Неточные совпадения
— А недавно, перед тем, как взойти луне, по небу
летала большущая черная птица, подлетит ко звезде и склюнет ее, подлетит
к другой и ее склюет. Я не спал, на подоконнике сидел, потом страшно стало, лег на постелю, окутался с головой, и так, знаешь, было жалко звезд, вот, думаю, завтра уж небо-то пустое будет…
Оса гудела,
летая над столом, старик, следя за нею, дождался, когда она приклеилась лапками
к чайной ложке, испачканной вареньем, взял ложку и обварил осу кипятком из-под крана самовара.
Самгин пробовал передать это впечатление Варваре, но она стала совершенно глуха
к его речам, и казалось, что она живет в трепетной радости птенца, который, обрастая перьями, чувствует, что и он тоже скоро начнет
летать.
Возвратясь в столовую, Клим уныло подошел
к окну. В красноватом небе
летала стая галок. На улице — пусто. Пробежал студент с винтовкой в руке. Кошка вылезла из подворотни. Белая с черным. Самгин сел
к столу, налил стакан чаю. Где-то внутри себя, очень глубоко, он ощущал как бы опухоль: не болезненная, но тяжелая, она росла. Вскрывать ее словами — не хотелось.
Дни потянулись медленнее, хотя каждый из них, как раньше, приносил с собой невероятные слухи, фантастические рассказы. Но люди, очевидно, уже привыкли
к тревогам и шуму разрушающейся жизни, так же, как привыкли галки и вороны с утра до вечера
летать над городом. Самгин смотрел на них в окно и чувствовал, что его усталость растет, становится тяжелей, погружает в состояние невменяемости. Он уже наблюдал не так внимательно, и все, что люди делали, говорили, отражалось в нем, как на поверхности зеркала.
Потом на проспект выдвинулась похоронная процессия, хоронили героя, медные трубы выпевали мелодию похоронного марша, медленно шагали черные лошади и солдаты, зеленоватые, точно болотные лягушки, размахивал кистями и бахромой катафалк, держась за него рукою, деревянно шагала высокая женщина, вся в черной кисее, кисея
летала над нею, вокруг ее, ветер как будто разрывал женщину на куски или хотел подбросить ее
к облакам.
— Поди с ним! — говорил Тарантьев, отирая пот с лица. — Теперь лето: ведь это все равно что дача. Что ты гниешь здесь летом-то, в Гороховой?.. Там Безбородкин сад, Охта под боком, Нева в двух шагах, свой огород — ни пыли, ни духоты! Нечего и думать: я сейчас же до обеда
слетаю к ней — ты дай мне на извозчика, — и завтра же переезжать…
А между тем он до конца все то время надеялся, что достанет эти три тысячи, что они придут,
слетят к нему как-нибудь сами, даже хоть с неба.
Приветствую тебя, обитатель // Нездешнего мира! // Тебя, которую послал создатель, // Поет моя лира. //
Слети к нам с высот голубого эфира, // Тебя ждет здесь восторг добродушный; // Прикоснись веществам сего пира, // Оставь на время мир воздушный.
На утро я проснулся очень рано, но боялся открыть глаза: я знал, что вербный купидон, вероятно, уже
слетел к моей постельке и парит над ней с какими-нибудь большими для меня радостями.
Он вздыхал и засыпал снова, и Даша немедленно
слетала к нему снова и успокои-вала его, говорила, что ей хорошо, что она всех любит.
Неточные совпадения
— Господи, помилуй! прости, помоги! — твердил он как-то вдруг неожиданно пришедшие на уста ему слова. И он, неверующий человек, повторял эти слова не одними устами. Теперь, в эту минуту, он знал, что все не только сомнения его, но та невозможность по разуму верить, которую он знал в себе, нисколько не мешают ему обращаться
к Богу. Всё это теперь, как прах,
слетело с его души.
К кому же ему было обращаться, как не
к Тому, в Чьих руках он чувствовал себя, свою душу и свою любовь?
Она
перелетела ее, как птица; но в это самое время Вронский,
к ужасу своему, почувствовал, что, не поспев за движением лошади, он, сам не понимая как, сделал скверное, непростительное движение, опустившись на седло.
Губернаторша, сказав два-три слова, наконец отошла с дочерью в другой конец залы
к другим гостям, а Чичиков все еще стоял неподвижно на одном и том же месте, как человек, который весело вышел на улицу, с тем чтобы прогуляться, с глазами, расположенными глядеть на все, и вдруг неподвижно остановился, вспомнив, что он позабыл что-то и уж тогда глупее ничего не может быть такого человека: вмиг беззаботное выражение
слетает с лица его; он силится припомнить, что позабыл он, — не платок ли? но платок в кармане; не деньги ли? но деньги тоже в кармане, все, кажется, при нем, а между тем какой-то неведомый дух шепчет ему в уши, что он позабыл что-то.
— В таком случае знаете ли что, — сказал <Костанжогло>, — поезжайте
к нему теперь же. У меня стоят готовые пролетки.
К нему и десяти верст <нет>, так вы
слетаете духом. Вы даже раньше ужина возвратитесь назад.
Вот наш герой подъехал
к сеням; // Швейцара мимо он стрелой // Взлетел по мраморным ступеням, // Расправил волоса рукой, // Вошел. Полна народу зала; // Музыка уж греметь устала; // Толпа мазуркой занята; // Кругом и шум и теснота; // Бренчат кавалергарда шпоры; //
Летают ножки милых дам; // По их пленительным следам //
Летают пламенные взоры, // И ревом скрыпок заглушен // Ревнивый шепот модных жен.