Неточные совпадения
—
Бог спасет за ласковое слово, матери, — поднимаясь со скамейки, сказала игуменья. —
Простите,
ради Христа, а я уж к себе пойду.
— Как перед
Богом, матушка, — ответил он. — Что мне? Из-за чего мне клепать на них?.. Мне бы хвалить да защищать их надо; так и делаю везде, а с вами, матушка, я по всей откровенности — душа моя перед вами, как перед
Богом, раскрыта. Потому вижу я в вас великую по вере ревность и многие добродетели… Мало теперь, матушка, людей, с кем бы и потужить-то было об этом, с кем бы и поскорбеть о падении благочестия… Вы уж
простите меня Христа
ради, что я разговорами своими, кажись, вас припечалил.
— Келейную выдам, пригляднее будет, — молвила Манефа. — С Фленушкой завтра пришлю, только уж ты побереги ее
ради Господа, жемчуг-от не осыпался бы, древня уж больно икона-то… Ну, управляйся же, матушка, с
Богом. Пособи тебе Господи. Покуда
прощай, а пойдешь — кликни ко мне Виринею.
—
Прости нас, тятенька, Христа
ради!.. Как
Бог, так и ты, — заголосила наконец Параша, обнимая у отца ноги.
Тася зарылась с головой в подушку. В голове её стучало, точно огромный молот ударял в нее. И маленькое сердечко билось сильно и тревожно. «
Прости ради Бога, Тася, милая», — слышался ей на разные лады голос Карлуши, — той самой Карлуши, перед которой так виновата она — Тася!
Неточные совпадения
— Петр Дмитрич, Петр Дмитрич! — умоляющим голосом заговорил он в отворенную дверь. —
Ради Бога,
простите меня. Примите меня, как есть. Уже более двух часов.
—
Прости меня, но я радуюсь этому, — перебил Вронский. —
Ради Бога, дай мне договорить, — прибавил он, умоляя ее взглядом дать ему время объяснить свои слова. — Я радуюсь, потому что это не может, никак не может оставаться так, как он предполагает.
— Долли! — проговорил он, уже всхлипывая. —
Ради Бога, подумай о детях, они не виноваты. Я виноват, и накажи меня, вели мне искупить свою вину. Чем я могу, я всё готов! Я виноват, нет слов сказать, как я виноват! Но, Долли,
прости!
Он посмотрел, стоя на коленях, а потом, встретив губернаторшу глаз на глаз, сказал, поклонясь ей в пояс: «
Простите, Христа
ради, ваше превосходительство, дерзость мою, а красота ваша воистину — божеская, и благодарен я
богу, что видел эдакое чудо».
— Знаю, знаю, мой невинный ангел, но это не я говорю, это скажут люди, свет, и никогда не
простят тебе этого. Пойми,
ради Бога, чего я хочу. Я хочу, чтоб ты и в глазах света была чиста и безукоризненна, какова ты в самом деле…