– Он очень плохо читал, бубнил
как пономарь!
Между тем псы заливались всеми возможными голосами: один, забросивши вверх голову, выводил так протяжно и с таким старанием, как будто за это получал бог знает какое жалованье; другой отхватывал наскоро,
как пономарь; промеж них звенел, как почтовый звонок, неугомонный дискант, вероятно молодого щенка, и всё это наконец повершал бас, может быть, старик или просто наделённый дюжею собачьей натурой, потому что хрипел, как хрипит певческий контрабас, когда концерт в полном разливе, тенора поднимаются на цыпочки от сильного желания вывести высокую ноту, и всё, что ни есть, порывается кверху, закидывая голову, а он один, засунувши небритый подбородок в галстук, присев и опустившись почти до земли, пропускает оттуда свою ноту, от которой трясутся и дребезжат стёкла.
Печаль разливается в душе и сонливость в теле при необходимости слушать монотонного оратора, который, выучив речь, произносит её, выражаясь научно, в узком диапазоне низких акустических частот, а по-простому: бубнит,
как пономарь.
Бубнишь там себе под нос,
как пономарь!
– Что вы заладили
как пономарь: «даст бог», «даст бог».
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: игнорант — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– Отчего не по нраву: пономарь
как пономарь.
Ira уходила в даль по коридору, а он не мог понять, кто смотрит ей вослед: неопытный студент-первокурсник или профессор, который читал свою лекцию монотонно,
как пономарь, так ему вспоминалось теперь, когда он чувствовал странный и в чём-то чудесный взор Iry.
Ну-ка теперь извольте взять книгу и прочтите «не так
как пономарь, а с чувством, с толком, с расстановкой».
Девушка прочла текст «
как пономарь»: сухо и совершенно без эмоций.
Я не был на этих чтениях, так как вообще избегаю чтений наших поэтов, и старых, и новых: за немногими счастливыми исключениями, все поэты наши читают и стихи, и прозу,
как пономари.