Неточные совпадения
— Лучше бы тебе не говорить про этакое! — серьёзно посоветовал дядя Пётр. — Мал ты. Ты гуляй себе, здоровья нагуливай… Жить
надо здоровому; если не силён, работать не можешь, — совсем нельзя жить. Вот те и
вся премудрость… А
чего богу нужно — нам неизвестно.
— Однако тебе это
всё равно. И колдун — человек. Ты вот
что знай: город — он опасный, он вон как приучает людей: жена у человека на богомолье ушла, а он сейчас на её место стряпуху посадил и — балуется. А старик такого примера показать не может… Я и говорю,
что, мол, тебе с ним ладно будет,
надо думать. Будешь ты жить за ним, как за кустом, сиди да поглядывай.
— Если бы ты был… умнее,
что ли, бойчее, я бы тебе, может быть, что-нибудь сказала. Да ты такой,
что и сказать тебе нечего. А твоего хозяина — удавить
надо… Вот, передай ему,
что я говорю… ты ведь
всё ему передаёшь…
Вечерами, когда он сидел в большой комнате почти один и вспоминал впечатления дня, —
всё ему казалось лишним, ненастоящим,
всё было непонятно. Казалось —
все знают,
что надо жить тихо, беззлобно, но никто почему-то не хочет сказать людям секрет иной жизни,
все не доверяют друг другу, лгут и вызывают на ложь. Было ясно общее раздражение на жизнь,
все жаловались на тяжесть её, каждый смотрел на другого, как на опасного врага своего, и у каждого недовольство жизнью боролось с недоверием к людям.
— Это неважно! В доме — сыро, вот почему мокрицы. Так их не переведёшь,
надо высушить дом… — Я — солдат, — говорил он, тыкая пальцем в грудь себе, — я командовал ротой и понимаю строй жизни. Нужно, чтобы
все твёрдо знали устав, законы, — это даёт единодушие.
Что мешает знать законы? Бедность. Глупость — это уже от бедности. Почему он не борется против нищеты? В ней корни безумия человеческого и вражды против него, государя…
— Этого никто не хочет! — задумчиво проговорил Пётр, снова раскинув карты и озабоченно поглаживая щёку. — Потому ты должен бороться с революционерами — агентами иностранцев, — защищая свободу России, власть и жизнь государя, — вот и
всё. А как это
надо делать — увидишь потом… Только не зевай, учись исполнять,
что тебе велят… Наш брат должен смотреть и лбом и затылком… а то получишь по хорошему щелчку и спереди и сзади… Туз пик, семь бубен, десять пик…
— Сегодня я, — начал он, опустив голову и упираясь согнутыми руками в колени, — ещё раз говорил с генералом. Предлагаю ему — дайте средства, я подыщу людей, открою литературный клуб и выловлю вам самых лучших мерзавцев, —
всех. Надул щёки, выпучил свой животище и заявил, скотина, — мне, дескать, лучше известно,
что и как
надо делать. Ему
всё известно! А
что его любовница перед фон-Рутценом голая танцевала, этого он не знает, и
что дочь устроила себе выкидыш — тоже не знает…
— Не сомневаюсь, но прошу
всех вас понять,
что мы должны работать энергичнее.
Надо торопиться!
— Лида здорова? А — Капа? Вот, Евсей, ты познакомься с Капой, — это такая девица! Изверг! Она тебя тому научит,
чего ты во сто лет без неё не узнаешь. Дайте нам лимонаду и коньяку. Прежде
всего, Евсей,
надо хватить коньяку с лимонадом — это вроде шампанского, сразу поднимешься на дыбы!
— Не буду, — сказал Маклаков, подумав. — Ну, вот
что — прощай! Прими мой совет — я его даю, жалея тебя, — вылезай скорее из этой службы, — это не для тебя, ты сам понимаешь. Теперь можно уйти — видишь, какие дни теперь! Мёртвые воскресают, люди верят друг другу, они могут простить в такие дни многое.
Всё могут простить, я думаю. А главное, сторонись Сашки — это больной, безумный, он уже раз заставил тебя брата выдать, — его
надо бы убить, как паршивую собаку! Ну, прощай!
— Маленькая такая, худая, весёлая. Бывало, спрячет шапку мою или
что другое, — я говорю: «Олька, где вещь?» А она: «Ищи, ты ведь сыщик!» Любила шутить. Но была распутная, чуть отвернёшься в сторону, а она уж с другим. Бить её боязно было — слаба. Всё-таки за косы драл, —
надо же как-нибудь…
— Это дело не твоё, милый мой, ты так и знай! Жалеючи твою глупость, я тебе скажу,
что нам дураки не нужны, мы их не знаем, не понимаем, не узнаём. Это тебе
надо помнить ныне, и присно, и на
всю жизнь. Пойми и привяжи язык верёвкой…
Неточные совпадения
У каждого крестьянина // Душа
что туча черная — // Гневна, грозна, — и
надо бы // Громам греметь оттудова, // Кровавым лить дождям, // А
все вином кончается. // Пошла по жилам чарочка — // И рассмеялась добрая // Крестьянская душа! // Не горевать тут надобно, // Гляди кругом — возрадуйся! // Ай парни, ай молодушки, // Умеют погулять! // Повымахали косточки, // Повымотали душеньку, // А удаль молодецкую // Про случай сберегли!..
На другой день, проснувшись рано, стали отыскивать"языка". Делали
все это серьезно, не моргнув. Привели какого-то еврея и хотели сначала повесить его, но потом вспомнили,
что он совсем не для того требовался, и простили. Еврей, положив руку под стегно, [Стегно́ — бедро.] свидетельствовал,
что надо идти сначала на слободу Навозную, а потом кружить по полю до тех пор, пока не явится урочище, называемое Дунькиным вра́гом. Оттуда же, миновав три повёртки, идти куда глаза глядят.
— Откуда я? — отвечал он на вопрос жены посланника. —
Что же делать,
надо признаться. Из Буфф. Кажется, в сотый раз, и
всё с новым удовольствием. Прелесть! Я знаю,
что это стыдно; но в опере я сплю, а в Буффах до последней минуты досиживаю, и весело. Нынче…
«Откуда взял я это? Разумом,
что ли, дошел я до того,
что надо любить ближнего и не душить его? Мне сказали это в детстве, и я радостно поверил, потому
что мне сказали то,
что было у меня в душе. А кто открыл это? Не разум. Разум открыл борьбу за существование и закон, требующий того, чтобы душить
всех, мешающих удовлетворению моих желаний. Это вывод разума. А любить другого не мог открыть разум, потому
что это неразумно».
— Нет, я и так в Москве танцовала больше на вашем одном бале,
чем всю зиму в Петербурге, — сказала Анна, оглядываясь на подле нее стоявшего Вронского. —
Надо отдохнуть перед дорогой.