Неточные совпадения
Уныние овладело нами. Одни из нас дребезжащим голосом разучивали «Гром победы раздавайся», другие выстаивали по целым часам, делая
рукою под
козырек. Некоторые замышляли измену дорогим убеждениям…
И вдруг его обожгло. Из-за первого же угла, словно из-под земли, вырос квартальный и, гордый сознанием исполненного долга, делал
рукою под
козырек. В испуге он взглянул вперед: там в перспективе виднелся целый лес квартальных, которые, казалось, только и ждали момента, чтоб вытянуться и сделать под
козырек. Он понял, что и на сей раз его назначение, как помпадура, не будет выполнено.
Ложась спать, Василий уныло ругал свою службу, не позволяющую ему отлучиться на берег, а засыпая, он часто вскакивал, — сквозь дрему ему слышалось, что где-то далеко плещут весла. Тогда он прикладывал
руку козырьком к своим глазам и смотрел в темное, мутное море. На берегу, на промысле, горели два костра, а в море никого не было.
Неточные совпадения
Приложив
руку к
козырьку, он наклонился пред ней и спросил, не нужно ли ей чего-нибудь, не может ли он служить ей?
— Обедали? — закричал барин, подходя с пойманною рыбою на берег, держа одну
руку над глазами
козырьком в защиту от солнца, другую же пониже — на манер Венеры Медицейской, выходящей из бани.
Держа
руку у
козырька фуражки, осторожно вмешался надзиратель:
Но спрашивал он мало, а больше слушал Марину, глядя на нее как-то подчеркнуто почтительно. Шагал по улицам мерным, легким шагом солдата, сунув
руки в карманы черного, мохнатого пальто, носил бобровую шапку с
козырьком, и глаза его смотрели из-под
козырька прямо, неподвижно, не мигая. Часто посещал церковные службы и, восхищаясь пением, говорил глубоким баритоном:
Но его не услышали. Перебивая друг друга, они толкали его. Макаров, сняв фуражку, дважды больно ударил
козырьком ее по колену Клима. Двуцветные, вихрастые волосы его вздыбились и придали горбоносому лицу не знакомое Климу, почти хищное выражение. Лида, дергая рукав шинели Клима, оскаливала зубы нехорошей усмешкой. У нее на щеках вспыхнули красные пятна, уши стали ярко-красными,
руки дрожали. Клим еще никогда не видел ее такой злой.