Неточные совпадения
Нет, это
не его женщина! За женщину страшно, за человечество страшно, — что женщина может быть честной только случайно, когда
любит, перед тем только, кого
любит, и только в ту минуту, когда
любит, или тогда, наконец, когда природа отказала ей в красоте, следовательно — когда нет никаких страстей, никаких соблазнов и борьбы, и нет никому дела до ее правды и
лжи!
— Никогда! — повторил он с досадой, — какая
ложь в этих словах: «никогда», «всегда»!.. Конечно, «никогда»: год, может быть, два… три… Разве это
не — «никогда»? Вы хотите бессрочного чувства? Да разве оно есть? Вы пересчитайте всех ваших голубей и голубок: ведь никто бессрочно
не любит. Загляните в их гнезда — что там? Сделают свое дело, выведут детей, а потом воротят носы в разные стороны. А только от тупоумия сидят вместе…
Неточные совпадения
«Ах да!» Он опустил голову, и красивое лицо его приняло тоскливое выражение. «Пойти или
не пойти?» говорил он себе. И внутренний голос говорил ему, что ходить
не надобно, что кроме фальши тут ничего быть
не может, что поправить, починить их отношения невозможно, потому что невозможно сделать ее опять привлекательною и возбуждающею любовь или его сделать стариком, неспособным
любить. Кроме фальши и
лжи, ничего
не могло выйти теперь; а фальшь и
ложь были противны его натуре.
«Я дурная женщина, я погибшая женщина, — думала она, — но я
не люблю лгать, я
не переношу
лжи, а его (мужа) пища — это
ложь.
И он знает всё это, знает, что я
не могу раскаиваться в том, что я дышу, что я
люблю; знает, что, кроме
лжи и обмана, из этого ничего
не будет; но ему нужно продолжать мучать меня.
Клим нередко ощущал, что он тупеет от странных выходок Дронова, от его явной грубой
лжи. Иногда ему казалось, что Дронов лжет только для того, чтоб издеваться над ним. Сверстников своих Дронов
не любил едва ли
не больше, чем взрослых, особенно после того, как дети отказались играть с ним. В играх он обнаруживал много хитроумных выдумок, но был труслив и груб с девочками, с Лидией — больше других. Презрительно называл ее цыганкой, щипал, старался свалить с ног так, чтоб ей было стыдно.
— Но если б он… изменился, ожил, послушался меня и… разве я
не любила бы его тогда? Разве и тогда была бы
ложь, ошибка? — говорила она, чтоб осмотреть дело со всех сторон, чтоб
не осталось ни малейшего пятна, никакой загадки.