Неточные совпадения
Да и сверх того, им было вовсе не до русской литературы; напротив, по его же словам (он как-то раз расходился), они прятались по углам, поджидали друг друга на лестницах, отскакивали как мячики, с красными
лицами, если кто проходил, и «тиран помещик» трепетал последней поломойки, несмотря на все
свое крепостное право.
Что-то было такое в его
лице, чего бы я не захотел в
свое, что-то такое слишком уж спокойное в нравственном смысле, что-то вроде какой-то тайной, себе неведомой гордости.
Сколько угрюмых
лиц простонародья, торопливо возвращавшегося в углы
свои с работы и промыслов!
У всякого
своя угрюмая забота на
лице и ни одной-то, может быть, общей, всесоединяющей мысли в этой толпе!
Но будь я богат, как Ротшильд, — кто будет справляться с
лицом моим и не тысячи ли женщин, только свистни, налетят ко мне с
своими красотами?
Девочка некоторое время слушала и спешила-спешила, наклонив голову и закрывшись вуалем, боясь и трепеща, но вдруг остановилась, откинула вуаль с
своего очень недурного, сколько помню, но худенького
лица и с сверкающими глазами крикнула нам...
— Друг мой, не претендуй, что она мне открыла твои секреты, — обратился он ко мне, — к тому же она с добрым намерением — просто матери захотелось похвалиться чувствами сына. Но поверь, я бы и без того угадал, что ты капиталист. Все секреты твои на твоем честном
лице написаны. У него «
своя идея», Татьяна Павловна, я вам говорил.
— Оставим мое честное
лицо, — продолжал я рвать, — я знаю, что вы часто видите насквозь, хотя в других случаях не дальше куриного носа, — и удивлялся вашей способности проницать. Ну да, у меня есть «
своя идея». То, что вы так выразились, конечно случайность, но я не боюсь признаться: у меня есть «идея». Не боюсь и не стыжусь.
Но он вдруг, и совсем неожиданно, засмеялся тихо, неслышно, долго, весело. Наконец надел
свою шляпу и, с быстро переменившимся и уже мрачным
лицом, заметил, нахмурив брови...
— Дайте ему в щеку! Дайте ему в щеку! — прокричала Татьяна Павловна, а так как Катерина Николаевна хоть и смотрела на меня (я помню все до черточки), не сводя глаз, но не двигалась с места, то Татьяна Павловна, еще мгновение, и наверно бы сама исполнила
свой совет, так что я невольно поднял руку, чтоб защитить
лицо; вот из-за этого-то движения ей и показалось, что я сам замахиваюсь.
— Стебельков, — продолжал он, — слишком вверяется иногда
своему практическому здравомыслию, а потому и спешит сделать вывод сообразно с
своей логикой, нередко весьма проницательной; между тем происшествие может иметь на деле гораздо более фантастический и неожиданный колорит, взяв во внимание действующих
лиц. Так случилось и тут: зная дело отчасти, он заключил, что ребенок принадлежит Версилову; и однако, ребенок не от Версилова.
— Вы очень сегодня веселы, и это очень приятно, — промолвила Анна Андреевна, важно и раздельно выговаривая слова. Голос ее был густой и звучный контральт, но она всегда произносила спокойно и тихо, всегда несколько опустив
свои длинные ресницы и с чуть-чуть мелькавшей улыбкой на ее бледном
лице.
Она сначала было слушала с
своей ровной, терпеливой улыбкой, никогда не покидавшей ее
лица, но мало-помалу удивление, а потом даже испуг мелькнули в ее пристальном взгляде.
— Ах, это было так дурно и так легкомысленно с моей стороны! — воскликнула она, приподнимая к
лицу свою руку и как бы стараясь закрыться рукой, — мне стыдно было еще вчера, а потому я и была так не по себе, когда вы у меня сидели…
Видите, голубчик, славный мой папа, — вы позволите мне вас назвать папой, — не только отцу с сыном, но и всякому нельзя говорить с третьим
лицом о
своих отношениях к женщине, даже самых чистейших!
Мне же лично очень не нравились эти улыбки ее и то, что она всегда видимо подделывала
лицо, и я даже подумал о ней однажды, что не долго же она погрустила о
своей Оле.
— Что? Как! — вскричал я, и вдруг мои ноги ослабели, и я бессильно опустился на диван. Он мне сам говорил потом, что я побледнел буквально как платок. Ум замешался во мне. Помню, мы все смотрели молча друг другу в
лицо. Как будто испуг прошел по его
лицу; он вдруг наклонился, схватил меня за плечи и стал меня поддерживать. Я слишком помню его неподвижную улыбку; в ней были недоверчивость и удивление. Да, он никак не ожидал такого эффекта
своих слов, потому что был убежден в моей виновности.
Я сидел налево от Макара Ивановича, а Лиза уселась напротив меня направо; у ней, видимо, было какое-то
свое, особое сегодняшнее горе, с которым она и пришла к маме; выражение
лица ее было беспокойное и раздраженное.
Длинный парень стаскивал с себя галстух — совершенно истрепавшуюся и засаленную ленту или почти уж тесемку, а миловидный мальчик, вынув из кармана другой, новенький черный галстучек, только что купленный, повязывал его на шею длинному парню, который послушно и с ужасно серьезным
лицом вытягивал
свою шею, очень длинную, спустив шинель с плеч.
— Nous vous rendons, — проговорил тот, спрятал рубль и, вдруг повернувшись к дверям, с совершенно неподвижным и серьезным
лицом, принялся колотить в них концом
своего огромного грубого сапога и, главное, без малейшего раздражения.
В редкие только мгновения человеческое
лицо выражает главную черту
свою,
свою самую характерную мысль.
Когда Татьяна Павловна перед тем вскрикнула: «Оставь образ!» — то выхватила икону из его рук и держала в
своей руке Вдруг он, с последним словом
своим, стремительно вскочил, мгновенно выхватил образ из рук Татьяны и, свирепо размахнувшись, из всех сил ударил его об угол изразцовой печки. Образ раскололся ровно на два куска… Он вдруг обернулся к нам, и его бледное
лицо вдруг все покраснело, почти побагровело, и каждая черточка в
лице его задрожала и заходила...
Что до нас, то Лиза была в обмороке. Я было хотел бежать за ним, но бросился к маме. Я обнял ее и держал в
своих объятиях. Лукерья прибежала со стаканом воды для Лизы. Но мама скоро очнулась; она опустилась на диван, закрыла
лицо руками и заплакала.
Он хотел броситься обнимать меня; слезы текли по его
лицу; не могу выразить, как сжалось у меня сердце: бедный старик был похож на жалкого, слабого, испуганного ребенка, которого выкрали из родного гнезда какие-то цыгане и увели к чужим людям. Но обняться нам не дали: отворилась дверь, и вошла Анна Андреевна, но не с хозяином, а с братом
своим, камер-юнкером. Эта новость ошеломила меня; я встал и направился к двери.
Неточные совпадения
Один из них, например, вот этот, что имеет толстое
лицо… не вспомню его фамилии, никак не может обойтись без того, чтобы, взошедши на кафедру, не сделать гримасу, вот этак (делает гримасу),и потом начнет рукою из-под галстука утюжить
свою бороду.
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову
своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в
лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Но река продолжала
свой говор, и в этом говоре слышалось что-то искушающее, почти зловещее. Казалось, эти звуки говорили:"Хитер, прохвост, твой бред, но есть и другой бред, который, пожалуй, похитрей твоего будет". Да; это был тоже бред, или, лучше сказать, тут встали
лицом к
лицу два бреда: один, созданный лично Угрюм-Бурчеевым, и другой, который врывался откуда-то со стороны и заявлял о совершенной
своей независимости от первого.
С этими словами она сняла с
лица своего маску.
Люди только по нужде оставляли дома
свои и, на мгновение показавши испуганные и изнуренные
лица, тотчас же хоронились.