Неточные совпадения
Злодеи высыпали на площадь, а из окон домов бросали им оружие, хозяева же домов, где жили русские, еще накануне любезные до приторности, напали на своих постояльцев сонных, раздетых… Жены и
дети польских панов бросали каменьями из окон в бежавших, застигнутых врасплох несчастных. Из 8000 русских половина была перебита или изувечена.
Неточные совпадения
Вот уже в ясный морозный день красногрудый снегирь, словно щеголеватый
польский шляхтич, прогуливался по снеговым кучам, вытаскивая зерно, и
дети огромными киями гоняли по льду деревянные кубари, между тем как отцы их спокойно вылеживались на печке, выходя по временам, с зажженною люлькою в зубах, ругнуть добрым порядком православный морозец или проветриться и промолотить в сенях залежалый хлеб.
Наконец появился пан Бродский. Он сразу произвел на всех очень хорошее впечатление. Одет он был просто, но с каким-то особенным вкусом, дававшим впечатление порядочности. Лет ему было под тридцать. У него было открытое
польское лицо, голубые, очень добрые глаза и широкая русая борода, слегка кудрявившаяся. Одним словом, он совсем не был похож на «частного письмоводителя», и мы,
дети, сначала робели, боясь приступиться к такому солидному господину, с бородой, похожей на бороду гетмана Чарнецкого.
Я и сам когда-то было прослыл за умного человека, да увидал, что это глупо, что с умом на Руси с голоду издохнешь, и ради
детей в дураки пошел, ну и зато воспитал их не так, как у умников воспитывают: мои себя честным трудом пропитают, и ребят в ретортах приготовлять не станут, и
польского козла не испужаются.
Боярин призадумался. Дурной гражданин едва ли может быть хорошим отцом; но и дикие звери любят
детей своих, а сверх того, честолюбивый боярин видел в ней будущую супругу любимца короля
польского; она была для него вернейшим средством к достижению почестей и могущества, составлявших единственный предмет всех тайных дум и нетерпеливых его желаний. Помолчав несколько времени, он спросил: употребляла ли больная снадобья, которые оставил ей
польский врач перед отъездом своим в Москву?
Елена, с своей стороны, тотчас послала за Жуквичем. Он перед тем только принес ей благодарственное письмо от
польских эмигранток, которые именовали ее «матко, боской» своей и спасительницей
детей их; к ней также было письмо и от эмигрантов. Те тоже называли ее «маткой боской» своей. Передавая Жуквичу вновь полученные от Николя деньги, Елена произнесла с некоторым самодовольством: