Неточные совпадения
Недавно только отведена для усмиренных кафров целая область, под именем Британской Кафрарии, о чем сказано будет ниже, и предоставлено им право селиться и жить там, но под влиянием, то есть под надзором, английского колониального
правительства. Область эта окружена со всех сторон британскими владениями: как и долго ли уживутся беспокойные племена под ферулой европейской цивилизации и оружия, сблизятся ли
с своими победителями и просветителями — эти вопросы могут быть разрешены только временем.
Потом, по заключении в 1835 г. мира
с кафрами, английское
правительство не позаботилось оградить собственность голландских колонистов от нападения и грабежа кафров, имея все средства к тому, и, наконец, внезапным освобождением невольников нанесло жестокий удар благосостоянию голландцев.
Английское
правительство умело оценить независимость и уважить права этого тихого и счастливого уголка и заключило
с ним в январе 1852 г. договор, в котором,
с утверждением за бурами этих прав и независимости, предложены условия взаимных отношений их
с англичанами и также образа поведения относительно цветных племен, обеспечения торговли, выдачи преступников и т. п., как заключаются обыкновенно договоры между соседями.
Колониальное
правительство принуждено было между тем вытеснить некоторые наиболее враждебные племена, сильно тревожившие колонию своими мелкими набегами и грабежом, из занятых ими мест. Все это повело к первой, вспыхнувшей в 1834 году, серьезной войне
с кафрами.
Живущие далеко от границы фермеры радуются войне, потому что скорее и дороже сбывают свои продукты; но,
с другой стороны, военные действия, сосредоточивая все внимание колониального
правительства на защиту границ, парализуют его действия во многих других отношениях.
Событие весьма важное, которое обеспечивает колонии почти независимость и могущественное покровительство Британии. Это событие еще не состоялось вполне; проект представлен в парламент и, конечно, будет утвержден, ибо, вероятно, все приготовления к этому делались
с одобрения английского
правительства.
Война
с кафрами только что кончилась; некоторые из негритянских племен участвовали в ней по приглашению английского
правительства.
Может быть, опасение за торговую нерасчетливость какого-нибудь Джердина и справедливо, но зато обладание Гонконгом, пушки, свой рейд — все это у порога Китая, обеспечивает англичанам торговлю
с Китаем навсегда, и этот островок будет, кажется, вечным бельмом на глазу китайского
правительства.
Правительство знает это, но, по крайней памяти, боится, что христианская вера вредна для их законов и властей. Пусть бы оно решило теперь, что это вздор и что необходимо опять сдружиться
с чужестранцами. Да как? Кто начнет и предложит? Члены верховного совета? — Сиогун велит им распороть себе брюхо. Сиогун? — Верховный совет предложит ему уступить место другому. Микадо не предложит, а если бы и вздумал, так сиогун не сошьет ему нового халата и даст два дня сряду обедать на одной и той же посуде.
Кажется, иностранцам, если только уступит
правительство,
с японским народом собственно не будет больших хлопот.
Китайское
правительство слишком слабо и без флота ничего не может
с ними сделать.
А оно никогда не найдет, потому что подкупленные агенты всегда умеют заблаговременно предупредить хозяина, и груз бросят в реку или свезут: тогда
правительство, за фальшивое подозрение, не разделается
с иностранцами, и оттого осмотра никогда не бывает.
Хлопот будет немало
с здешним
правительством — так прочна (правительственная) система отчуждения от целого мира!
Оно тем более замечательно, что подарок сделан, конечно,
с согласия и даже по повелению
правительства, без воли которого ни один японец, кто бы он ни был, ни принять, ни дать ничего не смеет.
— Меня, — кротко и скромно отвечал Беттельгейм (но под этой скромностью таилось, кажется, не смирение). — Потом, — продолжал он, — уж постоянно стали заходить сюда корабли христианских наций, и именно от английского
правительства разрешено раз в год посылать одно военное судно,
с китайской станции, на Лю-чу наблюдать, как поступают
с нами, и вот жители кланяются теперь в пояс. Они невежественны, грязны, грубы…
У многих, особенно у старух, на шее, на медной цепочке, сверх платья, висят медные же или серебряные кресты или медальоны
с изображениями святых. Нечего прибавлять, что все здешние индийцы — католики. В дальних местах, внутри острова, есть еще малочисленные племена, или, лучше сказать, толпы необращенных дикарей; их называют негритами (negritos). Испанское
правительство иногда посылает за ними небольшие отряды солдат, как на охоту за зверями.
Когда однажды корейское
правительство донесло китайскому, что оно велело прибывшим к берегам Кореи каким-то европейским судам, кажется английским, удалиться, в подражание тому, как поступило
с этими же судами китайское
правительство, богдыхан приказал объявить корейцам, что «ему дела до них нет и чтобы они распоряжались, как хотят».
Впрочем, мы видели только поселян и земледельцев; высшие классы и
правительство, конечно, имеют понятие о государственных сношениях, следовательно, и о политике: они сносятся же
с китайцами,
с японцами и
с ликейцами.
Мне кажется, всего бы удобнее завязывать сношения
с ними теперь, когда они еще не закоренели в недоверчивости к европейцам и не заперлись от них и когда
правительство не приняло сильных мер против иностранцев и их торговли.
А здесь — в этом молодом крае, где все меры и действия
правительства клонятся к тому, чтобы
с огромным русским семейством слить горсть иноплеменных детей, диких младенцев человечества, для которых пока правильный, систематический труд — мучительная, лишняя новизна, которые требуют осторожного и постепенного воспитания, — здесь вино погубило бы эту горсть, как оно погубило диких в Америке.
Пересев на «Диану» и выбрав из команды «Паллады» надежных и опытных людей, адмирал все-таки решил попытаться зайти в Японию и если не окончить, то закончить на время переговоры
с тамошним
правительством и условиться о возобновлении их по окончании войны, которая уже началась, о чем получены были наконец известия.
Но и наши не оставались в долгу. В то самое время, когда фрегат крутило и било об дно, на него нанесло напором воды две джонки.
С одной из них сняли
с большим трудом и приняли на фрегат двух японцев, которые неохотно дали себя спасти, под влиянием строгого еще тогда запрещения от
правительства сноситься
с иноземцами. Третий товарищ их решительно побоялся, по этой причине, последовать примеру первых двух и тотчас же погиб вместе
с джонкой. Сняли также
с плывшей мимо крыши дома старуху.
Неточные совпадения
До сей поры неведомо // Ни земскому исправнику, // Ни высшему
правительству, // Ни столбнякам самим, //
С чего стряслась оказия.
Он считал Россию погибшею страной, в роде Турции, и
правительство России столь дурным, что никогда не позволял себе даже серьезно критиковать действия
правительства, и вместе
с тем служил и был образцовым дворянским предводителем и в дорогу всегда надевал
с кокардой и
с красным околышем фуражку.
А Степан Аркадьич был не только человек честный (без ударения), но он был че́стный человек (
с ударением),
с тем особенным значением, которое в Москве имеет это слово, когда говорят: че́стный деятель, че́стный писатель, че́стный журнал, че́стное учреждение, че́стное направление, и которое означает не только то, что человек или учреждение не бесчестны, но и то, что они способны при случае подпустить шпильку
правительству.
— Нельзя согласиться даже
с тем, — сказал он, — чтобы
правительство имело эту цель.
Правительство, очевидно, руководствуется общими соображениями, оставаясь индифферентным к влияниям, которые могут иметь принимаемые меры. Например, вопрос женского образования должен бы был считаться зловредным, но
правительство открывает женские курсы и университеты.
Было у Алексея Александровича много таких людей, которых он мог позвать к себе обедать, попросить об участии в интересовавшем его деле, о протекции какому-нибудь искателю,
с которыми он мог обсуждать откровенно действия других лиц и высшего
правительства; но отношения к этим лицам были заключены в одну твердо определенную обычаем и привычкой область, из которой невозможно было выйти.