И вот из соседней залы, длинной и
большой комнаты, раздались скорые приближающиеся шаги, маленькие шаги, чрезвычайно частые; кто-то как будто катился, и вдруг влетел в гостиную — совсем не Николай Всеволодович, а совершенно не знакомый никому молодой человек.
Неточные совпадения
Я нашел Лизу уже не в той
большой зале, где мы сидели, а в ближайшей приемной
комнате. В ту залу, в которой остался теперь Маврикий Николаевич один, дверь была притворена наглухо.
Везде было накрошено, насорено, намочено;
большая, толстая, вся мокрая тряпка лежала в первой
комнате посреди пола и тут же, в той же луже, старый истоптанный башмак.
— Сядьте здесь, моя милая, — указала она Марье Тимофеевне место, посреди
комнаты, у
большого круглого стола. — Степан Трофимович, что это такое? Вот, вот, смотрите на эту женщину, что это такое?
Да и вся
комната содержалась, по-видимому, в
большой чистоте.
Комната Марьи Тимофеевны была вдвое более той, которую занимал капитан, и меблирована такою же топорною мебелью; но стол пред диваном был накрыт цветною нарядною скатертью; на нем горела лампа; по всему полу был разостлан прекрасный ковер; кровать была отделена длинною, во всю
комнату, зеленою занавесью, и, кроме того, у стола находилось одно
большое мягкое кресло, в которое, однако, Марья Тимофеевна не садилась.
Посреди
большой гостиной
комнаты, оклеенной отменно старыми голубыми обоями, сдвинуты были два стола и покрыты
большою скатертью, не совсем, впрочем, чистою, а на них кипели два самовара.
Комната, из которой выглянул Петр Степанович, была
большая овальная прихожая. Тут до него сидел Алексей Егорыч, но он его выслал. Николай Всеволодович притворил за собою дверь в залу и остановился в ожидании. Петр Степанович быстро и пытливо оглядел его.
Он вздрогнул.
Комната была непроходная, глухая, и убежать было некуда. Он поднял еще
больше свечу и вгляделся внимательно: ровно никого. Вполголоса он окликнул Кириллова, потом в другой раз громче; никто не откликнулся.
Извозчики подвезли их прямо к
большой избе в четыре окна и с жилыми пристройками на дворе. Проснувшийся Степан Трофимович поспешил войти и прямо прошел во вторую, самую просторную и лучшую
комнату дома. Заспанное лицо его приняло самое хлопотливое выражение. Он тотчас же объяснил хозяйке, высокой и плотной бабе, лет сорока, очень черноволосой и чуть не с усами, что требует для себя всю
комнату «и чтобы
комнату затворить и никого более сюда не впускать, parce que nous avons а parler».
Несмотря на то, что снаружи еще доделывали карнизы и в нижнем этаже красили, в верхнем уже почти всё было отделано. Пройдя по широкой чугунной лестнице на площадку, они вошли в первую
большую комнату. Стены были оштукатурены под мрамор, огромные цельные окна были уже вставлены, только паркетный пол был еще не кончен, и столяры, строгавшие поднятый квадрат, оставили работу, чтобы, сняв тесемки, придерживавшие их волоса, поздороваться с господами.
Молодой слуга в ливрее ввел обоих приятелей в
большую комнату, меблированную дурно, как все комнаты русских гостиниц, но уставленную цветами.
Пред ним встала картина, напомнившая заседание масонов в скучном романе Писемского: посреди
большой комнаты, вокруг овального стола под опаловым шаром лампы сидело человек восемь; в конце стола — патрон, рядом с ним — белогрудый, накрахмаленный Прейс, а по другую сторону — Кутузов в тужурке инженера путей сообщения.
Неточные совпадения
Городничий. Я бы дерзнул… У меня в доме есть прекрасная для вас
комната, светлая, покойная… Но нет, чувствую сам, это уж слишком
большая честь… Не рассердитесь — ей-богу, от простоты души предложил.
Разговаривая и здороваясь со встречавшимися знакомыми, Левин с князем прошел все
комнаты:
большую, где стояли уже столы и играли в небольшую игру привычные партнеры; диванную, где играли в шахматы и сидел Сергей Иванович, разговаривая с кем-то; бильярдную, где на изгибе
комнаты у дивана составилась веселая партия с шампанским, в которой участвовал Гагин; заглянули и в инфернальную, где у одного стола, за который уже сел Яшвин, толпилось много державших.
К чаю
больших Долли вышла из своей
комнаты. Степан Аркадьич не выходил. Он, должно быть, вышел из
комнаты жены задним ходом.
— Мне очень жаль, что тебя не было, — сказала она. — Не то, что тебя не было в
комнате… я бы не была так естественна при тебе… Я теперь краснею гораздо
больше, гораздо, гораздо
больше, — говорила она, краснея до слез. — Но что ты не мог видеть в щелку.
И, распорядившись послать за Левиным и о том, чтобы провести запыленных гостей умываться, одного в кабинет, другого в
большую Доллину
комнату, и о завтраке гостям, она, пользуясь правом быстрых движений, которых она была лишена во время своей беременности, вбежала на балкон.