Неточные совпадения
—
Был у нас с ним, сударыня, об этом разговор, — начал он, — хоть не прямой, а косвенный; я,
признаться, нарочно его и завел… брат меня все смущает… Там у них это неудовольствие с Калиновичем вышло, ну да и шуры-муры ихние замечает, так беспокоится…
И я вот, по моей кочующей жизни в России и за границей, много
был знаком с разного рода писателями и художниками, начиная с какого-нибудь провинциального актера до Гете, которому имел честь представляться в качестве русского путешественника, и,
признаюсь, в каждом из них замечал что-то особенное, не похожее на нас, грешных, ну, и, кроме того, не говоря об уме (дурака писателя и артиста я не могу даже себе представить), но, кроме ума, у большей части из них прекрасное и благородное сердце.
— Не знаю, ваше превосходительство, — начал он нерешительным тоном, — какие вы имеете сведения, а я,
признаться сказать, ехавши сюда, заезжал к князю Ивану. Новый вице-губернатор в родстве с ним по жене — ну, и он ужасно его хвалит: «Одно уж это, говорит, человек с таким состоянием… умный, знающий… человек с характером, настойчивый…» Не знаю, может
быть, по родству и прибавляет.
— Эти наши солдаты такой народ, что возможности никакой нет! — говорил он, ведя свою спутницу под руку. — И я,
признаться сказать, давно желал иметь честь представиться в ваш дом, но решительно не смел, не зная, как это
будет принято, а если б позволили, то…
Тяжело,
признаться сказать,
было и мне, смиренному рассказчику, довесть до конца эту сцену, и я с полной радостью и любовью обращаю умственное око в грядущую перспективу событий, где мелькнет хоть ненадолго для моего героя, в его суровой жизни, такое полное, искреннее и молодое счастье!
Возвращаясь домой, Левин расспросил все подробности о болезни Кити и планах Щербацких, и, хотя ему совестно бы
было признаться в этом, то, что он узнал, было приятно ему. Приятно и потому, что была еще надежда, и еще более приятно потому, что больно было ей, той, которая сделала ему так больно. Но, когда Степан Аркадьич начал говорить о причинах болезни Кити и упомянул имя Вронского, Левин перебил его.
— Сделать то, что я сказал сейчас, то
есть признаться, что ты любишь, и сказать, от кого письмо на синей бумаге! это — второй выход…
Как же мне
было признаться, как сказать Р. в январе, что я ошибся в августе, говоря ей о своей любви. Как она могла поверить в истину моего рассказа — новая любовь была бы понятнее, измена — проще. Как мог дальний образ отсутствующей вступить в борьбу с настоящим, как могла струя другой любви пройти через этот горн и выйти больше сознанной и сильной — все это я сам не понимал, а чувствовал, что все это правда.
Вечером они принялись за сие приятное чтение. Павел напряг все внимание, всю силу языка, чтобы произносить гекзаметр, и при всем том некоторые эпитеты не выговаривал и отплевывался даже при этом, говоря: «Фу ты, черт возьми!» Фатеева тоже, как ни внимательно старалась слушать, что читал ей Павел, однако принуждена
была признаться:
Неточные совпадения
Аммос Федорович. Да, нехорошее дело заварилось! А я,
признаюсь, шел
было к вам, Антон Антонович, с тем чтобы попотчевать вас собачонкою. Родная сестра тому кобелю, которого вы знаете. Ведь вы слышали, что Чептович с Варховинским затеяли тяжбу, и теперь мне роскошь: травлю зайцев на землях и у того и у другого.
Хлестаков. Я —
признаюсь, это моя слабость, — люблю хорошую кухню. Скажите, пожалуйста, мне кажется, как будто бы вчера вы
были немножко ниже ростом, не правда ли?
Хлестаков. Вы, как я вижу, не охотник до сигарок. А я
признаюсь: это моя слабость. Вот еще насчет женского полу, никак не могу
быть равнодушен. Как вы? Какие вам больше нравятся — брюнетки или блондинки?
Хлестаков. Прощайте, Антон Антонович! Очень обязан за ваше гостеприимство. Я
признаюсь от всего сердца: мне нигде не
было такого хорошего приема. Прощайте, Анна Андреевна! Прощайте, моя душенька Марья Антоновна!
Судья тоже, который только что
был пред моим приходом, ездит только за зайцами, в присутственных местах держит собак и поведения, если
признаться пред вами, — конечно, для пользы отечества я должен это сделать, хотя он мне родня и приятель, — поведения самого предосудительного.