня никто не обвиняет в деле
праздника, а в приговоре сказано, что я один из виновных по этому делу. Тут какая-нибудь ошибка.
День этот удался необыкновенно и был одним из самых светлых, безоблачных и прекрасных дней —
последних пятнадцати лет. В нем была удивительная ясность и полнота, в нем была эстетическая мера и законченность — очень редко случающиеся. Одним днем позже — и
праздник наш не имел бы того характера. Одним неитальянцем больше, и тон был бы другой, по крайней мере была бы боязнь, что он исказится. Такие дни представляют вершины… Дальше, выше, в сторону — ничего, как в пропетых звуках, как в распустившихся цветах.
— Э, да тут есть с кем переведаться! — сказал Данило, поглядывая на толстых панов, важно качавшихся впереди на конях в золотой сбруе. — Видно, еще раз доведется нам погулять на славу! Натешься же, козацкая душа, в
последний раз! Гуляйте, хлопцы, пришел наш
праздник!
Были приглашены также мельник Ермилыч и поп Макар.
Последний долго не соглашался ехать к староверам, пока писарь не уговорил его. К самому новоселью подоспел и исправник Полуянов, который обладал каким-то чутьем попадать на такие
праздники. Одним словом, собралась большая и веселая компания. Как-то все выходило весело, начиная с того, что Харитон Артемьевич никак не мог узнать зятя-писаря и все спрашивал: