Неточные совпадения
— Экой ты, право, такой! с тобой,
как я
вижу, нельзя,
как водится между хорошими друзьями и товарищами, такой, право!.. Сейчас видно, что двуличный
человек!
Он был недоволен поведением Собакевича. Все-таки,
как бы то ни было,
человек знакомый, и у губернатора, и у полицеймейстера видались, а поступил
как бы совершенно чужой, за дрянь взял деньги! Когда бричка выехала со двора, он оглянулся назад и
увидел, что Собакевич все еще стоял на крыльце и,
как казалось, приглядывался, желая знать, куда гость поедет.
Ему случалось
видеть немало всякого рода
людей, даже таких,
каких нам с читателем, может быть, никогда не придется увидать; но такого он еще не видывал.
С каждым годом притворялись окна в его доме, наконец остались только два, из которых одно,
как уже
видел читатель, было заклеено бумагою; с каждым годом уходили из вида более и более главные части хозяйства, и мелкий взгляд его обращался к бумажкам и перышкам, которые он собирал в своей комнате; неуступчивее становился он к покупщикам, которые приезжали забирать у него хозяйственные произведения; покупщики торговались, торговались и наконец бросили его вовсе, сказавши, что это бес, а не
человек; сено и хлеб гнили, клади и стоги обращались в чистый навоз, хоть разводи на них капусту, мука в подвалах превратилась в камень, и нужно было ее рубить, к сукнам, холстам и домашним материям страшно было притронуться: они обращались в пыль.
В голове просто ничего,
как после разговора с светским
человеком: всего он наговорит, всего слегка коснется, все скажет, что понадергал из книжек, пестро, красно, а в голове хоть бы что-нибудь из того вынес, и
видишь потом,
как даже разговор с простым купцом, знающим одно свое дело, но знающим его твердо и опытно, лучше всех этих побрякушек.
Конечно, взглянувши оком благоразумного
человека, он
видел, что все это вздор, что глупое слово ничего не значит, особливо теперь, когда главное дело уже обделано
как следует.
— Да
как сказать — куда? Еду я покуда не столько по своей надобности, сколько по надобности другого. Генерал Бетрищев, близкий приятель и, можно сказать, благотворитель, просил навестить родственников… Конечно, родственники родственниками, но отчасти, так сказать, и для самого себя; ибо
видеть свет, коловращенье
людей — кто что ни говори, есть
как бы живая книга, вторая наука.
Кажется,
как будто ее мало заботило то, о чем заботятся, или оттого, что всепоглощающая деятельность мужа ничего не оставила на ее долю, или оттого, что она принадлежала, по самому сложению своему, к тому философическому разряду
людей, которые, имея и чувства, и мысли, и ум, живут как-то вполовину, на жизнь глядят вполглаза и,
видя возмутительные тревоги и борьбы, говорят: «<Пусть> их, дураки, бесятся!
— Превосходно изволили заметить, — отнесся Чичиков, — точно, не мешает.
Видишь вещи, которых бы не
видел; встречаешь
людей, которых бы не встретил. Разговор с иным тот же червонец. Научите, почтеннейший Константин Федорович, научите, к вам прибегаю. Жду,
как манны, сладких слов ваших.
Так хорошо и верно
видел он многие вещи, так метко и ловко очерчивал в немногих словах соседей помещиков, так
видел ясно недостатки и ошибки всех, так хорошо знал историю разорившихся бар — и почему, и
как, и отчего они разорились, так оригинально и метко умел передавать малейшие их привычки, что они оба были совершенно обворожены его речами и готовы были признать его за умнейшего
человека.
—
Как же так вдруг решился?.. — начал было говорить Василий, озадаченный не на шутку таким решеньем, и чуть было не прибавил: «И еще замыслил ехать с
человеком, которого
видишь в первый раз, который, может быть, и дрянь, и черт знает что!» И, полный недоверия, стал он рассматривать искоса Чичикова и
увидел, что он держался необыкновенно прилично, сохраняя все то же приятное наклоненье головы несколько набок и почтительно-приветное выражение в лице, так что никак нельзя было узнать,
какого роду был Чичиков.
— Попробую, приложу старанья, сколько хватит сил, — сказал Хлобуев. И в голосе его было заметно ободренье, спина распрямилась, и голова приподнялась,
как у
человека, которому светит надежда. —
Вижу, что вас Бог наградил разуменьем, и вы знаете иное лучше нас, близоруких
людей.
Следовало бы тоже принять во внимание и прежнюю жизнь
человека, потому что, если не рассмотришь все хладнокровно, а накричишь с первого раза, — запугаешь только его, да и признанья настоящего не добьешься: а
как с участием его расспросишь,
как брат брата, — сам все выскажет и даже не просит о смягчении, и ожесточенья ни против кого нет, потому что ясно
видит, что не я его наказываю, а закон.
Ведь они вас поносят,
как человека честолюбивого, гордого, который и слышать ничего не хочет, уверен в себе, — так пусть же
увидят всё,
как оно есть.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Но только
какое тонкое обращение! сейчас можно
увидеть столичную штучку. Приемы и все это такое… Ах,
как хорошо! Я страх люблю таких молодых
людей! я просто без памяти. Я, однако ж, ему очень понравилась: я заметила — все на меня поглядывал.
И рассказали странники, //
Как встретились нечаянно, //
Как подрались, заспоривши, //
Как дали свой зарок // И
как потом шаталися, // Искали по губерниям // Подтянутой, Подстреленной, // Кому живется счастливо. // Вольготно на Руси? // Влас слушал — и рассказчиков // Глазами мерял: —
Вижу я, // Вы тоже
люди странные! — // Сказал он наконец. — // Чудим и мы достаточно. // А вы — и нас чудней! —
Софья.
Вижу,
какая разница казаться счастливым и быть действительно. Да мне это непонятно, дядюшка,
как можно
человеку все помнить одного себя? Неужели не рассуждают, чем один обязан другому? Где ж ум, которым так величаются?
Г-жа Простакова. Ты же еще, старая ведьма, и разревелась. Поди, накорми их с собою, а после обеда тотчас опять сюда. (К Митрофану.) Пойдем со мною, Митрофанушка. Я тебя из глаз теперь не выпущу.
Как скажу я тебе нещечко, так пожить на свете слюбится. Не век тебе, моему другу, не век тебе учиться. Ты, благодаря Бога, столько уже смыслишь, что и сам взведешь деточек. (К Еремеевне.) С братцем переведаюсь не по-твоему. Пусть же все добрые
люди увидят, что мама и что мать родная. (Отходит с Митрофаном.)
Стародум. Это странное дело!
Человек ты,
как вижу, не без ума, а хочешь, чтоб я отдал мою племянницу за кого — не знаю.