Неточные совпадения
— Э, э, э! что
же это вы, хлопцы,
так притихли? — сказал наконец Бульба, очнувшись от своей задумчивости. — Как будто какие-нибудь чернецы! Ну, разом
все думки к нечистому! Берите в зубы люльки, да закурим, да пришпорим коней, да полетим
так, чтобы и птица не угналась за нами!
—
Так, стало быть, следует, чтобы пропадала даром козацкая сила, чтобы человек сгинул, как собака, без доброго дела, чтобы ни отчизне, ни
всему христианству не было от него никакой пользы?
Так на что
же мы живем, на какого черта мы живем? растолкуй ты мне это. Ты человек умный, тебя недаром выбрали в кошевые, растолкуй ты мне, на что мы живем?
— Стой, стой! — прервал кошевой, дотоле стоявший, потупив глаза в землю, как и
все запорожцы, которые в важных делах никогда не отдавались первому порыву, но молчали и между тем в тишине совокупляли грозную силу негодования. — Стой! и я скажу слово. А что ж вы —
так бы и этак поколотил черт вашего батька! — что ж вы делали сами? Разве у вас сабель не было, что ли? Как
же вы попустили
такому беззаконию?
Так говорил кошевой, и, как только окончил он речь свою,
все козаки принялись тот
же час за дело.
А между тем запорожцы, протянув вокруг
всего города в два ряда свои телеги, расположились
так же, как и на Сечи, куренями, курили свои люльки, менялись добытым оружием, играли в чехарду, в чет и нечет и посматривали с убийственным хладнокровием на город.
— Чшш! — произнесла татарка, сложив с умоляющим видом руки, дрожа
всем телом и оборотя в то
же время голову назад, чтобы видеть, не проснулся ли кто-нибудь от
такого сильного вскрика, произведенного Андрием.
— Но как
же вы, умирая
такою лютою смертью,
все еще думаете оборонить город?
Он хотел бы выговорить
все, что ни есть на душе, — выговорить его
так же горячо, как оно было на душе, — и не мог.
Пусть
же знают они
все, что
такое значит в Русской земле товарищество!
Сам иноземный инженер подивился
такой, никогда им не виданной тактике, сказавши тут
же, при
всех: «Вот бравые молодцы-запорожцы!
А уж упал с воза Бовдюг. Прямо под самое сердце пришлась ему пуля, но собрал старый
весь дух свой и сказал: «Не жаль расстаться с светом. Дай бог и всякому
такой кончины! Пусть
же славится до конца века Русская земля!» И понеслась к вышинам Бовдюгова душа рассказать давно отошедшим старцам, как умеют биться на Русской земле и, еще лучше того, как умеют умирать в ней за святую веру.
Но прежде еще, нежели жиды собрались с духом отвечать, Тарас заметил, что у Мардохая уже не было последнего локона, который хотя довольно неопрятно, но
все же вился кольцами из-под яломка его. Заметно было, что он хотел что-то сказать, но наговорил
такую дрянь, что Тарас ничего не понял. Да и сам Янкель прикладывал очень часто руку ко рту, как будто бы страдал простудою.
Множество старух, самых набожных, множество молодых девушек и женщин, самых трусливых, которым после
всю ночь грезились окровавленные трупы, которые кричали спросонья
так громко, как только может крикнуть пьяный гусар, не пропускали, однако
же, случая полюбопытствовать.
— А коли за мною,
так за мною
же! — сказал Тарас, надвинул глубже на голову себе шапку, грозно взглянул на
всех остававшихся, оправился на коне своем и крикнул своим: — Не попрекнет
же никто нас обидной речью! А ну, гайда, хлопцы, в гости к католикам!
На этот раз ветер дунул с другой стороны, и
все слова были услышаны козаками. Но за
такой совет достался ему тут
же удар обухом по голове, который переворотил
все в глазах его.
Но в них не видно перемены; // Всё в них на старый образец: // У тетушки княжны Елены // Всё тот же тюлевый чепец; // Всё белится Лукерья Львовна, // Всё то же лжет Любовь Петровна, // Иван Петрович так же глуп, // Семен Петрович так же скуп, // У Пелагеи Николавны // Всё тот же друг мосье Финмуш, // И тот же шпиц, и тот же муж; // А он, всё клуба член исправный, //
Всё так же смирен, так же глух // И так же ест и пьет за двух.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то
же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он
такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену.
Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как
же и не быть правде? Подгулявши, человек
все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит…
Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
О! я шутить не люблю. Я им
всем задал острастку. Меня сам государственный совет боится. Да что в самом деле? Я
такой! я не посмотрю ни на кого… я говорю
всем: «Я сам себя знаю, сам». Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра
же произведут сейчас в фельдмарш… (Поскальзывается и чуть-чуть не шлепается на пол, но с почтением поддерживается чиновниками.)
Анна Андреевна. Ну да, Добчинский, теперь я вижу, — из чего
же ты споришь? (Кричит в окно.)Скорей, скорей! вы тихо идете. Ну что, где они? А? Да говорите
же оттуда —
все равно. Что? очень строгий? А? А муж, муж? (Немного отступя от окна, с досадою.)
Такой глупый: до тех пор, пока не войдет в комнату, ничего не расскажет!
Хлестаков (
таким же голосом). Не разберу ничего,
всё вздор.