Неточные совпадения
Вон Франция намеднись какой-то дрянной Тунисишко захватила, а сколько из этого разговоров вышло? А отчего? Оттого, голубушка, что не успели еще
люди порядком наметиться, как кругом уж галденье пошло. Одни
говорят: нужно взять! другие — не нужно брать! А кабы они чередом наметились да потихоньку дельце обделали: вот, мол, вам в день ангела… с нами бог! — у кого же бы повернулся язык супротивное слово сказать?!
Человеку дан один язык, чтоб
говорить, и два уха, чтобы слушать; но почему ему дан один нос, а не два — этого я уж не могу доложить, Ах, тетенька, тетенька!
Говорили вы,
говорили, бредили-бредили — и что вышло? Уехали теперь в деревню и стараетесь перед урядником образом мыслей щегольнуть. Да хорошо еще, что хоть теперь-то за ум взялись: а что было бы, если бы…
На днях я зашел в курятную лавку и в одну минуту самым простым способом всем тамошним"молодцам"бальзам доверия в сердца пролил."Почем, спрашиваю, пару рябчиков продаете?" — Рубль двадцать, господин! — Тогда, махнув в воздухе тросточкой, как делают все благонамеренные
люди, когда желают, чтобы, по щучьему велению, двугривенный превратился в полуимпериал, я воскликнул:"Истинно
говорю вам: не успеет курица яйцо снести, как эта самая пара рябчиков будет только сорок копеек стоить!"
И не будет у нас ни молока, ни хлеба, ни изобилия плодов земных, не
говоря уже о науках и искусствах. Мало того: мы можем очутиться в положении
человека, которого с головы до ног облили керосином и зажгли. Допустим, что этот несчастливец и в предсмертных муках будет свои невзгоды ставить на счет потрясенным основам, но разве это облегчит его страдания? разве воззовет его к жизни?
Я знаю многих, которые утверждают, что только теперь и слышатся в литературе трезвенные слова. А я так, совсем напротив, думаю, что именно теперь-то и начинается в литературе пьяный угар. Воображение потухло, представление о высших человеческих задачах исчезло, способность к обобщениям признана не только бесполезною, но и прямо опасною — чего еще пьянее нужно! Идет захмелевший
человек, тыкаясь носом в навозные кучи, а про него
говорят: вот от кого услышим трезвенное слово.
Угадываю я, милая, про какой вы класс
говорите, да ведь я этого"класса
людей"и не имею в виду.
Но кстати: так как вы жалуетесь на вашего соседа Пафнутьева, который некогда вас либеральными записками донимал, а теперь поговаривает:"надо же, наконец, серьезно взглянуть в глаза опасности…", то, относительно этого
человека,
говорю вам прямо: опасайтесь его! ибо это совсем не компарс, а корифей.
Когда вперед знаешь, что
человек врет, то слушать его иногда забавно, иногда скучно бывает, смотря по тому, кто и как врет; но когда
человек врет, а собеседник его думает, что он правду
говорит, тогда можно с ума сойти.
Вообще, что касается земства, я, пародируя стих Лермонтова, могу сказать: люблю я земщину,но странною любовью. Или,
говоря прямее: вижу в земском
человеке нечто двойственное. По наружному осмотру и по первоначальным диалогам каждый из них — парень хоть куда, а как заглянешь к нему в душу (это и не особенно трудно: стоит только на диалоги не скупиться) — ан там крепостное правозасело.
Увидел меня: «вам,
говорит, молодой
человек, необходимо благой совет дать: ежели вы в публичном месте находитесь, то ведите себя скромно и не оскорбляйте чувств
людей, кои, по своему положению…» Сказал, и был таков.
— Аттестовать на всех распутиях будут. Павел-то у меня совестлив, а они — наглые. Ведь можно и похвалить так, что после дома не скажешься. Намеднись Павел-то уж узнал, что начальник хотел ему какое-то"выигрышное"дело поручить, а Семен Григорьич отсоветовал. Мой брат,
говорит, очень усердный и достойный молодой
человек, но дела, требующие блеска, не в его характере.
— Помилуй! каждый день у меня, grace a vous [благодаря вам (франц.)], баталии в доме происходят. Andre и Pierre
говорят ему: не читай! у этого
человека христианских правил нет! А он им в ответ: свиньи! да возьмет — ты знаешь, какой он у меня упорный! — запрется на ключ и читает. А в последнее время очень часто даже не ночует дома.
— Можно и так. На все лады можно. А вот как этак вам
говорят: Кай —
человек, а палка в углу стоит — вот тут уж никакого результата не выйдет!
— И суета, да опять и то, что результатов никаких нет — а я что же
говорю? Идем, бежим, а куда — не знаем! Даже на конках теперь во весь опор лошадей пускают! Раздавят
человека, а для чего раздавили и какой от этого результат — не знают…
Замечательно, что есть
люди — и даже немало таких, — которые за эту тактику называют Ноздрева умницей. Мерзавец,
говорят, но умен. Знает, где раки зимуют, и понимает, что по нынешнему времени требуется. Стало быть, будет с капитальцем.
Обмениваясь мыслями, мы и не заметили, как нас застиг вечер. А бабенькина тень невидимо реяла над нами, как бы
говоря: дорожите"сведущими
людьми"! ибо это единственный веселый оазис на унылом фоне вашей жизни, которая все более и более выказывает наклонность отожествиться с управой благочиния!
Казнокрад закатывает глаза,
говоря о святости собственности; кровосмеситель старается пламенеть, утверждая, что семейство — святыня; шпион рыдает, заявляя о своем сочувствии к"заблуждающимся, но искренно любящим свое отечество молодым
людям"и т. д.
Вот это-то обязательное порабощение идеалам благочиния и заставляет меня не раз
говорить: да, трудно жить современному
человеку!
— Ах, молодой
человек! да разве закон может всё предусмотреть? И как это вы так резко позволяете себе
говорить: запрещено?! Не запрещено-с, а несвойственно-с. Предосудительно-с.
Ужели эти
люди не имели права
говорить: хуже не бывало?
Прежде
говаривали:"
человек смертен двояко: во-первых, по божескому произволению и, во-вторых, по усмотрению"; а ныне к последней части этого положения прибавляют:"по правилам о Макаре, телят не гоняющем, установленным".
Вот это-то я и называю блудливостью;
человек говорит о преуспеянии, а сам лезет прямой дорогой в навоз: что, мол, делать! без компромиссов нельзя!
Я не
говорю, чтоб эти шалопаи были сплошь злые или порочные
люди; я думаю даже, что, при легкомыслии тогдашнего воспитания, самое шалопайство не могло получить вполне злостного характера.
Вина в самом деле пока в этой стороне нет — непьющие этому рады: все, поневоле, ведут себя хорошо, не разоряются. И мы рады, что наше вино вышло (разбилось на горе,
говорят люди), только Петр Александрович жалобно по вечерам просит рюмку вина, жалуясь, что зябнет. Но без вина решительно лучше, нежели с ним: и люди наши трезвы, пьют себе чай, и, слава Богу, никто не болен, даже чуть ли не здоровее.
Неточные совпадения
Подозвавши Власа, Петр Иванович и спроси его потихоньку: «Кто,
говорит, этот молодой
человек?» — а Влас и отвечает на это: «Это», —
говорит…
Ляпкин-Тяпкин, судья,
человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину.
Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Анна Андреевна. Очень почтительным и самым тонким образом. Все чрезвычайно хорошо
говорил.
Говорит: «Я, Анна Андреевна, из одного только уважения к вашим достоинствам…» И такой прекрасный, воспитанный
человек, самых благороднейших правил! «Мне, верите ли, Анна Андреевна, мне жизнь — копейка; я только потому, что уважаю ваши редкие качества».
Добчинский. Молодой, молодой
человек; лет двадцати трех; а
говорит совсем так, как старик: «Извольте,
говорит, я поеду и туда, и туда…» (размахивает руками),так это все славно. «Я,
говорит, и написать и почитать люблю, но мешает, что в комнате,
говорит, немножко темно».
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из того, что он
говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не быть правде? Подгулявши,
человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.