Неточные совпадения
Потом
попал в передел к директору, ну, тут тоже сноровку надо иметь! ждет, бывало, сердечный, у двери кабинета, и не для
того совсем, чтоб что-нибудь сообщить, а только чтобы показать, что готов, мол… хоть на куски!
Мы опять умолкли; я чувствовал, что на душе у меня смутно и что сердце опять начинает
падать в груди, несмотря на
то что сожаление о смене любимого начальника умерялось надеждою на присылку другого любимого начальника.
Однажды даже он отпустил себе бороду, в знак
того, что и ему не чуждо «сокращение переписки», но скоро оставил эту затею, потому что князь Петр Антоныч, встретивши его в этом виде, сказал: «Эге, брат, да и ты, кажется, в нигилисты
попал!» Вообще, он счастлив и уверяет всех и каждого, что никогда так не блаженствовал, как находясь в отставке.
Два советника казенной палаты чуть не поссорились между собою, рассуждая о
том, будет ли Козелков дерзок на язык или же будет «мягко стлать, да жестко
спать».
Поэтому города, в которых господствует легкое поведение, процветают и отличаются веселостью; города же, в которых les messieurs вносят служебные свои дрязги даже в частную жизнь, отличаются унынием, и les dames, вследствие
того, приобретают там скверную привычку ложиться
спать вместе с курами.
Одним словом, так развеселился наш Дмитрий Пав-лыч, что даже похорошел. Он видел, что надобность искать броду уже миновалась, и потому не избегал даже Гремикина; напротив
того, заигрывал с ним и потом уверял всех и каждого, что «если с ним (Гремикиным) хорошенько сойтись,
то он совсем даже и не страшен, а просто добрый малый».
Дело было вечером, и Митенька основательно рассудил, что самое лучшее, что он может теперь сделать, — это лечь
спать. Отходя на сон грядущий, он старался дать себе отчет в
том, что он делал и говорил в течение дня, — и не мог. Во сне тоже ничего не видал.
Тем не менее дал себе слово и впредь поступать точно таким же образом.
Загадывали и на
того, и на другого, и на третьего, и, как всегда, в этих загадываниях первое место принадлежало личным качествам
тех, на которых мог
пасть жребий уловлять вселенную.
— Это все в тебе зависть плачет! — сразу осадил его Губошлепов, — а ты бы лучше на себя посмотрел! Какая у тебя звезда (у Агатона была всего одна звезда, и
то самая маленькая)? А у него их три! Да и человек он бесстрашный, сколько одних областей завоевал, — а ты! На печи лежа, без пороху
палил! И хоть бы ты
то подумал, что этаких-то, как ты, — какая орава у меня! По одной рублевой цигарке каждому дай — сколько денег-то будет! А ты лезешь! И лег ты и встал у меня, и все тебе мало!
— Любезный друг! — говорил он мне в один из своих приездов в Петербург, — я просил бы тебя ясно представить себе мое положение. Я приезжаю в Навозный и вижу, что торговля у меня в застое, что ремесленность
упала до
того, что а la lettre [Буквально (фр.).] некому пришить пуговицу к сюртуку, что земледелие, эта опора нашего отечества, не приносит ничего, кроме лебеды… J’espère que c’est assez navrant, ça? hein! qu’en diras-tu?
Но здравые идеи восторжествовали; Франция подписала унизительный мир, а затем
пала и Парижская коммуна. Феденька, который с минуты на минуту ждал взрыва, как-то опешил. Ни земская управа, ни окружной суд даже не шевельнулись. Это до
того сконфузило его, что он бродил по улицам и придирался ко всякому встречному, испытывая, обладает ли он надлежащею теплотою чувств. Однако чувства были у всех не только в исправности, но, по-видимому, последние события даже поддали им жару…
В его голосе звучало такое искреннее убеждение, такая несомненная решимость, что мне невольно пришло на мысль: да, если этот человек не
попадет под суд,
то он покажет, где раки зимуют!
— И какой навоз! — продолжал он вдохновенно, — почти солдатский! Ведь это осуществление
той мечты, которая не дает
спать истинному хозяину!
— Эту книгу, — выражался он, — всякий русский человек в настоящее время у себя на столе бессменно держать должен. Потому, кто может зараньше определить, на какой он остров
попасть может? И сколько, теперича, есть в нашем отечестве городов, где ни хлеба испечь не умеют, ни супу сварить не из чего? А ежели кто эту книгу основательно знает,
тот сам все сие и испечет, и сварит, а по времени, быть может, даже и других к употреблению подлинной пищи приспособит!
Когда он встречался с человеком, имеющим угрюмый вид, он не наскакивал на него с восклицанием: «Что волком-то смотришь!» — но думал про себя: «Вот человек, у которого, должно быть, на сердце горе лежит!» Когда слышал, что обыватель предается звонкому и раскатистому смеху,
то также не обращался к нему с вопросом: «Чего, каналья, пасть-то разинул?» — но думал: «Вот милый человек, с которым и я охотно бы посмеялся, если бы не был помпадуром!» Результатом такого образа действий было
то, что обыватели начали смеяться и плакать по своему усмотрению, отнюдь не опасаясь, чтобы в
том или другом случае было усмотрено что-либо похожее на непризнание властей.
Позднее, когда город уже стихал совершенно, он вновь отправлялся в Разъезжую слободку; но так как квартальные
спали воистину,
то никто не слышал, как из открытого окна веселенького домика вылетало восклицание...
Столь же часто бывает, что обыватель и готов бы, с своей стороны, сделать всякое удовольствие, но, не зная, в чем это последнее заключается,
попадает впросак,
то есть поздравляет тогда, когда не нужно поздравлять, и наоборот.
Князь очень скоро научился у меня всем секретам ремесла; но по мере
того, как он тверже становился на ноги, я больше и больше
падал в его глазах.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг
упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам, не
то я смертью окончу жизнь свою».
Смотреть никогда не мог на них равнодушно; и если случится увидеть этак какого-нибудь бубнового короля или что-нибудь другое,
то такое омерзение
нападет, что просто плюнешь.
Ой! ночка, ночка пьяная! // Не светлая, а звездная, // Не жаркая, а с ласковым // Весенним ветерком! // И нашим добрым молодцам // Ты даром не прошла! // Сгрустнулось им по женушкам, // Оно и правда: с женушкой // Теперь бы веселей! // Иван кричит: «Я
спать хочу», // А Марьюшка: — И я с тобой! — // Иван кричит: «Постель узка», // А Марьюшка: — Уляжемся! — // Иван кричит: «Ой, холодно», // А Марьюшка: — Угреемся! — // Как вспомнили
ту песенку, // Без слова — согласилися // Ларец свой попытать.
— // Я знал Ермилу, Гирина, //
Попал я в
ту губернию // Назад
тому лет пять // (Я в жизни много странствовал, // Преосвященный наш // Переводить священников // Любил)…
Пред каждою иконою // Иона
падал ниц: // «Не спорьте! дело Божие, // Котора взглянет ласковей, // За
тою и пойду!» // И часто за беднейшею // Иконой шел Ионушка // В беднейшую избу.