По двору скакал Тихон на большом
чёрном коне, не в силах справиться с ним; конь не шёл в ворота, прыгал, кружился, вскидывая злую морду, разгоняя людей, — его, должно быть, пугал пожар, ослепительно зажжённый в небе солнцем; вот он, наконец, выскочил, поскакал, но перед красной массой котла шарахнулся в сторону, сбросив Тихона, и возвратился во двор, храпя, взмахивая хвостом.
Неточные совпадения
«Ничего не надо говорить», — подумал Яков, выходя на крыльцо, и стал смотреть, как тени
чёрной и белой женщин стирают пыль с камней; камни становятся всё светлее. Мать шепталась с Тихоном, он согласно кивал головою,
конь тоже соглашался; в глазу его светилось медное пятно. Вышел из дома отец, мать сказала ему...
Его угнетала невозможность пропустить мимо себя эти часы уныния. Всё кругом было тягостно, ненужно: люди, их слова, рыжий
конь, лоснившийся в лунном свете, как бронза, и эта
чёрная, молча скорбевшая собака. Ему казалось, что тётка Ольга хвастается тем, как хорошо она жила с мужем; мать, в углу двора, всхлипывала как-то распущенно, фальшиво, у отца остановились глаза, одеревенело лицо, и всё было хуже, тягостнее, чем следовало быть.
Заходило солнце, снег на памятнике царя сверкал рубинами, быстро шли гимназистки и гимназисты с коньками в руках; проехали сани, запряженные парой серых лошадей; лошади были покрыты голубой сеткой, в санях сидел большой военный человек, два полицейских скакали за ним,
черные кони блестели, точно начищенные ваксой.
Чего-то, мнилось, он искал, // То низко голову склоня // До гривы
черного коня, // То вдруг привстав на стременах…
Вместе с этим известием прошла в околодке нашем молва, что с войском азиятским в Рингене была какая-то колдунья, бросила мертвого золотоволосого мальчика пред окнами барона, вынула из дупла какого-то дерева гнездо в виде башмака, с ужасными угрозами показала его издали Фюренгофу, говорила о какой-то бумаге и ускакала на
черном коне вместе с татарским начальником.
Неточные совпадения
Между тем чай был выпит; давно запряженные
кони продрогли на снегу; месяц бледнел на западе и готов уж был погрузиться в
черные свои тучи, висящие на дальних вершинах, как клочки разодранного занавеса; мы вышли из сакли.
И козаки, принагнувшись к
коням, пропали в траве. Уже и
черных шапок нельзя было видеть; одна только струя сжимаемой травы показывала след их быстрого бега.
За окном, в снежной буре, подпрыгивал на неподвижном
коне черный, бородатый царь в шапке полицейского, — царь, ничем, никак не похожий на другого, который стремительно мчался на Сенатской площади, попирая копытами бешеного
коня змею.
За окном буйно кружилась, выла и свистела вьюга, бросая в стекла снегом, изредка в белых вихрях появлялся, исчезал большой,
черный, бородатый царь на толстом, неподвижном
коне, он сдерживал
коня, как бы потеряв путь, не зная, куда ехать.
Чертопханов, словно нехотя, положил руку на шею
коня, хлопнул по ней раза два, потом провел пальцами от холки по спине и, дойдя до известного местечка над почками, слегка, по-охотницки, подавил это местечко.
Конь немедленно выгнул хребет и, оглянувшись искоса на Чертопханова своим надменным
черным глазом, фукнул и переступил передними ногами.