Неточные совпадения
Будучи от природы весьма обыкновенных умственных и всяких других душевных качеств, она всю жизнь свою стремилась раскрашивать себя и представлять, что она была женщина и умная, и
добрая, и с твердым характером; для этой цели она всегда говорила только о серьезных предметах, выражалась плавно и красноречиво, довольно искусно вставляя в свою речь витиеватые фразы и возвышенные мысли, которые ей удавалось прочесть или подслушать;
не жалея ни денег, ни своего самолюбия, она входила в знакомство и переписку с разными умными людьми и, наконец, самым публичным образом творила
добрые дела.
Феномен этот — мой сосед по деревне, отставной полковник Вихров,
добрый и в то же врем» бешеный, исполненный высокой житейской мудрости и вместе с тем необразованный, как простой солдат!» Александра Григорьевна, по самолюбию своему,
не только сама себя всегда расхваливала, но даже всех других людей, которые приходили с ней в какое-либо соприкосновение.
— Еще бы!.. Отец вот твой, например, отличный человек: и умный, и
добрый; а если имеет какие недостатки, так чисто как человек необразованный: и скупенек немного, и
не совсем благоразумно строг к людям…
Жена у него была женщина уже
не первой молодости, но еще прелестнейшая собой, умная,
добрая, великодушная, и исполненная какой-то особенной женской прелести; по рождению своему, княгиня принадлежала к самому высшему обществу, и Еспер Иваныч, говоря полковнику об истинном аристократизме, именно ее и имел в виду.
— Я желала бы взять ее на воспитание к себе; надеюсь,
добрый друг, вы
не откажете мне в этом, — поспешила прибавить княгиня; у нее уж и дыхание прервалось и слезы выступили из глаз.
— Грамоте-то, чай, изволите знать, — начал он гораздо более
добрым и только несколько насмешливым голосом, — подите по улицам и глядите, где записка есть, а то ино ступайте в трактир, спросите там газету и читайте ее: сколько хошь — в ней всяких объявлений есть. Мне ведь
не жаль помещения, но никак невозможно этого: ну, я пьяный домой приду, разве хорошо господину это видеть?
— Вот
не гадано,
не думано! — продолжала Анна Гавриловна, поуспокоившись. — Давно ли изволили приехать? — прибавила она, обращаясь с своей
доброй улыбкой к Павлу.
— Нет, ты погоди, постой! — остановил его Макар Григорьев. — Оно у тебя с вечерен ведь так валяется; у меня квартира
не запертая — кто посторонний ввернись и бери, что хочешь. Так-то ты думаешь смотреть за барским
добром, свиное твое рыло неумытое!
«Да, это смех настоящий, честный,
добрый, а
не стихотворное кривляканье Салова!» — говорил он в раздумье.
Мужик Семен — и
добрый, и старательный, а все как-то у него
не спорится: каждый год хлеба у него
не хватает!
—
Добрый ты у меня будешь,
добрый. Это хорошо! — произнес старик. — А вот богу так мало молишься, мало — как это можно: ни вставши поутру, ни ложась спать, лба
не перекрестишь!
— Вы, Неведомов, — убеждал его Вихров, — человек
добрый, высоконравственный; вы христианин, а
не фарисей; простите эту простодушную грешницу.
— Был, брат, я у этих господ; звали они меня к себе, — сказал Замин, — баря
добрые; только я вам скажу, ни шиша нашего простого народа
не понимают: пейзанчики у них все в голове-то, ей-богу, а
не то, что наш мужичок, — с деготьком да луком.
— Больше всех
добра и больше всех снисхождения оказал, — отвечал, в свою очередь,
не без цели Павел.
Павел между тем глядел в угол и в воображении своем представлял, что, вероятно, в их длинной зале расставлен был стол, и труп отца, бледный и похолоделый, положен был на него, а теперь отец уже лежит в земле сырой, холодной, темной!.. А что если он в своем одночасье
не умер еще совершенно и ожил в гробу? У Павла сердце замерло, волосы стали дыбом при этой мысли. Он прежде всего и как можно скорее хотел почтить память отца каким-нибудь серьезно
добрым делом.
—
Не верю! — воскликнул Павел. — Чтобы вы, с вашим умом, с вашим образованием, никого
не любили, кроме Евгения Петровича, который, может быть, и прекрасный и
добрый человек…
— О, да благословит тебя бог,
добрый друг! — воскликнул Салов с комическим чувством, крепко пожимая руку Вихрова. — Ехать нам всего лучше в Купеческий клуб, сегодня там совершается великое дело: господа купцы вывозят в первый раз в собрание своих супруг; первая Петровская ассамблея будет для Замоскворечья, — но только
не по высочайшему повелению, а по собственному желанию! Прогресс!.. Дворянству
не хотят уступить.
Извините меня, господа, — продолжал старик, уже обращаясь к прочим гостям, — барин мой изволил раз сказать, что он меня за отца аки бы почитает; конечно, я, может, и
не стою того, но так, как по чувствам моим сужу,
не менее им
добра желаю, как бы и папенька ихний.
Здесь я
не могу умолчать, чтобы
не сказать несколько
добрых слов об этих двух знакомых моего героя.
— А то, — отвечала Фатеева, потупляя свои глаза, — что я умру от такого положения, и если вы хоть сколько-нибудь любите меня, то сжальтесь надо мной; я вас прошу и умоляю теперь, чтобы вы женились на мне и дали мне возможность по крайней мере в храм божий съездить без того, чтобы
не смеялись надо мной
добрые люди.
Если бы Клеопатра Петровна обухом ударила Вихрова по голове, то меньше бы его удивила, чем этими словами. Первая мысль его при этом была, что ответствен ли он перед этой женщиной, и если ответствен, то насколько. Он ее
не соблазнял, она сама почти привлекла его к себе; он
не отнимал у нее
доброго имени, потому что оно раньше у нее было отнято. Убедившись таким образом в правоте своей, он решился высказать ей все прямо: выпитое шампанское много помогло ему в этом случае.
Видимо, что он всей душой привязался к Вихрову, который, в свою очередь, увидев в нем очень честного, умного и
доброго человека, любящего, бог знает как, русскую литературу и хорошо понимающего ее, признался ему, что у него написаны были две повести, и просил только
не говорить об этом Кергелю.
Тот по-прежнему принял его в кабинете, но оказалось, что полковник обедает
не в пять, а в шесть часов, и таким образом до обеда оставался еще
добрый час.
— Отличный; знаете, как у Жорж Занд этот Жак [Жак — герой одноименного романа Жорж Санд (1834).] — простой, честный, умный,
добрый; я,
не знаю почему, всегда его себе Жаком воображаю.
Если ты
не добродетельна, то притворись!
Привычка — чудовище и может к
добру нас обратить...
«Подай, говорят, подай нам наше
добро!» Я хочу им подать, а у меня руки-то
не действуют.
— Чем на других-то, иерей честной, указывать,
не лучше ли прежде на себя взглянуть: пастырь сердцем
добрым и духом кротким привлекает к себе паству; при вашем предшественнике никогда у них никаких делов
не было, а при вас пошли…
— Ни за что, ни за что!.. И слышать вас
не хочу! — воскликнула m-me Пиколова, зажимая себе даже уши. — Вы
добрый, милый, съездите и поправите все это, а мне уж пора к Ивану Алексеевичу, а то он, пожалуй, скучать будет!.. — заключила она и ушла из кабинета.
— Но все говорят, что вы — человек
добрый, великодушный; неужели вы
не сжалитесь над нами, несчастными?
«Милый друг мой! Понять
не могу, что такое; губернатор прислал на тебя какой-то донос, копию с которого прислал мне Плавин и которую я посылаю к тебе. Об отпуске, значит, тебе и думать нечего.
Добрый Абреев нарочно ездил объясняться с министром, но тот ему сказал, что он в распоряжения губернаторов со своими подчиненными
не входит. Если мужа ушлют в Южную армию, я
не поеду с ним, а поеду в имение и заеду в наш город повидаться с тобой».
«
Добрый Павел Михайлович, — писала она
не столь уже бойким почерком, — нашего общего друга в прошедшую ночь совершенно неожиданно
не стало на свете.
И это почти была правда. После окончательной разлуки с ним Клеопатра Петровна явно
не стала уже заботиться ни о
добром имени своем, ни о здоровье, — ей все сделалось равно.
Вместо прежнего разделения актеров на злодеев, на первых трагиков, первых комиков, разделения все-таки более серьезного, потому что оно основывалось на психической стороне человека, — вся труппа теперь составлялась так: я играю купцов, он мужиков, третий бар, а что
добрые ли это люди, злые ли, дурные, никто об этом думушки
не думал.
Неточные совпадения
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет на зубок, берегись: отца родного
не пощадит для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти
добрые люди; это с их стороны хорошая черта, что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько у меня денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот… Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
Лука Лукич. Что ж мне, право, с ним делать? Я уж несколько раз ему говорил. Вот еще на днях, когда зашел было в класс наш предводитель, он скроил такую рожу, какой я никогда еще
не видывал. Он-то ее сделал от
доброго сердца, а мне выговор: зачем вольнодумные мысли внушаются юношеству.
Артемий Филиппович (в сторону).Эка, черт возьми, уж и в генералы лезет! Чего
доброго, может, и будет генералом. Ведь у него важности, лукавый
не взял бы его, довольно. (Обращаясь к нему.)Тогда, Антон Антонович, и нас
не позабудьте.
Ой! ночка, ночка пьяная! //
Не светлая, а звездная, //
Не жаркая, а с ласковым // Весенним ветерком! // И нашим
добрым молодцам // Ты даром
не прошла! // Сгрустнулось им по женушкам, // Оно и правда: с женушкой // Теперь бы веселей! // Иван кричит: «Я спать хочу», // А Марьюшка: — И я с тобой! — // Иван кричит: «Постель узка», // А Марьюшка: — Уляжемся! — // Иван кричит: «Ой, холодно», // А Марьюшка: — Угреемся! — // Как вспомнили ту песенку, // Без слова — согласилися // Ларец свой попытать.
«Вишь, тоже
добрый! сжалился», — // Заметил Пров, а Влас ему: // —
Не зол… да есть пословица: // Хвали траву в стогу, // А барина — в гробу! // Все лучше, кабы Бог его // Прибрал… Уж нет Агапушки…