Жрица Смерти

Jane Push, 2020

Я жила обычной жизнью. Ловить преступников было моим призванием. В одну ночь всё изменилось. Я умерла. Содержит нецензурную брань.

Глава 1

Резкий, пронзающий, противный звук будильника заставил меня открыть глаза. Я, с презрением ко всему миру, вытащила руку из-под одеяла и выключила надоедающий предмет, перед этим посмотрев на него.

«8:00»

Снова закрыв глаза всего на секунду, открыла их.

«9:00»

«Твою мать» — Крикнула я и рванула в ванную.

В уборной умылась и начала причёсывать свои короткие, каштановые волосы. Вернувшись обратно, я одной рукой пыталась расчесать запутавшиеся волосы, а второй натягивала тёмные джинсы, которые застряли на бёдрах. Откинув расчёску на кровать, обеими руками обхватила джинсы и втиснулась полностью, глубоко отдышавшись, я снова кинула взгляд на часы, надела чёрную футболку и рванула обуваться. На улице я поняла, что Санкт-Петербург не меняется. Всё такая же пасмурная, дождливая погода, а люди торопятся по своим неотложным делам. Прохладный ветер пронёсся по моему телу, и я вздрогнула. Посмотрев на часы, на левой руке, прорычала себе под нос то, что сама не разобрала и рванула по проезжей части. Это был единственный путь, с наименьшей вероятностью, что я опоздаю на час, а не на два.

«Капитан меня убьёт» — Пронеслась мысль в голове, и я её задержала, так как ясно понимала, что так и будет: он наорёт, вместе с этим всё слюновыделения будут на мне.

Перебежав на другую сторону, я шла быстрым шагом, случайно, задевая некоторых людей, и слышала ругательства в свой адрес.

«Не слишком дружелюбно!» — Подумала я, повернув направо.

Перебежав дорогу, я не заметила чёрный тонированный автомобиль, который затормозил в сантиметре от меня. Посмотрев на фары, а после на водителя, не очень разглядев его, я неловко улыбнулась и продолжила своё"увлекательное путешествие". Подбежав к зданию, в котором работала, я окинула его смиренным взглядом. Мне нравилось работать в полиции, разбирать дела и преследовать преступников — это была мечта с самого детства. Вот было одно «но» — я чертовски непунктуальна.

Это было шестиэтажное здание, сделанное полностью из красного кирпича, над крыльцом висела большая белая вывеска «Полиция». Попытавшись отдышаться, я быстро поднялась по бетонной лестнице. Открыв дверь, мне дружелюбно помахал дежурный; молодой человек лет двадцати пяти с довольно интересным прошлым. Улыбнувшись ему, прошла немного вперёд:

— Снова опаздываешь, Кара! Босс не в настроении. — Проговорил паренёк и, приподнял брови.

Я, поджав губы, немного сморщилась и нажала на кнопку лифта.

Выйдя из кабины, я сразу же заметила капитана, который смотрел прямо в глаза, его прожигающий взгляд полностью испепелял. Поняв, что меня ждет, я прошла мимо него, скривившись и закрыв глаза, ждала, ждала того самого заветного и пугающего момента:

— Маккаллоу! — Басом крикнул мужчина в официальном костюме, и, сложив руки на груди, всмотрелся мне в лицо.

Полностью повернувшись на него, я выдавила из себя улыбку и поприветствовала начальника.

— Ох, доброе утро, Николай Петрович. — Убрав руки в карманы джинсов, я ждала распятия.

— Это пятое! Пятое! Ты слышишь эту цифру? Пятое опоздание за неделю, с учётом того, что у тебя два выходных. Сколько можно? Ты, правда, думаешь, что, если ты один из лучших работников, то я тебя не уволю? Ответь мне, Маккаллоу, что с тобой происходит?

«Ну вот, как я и думала о слюновыделениях» — Промчалась мысль в голове, и я немного прокашлялась в руку.

— Извините, Николай Петрович, такого больше не повторится! — Я переступила с ноги на ногу и невольно сделала шаг назад.

Капитан был в явном гневе: растопыренные ноздри, учащённое дыхание, сведённые скулы, правая рука сложена в кулак.

— Маккаллоу, я слышу это каждый день! — Он глубоко вздохнул, немного расслабился и повернулся ко мне спиной. — Марш работать! — Его грубый голос сменился и показался более мягким.

Мне пришлось смиренно кивнуть и отправиться к рабочему месту. По пути я встретила Александра Громова — высокого, хорошо сложенного молодого человека, с каштановыми, кудрявыми, торчащими в разные стороны волосами и янтарными глазами. Его черты лица были мягкими, ямочки и немного сомкнутые глаза при улыбке подчёркивали это. Он широко улыбнулся, смотря на меня, я искренне ответила. В руке у молодого человека был стакан кофе, который он протянул мне.

— Твой любимый. — Я взяла горячий напиток и молниеносно прислонила его к губам.

После такой утренней пробежки, ну очень хотелось пить.

— Капитан сегодня не в настроении. — Подчеркнул Алекс очевидный факт.

— Согласна. — Улыбнулась я, приподняв одну бровь. — В чём дело? — Мы подошли к моему столу.

— Дело о двенадцати девушках никто не может раскрыть, от него ждут отчёта, а дело зашло, мягко говоря, в тупик. — Он поправил белоснежную рубашку и, закатав рукав выше, обернулся. На его правой руке были татуировки, по-моему, такой вид татуировок называется"рукав", его же состоял из множества фраз, символов и цитат.

В дверях стоял капитан, скрестивший на груди руки и злобно пожиравший глазами. Он всегда носил официальный костюм без пиджака, при этом, подчёркивая своё накачанное тело. Он поправил часы на левой руке, а после коснулся пистолета, что находился в кобуре, приподняв бровь, и улыбнулся. Мне показалась, что его выражение лица напоминало лицо маньяка, который так и жаждет убить меня.

— Работать! — Прорычал он сквозь зубы, и отправился в кабинет.

Алекс улыбнулся, переводя взгляд с Фадеева на меня.

— Мы же прекрасно знаем, что он нас любит! — Проходя к своему месту спиной вперёд, он наблюдал за мной, не сводя глаз.

— Ну, я в этом не уверена!

Ложь.

Я знала, что капитан хорошо к нам относится, ведь если мы ему не нравились, то я бы работала в забегаловке на углу, где собираются бездомные. Прокрутив в голове случаи, когда я раздражала Николая Петровича, убедилась в том, что он действительно ко мне хорошо относится, ведь на его месте, я давным-давно уволила бы саму себя или убила.

Сев за стол, на стул, который мне подарили в честь моего двадцати четырёхлетия. Я ухмыльнулась самой себе и своему беспорядку на столе. Множество стикеров и пустых баночек из-под кофе лежали на важных отчётах. Поджав губы, я приподняла стакан, из которого капал кофе и приземлялся на отчёт, что должен был быть сдан вместе с сегодняшним.

«Супер» — Подумала я и, собрав весь мусор, отправила в урну, что находилась под столом.

Включив компьютер, я открыла нужную мне папку и принялась за переделывание документов.

Находясь на обеденном перерыве, я спустилась на улицу и, прикурив сигарету, устремила свой взгляд на людей. Утренняя суматоха не прошла, многие бежали на автобус, метро, троллейбус. Некоторые придерживали плечом телефон, трепетно рассматривая бумаги и что-то диктуя своим собеседникам. Сейчас я находилась на другой стороне, спокойно стояла, расслабляясь и пуская в организм дозу никотина. От мыслей меня оторвал телефон, что вибрировал в кармане.

Вытащив его и взглянув на экран, я прочитала:"Бабушка"

— Здравствуй, Кара! — Весело проговорила бабушка.

Она всегда была в хорошем настроении, и меня это немного напрягало, ведь у меня оно менялось каждые пять минут.

— Привет! — Затянувшись сигаретой, я скривила губы, выпуская дым в левую сторону.

— Ты же говорила, что бросила курить! — Проговорила бабушка, как, по-моему, не переставая улыбаться.

— Я… — Я не знала, что мне ответить, но прекрасно понимала, что у этой женщины на том конце провода, невероятный нюх. — Я бросила! — Соврала я, а она прочистила горло, собираясь начать вести лекцию о том, что курение убивает, от курения кожа становится похожей на сушёный виноград и что курящие люди меньше живут, но я не дала и слова ей сказать, задавая вопрос:

— Ты чего-то хотела? У меня очень много работы.

"Ненавижу врать бабушке, ведь она всё равно знает правду, но, по какой-то причине, мне верит, или делает так, чтобы я думала, что она верит".

— Не хочешь зайти ко мне после работы?

Выбросив окурок в урну, я вошла в здание. Ко мне подбежал парень, лет двадцати пяти, который, пыхтя и задыхаясь, спросил:

— Кар, дашь сигарету? — Это было максимально громко, так громко, что я будто бы почувствовала недовольный взгляд бабушки.

Закатив глаза и громко фыркнув, я быстрым движением руки вытащила пачку Winston X-style Blue и, открыв, протянула ему. Парень вытащил сигарету, поблагодарил и помчался к выходу.

— Это тебе? — Наигранно спросила бабушка.

— Нет-нет, ты, правда, думаешь, что я единственная Кара на весь отдел? Многие сейчас называют своих детей зарубежными именами.

«Ну, вроде бы прокатило» — Подумала я и зашла в лифт. Поправив волосы, направилась к столу, но увидела капитана, который стремительно шёл ко мне.

«О Боже я так была увлечена отчётом, на который пролила кофе, что забыла об отчёте на сегодня. Лишь бы он не вспомнил, лишь бы он не вспомнил…»

— Так что, увидимся с тобой? Выпьем чаю, обсудим симпатичных мальчиков и мужчин постарше. — Произнесла бабушка, пытаясь сделать голос мягче.

Немного сморщившись, я посмотрела на капитана, что стоял около меня.

— Маккаллоу, дай сигарету! — Басом проговорил мужчина, и я поняла, что разговор с бабушкой у меня затянется надолго.

Опустошённо посмотрев на начальника, я протянула пачку и села за стол, провожая его свирепым взглядом.

— Может быть, у вас в отделе есть Кары, но вот Маккаллоу — одна. — Монотонно проговорила бабушка, а я оперлась на руку, всматриваясь в экран компьютера.

— Маккаллоу! — Отозвал меня Николай Петрович, находясь у лестницы. Я обернулась, слыша дыхание бабушки на том конце провода.

— Я не забыл об отчёте, через пятнадцать минут жду его на своём столе! — Неловко улыбнувшись, я вернулась на исходную позицию и напрягла плечи.

— После работы забегу к тебе. Не могу больше говорить, целую. — Отключив телефон и положив его на край стола, я попыталась сконцентрироваться и доделать бумажную работу.

Через тридцать минут я стояла в кабинете Фадеева Никола Петровича, и наблюдала за его бегающими по документам глазами. Хмыкая и поднося к губам стакан кофе, я с нетерпением ждала, когда же это всё закончится, и я отправлюсь домой.

— Ну, — протянул мужчина, убирая отчёт на край стола, — это, конечно, не шедевр, как у нашей Гончаровой, но тоже неплохо, по крайней мере лучше, чем было вчера. — Он ухмыльнулся. — "Я, Кара Маккаллоу, и мой напарник, Александр Громов, преследовали особо опасных преступников. Мне пришлось стрелять на поражение. Гражданин Мельников был ранен в ногу из табельного оружия, извините, Николай Петрович, больше такого не повторится" — Процитировал он мой отчёт и откинулся на спинку стула.

Я немного замялась, опустив глаза, и со всех сил пытаясь не засмеяться.

— Можешь идти. — Отпустил меня мужчина, и я отправилась к своему столу.

Собрав вещи, я уже отправилась к лестнице, как меня остановил Александр.

— Кара! — Отозвал меня молодой человек, убирая телефон в правый карман куртки болотного цвета. Он стремительно подходил ко мне, лишь единожды убрав локон волос, который упал на глаза.

— Может, тебя подвезти? — Стоя около меня, предложил молодой человек.

— Если тебе не сложно. — Ответила я, немного смущаясь.

Сев в машину, я пристегнула ремень безопасности и проследила за парнем.

Быстро вытащив сигареты и телефон из кармана, он бросил их на торпеду. Включив радио и переведя на меня взгляд, он слегка улыбнулся, вставляя ключ в зажигание. Двигатель заревел, а я не сводила с него глаз.

— Что-то не так? — Поинтересовался парень, заметив мой пристальный взгляд.

— Да. — Я оттянула ремень от груди и улыбнулась.

— Ты серьёзно? — Словно моля о пощаде, процедил парень.

— Да! — Подняв брови, и немного наклонив голову, я проследила за тем, как парень нехотя пристегнулся, и мы тронулись.

Через пять минут езды он спросил, не отводя взгляда с дороги, а я посмотрела на него:

— Тебя домой?

— Нет, к бабушке.

Остановившись у многоэтажного дома, мы немного замялись, будто бы что-то хотели сказать друг другу, но не решались.

— До завтра! — Улыбнувшись, попрощался Алекс.

— У меня завтра выходной, — ответила я, открывая дверь.

Подходя к дому, и уже достав ключи от домофона, молодой человек вышел из машины и быстро спросил, подходя ближе:

— Может, завтра… сходим куда-нибудь?

Я немного вздрогнула от такого резкого и неожиданного предложения, но всё-таки ответила:

— Я… я думаю можно.

«Ну, наконец-то!» — Мысль была достаточно громкой и противно прозвенела в ушах, но я всё-таки дождалась этого.

Парень засверкал и заискрился, словно новогодняя гирлянда, и направился к машине.

— Я… позвоню тебе… — открыв дверь, сказал парень. Я кивнула ухмыляясь. — Или напишу, — немного взволнованно исправил себя юноша.

— Хорошо. — Ответила я и прижала ключ.

Поднявшись на третий этаж, я поняла, что у меня свело щёки, от улыбки.

«Так, успокойся, это всего лишь прогулка с другом» — попыталась я себя успокоить, но, отнюдь, этого не вышло.

— Здравствуй, девочка моя! — Радостно проговорила бабушка, выходя из комнаты в своём белоснежном халате. Её каштановые волосы были собраны в идеальный пучок и блестели на свету.

— Привет, бабуль! — Притянула я её, обнимая и прижимая к себе крепче. От неё всегда пахло особенно — цитрус и лавандовые нотки приятно вбивались в нос.

— Проходи скорей, чайник закипел. — Она протянула мне руку, а я в спешке сняла обувь и направилась за ней.

В глаза ударил яркий свет, и, немного прищурившись, я прошла к стулу.

Она очень любила старинный стиль, и поэтому вся её квартира была в бело-коричневых тонах. Кухонная гарнитура шла по стене. Некоторые шкафчики переливались из коричневого цвета в бежевый. Посмотрев на кипевший чайник, бабушка быстрым движением руки повернула конфорку и огонь потух.

Прислонившись к одному из шкафчиков, она сложила руки за спиной и, улыбаясь, покосилась на меня. Я немного напряглась от такого пристального взгляда и, поправив кобуру, посмотрела на тарелку с имбирным печеньем.

— Что у тебя случилось? Ты зашла такая счастливая! — Она смотрела на меня своими голубыми глазами, такими же, как у отца. Прищурившись, потянулась к печению.

— С чего ты взяла, что у меня что-то случилось?

— Кара, я тебя умоляю, когда ты приходишь с работы, то единственная эмоция, которая красуется на твоём личике, так это ненависть ко всему миру! — Она засмеялась и, надев перчатку, разлила кипяток на две кружки.

Я закатила глаза и цокнула.

— И к тому же я видела машину, Audi, на которой ты приехала, а единственный парень, который владеет такой машиной и которого я знаю, это — Александр Громов. — Улыбнувшись, я притянула к себе горячий напиток. — Колись, девочка моя! — Потребовала бабушка, а я не могла противиться ей.

— Ладно-ладно, — бабушка села напротив меня и придвинула к себе кружку с чаем. Сделав маленький глоток, я улыбнулась, наблюдая за тем, как внимательно она смотрела на меня. — Завтра я и Алекс пойдём гулять, всё! — Я приподняла руки, будто бы сдаваясь, а она со звуком поставила кружку и широко улыбнулась.

— Что?

— То есть… у вас…завтра…свидание?! — Она поднялась со стула и крепко обняла меня. Я чувствовала то, как её грудь трепетно задрожала, и сквозь улыбку она заявила:

— Быстрее бы ваших детишек понянчить!

— Ба! — Я резко вздрогнула от одного упоминания о детях. Она села на своё место и громко засмеялась.

— Ну всё же, кто-то же должен лишить тебя…

— Прошу, перестань! — Прошептала я, смущаясь и краснея.

Ненавижу настолько откровенные разговоры.

— Люблю тебя. — Проговорили мы одновременно, когда я подошла к ней, и нежно положила руку на плечо.

— Но всё же! — Добавила бабушка. — Я думаю, что у вас будут очень красивые дети.

— Хва-а-тит! — Протянула я и направилась в длинный коридор, освещаемый люстрой в форме цветка.

— Тебе вызвать такси?

— Нет, пройдусь пешком. — Обняв и поцеловав бабушку, я натянула обувь и открыла дверь.

— Будешь дома — напиши. И завтра я жду от тебя звонка и полного рассказа о том, как прошло ваше свидание.

— Это не свидание, а просто дружеская встреча.

— Да-да! — Саркастично протянула бабушка и сложила руки на груди. — Тогда я завтра жду от тебя звонка, и полного рассказа о том, как же всё-таки прошла ваша дружеская — она руками показала кавычки, — встреча.

Я закатила глаза и спряталась за дверью. Надев наушники и включив

"There's Nothing Holding' me back", я пошла по ночной улице смотря по сторонам и наслаждаясь тёплой погодой Санкт-Петербурга. Многие жалуются на то, что здесь очень плохая погода, вечно сыро и льёт дождь, и эти люди правы. Но сегодня была особенная ночь. Было особенно тепло, луна особенно светила, а я по-особенному себя чувствовала. Я чувствовала прилив энергии и сил и понимала, что способна абсолютно на всё… Неужели любовь и вправду так окрыляет?

Глава 2

12:00.

Лёжа в кровати с телефоном в руках и пролистывая ленту в инстаграм, я поняла, что это лучшее времяпровождение. Перевернувшись набок, и ещё раз взглянув на часы, я укрылась с головой, пытаясь спрятаться от мира. Резко откинув одеяло и почувствовав приятный холодок, который прошёлся по всему моему телу из-за открытого окна, я посидела на краю ещё несколько минут и отправилась в ванную. На мне была белая пижама-комбинезон с уточками и цветочками. И вправду, кто бы мог подумать, что я — девушка, которая вечно сочетает чёрный цвет с чёрным, дома похожа на ангела. Взглянув на себя в зеркало и убрав волосы назад, я тщательно умылась и почистила зубы. Из головы никак не выходила мысль, что у нас сегодня с Александром свидание. Хотя, это вообще можно назвать свиданием? Я думаю — нет. Это и вправду всего лишь дружеская встреча. Нанеся круговыми движениями увлажняющий крем, я освежила зону вокруг глаз. Выйдя из ванной, я решила позавтракать. Кухня была небольшой, но светлой и уютной. Белые обои со светло-розовыми цветами, маленький стол, что стоял почти у самого́ входа, небольшая тумба с микроволновкой, кухонный гарнитур был напротив стола и занимал всего лишь маленькую часть стены, светло серые шкафчики, плита, раковина и холодильник. Вечно открытая дверь, что вела на застеклённый балкон, на котором я курила, пускала прохладный ветерок, от чего по коже пробежались мурашки.

Открыв холодильник, я любопытно заглянула внутрь в надежде найти хоть что-нибудь, хотя прекрасно помнила, что он всегда пустовал, ведь я питалась на работе или у бабушки. Взяв стакан и сделав себе кофе, я вышла на балкон и устремила свой взгляд куда-то вдаль. Отпив горячего напитка и прикурив сигарету, я поняла, что это лучшее, но в то же время самое убийственное сочетание. Я почувствовала вибрирование в кармане пижамы, и лёгким движением руки достала телефон.

На экране появилась надпись: у вас одно сообщение

*Алекс*

12:35

Привет

Я вздохнула на его лёгкое и позитивное"Привет"

*Кара*

12:36

Привет

Сразу же последовало следующее сообщение от Громова.

*Алекс*

12:36

Я надеюсь, сегодня всё в силе, погода просто чудесная…

Улыбнувшись, сделав глоток напитка, и затянувшись, я выпустила облако дыма и ответила:

*Кара*

12:38

Да, конечно, всё в силе. И да, погода супер

*Алекс*

12:38

Хорошо, я приеду за тобой в 15:00, подойдёт?

Отвернувшись от телефона и пораскинув мозгами, вспоминая обо всех женских делишках, я осознала, что мне придётся уложиться, не отвлекаясь на телефон и не смотря смешные видео в инстаграм.

Скривив губы, я всё-таки ответила:

*Кара*

12:41

Да, хорошо

Убрав телефон и допив кофе, я затушила сигарету и отправила её в пепельницу.

«Так, что нужно сделать первым делом?»

Отправившись в ванную, открыла свою косметичку и поняла, что ничем из этого не пользуюсь, лишь тональным кремом и тушью.

«Когда-нибудь я начну краситься, как те бьюти-блоггеры, но не сейчас!»

Наклонившись, и взглянув на свои потрескавшиеся губы, я немного смутилась. Закончив с растиранием крема и удлинением ресниц с помощью туши, я снова присмотрелась к себе и распустила волосы, которые были завязаны резинкой.

«Боже, а с вами мне что делать?»

Взглянув на торчащие в разные стороны и запутанные в некоторых местах волосы, я посмотрела на душевую кабину, с полностью прозрачными дверьми и тумбу с разноцветными полотенцами.

«Так, прочь плохие мысли о мытье чистой головы! Надо выпрямить их!»

Ухмыльнувшись, я включила выпрямитель и положила его на край раковины. Дождавшись полного нагрева, я выпрямила свои непослушные, густые волосы и отправилась в комнату. Прыгнув на кровать, я дотянулась до тумбы, которая находилась с левой стороны кровати и достала ноутбук. Поставив его перед собой, я решила проверить почту, и когда ноутбук приходил в себя, так как был достаточно старым, открыла двери шкафа и смотрела на вещи, что висели на вешалках.

«А теперь главный вопрос: что мне надеть?» — Глубоко вздохнув, я отодвинула вещи слева направо и начала разглядывать каждую рубашку и платье, словно они не принадлежали мне.

Из процесса меня выдернул звонок по «Skype». Вернувшись на кровать и ответив на звонок, я видела лишь тёмный экран и звуки, больше похожие на пыхтение спортсмена после трёхчасовой тренировки.

— Привет, солнышко! — Проговорила бабушка, а я так и не увидела её лица.

— Привет, почему я тебя не вижу? — Усевшись удобнее, я подпёрла рукой подбородок, ожидая появления бабушки.

— Не могу понять, что мне делать, вылезло какое-то окно, предупреждая об опасности! — Обеспокоенно сказала бабушка, а я, улыбаясь, поняла, что всё, намного сложнее.

— Бабуль, когда будешь в следующий раз смотреть фильмы для взро…

— Кара! — Смеясь, перебила меня бабушка.

— Ладно-ладно, нажми на крестик и всё.

Бабушка сделала то, о чём я просила и появилась на экране, внимательно смотря на меня.

— Ну, как дела у моей красавицы? — Улыбалась, спросила, бабушка. Её волосы были завязаны в тугой хвост, а на переносице держались очки.

— Собираюсь, осталось выбрать, в чём я поеду и всё — я готова!

— Волнуешься? — Она придвинула стул ближе и сложила руки на столе, словно ученица, внимательно слушавшая учительницу.

— Не-ет! — Протянула я, пытаясь быть как можно правдоподобнее.

Она недоверчиво заглянула мне в глаза, на что я ухмыльнулась, понимая, знает меня, как облупленную.

— Это из той же серии, что ты не куришь, да? — Она угрожающе смотрела в экран, а по моему телу побежали мурашки.

— Бабушка, — запинаясь, я попыталась как можно больше втянуть в себя воздуха, но мне не удавалось, — я не…

— Так, в чём поедешь на свидание? — Понимая, что разговор зайдёт в тупик, она решила перевести тему, а её выражение лица стало более добрым, лоб разгладился, и морщинки можно было разглядеть только около рта.

— Это не свидание! Я же говорила тебе… — Повысила я тон, а после отдёрнула себя. — Это просто дружеская встреча.

— Можешь врать себе, но не мне. Каждый раз, когда он тебя довозит до дома на машине или провожает, идя с тобой по улице, я всё время замечаю твои блестящие глаза, так что не ври мне.

— Ладно-ладно, я сдаюсь! — Я недовольно закатила глаза и посмотрела на время.

14:15

«Время ещё есть»

— И к тому же, — начала бабушка, — ты же когда-то должна лишиться…

— Так! Всё! Стоп! — Я резко подскочила и направила руки, будто бы остерегалась продолжения. — Мы не будем это обсуждать!

— Вы знакомы уже два года, жизнь слишком коротка, чтобы молчать. — Она медленно облокотилась на спинку стула, не отводя от меня взгляда.

— Я тебя люблю. Мне пора…

На что она широко улыбнулась и вышла из сети.

В голову врезались воспоминания о нашем с Александром знакомстве

***

Стремительно перебежав дорогу, я поднялась по лестнице, взглянула на парня, что сидел за стойкой, быстро помахала ему рукой, в знак приветствия, и заметила, как дверь лифта стремительно закрывается. Ускорившись, моментально проскочила в кабину и глубоко, и громко выдохнула. Дело было в том, что я не хотела попадаться на глаза капитану. А он, как умный человек, знал, что я всегда поднимаюсь по лестнице, и уже ждёт меня, но сегодня я хотела обыграть всё, выйти с другой стороны, и быть на месте, словно я не опаздывала. Смотря в дверь и дыша через рот, я поправила свою белоснежную рубашку и волосы, что падали на лицо. Резкий толчок выбросил меня из мыслей, словно меня сильно толкнули в спину. Я расставила руки, чтобы сохранить равновесие и перевела свой взгляд наверх, а точнее, на лампочку, что замигали.

«Вот чёрт!» — Злобно проговорила я, понимая, что мой план катится коту под хвост.

Сжав руки в кулаки, я начала наугад нажимать на кнопки, чтобы началось хоть какое-то движение. Из этого увлекательного занятия меня вытащило учащённое, громкое дыхание, обернувшись, я заметила высокого, молодого человека, что почти приклеился к стене лифта. На нём была идеально выглаженная белоснежная рубашка, рукава закатаны до локтей, классические брюки и сумка, что висела на плече. На правой руке татуировка, закрашивающая всю кожу. Шатен смотрел в потолок своими карими глазами, брови опущены к уровню глаз, а рот приоткрыт, словно пытался втянуть весь воздух. Я сделала шаг к нему и улыбнулась, но он, не обращая внимания, продолжал учащённо дышать.

— Привет! — Обратилась я к шатену, пытаясь заглянуть в его янтарные глаза, которые блестели, словно от слез.

— Здравствуй! — Выдавил он из себя.

— Ты в порядке? — Обеспокоенно спросила я, делая ещё один маленький шаг.

— Да, да! — Второе «да» получилось более уверенным. — Просто… — Он глубоко вздохнул, закатывая глаза, словно сейчас упадёт без сознания.

— Эй, не волнуйся ты так, нас скоро вытащат, главное, чтобы Фадеев не узнал о моём нахождении здесь, а то он специально не будет нас отсюда вытаскивать, чтобы проучить меня. — Я искренне улыбнулась, жестикулируя руками, а он всё же посмотрел на меня. Капельки пота спускались по лицу, прочерчивая чёткие линии ото лба до скул.

— Я-я… — Он вздрогнул, когда лифт немного затрещал.

— У тебя клаустрофобия! — Сказала я так, словно сделала для него открытие.

— Да! — На выдохе ответил парень и скинул с себя сумку.

— Попробуй успокоиться, — парень не сводил с меня глаз, словно находил успокоение, — да, вот так, смотри на меня и не обращай внимания на всё остальное. — Я протянула ему руку улыбаясь.

Он взял мою руку и ухмыльнулся скорее себе, нежели ситуации.

— Я Кара!

— Александр. Многие зовут меня Алексом, но только отец — Сашей. — Я засмеялась на сказанное, а на его лице появился румянец.

Лифт сильно дрогнул, двери задребезжали, но я ничего не чувствовала, мы не падали, и это главное. Александр снова приклеился к стене, я схватилась за железные перила и широко открытыми глазами смотрела на дверь.

— Есть там кто-нибудь? — Спросил до боли знакомый голос.

— Да! — Крикнула я, чувствуя подходящий к горлу страх.

— Маккаллоу, ты что ли? — Спросил Николай Петрович.

— Да. — Спокойно ответила, закатывая глаза.

— Тогда я не буду тебя вытаскивать из лифта, будешь знать, как опаздывать! — Кричал мужчина, но крик был не устрашающий, а скорее саркастичный.

Я взглянула на Алекса и его грудь, что часто подымалась и опускалась.

— Я не одна! — Крикнула в ответ.

— Да ладно, ты думаешь, я тебе поверю? — Я словно увидела его ухмылку и руки, что он вечно складывал на груди.

Александр вздохнул, словно собрался крикнуть.

— Александр…

— Громов. — Прошептал парень, помогая мне.

— Александр Громов со мной.

–…Вот чёрт! — Обеспокоенно произнёс Николай Петрович и по видимости удалился.

Я обиженно скорчилась, смотря на довольное лицо парня.

— Я спас тебя! — Слабо произнёс парень, улыбнулся и спустился по стене на пол.

Я сразу же спустилась к нему и пыталась заглянуть в глаза, которые он прикрыл.

— Александр… Алекс! — Торопливо произнесла и коснулась руки. — Прошу, не теряй сознания.

— Дышать нечем! — Прохрипел он, и торопливо, словно в панике, начал расстёгивать свою рубашку. Я кинулась помогать, так как тот румянец исчез, и лицо парня стало мертвецким с переливами зелени.

Я думала, что сейчас сама рухну в обморок, так как моё дыхание участилось, сердце забилось с невероятной скоростью, будто бы передо мной была опасность, руки затряслись. Расстегнув полностью рубашку, обратила внимание на его рельефное тело, через несколько секунд смущённо отвернулась, а после заглянула в лицо. Он смотрел куда-то в пол широко раскрытыми глазами.

Через несколько минут перед нами открылась дверь и, обернувшись, я увидела капитана. Его выражение лица несло опасность в мою сторону. Резко поднявшись, выдавила из себя улыбку.

— Маккаллоу! — Прорычал капитан, переведя взгляд на парня с расстёгнутой рубашкой. Александр поднялся на ноги и выбежал из лифта. Я отправилась за ним.

— Что случилось? — Спросил начальник.

Опустив брови и, скорее, не поняв вопроса, я ответила:

— Мы застряли в лифте.

«Очевидное очевидно»

Саркастично ответила я, а лицо начальника не менялось.

— Я о Громове! — Мужчина повернулся на парня, что торопливо застёгивал последние пуговицы рубашки.

— Извините, товарищ капитан, у меня клаустрофобия.

Признание далось ему нелегко, наверняка, он думал, что капитан сейчас рассмеётся, но нет, он перевёл взгляд на меня. Я же теребила края рубашки, пытаясь придумать новое оправдание своему очередному опозданию.

— Марш работать, оба! — Я уже направилась к месту, как начальник меня остановил:

— Кстати, Маккаллоу! — Я обернулась. — Вы, наверное, уже познакомились, но я ещё раз вас представлю. Это — Александр Громов и он — твой новый напарник. — Я перевела взгляд на Алекса, который улыбался, нагло смотря в глаза. Я же скрыла удовлетворение и кивнула.

— А теперь работать! — Крикнул мужчина и направился в кабинет.

Тогда я поняла, что от этого парня я не отделаюсь, хотя, честно признаваясь, не больно-то и хотелось.

***

Вернувшись к первоначальному делу, я прошлась по всему гардеробу, но так и не определилась:

«Платье или джинсы? Платье? Джинсы? Платье? Нет, джинсы! Думаю, что всё-таки джинсы!»

Выбрав наряд, я встала напротив зеркала. Мои волосы еле касались ключиц, губы я накрасила блеском и добавила румян. Наверх надела светло-голубую рубашку, оставив несколько пуговиц расстёгнутыми, темно-синие джинсы"Skinny"и кеды.

«Да, я совсем не похожа на ту, которая идет на свидание с парнем» — Проговорила я вслух и продолжила рассматривать свой образ.

Взяв чёрную сумку, в которую я положила паспорт, сигареты, несколько зажигалок (так как всё время теряю их) и кошелёк, я надела её через плечо и вспомнила, что забыла телефон в комнате. Находясь у выхода, я увидела смс от Алекса:

*Алекс*

15:00

Я на месте, жду тебя, но не торопись

«Боже, как можно быть таким хорошим?» — С этими мыслями я закрыла дверь и отправилась вниз по лестнице.

Он стоял у открытой, пассажирской двери, и широко улыбался, глядя на меня. Я почувствовала, как щёки начали гореть, и, опустив голову, я прошла к нему.

— Привет. — Беззаботно произнёс парень, показывая рукой на место, словно мы были в восемнадцатом веке.

— Привет. — Я села в машину и почувствовала приятный запах яблока и цитруса. Пристегнулась, а Александр только сел в машину и завёл двигатель. Машина мягко тронулась, а я посмотрела на него.

— Что-то не так?

Я молчала

«Интересно, догадается или нет?» — Этот вопрос был больше похож на спор между мной и мной.

Через минуту до него всё-таки дошло, и громко цокнув, он перекинул на себя ремень безопасности и тогда мы уверенно поехали. Взяв телефон в руки, он беззаботно начал листать музыкальную ленту и включив"There's nothing holding' me back — Shawn Mendes".

— А ты знаешь, как очаровать девушку! — С улыбкой на лице произнесла я, и, не стесняясь, осмотрела его.

На нём была красная футболка, чёрная кожаная куртка, тёмно-синие джинсы и кеды в бело-чёрную полоску по бокам. Волосы были аккуратно уложены лаком, но они всё же кучерявились и придавали некую лёгкость его образу.

— О да, это же любимец девушек. — Эмоционально произнёс парень, держась обеими руками за руль.

— Я вчера слушала её на повторе, пока шла от бабушки! — Восторженно выдала я.

— Могла бы позвонить, я бы, — он сделал тише, — отвёз тебя, мне несложно, ты знаешь. А если бы какие-нибудь упыри…

— Это было бы лишним, и к тому же ты знаешь, что меня сложно обидеть. — Он качнул головой, попадая в такт музыки.

— Точно, ты же у нас спец. в рукопашном бою. — Он улыбнулся, а я поражалась красоте его янтарных глаз.

— Куда мы едем? — Поинтересовалась я, положив ногу на ногу.

— Не знаю. — И сделал музыку громче.

Через минут тридцать мы остановились у парка. Выйдя из машины, я почувствовала приятный свежий воздух, который пускал по коже мурашки и играл в волосах. Я повернулась на парня, и мы направились к ларьку с мороженым.

— Два шоколадных, пожалуйста. — Проговорил парень и протянул купюру.

Идя среди красивых деревьев, детских площадок и магазинов, мы разговаривали с Алексом ни о чём, но это давало мне столько эмоций, что я была не в силах их выразить, могла лишь прокричать. Приятно найти человека, с которым ты можешь говорить двадцать четыре на семь или просто молчать, читая мысли. Присев на качели, мы представляли себя детьми, что развивали ногами ветер, смеялись, и наслаждались каждой минуте. Мимо нас прошла невысокая девушка и легко улыбнулась. Убирая волосы с лица, внимательно слушая молодого человека, я буквально растворялась в его голосе. Комментируя, споря, жестикулируя и предоставляя довольно-таки сильные аргументы, мы прошли несколько скамеек с семейными парами и их детьми. А после Александр устремил свой взгляд куда-то вдаль и резко отвернулся.

— Ты чего? — Опустив брови и скривив рот, спросила я, смотря в спину парня.

Мы встретились взглядами, и он произнёс:

— Несколько дней назад, поймал ребят, что пили в неположенном месте, — он интригующе поморщил лоб и на нём преобразовалась лесенка, — одному что-то не понравилось и я сломал ему нос, а после все разошлись, забирая с собой парня, который так и норовил отомстить за свой нос.

— И они там? — Так хотелось обернуться, но я терпела.

— Да, и, по-моему, они нас видели. — После сказанного парень захохотал, словно его забавляла эта ситуация и ему не хватало адреналина.

— Эй! Ты! — Крикнул один из них, а я спиной почувствовала то, как они приближаются.

— Подраться хочешь? — Спросил Алекс, а я сморщилась, давая понять отрицательный ответ. — Тогда бежим! — Он схватил мою руку, и мы рванули. Люди резко повернулись на нас и, оббегая детишек, что играли в мяч, мы ускорились.

— Давай сюда! — Мы оказались за ларьком с фруктами. Я не стала сдерживать смеха и громко захохотала. Алекс немного вынырнул из укрытия и поддержал моё истерическое веселье.

— Ты сумасшедший! — Задыхаясь, подчеркнула я и поправила сумку.

— Давай! — Он снял с меня аксессуар и прижал к себе. — Надо до машины, а то, так и будем весь вечер бегать от них.

— Или всё-таки подерёмся. — Сейчас играл адреналин, и он так приятно бил в голову, что было ощущение, будто я способна на всё, даже машины останавливать голыми руками.

Кровь бурлила, грудь никак не могла успокоиться, а легкие так и кричали: «Бросай курить!»

— Готова?

Я кивнула, и снова взявшись за руки, мы побежали к машине. Быстро обернувшись, я заметила приближающихся ребят. Одного даже сумела разглядеть. Спортивный, темно-синий костюм, кроссовки белого цвета, кепка и пластырь на носу.

«Сильно ему досталось от Алекса».

Подбежав к машине, мы молниеносно оказались внутри, и пристегнувшись, я торопливо наблюдала за парнем, что запутался в ремне.

— Гони! — С улыбкой на лице и задором в душе, кинула я и осторожно пристегнула его.

Расслабившись в кресле, я залилась в смехе, вспоминая смешные лица прохожих, что так и не поняли, в чем дело.

— Ты сумасшедший!

— Да ладно?! — Подтвердил парень и свернул направо.

Придвинувшись к Алексу ближе, я осторожно достала телефон из его куртки и посмотрела так, словно спрашивая разрешения. Он, хмыкнув, улыбнулся.

— Какой пароль? — Смотря в экран телефона, на заставке которого, стоял мотоцикл марки"Yamaha"

— Твой год рождения.

— Что? — Удивлённо спросила я повернувшись.

— Потому что мы ровесники. — Я захохотала, смущенно отворачиваясь к окну.

Я прикурила сигарету и, нажав на кнопку, открыла окно. Холодный ветер приятно обдул лицо. Вытянув руку и облокотившись на стекло, я почувствовала на себе взгляд и, повернувшись, заметила широкую, наслаждающуюся улыбку.

— Что? — Поинтересовалась я, а он отмахнулся, продолжая улыбаться, а вместе с этим пританцовывал на месте.

И сейчас мы выглядели как сумасшедшие, как счастливые сумасшедшие.

Подъехав к моему дому, мы вышли из машины. Парень, остановившись возле меня, резко стал серьёзным. Будто он долго готовил речь или действие, которое он ранее не мог сделать, а сейчас тот самый, заветный момент.

«Если наши мысли схожи, то я отвечу на этот поцелуй!» — Пролетела мысль, словно она — часть вихря.

— Ты… — начал парень. Я внимательно ждала и слушала, впиваясь в его глаза.

Недолгая пятисекундная пауза, показалась мне целым часом, но я всё же набрала в лёгкие больше воздуха и продолжила ждать.

— Ты… Я…

«Ты не можешь сформулировать фразу?»

— Ты сегодня потрясающе выглядела. — Выдавил из себя парень.

«А ты, оказывается, кретин»

— Ой, спасибо! — Ответила я и взяла сумку из его руки.

— Ты очень красивая! И… ты мне…

«Давай! Это не сложно!»

— Ты мне не безразлична.

«Точно кретин@

Так хотелось сказать то, что было в голове, но сдержалась и сделала шаг навстречу ему. Я будто бы слышала то, как бьются наши сердца.

— Спасибо! — Произнесла я и поцеловала его в холодную щеку.

Быстро отвернувшись и направившись к дому, я чувствовала то, как он смотрит мне вслед, как прожигает и раздевает. Но, быстро достав ключи из сумки, открыла дверь и спряталась от этого взгляда.

Поднявшись на первый этаж, я незаметно заглянула в окно. Он всё ещё стоял, будто бы коря себя за то, что не сделал того, чего хотел, и того, чего хотела я.

Глава 3

Неизвестность пугала меня, сковывала лёгкие и доводила до ужаса.

«Где я? Что происходит? Почему здесь пахнет кровью, сыростью и плесенью?»

Я вытянула руки вперёд и всмотрелась в ладони: руки были бледными, пальцы дрожали. Пытаясь втянуть больше воздуха, я почувствовала боль в грудной клетке. Сделав шаг назад, и пытаясь хоть что-то рассмотреть вокруг, поняла, что это бесполезно. Вокруг меня густой туман, который медленно и плавно подбирался к ногам. Я слышала собственное сердцебиение, казалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди. Повеял холодный ветер и, опустив взгляд на ноги, я увидела жёлтую листву, которая плавно перекатывалась в сторону. Сделав несколько неловких шагов, я прищурилась, разглядывая силуэт, что показался из тумана.

— Эй! Кто здесь? — Хриплым и ненатуральным голосом спросила я и, устрашилась от того, как целеустремлённо ко мне приближался силуэт.

По очертанию телосложения это был мужчина, худой, высокий мужчина. Дыхание участилось, а белая пелена перед глазами начала плясать. Резкий звук заставил меня остепениться и, задержав дыхание, я вслушалась в мелодию. Телефонный звонок. Опустив взгляд на левый карман кожаной куртки, я увидела свет, исходящий от телефона, достав аппарат, я перевела взгляд на фигуру, которая бежала на меня, вытянув руки вперёд, словно пыталась поймать меня. Вытаращив глаза от ужаса, я крикнула, осознавая то, что туман уходит и наступает темнота, я ринулась в сторону ещё оставшегося света, но не успела…

***

Звонящий телефон заставил меня открыть глаза. Вытащив руку из-под одеяла, я попыталась нащупать его, и в итоге выключила его. Через несколько секунд, очень настойчивый абонент снова позвонил. Я открыла глаза, и когда увидела имя абонента, резко подскочила и теперь уже сидела, поправляя одеяло одной рукой, а другой держала трубку.

Прочистив горло, я заговорила:

— Здравствуйте, Николай Петрович!

— Здравствуй, Кара, не разбудил? — Этот вопрос заставил меня посмотреть на экран телефона, а именно на время в верхнем в правом углу.

«6:15 — конечно, нет. Конечно, я не сплю в такое время. Я просыпаюсь с рассветом, делаю зарядку, принимаю душ, отправляюсь на бодрую пробежку, встречая знакомые лица, вернувшись домой, готовлю вкусный завтрак, завтракаю, а после занимаюсь делами по дому. Ведь чем же ещё заниматься в свой крайний выходной? Ах да, точно, спать.»

После длительного молчания он добавил:

— А, ну да, я разговариваю с Карой Маккаллоу, которая спит до обеда и не только в свой выходной.

Ранее я задумывалась о том, что единственная вещь, которая объединяет меня и капитана — сарказм. Чистый, прирождённый сарказм.

— У вас что-то срочное? — Монотонно спросила я, закрыв глаза.

— Да. От меня требуют полный отчёт о двенадцати убитых, и задают вопрос, почему мы не можем поймать убийц целый месяц! Не знаешь почему? — Прищурившись, я открыла глаза и посмотрела в распахнутое окно.

Оно всегда было открыто, это привычка выработалась, когда я жила ещё с бабушкой.

— Извините, но не мы работаем над этим делом, а другие сотрудники, к мне-то какие претензии, так ещё и в шесть часов утра?

— Сегодня я жду отчёта по раскрытому делу!

— Хорошо! Но я-то здесь при чем? — Немного повышая тон, спросила я.

— Маккаллоу, до тебя всегда так туго доходит или только с утра?

— Второе! — Упав на подушку и прикрыв глаза свободной рукой, я поняла, что у меня отнимают выходной. И не в первый раз!

— Не перебивай! Я по-другому построю предложение. Сегодня я жду от тебя и Громова полный отчёт по делу. По раскрытому делу. — Мужчина прокашлялся и что-то невнятное ответил человеку, который по видимости находился рядом.

— Вы на работе? — Скорчившись, спросила я.

— Да, Маккаллоу, отдел работает с пяти утра, можно было запомнить за три года работы. Всё, жду вас! Громову уже позвонил, он с полным энтузиазмом и восторгом, готов выложиться на все сто процентов.

— Это снова сарказм?

— Нет!

Начальник положил трубку, а я, захныкав, спряталась под одеялом и помолившись о полном одиночестве и покое, отправилась в душ. Подойдя к кровати и вытирая мокрые волосы полотенцем, я наклонилась к телефону, что лежал с загоревшимся экраном.

Разблокировав его, я увидела одно непрочитанное сообщение:

*Алекс*

Привет, я уверен, что Фадеев тебя уже разбудил, так что буду ждать тебя у дома

Выдохнув, и отчаянно вобрав воздуха, я напечатала ответ:

*Кара*

Хорошо, через 15-20 минут буду готова

Честно признаться, я полностью уложилась в заданное время и, с облегчением закрыв дверь на ключ, отправилась вниз по лестнице. Выйдя на улицу, я почувствовала резкий запах недавно скошенной травы. По моему мнению, это был самый прекрасный запах на всём белом свете, не считая запаха новых книг, кофе, ацетона, краски, ученической замазки и, конечно же, одеколона Алекса. Посмотрев вперёд, я увидела знакомую машину и отправилась к ней. Пристегнувшись, я только обратила внимание на Александра. Прислонившись к окну, он тихо сопел, со сложенными на груди руками. На нём была чёрная рубашка с закатанными рукавами, которая заправлена в классические, тёмно-синие брюки, с таким же ремнём. Несколько расстёгнутых пуговиц, раскрывали обзор на ярко выраженные ключицы и серебряный кулон, сделанный в форме кленового листа, который он никогда не снимал. Как-то раз, он рассказал мне о нём. Его носила его мама и перед смертью, отдала его ему, и с десяти лет, он его носит, так и не снимая. На левой руке у него часы, но в первую очередь, моё внимание всегда направлено на его правую руку, на которой татуировка, что полностью закрашивала кожу в чёрные и тёмно-синие цвета. Картинка странная и немного специфическая: чёрный змей, который полностью обвивает его руку, от него исходит тёмно-синий дым и несколько надписей на латыни. Я никогда не интересовалась переводом этих фраз, просто знала, что они со смыслом. Я аккуратно коснулась руки парня, из-за чего он, проснувшись, слегка вздрогнул. Алекс открыл глаза и увидев меня, улыбнулся

— Доброе утро, — промычал Александр и вцепился в руль.

— Оно не может быть добрым, если тебе в шесть утра звонит твой саркастичный начальник, — поджав губы, ответила я и отметила тот факт, что Алекс пристегнул ремень безопасности.

— Согласен.

Он вставил ключ в зажигание, и мы тронулись.

— Он сказал, что ты был безумно рад тому, что нам передали дело, и его надо раскрыть сегодня же, так ещё и успеть написать отчёт.

— Эмм… — протянул молодой человек и засмеялся.

— Что?

— Когда он мне позвонил, я просто слушал и ничего не говорил, пытаясь снова заснуть и лишь периодически мычал в ответ. Единственное, что я услышал это — Доброе утро! Двенадцать убитых! Морозов и Клюшкин — идиоты! Идиоты! Идиоты! Работать! Сегодня! Кара! — В ответ на искажённый голос и мимические искажения, я засмеялась, расслабляясь в сидении.

— Вау! Нет, у меня было мягче. Намного. Лишь малое упоминание о том, что я много сплю и не знаю, со скольких работает отдел, и что мы должны раскрыть дело, которое не могут раскрыть другие.

Алекс улыбнулся, а мне на душе стало невероятно тепло и радостно, словно лучи солнца попадали на лицо, мягко согревая и принимая в свои объятия. Мне он нравился так сильно и так долго, что я буквально теряла голову от любого его жеста. Кожа покрывалась мурашками, сердце стучало невыносимо быстро, а его стук был таким громким, что казалось, не я одна его слышу. Мягкое покалывание и трепет чего-то живого заставляли воздух забиться где-то в горле, и от этого кружилась голова. Вчера я так ждала того самого признания, что была готова кричать о своих чувствах. А после, в голову ударила гордость и принципы, и мне пришлось уйти домой, а там уже долго лежать в кровати, ворочаться и уснуть с мыслями о нём. Кретин, который чего-то боится, и идиотка с полным багажом чего-то ненужного. Поздравляю! Мы нашли друг друга. Но и это мы поймём нескоро, а точнее, поймём и на этом всё!

Когда мы только поднялись на нужный этаж, нас встретил Фадеев, и это было что-то невероятное.

— Дорогие друзья! — Крикнул мужчина и несколько работников посмотрели на него в недоумении. Мужчина был в тёмно-синих, классических брюках и серой рубашке, с закатанными рукавами. В руках у него было два пластмассовых стакана с кофе. Приятный аромат ударил в нос, и желудок приятно заурчал.

— Сегодня невероятный день!

Я опустила брови, и мы с Алексом посмотрели друг на друга.

— Сегодня наша Кара Маккаллоу не опоздала!

Эти несколько людей засмеялись, отворачиваясь к бумажным отчётам. Я саркастично закатила глаза и поджала губы.

— Очень смешно! И вообще, у меня сегодня выходной!

— Да-да! Хватит ворчать!

Николай Петрович протянул нам стаканчики.

— Всё. За работу!

Алекс придвинул свой стул к моему столу. Сгорбившись, мы смотрели в монитор, пытаясь найти хоть что-то общее во времени или в погибших девушках. В помещении было прохладно, ветер из распахнутого окна играл с жалюзи, откидывая их в разные стороны. Людей было не так уж и много (некоторые ещё не пришли на работу) и поэтому мы могли себе позволить разговаривать в полный голос. Облокотившись на руку, я перевела взгляд на Алекса. Он был угрюм и сконцентрирован на работе.

— Я не знаю, что делать! — Начал молодой человек и выпрямился на стуле. — Девушки исчезают, и мы находим их в разных частях города, но где логово этих ублюдков?

Я уже хотела сострить, но передумала, когда парень потрепал свои волосы и остановил свой взгляд на мне.

— Открой карту! — Попросила я и мы внимательно всмотрелись в план города. — Отметь все места, где были найдены девушки.

Круг явно сузился и, нам нужно было всего-то проверить тринадцать заведений. Пустяки!

— Их логово — сто процентов что-то заброшенное.

— Да, это ясно. В отмеченном районе три заброшенных завода и один склад. Но хуже всего то, что мы не знаем, как выглядят эти преступники.

— Ну почему же? Из показаний единственной выжившей девушки известно, что у одного из них шрам на шее и татуировка в виде паука на запястье.

— Здорово, и мы будем ходить и просить всех, чтобы нам показывали запястья и шеи.

— Алекс!

— Что? — Парень откинулся на спинку стула, заведя руки за шею. Он сурово смотрел на меня, ожидая хоть чего-то.

— Успокойся. Круг сузился, мы знаем, что эти люди крадут девушек в одном районе, сыграем на этом!

Я улыбнулась, пытаясь разрядить обстановку.

— Как? — Более спокойно спросил парень.

Я не стала отвечать, лишь подозрительно улыбалась, ожидая момента, когда до парня дойдёт.

«Интересно, я долго буду так сидеть и улыбаться? Давай, парень!»

— Нет! — Он прислонил стакан кофе к алым губам, ярко выражая возмущение.

— Алекс, у нас не так много времени на поимку этих преступников, надо действовать быстро, чётко и без ошибок.

— Конечно, и играть наживку это не ошибка! — Он саркастично сморщился, ставя кофе на край стола.

— Алекс!

— Нет, что непонятно?!

— Я буду не одна, со мной будешь ты!

— Супер.

— Если ты отказываешься, я отправлюсь сама.

Я встала с места, сделала глоток кофе, взяла кожаную куртку со спинки стула и отвернулась, чтобы последовать к выходу.

— Куда сначала? — Спросил парень, проделывая то же самое, что и я.

— Сначала ко мне. Мой внешний вид должен соответствовать тем девушкам.

Через полтора часа мы сидели в машине в переулке, где исчезло большая часть девушек. На мне была красная рубашка с довольно глубоким вырезом, светло-синие обтягивающие джинсы и чёрные классические туфли на высоком каблуке (только такие нашлись в моём гардеробе среди огромного количества пар кроссовок и кед). Сначала я думала надеть юбку, но решила, что в ней всё-таки неудобно драться. Макияж сделала яркий, подчёркивающий глаза. Волосы заколола по бокам.

— Ты уверена, что они будут здесь сегодня? — Спросил парень, сжимая руль так сильно, что на руках начали белеть костяшки.

— Да, девушки не пропадали уже неделю. Не думаю, что они одумались и больше не собираются этим заниматься.

— Тоже, верно, — он потряс рукой, нервно поправляя часы.

— Если ты продолжишь волноваться, я тоже начну.

Александр заботливо посмотрел на меня, приподняв в лёгкой улыбке левый уголок губ. Я поправила рубашку. В переулке появилась девушка в красном платье. Через некоторое время мы заметили машину, которая медленно следовала за ней.

«Интересно, они специально так одеваются, чтобы быть красивыми и готовыми к нападению маньяков?»

— Алекс? — Я беспокойно отстегнула ремень безопасности.

— Подожди, — он прижался к рулю и внимательно следил за происходящим.

Девушка в платье обернулась и посмотрела на машину, которая преследовала её. Её испуганный вид полностью оправдал все наши ожидания. Она резко отвернулась и заметно ускорила шаг.

«Как им удаётся ходить на каблуках так быстро? Я могу быстро упасть — это единственный навык, который я освоила».

Громкий крик девушки заставил нас вздрогнуть. Мужчина, выскочивший из машины, сильно и, по видимости, больно схватил её за руку и развернул к себе. Скривившись от боли, она начала сопротивляться, пиная его руками и ногами. Я быстро сняла туфли.

Роль приманки отменяется.

— Стой, Кара! — Крикнул Алекс, когда я выбежала из машины.

Камни больно впивались в ноги, но я продолжала бежать что есть мочи. Жестом притормаживая машины, я перебежала дорогу. Преступник схватил девушку, закинул на плечо и поспешил к машине. Жертва билась и кричала, но проходящие мимо люди будто бы не замечали ничего странного. Моя вредная привычка дала о себе знать — я снова боролась с отдышкой, грудь больно горела. Каждый вдох давался с трудом. Оказавшись ближе, я вытащила из кобуры пистолет и направила его на преступника. Выбившиеся пряди волос падали на глаза. По видимости, я растеряла заколки.

— Стой! — Громкий хрип вырвался из моей груди.

Преступник никак не отреагировал. Я повторила фразу, сильнее сжимая оружие в руке и направляя его на мужчину. Он испуганно посмотрел на меня.

— Полиция! Оставь девушку в покое! — Я слышала, как жертва жалобно всхлипывала, моля о помощи.

Он быстро бросил девушку и сел в машину, которая тут же рванула вперёд. Я подбежала к сидевшей на асфальте жертве, которая держалась за ноги, прислоняя голову к коленям.

— Эй, ты в порядке? — Спросила я, подбегая к пострадавшей.

— Да-да! — Плача, ответила девушка.

Быстро достав телефон, вызвала скорую помощь. Обернувшись, я увидела рядом стоящую Audi. Александр молниеносно открыл мне дверь.

— Садись! — Крикнул он.

Я обратилась к девушке:

— Я вызвала скорую и полицию. Вам окажут первую помощь и возьмут показания. Оставайтесь здесь, хорошо? — Уже направившись к машине, я остановилась, ожидая услышать ответ.

— Хор.. хорошо… — Всхлипывая и поднимаясь на ноги, проговорила девушка.

Я быстро села в машину, и мы рванули за преступниками.

— Ты запомнил номер машины? — Спросила я, доставая кожаную куртку с заднего сиденья и накидывая её на себя.

— Конечно.

— Вон они! — Я громко крикнула, указывая рукой на машину.

Смешок вырвался из груди молодого человека и, поднимая брови, он, улыбаясь, посмотрел на меня.

— Я вижу!

Мы обогнали очередную машину, и я заметила, как автомобиль, который мы преследовали, остановился в переулке. Мы встали неподалёку.

— Значит, всё-таки заброшенный склад! — Уточнил парень и отстегнул ремень безопасности.

«Очень глупые преступники…»

— Готова?

Я кивнула, и мы вышли из машины. Было тепло, даже душно. Пройдя вперёд несколько метров, мы завернули в переулок и моментально сморщились от отвратительной вони, что врезалась в наши носы.

— Как же воняет! — Заметил парень, я повернулась к нему, а он опустил глаза на ноги.

— Ты серьёзно босая?

— Нет, Ал, тебе кажется!

Демонстративно кивая и закатывая глаза, открыла дверь и осторожно переступила через порог. Я почувствовала что-то твёрдое и острое, оно впивалось в мою правую ногу. Отряхнув стопу от этой помехи, я направилась к лестнице.

— Я посмотрю, что наверху! — Шёпотом проинформировала я друга и поднялась на ступень.

— Будь осторожна! — Улыбнувшись, ответил парень и двинулся в сторону чёрной железной двери.

Ступеньки были бетонные и холодные. Я смотрела под ноги, пытаясь не наступать на штукатурку и стёкла. В заброшенном здании было прохладно, свет лился через разбитые окна, на стенах были многочисленные граффити.

«Смерть придёт за тобой» — Прочитала я на стене, осторожно открывая одну из дверей и держа наготове пистолет.

«Надеюсь, нет» — Мысленно ответила я на надпись и вошла в комнату. Там в хаотичном порядке стояли столы, некоторые стулья были перевёрнуты, всюду валялись разбитые бутылки, фантики и пластмассовые стаканчики. Стена с граффити делила помещение. Я прошла через арку.

— О… Господи! — Прошипела я и закрыла рот свободной рукой. Рука, в которой был пистолет, задрожала. Я быстро отвернулась.

Передо мной лежали трупы девушек, изуродованные трупы. Одежда их была разорвана, на телах было множество синяков, ран и ссадин. Из глубоких ран струилась кровь. Некоторые трупы были совсем обескровлены и без органов.

«Они продают органы» — Подумала я и, не убирая руки ото рта.

Услышав шорох, я резко выпрямила руку и направилась к следующей двери. Резко распахнув её, направила пистолет вперёд. Передо мной сидели три девушки в разорванных платьях. Растрёпанные волосы и потёкший макияж давал понять, что здесь происходило. Я жалобно опустила брови и сделала шаг навстречу.

— Прошу вас! — Взвыла одна из девушек.

— Тихо! — Я прижала палец к губам и присела рядом. — Я из полиции, мы пришли за вами, всё хорошо. Я сейчас помогу вам выбраться.

— Спасибо. — Плача, произнесла другая девушка.

Я кивнула и написала капитану SMS с нашими координатами.

— Вот, возьмите! — Третья девушка, блондинка с размазанной красной помадой, придвинула мне чёрные кеды.

— Ох, спасибо! — Я улыбнулась, положив пистолет на пол, быстро натянула кеды.

Спускаясь по лестнице, вздрогнула от звука выстрела, что слышался с первого этажа. По спине пробежался противный холодок.

«Алекс!» — Мысль о том, что с ним может что-то случиться выбила меня из колеи.

Быстро передвигая ногами, не опуская оружия, я помогла девушкам выйти на улицу, а сама свернула за угол, чтобы приготовиться к схватке.

«Лишь бы он был в порядке!» — Подумала я и сильнее сжала оружие в руке.

Вобрав как можно больше воздуха, я быстро толкнула дверь и направила пистолет в сторону потенциальной угрозы. От картины, которую я увидела, подкашивались ноги, но старалась держаться. Я видела перед собой Александра, стоявшего на коленях, из его носа струилась кровь. Позади него стоял мужчина и направлял пистолет ему в затылок. Я чувствовала себя так, будто дуло пистолета было направлено не на него, а на меня. По бокам от Алекса и угрожавшего ему мерзавца стояли ещё мужчины. Они были одеты в чёрные костюмы, оба — крупного телосложения, на три — четыре головы выше меня. Я громко дышала, стиснув зубы и держа пистолет двумя руками.

«Ладно, Кара, чем больше шкаф, тем громче он падает!»

— Пусти его!

— Ох, твоя напарница? А ты говорил, что один здесь! — Сиплым голосом проговорил мужчина, стоявший позади Алекса.

Он был высоким и очень худым. Первое, что бросалось во внимание — его ярко выраженный кадык. Его тёмно-серые узкие глаза сверлили меня, а с губ не исчезала эта противная улыбка.

— Вы, наверное, поняли, чем мы здесь занимаемся, а ты, красавица, послужишь благому делу.

–"Благому делу"? Вы потрошите девушек. Вытаскиваете органы, а что дальше? — Грубым низким голосом, спросила я и сделала ещё один шаг к Алексу.

— Мы спасаем тех, кому нужна пересадка.

Я гневно сморщилась.

— Опусти оружие, — ласково попросил мужчина, а я задорно ухмыльнулась, давая понять, что этому не бывать.

— Хорошо. Тогда мы начнём потрошить тебя. Прямо на глазах твоего напарника. Но перед этим попробуем тебя на вкус.

Мужчины, стоявшие по бокам их главаря, направились ко мне. Я сделала пару шагов назад.

— Животные! — Переводя прицел с одного на другого, я периодически смотрела на Алекса, который медленно тянулся к пистолету.

Мужчина, идущий слева, ускорился. Я быстро, и совершенно легко, словно выполняла такое каждый день, нажала на курок. Алекс вздрогнул, смотря на тело, которое громко упало на бетонный пол. С ожесточённым выражением лица я направила пистолет на другого, но он сбил меня с ног. Больно ударившись головой о стену, я выронила оружие. Он схватил меня за плечи и сильно сжал. Я скривилась от боли, но не сдалась: подтащив ногу к груди, толкнула его. Он попятился и, воспользовавшись моментом, попыталась дотянуться до пистолета. В этот момент Алекс быстро вытащил пистолет из кобуры, и прострелил ногу тому, кто держал его в плену. Здоровяк, что повалился на меня, сжал свои руки у меня на шее и крепко сжал её. Из меня вырвался стон. Глаза защипали и в них потемнело. Через несколько мгновений я услышала выстрел и почувствовала, как кровь мучителя брызнула мне в лицо. Тяжёлое тело прижало меня к полу. Вырвавшись из оков, прижалась к стене и попыталась отдышаться. Я перевела взгляд на Алекса, который прострелил голову мужчины, пытавшегося задушить меня. Александр выронил пистолет и упал на пол, словно тряпичная кукла. Уставившись на меня, он глубоко дышал. Я понимала его состояние. Дело в том, что на моём счету было достаточно убитых людей, плохих людей, людей, которые действительно заслуживали такого наказания. Я больше не боялась лишать кого-то жизни, потому что ясно понимала: либо я убью, либо убьют меня. Но и, конечно же, я убивала по мере необходимости. Убивала в таких ситуациях как сейчас, и ничто не тревожило мою душу. И пусть это сейчас прозвучит отвратительно, но я действительно спокойно к этому относилась. Но когда я убила первого человека, тогда не могла простить себе этого. Я не ела, не пила, не могла уснуть. Лишь курила и пыталась забыть всё это, как страшный сон. Но счёт Александра Громова открылся только сегодня, и я прекрасно понимала его.

— Алекс, — прошептала я, смотря в его глаза, — всё в порядке. Слышишь?

Я поднялась, на трясущихся ногах подошла к молодому человеку и села перед ним на корточки.

— Когда-то это должно́ было произойти, — спокойно проговорил он.

Я крепко прижала его к себе, он обнял меня в ответ, и я вдохнула приятный запах одеколона. В помещение ворвались люди в костюмах спецназа, резко направили на нас оружие, но почти сразу же его опустили, приняв нас за"своих". Между спецназовцами прошёл Фадеев. Упираясь руками в бока и оглядывая нас, он спросил:

— В порядке?

Мы кивнули и поднялись на ноги. Подойдя к нам, он заметил капли крови на моём лице.

— Медицинская помощь?

— Нет, товарищ капитан, не нужна. Мы в порядке, — ответил Алекс и направился к выходу.

Ещё некоторое время я разговаривала с начальником.

— Он… — начал Фадеев, но я не дала ему закончить.

— Да, — коротко ответила я.

— Спасибо вам ребята, можете дома написать отчёт и прислать мне на почту.

Фадеев улыбнулся перед тем, как отвернуться, а я направилась к выходу. На полу были два мёртвых тела. Человек, пистолетом угрожавший Алексу теперь тоже лежал неподвижно. Всё, на что ему хватало сил — изредка стонать и периодически моргать. Выйдя на улицу, я увидела Алекса. Он курил, опираясь на капот своей машины. Улыбаясь, я двинулась в его сторону. Но он не сводил глаз с асфальта, даже тогда, когда я села рядом с ним.

— Ал?!

— Я убил человека.

— И я убивала. На моём счету не одна смерть, но это никак не повлияло на мою жизнь. Не изменилась ни я, ни моя жизнь. Всё хорошо, ты сделал то, что требовалось. К тому же, — я достала сигареты из заднего кармана и, прикурив, продолжила, — ты спас мне жизнь. — Он посмотрел на меня и улыбнулся.

— Это приятно слышать, не всегда же тебе спасать мою шкуру.

— Согласна! — Я выпустила клубок дыма, всматриваясь в светлые облака. — Как я могу тебя отблагодарить?

— Я могу загадать всё что угодно?

— Так, не борщи. — Останавливая его рукой, засмеялась.

— Чёрт! — Он улыбнулся, глядя мне в глаза, — Свидание, во вторник, после работы. Я буду на серебристой Audi.

— Договорились.

Смущаясь, я улыбнулась и отвела взгляд. Алекс крепко обнял меня и несколько минут мы просидели в таком положении, пока не смутились, поймав на себе яркую улыбку капитана.

— По домам? — Спросила я.

— Думаю покататься по городу с громкой музыкой и открытыми окнами, как тебе идея?

— Прекрасная идея!

Глава 4

Холодные струи воды нежно прочерчивали линии от шеи до ступней. Я выдавила немного геля и массирующими движениями втерла в кожу. Запах кокоса казался мне изумительным. Обмотавшись полотенцем и закрепив его на груди, я отправилась в комнату. Мне было необходимо принять этот бодрящий душ. Все ужасы, что я видела на втором этаже заброшенного склада, ярко отпечатались в моей памяти. Взяв ноутбук, я кинула его на кровать, а сама прошла на балкон. Со скрипом открыв дверь, я ступила босой ногой на холодную плитку. Немного поёжившись, достала сигарету из пачки и прикурила её. Облокотившись на перегородку, я всмотрелась в окна многоэтажек, жители которых уже отправлялись спать. Медленно весь свет потухал, вместе с ним исчезала суматоха и, наконец, я почувствовала, что наступала ночь. Такая спокойная, манящая ночь. Были слышны машины и разговоры влюблённых парочек, которые медленным шагом проходили мимо детской площадки. Переведя взгляд на дом напротив и увидев молодого человека, стоявшего без футболки, я улыбнулась. Идеальный рельеф его тела можно было увидеть даже с такого расстояния. Мы с Александром жили на одном этаже домов, стоявших напротив, и очень часто так встречались взглядами. Иногда брали телефоны и разговаривали подолгу, пока небо было украшено миллионами звёзд. Мы разговаривали на разные темы: начиная от обсуждения машин, и заканчивая нашими самыми сокровенными секретами. В такие моменты я жалела, что между ними всего лишь дружеские отношения. Он махнул рукой в знак приветствия, я, улыбаясь, ответила. Взъерошив себе волосы, молодой человек улыбнулся, выбросил окурок в пепельницу, которая стояла рядом, и отправился внутрь. Услышав звонок, исходящий от ноутбука, я отправилась в комнату. Мне звонила бабушка и, ответив, я улеглась на кровать, рассматривая знакомое лицо. Морщинки и немного сморщенный лоб так шли ей, что я не могла представить её без них. Она сидела в синей футболке и, подперев голову рукой, начала:

— Снова светишься и искришься, радость моя? — Я засмущалась. — Снова Александр?

— Перестань, ты меня смущаешь.

— Ты сегодня работала? — Я поднялась с кровати и отправилась переодеваться, спрятавшись за дверь шкафа. Надев спортивные штаны, что были на три размера больше моего, и такую же свободную футболку, я приняла прежнее положение, опираясь на руку.

— Да, капитан передал нам задание, с которым не смогли справиться другие опера.

— И как? Успешно? Что там было?

— Тебе, правда, так интересно? Или что-то случилось, и ты пытаешься плавно перейти к теме?

Бабушка широко улыбнулась и махнула рукой.

— Нет-нет, мне, правда, интересно.

Она заинтересованно застыла, ожидая моего рассказа.

— Ну, хорошо. Дело было о двенадцати убитых.… Сначала мы так думали, но на самом деле их было куда больше. Мы с Алексом раскрыли их местоположение и отправились туда… — я запнулась, думая, стоит ли рассказывать бабушке о тех ужасах, что я видела. — В общем, мы поймали их, и всё.

Поджав губы, я перевернулась набок и посмотрела на часы.

— Там было то, что ты не хочешь рассказывать? — Она помрачнела, ожидая моего ответа.

— Да, я не хочу об этом говорить. И ещё Алекс впервые убил человека, и… В общем, всё очень сложно и…

Я встала, поджав ноги под себя, я открыла маленькое окошко электронной почты, и проверила, отправился ли мой отчёт.

— Всё хорошо? — Спросила я, заметив её явное смятение.

— Да-да. Я тут подумала, может, встретимся после того, как ты закончишь рабочий день, и посидим в парке?

— Да, хорошая идея!

Я улыбнулась. Мы ещё несколько минут держали неловкую паузу, попрощались, и я отправилась спать. Ну как спать, я открыла страницу Александра в инстаграм и посмотрела на фотографию, которая мне нравилась больше всего. Это была совместная фотография. Я, Алекс и наши общие знакомые собрались на дне рождения одного парня. На фотографии все смотрят в камеру, кроме меня и Алекса. Мы пытались открыть несчастную бутылку шампанского. Алекс пыхтел, краснел, матерился, а я, наблюдая за молодым человеком, заливалась смехом. Услышав мой смех, парень засмеялся, и в этот момент сделали фотографию. Она была живой, с атмосферой счастья и веселья. В тот момент я была действительно счастлива. В итоге, Алекс всё-таки открыл бутылку, пролив половину на меня и на пол, после чего извинялся около пяти минут, а потом мы пошли сушить мои вещи. В тот момент я просила небеса о том, чтобы произошёл тот самый первый поцелуй между мной и Алексом. И он бы произошёл, клянусь, но к нам зашла Наташа, девушка именинника, и всё испортила.

Проснувшись рано утром в холодном поту и с дрожащими руками, я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Я перемотала в памяти снова ту сцену, что преследовала меня во снах, а именно, бежавший ко мне молодой человек. Я сумела разглядеть его белокурые волосы и услышать голос, который сильно походил на голос Алекса, но был слегка грубее.

Перевернувшись на живот и нащупав телефон, я посмотрела на время.

«Вау, я не проспала! Вот это я понимаю!»

Такого шока, «приятного шока», я давно не испытывала. Поднявшись на ноги, я быстро собралась и отправилась на работу. Сегодня я решила выпрямить волосы (как, впрочем, и всегда), надеть сиреневую рубашку с небольшими карманами на груди, чёрные джинсы и чёрно-белые кеды. Поднявшись на этаж, прошла к своему месту. Я обратила внимание, что Алекса не было на месте.

«Он никогда не опаздывает! Может, что-то случилось?» — Подумала я и почувствовала что-то очень жёсткое между лопатками.

— Руки! — Прозвучал грубый голос, а я напряглась всем телом — Поворачивайся, но медленно.

Выполняя сказанное, я видела испуганные лица коллег. Наконец, обернувшись, я увидела Фадеева, который не опускал оружия. Я держала руки поднятыми.

— Кто ты и что сделала с моей Карой, которая вечно опаздывает?

Я расслабилась и опустила руки.

— Обхохочешься! — Сострила я и повернулась к рабочему столу.

— Нет, серьёзно, ты меня пугаешь. Ты под чем-то? Скажи сейчас, чтобы я мог тебе помочь, это не шутки, зависимость — это всегда плохо, Кара.

— Стоп! — Крикнула я и выставила руки, останавливая его, — Я просто рано проснулась и решила прийти на работу без опоздания. — Подняв брови, я постаралась быть более правдоподобной. Я же не скажу, что меня разбудил кошмар, и, больше не желая спать, я отправилась на работу.

— Ближе к обеду, к тебе придёт парень и вручит баночку.

Я цокнула, закатив глаза, и села на своё место, а капитан смеялся над собственной шуткой.

— Минут через десять зайди ко мне за делом, сегодня работаешь без напарника.

— Что? Почему?

Я нагнулась и нажала на кнопку включения компьютера, а после быстро посмотрела на начальника.

— Он попал в аварию.

Я выпучила глаза, в груди что-то щёлкнуло, я уже поднялась с места, но он опустил меня, касаясь плеч.

— С ним всё в порядке. Как я понял, кто-то врезался ему в бампер, и теперь они ждут гаишников.

Он улыбнулся, заглянув мне в глаза, а после отправился в свой кабинет. Я мгновенно накинула на себя куртку и спустилась на перекур. Стоя за углом с сигаретой в одной руке и телефоном в другой, я рассуждала:

«Так, а не слишком это будет, если я позвоню ему? Мы ведь просто друзья, а не пара! Вот именно — мы друзья, и я должна знать, что там произошло! А если он подумает, что я слишком назойливая и не возьмёт трубку? Так! Нет, мы друзья, коллеги, напарники и я просто обязана знать, что с ним».

— Привет! — На этом все мысли куда-то ушли, скорее всего, по своим делам, не предупредив меня.

— Привет, Кара, что-то случилось? — Прочистив горло, спросил молодой человек.

— Я…я хотела спросить у тебя, мне сказали, ты в аварию попал и…,и…

«Боже, я идиотка…»

— Ох, я в полном порядке, машину мне помяли как следует, а так всё прекрасно.

— А, ну, тогда, супер.

— Ты испугалась за меня? — Я представила себе его самодовольную улыбку и как профессиональный актёр, издала смешок.

— Я? Нет. Просто мне придётся работать без напарника, а значит, это двойная работа.

Закрыв глаза и зажмурившись, я убедилась в том, что я ненормальная.

— А, ну тогда ладно.… Подожди, — я вздрогнула от такого резкого произношения и громкости динамиков, — ты уже на работе?!

«Вот сейчас было обидно!»

— Да, Алекс, я на работе и пошла, работать, — отключив вызов, я всмотрелась в фотографию контакта, а после покачала головой и отправилась на место.

Открыв дверь в кабинет начальника, я спокойно вошла и, сложив руки за спиной, посмотрела на мужчину, который, как всегда, был в официальном костюме. На столе было множество бумаг, сложенных в ровные стопки, неподалёку от них стояли несколько стаканов из-под кофе. Усевшись удобнее, он оторвался от чтения какого-то документа и посмотрел на меня.

— Я тут понял кое-что, — начал мужчина, не отводя от меня глаз, — ты и Громов никогда не стучите, когда входите. Подскажи, когда я распустил вас до такой степени?

— Ну, вообще, это началось…

— Маккаллоу!

— Что? Вы сами задали вопрос.

— Помолчи, вот дело, — он протянул несколько листов, закреплённых скрепкой, — нужно съездить в дом к вдове и узнать, что там случилось. Она утверждает, что её мужа убили, но что-то там нечисто, она что-то не договаривает. Узнай.

Я взяла документы и, кивнув, отправилась к выходу.

— Так как Громова пока нет, можешь взять служебную машину. Но, ради бога, давай не как в прошлый раз! — Я сморщилась, пытаясь возразить, но он нервно помахал рукой, давая понять, что разговор окончен.

Я сама была виновата в том, что вернула машину без капота и переднего бампера, но всё же хотела оправдаться. И мне ещё повезло, что с меня не стали списывать за ущерб. Вернувшись на своё место, я разузнала местоположение, взяла ежедневник чёрного цвета в кожаной обложке, надела куртку и отправилась к машине. Уже на подземной парковке я взяла ключи у дежурного и отправилась к единственной машине, которая мне нравилась, это, если не брать в счёт машину Александра. Черная Mitsubishi Lancer 10.

— Здравствуйте, моё имя Кара Маккаллоу. Я — оперативный уполномоченный сотрудник, — проговорила я, находясь у двери, которую только что открыла блондинка лет сорока пяти. Она не выглядела на свой возраст. От неё приятно пахло календулой и пряностями. Женщина широко улыбнулась, показывая мимические морщинки вокруг рта. Накрашена она была дерзко и броско. Ярко-голубые тени, чёрная подводка, по-моему, несколько тонн тонального крема и красная помада. Это выглядело довольно нелепо и неправильно, если брать законы"женской штукатурки".

— Ох, здравствуйте, вы по поводу моего мужа?

Странный вопрос, интересно, а ты делала ещё что-нибудь, чтобы к тебе приехала полиция?!

— Всё верно, — я кротко улыбнулась, смотря на доброжелательный жест пройти внутрь, — спасибо.

Квартира была очень просторной и походила больше на студию. Белые стены и светло-серые полы из керамической плитки. Кухня и сразу же гостиная была огорожена лишь небольшой барной стойкой, у которой стояло два барных стула.

— Вы можете не разуваться, горничная ещё не приходила, так что не волнуйтесь. — Я кивнула, улыбаясь, и мы прошли к барной стойке.

— Присаживайтесь, я пока приготовлю кофе. Какой вы предпочитаете?

— Эм…

— Я приготовлю эспрессо, вы не возражаете?

— Нет-нет.

Я положила ежедневник перед собой и, взяв ручку, посмотрела на Анну Маяковскую (так звали вдову), которая маячила по кухне.

— Когда вы видели мужа последний раз?

Девушка сразу же повернулась ко мне и, опираясь на стол, ответила так быстро, что меня это даже смутило.

— Перед его смертью. Я поехала на маникюр, а он остался дома. Когда я приехала, увидела его мёртвым, вот там, — она указала рукой на белоснежный диван, что стоял напротив телевизора, висящего на стене. — Это такая утрата для меня, — она театрально приложила руку к лицу, — Кара, правильно?

— Да.

— Прекрасное имя, вы американка?

«А она неплохо прыгает с темы на тему».

— Метиска, отец — англичанин, мать — русская.

— Потрясающе! — Она улыбнулась, будто бы и не плакала несколько секунд назад.

— Какие у вас были отношения с мужем?

— Мы очень любили друг друга. Я души в нём не чаяла.

— Он погиб два дня назад, и вы так быстро оправились после потери любимого человека?

Я не верила ей, не верила ни единому её слову, что-то здесь явно не так.

— Жизнь продолжается, я же не могу страдать всю жизнь! — Она сложила руки в замок. Я мельком увидела на запястье татуировку-треугольник чёрного цвета, перевёрнутый вершиной вниз.

«А вот это уже очень интересно!» — Подумала я и улыбнулась.

— Любите татуировки? — Со спокойным выражением лица спросила я у девушки, а на её лице появился испуг, который она молниеносно перекрыла улыбкой.

— Да, а вы? У вас есть?

— Да, есть.

И в правду, у меня есть татуировка, но она несёт тот смысл, который я сама навязала. Полумесяц, что находится на ключице, звёзды, что переходят на спину, и солнце, что преобразовалось из звёзд, и красовалось на лопатке. — Я оттянула рубашку и показала девушке, та восторженно подняла брови.

— И что она обозначает?

— Полумесяц — сила, солнце — смелость, звёзды — вера.

— Это очень красиво…

Немного помолчав, она спросила:

— Вы ведь поняли, да? Всё поняли!

— О чём вы? — Я прищурилась, чуть наклоняя голову вправо.

— Вы знаете, значение моей татуировки?

— Допустим… — я кивнула, пытаясь вслушаться в её немного дрожащий голос.

— Моя возлюбленная сильно болела, когда я просила мужа дать денег, чтобы ей помочь, он отказался… Мой муж был очень богатым мужчиной, если вы заметили.

Я не стала отвечать, скорее хотелось сострить, но я решила перейти к следующему вопросу.

— Он не знал о вашей ориентации?

— Нет, конечно, нет, вы чего?

— Зачем тогда вышли за него, если с самого начала знали, что вас привлекает другой пол? — Я встала со стула и незаметно напечатала смс Николаю Петровичу.

— Мне нужны были деньги, чтобы спасти её, ей оставалось жить год. И если не я — она бы умерла.

Женщина кинулась ко мне, хватая за плечи и через слёзы смотря на меня.

— Да вы прям спасительница, спасли одного человека, взамен убив другого.

— Мне… нуж..ны были день..ги. — Рыдая, прошептала женщина и упала на колени.

Через пятнадцать минут в квартиру ворвались оперативники с оружием в руках и среди них был Николай Петрович. Девушку вывели из квартиры, а мы следовали за ней. Пока я стояла у машины, ко мне подошёл начальник со спокойным выражением лица. Его не удивляло то, что я так быстро раскрыла дело, но у него было несколько вопросов:

— Как ты поняла, что она убила своего мужа? — Он облокотился на капот Mitsubishi, доставая пачку сигарет и протягивая мне. Я взяла одну, прокручивая её в руке.

— У неё татуировка в виде перевёрнутого треугольника.

— И что? У меня…

— Черепаха полинезийская, обозначает силу духа, спокойствие, мудрость, — перебила я начальника, замечая его взгляд, — татуировка может рассказать о человеке очень много. У нашей преступницы татуировка в виде перевёрнутого чёрного треугольника — такие треугольники делают лесбиянки, которые не боятся заявить о своей ориентации. Довольно смело, согласитесь? — Мужчина покачал головой и немного выгнул спину.

— Неплохо, Маккаллоу, очень неплохо. Напишешь отчёт и можешь быть свободной.

— Спасибо. — Я кивнула и отправилась в машину.

По дороге в отдел я размышляла о том, смогла ли бы я убить человека, спасая возлюбленного. Ведь это нечестно и неправильно. Ты убиваешь человека, спасая жизнь возлюбленного, но забираешь жизнь другого, обрекая себя на вечные муки. Ведь убить преступника — это одно, а убить хорошего человека — совсем другое. Долго думая, я всё-таки пришла к ответу и, конечно же, мне не нравился мой ответ, но я всегда была честной с собой. Я бы смогла убить человека, спасая возлюбленного. Я бы смогла убить человека, спасая Александра.

Написав отчёт и отдав его капитану, я отправилась к выходу. Уже у двери, я увидела два новых сообщения.

*Бабуля*

Солнце, жду тебя в парке, около твоего дома!

*Алекс*

Я только освободился, Николай Петрович разрешил не являться на работу, всё равно работал бы два часа и домой. Поэтому не хочешь прогуляться? Или, может, посидим у тебя или у меня? Мы можем погулять со Спайком. Как тебе?

От: Кара

Кому: Бабуля

Хорошо, я скоро буду!

От: Кара

Кому: Алекс

Прости, сегодня договаривалась встретиться с бабушкой. И к тому же завтра мы, так или иначе, встретимся…

*Алекс*

Ох, точно, ты же будешь выполнять моё желание, и мы отправимся на свидание

*Кара*

Называй это, как хочешь)

Сегодня я решила послушать Matt Maeson — Grave Digger. Я убрала телефон в карман куртки и отправилась по узкому тротуару к бабушке. Становилось прохладно, ветер еле покачивал деревья, которые тихо поскрипывали. Листья мягко приземлялись на асфальт, иногда сталкиваясь друг с другом в воздухе. Автобусы подъезжали к остановкам, несколько жёлтых такси мчались к своим клиентам. Семьи с детьми, влюблённые парочки, просто друзья проходили мимо. Кто-то мило беседовал, держась за руки, кто-то отчитывал ребёнка за то, что он капнул на куртку растаявшим мороженым, кто-то просто молчал, осматриваясь вокруг. Чьи-то глаза были полны разочарования, а чьи-то — умиротворения. А мне, мне чего-то не хватало, чего-то волшебного, невероятного, без башенного — такого, чтобы сносило голову, чтобы перехватывало дух. Спустя некоторое время я поняла: необходимо выходить из зоны комфорта, хотя бы на немного… Зайдя в ларёк с мороженым по пути к бабушке, я взяла два шоколадных рожка. Сняв наушники, я подбежала к бабушке со спины и крепко её обняла.

— О… Господи! — Испуганно запричитала бабушка.

— Прости, — я отдала ей одно мороженое и села рядом с ней на скамейку.

— Ну как ты, звездочка моя?

— Прекрасно!

Я врала, что-то мне не давало покоя, но я не могла понять, что именно. А вот бабушка видела меня насквозь.

— И что же тебя тревожит? — Она вскинула правую бровь и вопросительно посмотрела на меня.

— Я не знаю, честно. — Призналась я, прислонившись губами к мороженому.

— Тебе надо поговорить с Александром. И вообще, вы должны были поговорить очень давно, я уже должна нянчить ваших…

Я вскинула руку, пытаясь остановить её:

— Не произноси этого слова!

— Детей!

— Ба!

Бабушка громко засмеялась. Но через некоторое время она изменилась в лице. Я поняла, что разговор будет серьёзным.

— Кара, — начала бабушка, после минутного молчания, — я ведь говорила тебе о том, что ты невероятно похожа на свою маму? — Я смущённо кивнула, опуская взгляд. — Твои родители были замечательными людьми, только вот ошибок много натворили…

— К чему ты ведёшь, бабушка?

В горле появился неприятный ком. Такое бывает, когда пытаешься силой сдержать слёзы. Я сжала одну руку в кулак, ногти больно вцепились в кожу, пытаясь таким образом остановить боль, душевную боль.

— Просто знай, что… — она запнулась, глядя мне в глаза, я немного напряглась, приподнимая бровь и ожидая продолжения, — что должна простить их. В любом случае они любили тебя…

Бабушка мгновенно схватилась за грудь и ахнула.

— Бабушка!

Я выбросила в урну мороженое и села возле бабушки на корточки.

— Ты пьёшь какие-нибудь таблетки? — Голос срывался и становился низким. Я понимала, что паника вырывается и полностью овладевает мной. Глаза бабушки закатились, дыхание было громким и тяжелым, ей явно не хватало воздуха. Очевидно, это был приступ.

— Бабушка?!

Пыхтя и придерживая бабушку за спину, я достала телефон, чтобы вызвать скорую.

— Потерпи, пожалуйста.

Как назло, линия скорой была занята, никто не брал трубку.

— Да ты издеваешься? — Крикнула я в пустоту и набрала Алекса, он-то точно прилетит за долю секунды.

— Всё-таки согласишься со мной на прогулку? — Весело проговорил парень, скорее всего, он улыбался.

— Алекс, бабушке плохо, мы в парке около моего дома, отвези нас до больницы, прошу тебя!

— Через минуту буду.

Он и вправду выбежал из подъезда в серой футболке и спортивных тёмно-синих штанах. Подлетев к машине, он молниеносно завёл её, остановился у перекладины и выбежал. Подбежав к бабушке, он схватил её на руки, и мы отправились в больницу.

В этот раз я села на заднее сиденье, где лежала бабушка. Её голова была у меня на коленях, я крепко держала её за руку.

— Кара…всё будет хор…. — начал молодой человек.

— Я знаю! — Грубо ответила я, не отрывая взгляд от мелькающих за окном зданий.

В больнице мы оказались через десять минут, и как только машина остановилась, я побежала за помощью. Через несколько минут за мной следовали работники больницы с носилками.

***

На невысокой скамейке сидел Алекс, устремив свой взгляд куда-то в пол. Я же не могла стоять или сидеть на месте, только нервно ходила туда-сюда. Ладони потели, а ноги становились такими тяжёлыми, словно к ним были привязаны огромные булыжники. Алекс покосился на меня.

— Сядь, — проговорил молодой человек, не поднимая глаз.

— Не хочу.

— Так ты делаешь только хуже, — он поднялся со своего места.

— Так я ничего не делаю. Если я сяду, то ничего не изменится. Давай ты не будешь мне втирать, что хорошо, а что плохо! — Мой голос сорвался на крик.

Покачав головой, парень оправился вдоль коридора.

— Куда ты? — Слабо спросила я.

— За кофе! — Быстро ответил парень, словно ожидал от меня подобного вопроса.

Сев на скамейку, я всё-таки попыталась взять себя в руки. И у меня получилось, не сразу, но всё же получилось. Дождавшись Алекса, который вручил мне Латте, я кротко улыбнулась и сделала глоток.

— Прости…

— Не за что извиняться! — Он улыбнулся и сел ближе ко мне.

Я не знаю, что делала бы без Алекса, скорее всего, давно сошла бы с ума. Алекс был для меня маяком, спасательным кругом, не дававшим мне утонуть в своих мыслях. Он не давал мне замкнуться в себе. Он для меня — поддержка и опора, и без него я бы терпела поражение в каждом своём внутреннем сражении.

Глава 5

03:13

Пройдя от двери до аппарата с кофе, я вернулась к Алексу, который сидел на скамейке, откинув голову.

— Тебе надо домой, завтра на работу, — заботливо проговорила я, сев рядом с ним.

— Я тебя не оставлю здесь одну. Благодаря мне, ты ещё не разгромила всю больницу. Так что я остаюсь.

Он поднёс к губам кофе и сделав глоток, заглянул мне в глаза.

— Спасибо, — прошептала я и взяла из его рук кофе.

— Я пойду ещё возьму.

Парень отправился к аппарату.

Мы находились в больнице больше пяти часов и сказать, что эти зелёные стены и потрескавшаяся плитка мне надоела — ничего не сказать. Подняв глаза, я увидела мужчину в белоснежном халате, с бейджиком, на котором было написано"Дроздов Никита Андреевич. — Хирург". Я быстро поднялась на ноги, колени противно прохрустели, но я не стала уделять этому особого внимания.

— Здравствуйте! Я…

— Что с ней? — Прервала я хирурга.

— На первый взгляд, сердечный приступ, но точно мы пока сказать не можем.

— То есть? Как это вы не можете сказать точно? — Опустив брови и поджав губы, грубо спросила я.

В этот момент к нам подошёл Алекс с кофе. Он внимательно посмотрел на меня, затем перевёл взгляд на хирурга.

— Мы не волшебники, и поэтому я не могу сказать вам ничего определённого.

— Ох! Не волшебники они! — Прорычала я. — Когда я могу увидеть её?

— Ей нужен покой, приходите завтра.

Бурлящая кровь циркулировала по венам, ударяя в виски и шею. Я слышала лишь сердцебиение и собственное тяжёлое дыхание. Ледяная рука сжала сердце и, не поворачиваясь на Алекса, я отправилась к выходу. На улице ветер прогулялся по всему моему телу, сильно ударяя в лицо и раскидывая волосы в разные стороны. Я услышала, как хлопнула входная дверь, и, повернувшись, увидела, как ко мне идёт Алекс.

— Не смей мне говорить, о том, что всё будет хорошо. — Прорычала я, тыча в него указательным пальцем. Он ничего не ответил, лишь прижал меня к себе и одарил теплом. Я обвила его шею руками.

— Я не буду говорить, что всё будет хорошо, я просто буду рядом, — прошептал молодой человек, лёгким движением поглаживая мои волосы.

Открыв глаза, и нащупав телефон, я нехотя открыла глаза и посмотрела на время.

9:00

— Твою мать! — Крикнула я и кинулась натягивать джинсы.

«Сегодня меня точно уволят» — думала я, когда перебегала дорогу, ведущую к зданию полиции.

— Приветик, Кара! — Крикнул дежурный.

Махнув рукой в его сторону, я рванула по лестнице, повторяя, словно мантру, в своей голове одни и те же слова:

«Лишь бы он не стоял около моего стола! Лишь бы он не стоял около моего стола! Лишь бы он не стоял около моего стола!»

Поднявшись, я поняла, что мне конец. Нет, капитан не стоял около моего стола — он сидел за моим столом, и сложа руки в замок, смотрел в монитор. Я посмотрела на Алекса, который сидел за другим столом и, выпучив глаза, пытался мне что-то сказать, только вот одно «но» — я не понимала его.

— Ох! Маккаллоу! — Крикнул мужчина в костюме, подходя ко мне. — Вот теперь Кара, прежняя Кара, вернулась.

Он сделал паузу, набирая воздух в лёгкие.

— А теперь, назови причину своего опоздания!

— Я… — замявшись на одном месте, я опустила глаза, рассматривая собственные кеды. Спрятав руки в карманы, я вспомнила о том, что начальнику это не нравилось, поэтому быстро убрала их за спину, но не смогла вымолвить ни слова.

— Маккаллоу, я жду от тебя объяснений!

Все в отделе понимали, что Николай Петрович никогда и ни за что не уволит ни меня, ни Александра, но всё же было чертовски страшно выслушивать его громкие замечания.

— Моя бабушка попала в больницу, — всё-таки выдавила я из себя, не поднимая головы. Начальник сочувственно выдохнул и положил руку мне на плечо.

— Могла бы мне написать, — спокойно сказал мужчина, — отправляйся домой.

— Нет, я, пожалуй, поработаю, отвлекусь, спасибо!

Я сняла куртку и кинула её на спинку стула.

Следующие четыре дня были как в тумане. Самое удивительное — я не опаздывала на работу и качественно выполняла все поручения. Однако внутри я была опустошена, не знала, чего ожидать, не знала, что с бабушкой, ведь каждый раз, когда я её навещала, мне ничего не говорили. Бабушка также не разговаривала со мной, лишь улыбалась, словно мы видимся в последний раз, и от этого становилось невыносимо больно, так больно, что хотелось рыдать, укрыться где-нибудь, спрятаться от внешнего мира и просто существовать.

Проходили дни. Ветер, дождь, солнце. Погода успевала меняться каждый раз, когда я выходила на перекуры, то есть каждый час. Не менялось только моё внутреннее состояние. Я не разговаривала с начальником и не могла подпустить к себе Алекса, хотя так искренне этого хотела, но при этом боялась ранить его. Мне хотелось обнять его, спрятать лицо в его груди, сжимать его в своих объятиях. Но не могла. Наступила долгожданная суббота, и я отправилась к бабушке. Передвигаться на автобусе было моим самым нелюбимым занятием. Но я не могла попросить Алекса. Интересно, как бы это выглядело со стороны? — «Привет, Ал, слушай, я тут избегаю тебя пятый день, но ты не отвезёшь меня в больницу к бабушке, потому что я так не люблю общественный транспорт! Идеально. Так и надо было сказать». Выйдя на остановки и пройдя несколько метров, я завернула за угол и увидела больницу. Мне так не хотелось идти туда. Не потому, что я не хотела видеться с бабушкой. Наоборот. Само помещение, каждая палата и даже коридор были пропитаны этим ужасным запахом. Иногда мне казалось, что так пахнет сама смерть. Перед тем как сесть в автобус, я зашла в магазин и набрала всяких вкусностей, таких как зелёные яблоки, бананы, конфеты-лимончики, плиточный шоколад Milka и газировку в железной банке. Пройдя по длинному коридору и зайдя в палату под номером семь, я открыла скрипучую дверь и заглянула внутрь. Увидев родное, улыбающееся лицо, я зашла.

— Кара, девочка моя! — Радостно проговорила бабушка, хотя выглядела она очень утомлённой.

— Привет, бабуль! — Улыбаясь, ответила я, села на край кровати и поставила рядом пакет.

— Что ты мне там принесла? — С любопытством бабушка полезла к пакету.

— Подожди-подожди, сейчас, — расхохоталась я и стала доставать все продукты на небольшую тумбу, которая стояла возле бабушкиной кровати.

— А где твоя соседка?

— Она вчера умерла. — Молниеносно ответила бабушка.

— Прости… — я опустила глаза, неосознанно перебирая пустой пакет.

— Всё в порядке. Ты себя хорошо чувствуешь?

— Очень странный вопрос, хотела у тебя то же самое спросить! — Я улыбнулась, пытаясь спрятать своё беспокойство вселенских размеров.

— Я серьёзно. Знаю ведь, какая ты впечатлительная и добрая. Попробуй выпить снотворного.

Всегда удивлялась проницательности бабушки. Она была права: я и вправду плохо спала — по три часа и то не всегда. Меня преследовали кошмары, а именно тот блондин, бегущий ко мне из тумана.

Мысли о бабушке никак не выходили из головы. Она — единственный мой родной человек, который не закопан под землёй. Я не могу её потерять.

— Мне незачем снотворное. — Я убедительно проговорила фразу и взяла её за руку, она была такой тёплой, немного шершавой и нежной одновременно, мне так не хотелось её отпускать.

— Скажи, что хорошо себя чувствуешь, прошу, — прошептала я, присаживаясь на корточки возле её кровати.

— Ты забыла, — она со всей нежностью заглянула мне в глаза, — мы никогда не врём друг другу. Ну, по крайней мере, я. Она приподняла брови, будто бы на что-то намекая.

— Да-да, ты меня раскусила с самого начала. Я не могу бросить курить. С моей-то работой.

Я засмеялась, целуя тыльную сторону её ладони.

— Ты у меня такая красивая.

Из глаз струились слёзы, и она крепко сжала мою руку. Противный ком застрял в горле и не даёт спокойно вздохнуть.

— Я должна тебе кое-что рассказать.

Подняв глаза, я увидела, что бабушка стала серьёзной, смятение и страх одолевают её.

— Что же?

— Я умру и…

— Нет! Перестань! Нет, ты не умрёшь! Мы… Ты будешь в порядке, я тебе обещаю.

Голос срывался и становился таким высоким, что совсем не казался моим

— Никогда не давай ложных надежд — в итоге, будет невыносимо больно.

— Перестань, прошу…

Присев на край её кровати, я наклонилась, чтобы поцеловать её, она крепко прижала меня к себе.

— Я умру, — снова начала она, и горькие слёзы скатились по щеке, прочерчивая ровную линию до подбородка, — а ты должна быть сильной. Твои родители хорошие люди. Они самые прекрасные люди, которые любили тебя больше своей жизни. Ты должна их простить…

— За что… За что я должна простить их?

— Это ты узнаешь не сейчас и не от меня. Они работали на существо, и…

Она сильно закашлялась, больно вцепившись в мою руку.

— Бабушка!?

Шея и лицо покрылись багровыми пятнами, и лишь губы оставались бледными. Слёзы застыли на её глазах, на лбу выступила голубая пульсирующая вена.

— Я люблю тебя, — уже хриплым голосом произнесла она. Глаза её невольно закрылись, рука, державшая меня, ослабла.

— Нет…нет…нет! — Ринувшись к двери, я позвала на помощь, и ровно через десять секунд меня выставили за дверь.

«Она не может погибнуть, не может оставить меня! Это несправедливо!»

Поднявшись на слабые ноги, я прошла до аппарата с кофе и вернулась. Спокойно сидеть на месте было невозможно. Я слышала голоса за дверью, но не могла разобрать, что именно они говорили. Было под силу разобрать только интонацию: врачи разговаривали очень взволнованно и обеспокоенно. Дрожащей рукой я убрала волосы назад и, держась за голову, прошла несколько шагов вперёд. Оставалось лишь ждать.

***

Я не знала сколько времени прошло с того момента, как меня выгнали из палаты. Мне пришлось лишь маячить из стороны в сторону, пытаясь успокоиться, поверить в то, что всё будет хорошо. Но вдруг в памяти всплыла фраза, сказанная бабушкой:

«Никогда не давай ложных надежд, в итоге, будет невыносимо больно»

Прислонив руку к губам, осознала, насколько я прозябла. Руки были ледяными, ноги неконтролируемо тряслись, а сознание будто бы не принадлежало мне. Я устало спустилась по стене на пол и, обняв ноги, уткнулась в колени. Через несколько минут в коридор вышел хирург. Я быстро поднялась. По его тёмным, уставшим глазам стало ясно, что что-то не так.

— Как она? — Спокойно, почти шёпотом, спросила я.

Он не ответил, лишь опустил голову. По коже побежали мурашки. Что-то сдавило рёбра. Не вздохнуть.

— Как она? — Повторила я уже громче.

«Ответь же ты!»

— Мне очень жаль, мы боролись за её жизнь, прикладывая все усилия и знания.

— О… Господи, — протараторила я, делая несколько шагов назад, и смотря так, словно меня предали.

— Девушка? — Он явно что-то говорил, я была уверена, вот только совсем его не слышала.

Я делала медленные, слабые шаги назад и, оторвав от него взгляд, ринулась к выходу. Я не могла, не могла и не хотела здесь находиться. Резко толкнув дверь, я выбежала на улицу. Лил холодный дождь, быстро остужая тело. Тяжело и больно дышать. Слёзы сливались с каплями дождя, тело, словно не принадлежало мне, а гравитация будто перестала существовать. Хотелось убежать, спрятаться, исчезнуть… С этими мыслями я рванула и побежала вперёд. Одежда противно прилипала к телу, кеды наполнялись водой. Через полчаса я была дома. Ничего не помнила… Не помнила, как оказалась дома, не помнила мимо чего пробегала. Сейчас я просто находилась дома. И громко толкнув дверь, упала на колени, голова невольно опустилась к полу. Мысли разрывали голову, сердце и грудную клетку. Я кричала что есть мочи, а когда силы закончились, прижалась к стене и, закрыв лицо руками, навзрыд заплакала. Когда человеку больно, он принимает обезболивающие препараты. Неважно, что болит, просто нужно сделать то, что облегчит твоё состояние. Достав телефон, я всмотрелась в экран.

«Алекс!»

Он поможет мне, он — моё обезболивающее, он спасёт меня. Только подними трубку и скажи что-нибудь, мне будет этого достаточно.

— Да! Алло! Кара, привет, — спокойно проговорил молодой человек.

— Алекс….

— Кара? Кара, что случилось? Ты где? — Его голос сразу же стал низким, беспокойство передавалось даже через телефонный провод. — Кара, не молчи, слышишь? Включи GPS. Алло?

— Алекс, она умерла. Её больше нет.

— Боже… — Голос в трубке тяжело выдохнул, — Где ты?

— Дома…

Парень повесил трубку и через десять минут я услышала, как заскрипела входная дверь. Подняв глаза, я увидела парня с растрёпанными кучерявыми волосами, испуганными глазами и в мятой рубашке. Я попыталась встать на ноги, но не вышло.

— Эй, тихо! Тихо, маленькая, тише. Тш-ш..

Алекс крепко обнял меня, сгибаясь в спине. Опираясь на него, я перекинула руку через его шею. Он быстро поднял меня на руки и отнёс в комнату. Мы провалились в мягкие подушки. Слёзы прочерчивали линии от глаз до мочек ушей, оставляя солёные следы, которые обжигали кожу. Александр мягко и нежно поглаживал мою руку.

— Ты не уйдёшь? — Хрипло спросила я. Грудь слабо дёргалась, выталкивая стоны и рыдания.

— Нет, конечно, нет. Я всегда буду рядом, обещаю.

Глава 6

Две недели спустя

Ровно неделю назад я похоронила бабушку. Чувствовала я себя уничтоженной. Даже ушла в короткий запой, из которого меня, конечно же, вытащил Александр Громов. Боль постепенно уходила, дней через пять я перестала плакать по ночам, а грудная клетка не ломалась и даже не трещала. Нет, неверное выражение, это отвратительно чувство будет преследовать всегда, вот только со временем мы к ней привыкаем. Боль становится наркотиком, подстать никотину, алкоголю и прочему. Сейчас я сидела за рабочим столом, разбирая отчёты, которые свалились на мою голову из-за трёхдневного отсутствия. Сделав глоток кофе, я сгорбилась и, облокотившись на руку, продолжила смотреть в экран монитора.

— Привет! — Я услышала голос Юлии, которая обращалась к Алексу.

Немного повернувшись, я как можно незаметнее начала наблюдать за ними. Скорее всего, это была ревность. Она явно проявлялась, когда к Алексу подходила девушка и неважно, была ли это молодая и симпатичная Юлия, с длинными, прямыми белокурыми волосами, идеальной фигурой и милой внешностью. Или Светлана, женщина с явным кризисом среднего возраста, полного телосложения, не имеющая вкуса в одежде и совсем не умеющая рисовать стрелки, которые тянулись практически до висков.

— Здравствуй, — ответил Алекс, стоя у кулера и наполняя водой стакан.

Он улыбнулся, и в этом я не заметила ничего странного. У него был дивный характер, он вечно смеялся, корчил рожицы, бросался саркастичными, но не обидными выражениями, хохотал над несмешными шутками, ведь боялся обидеть. Главным признаком его заинтересованности в ней, это легкие движения руки, отбрасывающие несколько прядей послушных волос. Поджав губы, я отвернулась к монитору. Через некоторое время я продолжила наблюдать.

— Как у тебя дела?

«Ты серьёзно подошла к нему, чтобы узнать, как у него дела?»

— Ох, всё хорошо, а ты как? Как твоя кошка? Мика?

— Мила, — она захохотала, прикрывая ладонью губы, — у меня тоже всё отлично, она недавно родила, тебе не нужен котёнок?

«Конечно же, ему нужен котёнок, ему же немецкой овчарки мало…»

— Нет, — он засмеялся, поднося стакан с водой к губам, и делая глоток, остановил на ней свой взгляд, — у меня собака, вряд ли они подружатся.

— Да-да, точно, Спайк?

— Ага.

— Я хотела у тебя спросить…

— Спрашивай, — почесав затылок, непринуждённо ответил парень.

— Ты сегодня свободен? Может…может, прогуляемся после работы?

Она подарила ему улыбку, отбрасывая волосы с плеч назад.

— Ой, прости, я сегодня занят, мне надо… — Александр закусил нижнюю губу, по видимости придумывая отговорку, — …надо починить кран.

«Что? Какой кран? Когда у тебя что-то ломается, ты вызываешь сантехника, не обращая внимания на цену данной услуги…»

— Может, завтра? — Юлия явно была расстроена его отказом, но при этом не теряла надежды. Девушка коснулась рубашки парня, отбрасывая ниточку.

— Я, ох, — выдохнул парень, — завтра? — Теперь он явно косил под дурочка.

— Ага! — Она приподняла брови.

— Мне надо свозить Спайка к ветеринару. Извини, может, в другой раз.

Он одарил девушку улыбкой, развернулся и отправился к рабочему столу. Взяв куртку, он забросил её на плечо и направился к лестнице. Повернувшись к монитору, я взяла пачку сигарет, но внезапно почувствовала на себе пристальный взгляд. Обернувшись, я встретилась взглядом с начальником, который держал пластмассовый стакан с кофе.

— Вот что я делаю не так? — Юлия задала вопрос сама себе, рассчитывая на то, что никто не услышит.

В офисе было не так много людей, все сидели, уткнувшись в мониторы, перебирая документы и демонстративно вздыхая. Николай Петрович подошёл к Юлии и, положив руку на плечо, улыбнулся.

— Всё… — Услышала я ответ мужчины, и поджав губы, попыталась сдержать смешок, который так и стремился вырваться.

У лестницы я встретилась с Андреем. Кто такой Андрей? Это парень, который пытается сходить со мной в кино или в кафе, или на перекур, или просто сходить, и неважно куда.

— Привет, — улыбнулся молодой человек.

Он был симпатичным, молодым человеком. Серо-зелёные глаза и белокурые, длинные волосы, которые он всегда завязывал в хвост, хорошо смотрелись с его грубоватой внешностью. Нос, с ярко выраженной горбинкой, скорее всего, его ему ломали, морщинки около глаз, и родинка над верхней губой. Ему двадцать шесть, и он не теряет надежд.

— Привет. — Ответила я.

— Слушай, а ты не хочешь…

— Нет! — Это было грубо, и немного резко, но я не любила ни с кем церемониться.

Зачем давать ложные надежды? Спускаясь, я услышала тихое «спасибо». Мне стало его жалко, но я не могла пойти с ним куда-то чисто из-за жалости, это было бы ещё хуже, чем моя прямолинейная грубость. Выйдя на улицу, я заметила Алекса, который расслабленно стоял, облокотившись на стену. Подойдя к нему, я прикурила сигарету и, всматриваясь в его янтарные глаза, задала вопрос:

— Зачем ты ей отказал?

— Вообще-то, подслушивать нехорошо!

— Я этого не делала, просто вы разговаривали очень громко.

— Ну да, ну да, — прищурившись, ответил парень, стряхивая пепел. — Зачем тогда ты вечно отшиваешь Андрея?

— Ты не ответил на мой вопрос!

— Мне нравится другая… — на его щеках выступил лёгкий румянец. — Теперь ты отвечаешь на мой вопрос!

— Мне нравится другой…

Немного качнув головой, я улыбнулась, смотря на молодого человека, что не стал скрывать улыбки, и лишь оторвался стены.

— Вот это поворот! Я могу узнать имя этого везунчика?

— Ты его знаешь, вы видитесь с ним каждый день.

Дрожь и приятное покалывание кончиков пальцев выводили меня из равновесия. Ветер гулял в волосах, но я не чувствовала его, лишь жар, резко заполнявший грудную клетку. Невероятно быстрый сердца стук. Алекс подошёл ко мне так близко, что я могла в деталях разглядеть его ровную кожу, еле заметные веснушки и родинку с левой стороны от носа, почти рядом с губами. Он нервно облизал нижнюю губу, и я почувствовала его прерывистое дыхание на своём лице. Такое дыхание бывает у тех, кто боится или влюблён. Сдержаться было невозможно. Так хотелось впиться в его алые губы, почувствовать их вкус, но всё что я могла сделать на данный момент — пытаться контролировать своё состояние. Почувствовав прикосновение ледяной руки, вздрогнула. По телу пробежался табун мурашек и, оказавшись ближе, я почти коснулась его губ."Почти" — было ключевым словом, так как Алекс, услышав скрип двери, резко повернул голову в сторону выхода, и увидел Николая Петровича.

— Вот и зачем ты обернулся? — Спросил капитан, смотря на нас озлобленным взглядом.

«Вот, действительно, зачем?»

Предательский смешок вырвался у меня из груди. Отвернувшись, я выбросила потухшую сигарету.

— Я пойду! — Проинформировала я и направилась в помещение.

Интересно, о чём они будут разговаривать? И будут ли вообще разговаривать? Может, Николай Петрович, как опытный мужчина, даст совет Алексу, как вести себя с девушками?

Удобнее расположившись на стуле, я продолжила работать. Глаза жутко болели, я потёрла переносицу и, откинувшись на спинку стула, нажала на папку под названием"нераскрытые дела". Когда я создавала эту папку, то рассчитывала, что там будет несколько очень сложных дел, которые никто не может раскрыть. Дело о Брюсе Гормэне. Я так тщательно и яро пыталась поймать этого мерзавца, но всё было напрасно. Его называют призраком. Никто не может его выследить. Множество людей погибло в попытках его поймать. Жучки, с помощью которых его пытались отслеживать волшебным образом исчезали, и мы заходили в тупик. Брюс Гормэн — убийца, вор, потрошитель. Он безжалостный, опасный, коварный. Ему всё равно, кто перед ним стоит, мужчина или маленькая девочка семи лет, которую он готов взять в заложники, а после убить. Но у меня к нему была особая ненависть и презрение. Почему? Потому что он убил моих родителей. Бабушка долгое время не говорила, как они погибли — ей было больно говорить о сыне, которого она похоронила. Я узнала всё сама. Узнала, где, когда, и кем. На тот момент они уехали в Англию. Отец был телохранителем одного очень уважаемого человека, мать — фотографом. Они вместе уехали в Лондон: он — потому что у его начальника были переговоры, она — потому что посетить Лондон было её мечтой. И она сбылась, к сожалению. Брюс Гормэн зашёл в ресторан, в котором отдыхали мои родители, и убил их. Многие говорили о странности всего происходящего. Всё не складывалось. Ведь он просто зашёл в ресторан, подошёл к родителям, поклонился, улыбнулся, взмахнул руками и исчез… Мне было десять, когда они умерли, и когда я достигла возраста понимания и четких приоритетов, пошла в полицию. Единственный человек, которому я рассказала о том, почему я на самом деле пошла работать сюда — Алекс.

Перед глазами появился образ мамы. Мы с ней были похожи, так похожи, что многие, кто был с ней знаком, называли меня её именем — Елизавета. С отцом же мы были совсем разными, он был высок, всегда с уложенными белокурыми волосами, ярко-зелёными глазами, и хорошо сложенным в теле. Каждый день, когда он уходил на работу, я ясно помнила его идеально выглаженный, официальный костюм. Прислонив руку к губам, я задумалась. Уже слишком долго никто не слышал о Брюсе. Его стиль был особенным. Когда он грабил банки или ювелирные магазины, то об этом знали все. Он любит наводить ужас, страх и панику. Прошло уже три месяца с его последнего преступления, но меня не пустили на задание, и даже тогда, когда я ослушалась и всё равно оказалась на месте преступления, то ничего не смогла сделать. Я вспомнила, как сильно мне влетело в тот день, когда Николай Петрович заметил меня на улице. Да, тогда мне не повезло, окна дребезжали, а земля вот-вот должна была разойтись от его криков… Фоторобот Брюса Гормэна часто попадался мне на глаза, но всё же, когда я видела его, то понимала, насколько его портрет неправильный. Большая ошибка была в глазах, хотя, скорее всего даже не ошибка, они были тёмные, почти чёрные, налитые злобой, ненавистью и презрением к людям, которые ничего не сделали ему, точно так же, как ничего не сделали и мои родители. Елизавета и Сэмюэль Маккаллоу никак не были связаны с Брюсом Гормэном. Я проверяла это, и не раз, но причин, по которым они были там, я так и не нашла.

Глава 7

Три недели спустя.

Такие дни, как сегодня, я помечаю в календаре красным маркером. Я не опоздала на работу, выспалась и даже позавтракала. Такие дни вызывают у меня особую любовь к жизни. Настроение хорошее, и оно становится куда лучше, когда в поле зрения появляется Александр Громов. Сегодня также не обошлось без саркастичной фразы от Николая Петровича. Он снова начал меня расспрашивать о том, куда я дела"настоящую"Кару Маккаллоу.

— Привет, Кара.

Я обернулась на приветствующий мужской голос.

— Привет, Андрей.

Выбросив сигарету в урну, я направилась к двери, но он меня остановил, взяв под локоть, но сразу же осекся.

— Слушай, я прекрасно понимаю, что ты занята и всё такое, но я бы хотел сказать…

Мне оставалось лишь глубоко вздохнуть и слушать.

— Ты мне нравишься, очень, но, как я понял, у меня нет шансов, верно? — Он переступил с одной ноги на другую и внимательно посмотрел на меня.

Сегодня я была в белоснежной рубашке с закатанными рукавами и чёрным галстуком, развевающимся на ветру, в тёмных джинсах и кедах.

— Да, верно, — улыбаясь, ответил только подошедший Алекс.

Подойдя ближе к Андрею, он похлопал его по спине, и тот, пожав плечами, отправился в здание. Александр положил руку на мою талию и, смотря в глаза, усмехнулся:

— Ты ведь именно это хотела сказать?

— Возможно… — Хихикнула я.

— Сегодня в девять буду ждать тебя у дома.

— И куда мы?

— А этого я тебе не скажу, это сюрприз, — он сильнее сжал руку, и, поцеловав меня в щеку, отправился в здание.

Ещё минут пять я стояла на одном месте, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение.

«Так, спокойно! Боже, как же долго я этого ждала!»

Поднявшись на своё рабочее место, я продолжила разбирать дела. Через полчаса к нам ворвался шторм в лице Николая Петровича. Его вид был испуганным. Мелкие капельки пота стекали со лба и медленно прочерчивали линию до скул, глаза бегали с одного сотрудника на другого, но в итоге остановились на мне.

— На улицах Петербурга был замечен Брюс Гормэн. Я надеюсь, никто не забыл, кто это.… Готовится крупное дело, а точнее, ограбление банка. Всем приготовиться, выезжаем по команде. Громов, Маккаллоу, едете со мной! — Я быстро обернулась на Алекса, который выглядел так, словно получил пощёчину. Поднявшись с места, без замедлений отправилась к шкафчикам, в которых лежали бронежилеты, оружия и дополнительная кобура. Надевая снаряжения, я почувствовала на себе пронзающий взгляд.

— Эй!

Это он — моё обезболивающее.

— Да!? — Было сложно говорить, вообще подавать какие-либо признаки существования: внутри царил хаос, органы пытались выбраться из тела, они словно сворачивались в тугой жгут. В животе будто была колючая проволока, руки тряслись, а ноги подкашивались, из груди вырвался тяжёлый вздох и, выдавив улыбку, я посмотрела на Александра.

— Всё хорошо?

— Алекс! Он убил моих родителей! Как думаешь?

— Не делай так!

— Как?

— Не отталкивай…

Он подошёл ближе.

— Не буду.

Прижавшись к парню, я почувствовала аромат его одеколона, его крепкие руки и пальцы, вцепившиеся в мою спину.

— Всё будет хорошо…

— Не уверена, — на выдохе ответила я.

Машины заполнены людьми. Давление царило везде. Мы с Алексом стояли у машины, когда к нам подошел капитан.

— Так, Маккаллоу, Громов, вы готовы?

— Конечно, — живо ответила я, затягиваясь последний раз и выбрасывая окурок.

— Ох, не нравится мне твой энтузиазм, Кара.

Алекс улыбнулся, а капитан заботливо сжал моё плечо и отправился в машину. От начальника всегда исходило тепло, любовь и забота ко мне и Александру. Многие шептались за нашими спинами, задаваясь одним-единственным вопросом: а что это начальник так к ним относится? Мы и сами не знали ответа…

Когда мы были в нескольких километрах от банка, в котором, как предполагалось, находился Брюс, уже наступил вечер. Я, Александр и Николай Петрович спрятались за углом многоэтажного здания, которое располагалось напротив банка. Остальные оперативники окружили здание. Я ждала. Ждала того момента, когда посмотрю в глаза человеку, который забрал жизни у моих родных. Прижавшись к стене, обратила внимание на начальника, что наблюдал за ситуацией. Александр стоял рядом со мной, держа пистолет наготове. Он нервничал. Страх проникал под кожу, распространялся по венам и впивался в каждую кость. Нарастало неприятное, тревожное ощущение, липкий страх стремительно усиливался, что вполне могло лишить нас сознания. Люди всегда боятся неизвестности, боятся того, чего не могут обуздать. Страх перед этим и делает нас обыкновенными людьми. Я никогда не встречала полностью бесстрашных, их просто не существует. Любого человека можно загнать в тупик, испугать, обезвредить, но, когда мне пришло осознание о том, кто такой Брюс Гормэн, уже не была так в этом уверена. Он совершенно иной. У него нет друзей, родных, близких. У него только одна цель — причинять боль другим. И это ему удавалось превосходно. Меня кое-что тревожило. Почему сегодня было так легко его отследить? Не входим ли мы в его коварные планы? И что же будет дальше?

Посмотрев на крышу здания, я прищурилась, рассматривая каждый сантиметр открытой местности, а после смутилась. Я повернулась и обратилась к начальнику:

— А где люди, которые должны стоять на крыше?

— Их нет! — Прошипел Фадеев.

— Как «нет»?

— Вот так! Не отвлекайся, Маккаллоу!

— Стоп! Стоп! — Я выставила руки вперёд, словно останавливала кого-то, — Мы вышли на самого разыскиваемого преступника двадцать первого века, и вы говорите, что никого не поставили на крышу?

— Маккаллоу, я прекрасно знаю, что делаю, — прорычал он, сомкнув зубы.

— Вы не понимаете!

— Маккаллоу!

— Послушайте, мы должны поставить людей на крышу! Если не сделаем это, то можно просто разъезжаться по домам, так как мы его упустим.

— Я сказал — нет!

Обжигая меня своим взглядом, Фадеев повернулся на здание банка, боясь упустить противника. А в мою «светлую» голову пришла мысль, которую я сразу же принялась материализовать. Повернувшись на здание банка, я ринулась по теням здания и, примкнув к одному из них, прижалась к стене, глядя на начальника.

— Маккаллоу! Вернись!

Я сделала манёвр и оказалась у следующего здания.

— Маккаллоу! — Отреагировал мужчина хриплым и совсем ненатуральным голосом, словно в него вселился бес… — Маккаллоу! Если ты умрёшь, я тебя уволю!

Немного прищурившись и посмотрев в сторону, я прокрутила в голове фразу капитана и не поняла смысла в этой угрозе. Обойдя банк со стороны, обратила внимание на аварийную лестницу, которая вела прямо на крышу здания. Подпрыгнув, я вцепилась в холодное железо и, приложив усилие, подтянула тело. Руки загудели. Быстро перебирая ногами, я очутилась на крыше. Пробежавшись глазами по всему периметру, я глубоко вздохнула и попыталась отогнать плохие и пугающие мысли. Пробежав несколько метров, я спряталась за небольшим каменным сооружением, посередине которого была красная дверь.

— Я на месте! — Проговорила я в рацию, которая была на груди слева.

— Жива? — Саркастично спросил начальник, а я закатила глаза.

Несколько минут стояла полнейшая тишина. На улице было совсем темно, слышно лишь птиц, пролетающих у меня над головой. Город спал. Огни в окнах потухли, и лишь мы стояли в засаде и ожидали Брюса Гормэна. Сигнализация не сработала. Мои мысли были громкими и крайне неспокойными. Он всегда работает по одному и тому же принципу. Сигнализация не срабатывает, но при этом он никогда не прячется от камер.

«Так, Маккаллоу, успокойся, это всего лишь вор, убийца, насильник, маньяк и неуравновешенный нарушитель закона с мировым именем. Тебе нечего бояться! Серьёзно? Чем я думала, когда забиралась на эту чёртову лестницу? Ах да, точно, ничем!»

Дверь заскрипела, и я прижалась к стене. Сердце замерло.

— Они выходят! — Проговорила я в рацию, и вынырнула из-за угла.

К лестнице подходило пятеро, в руках у них были чёрные большие сумки. Силуэт последнего, я могла узнать из тысячи. Я много работала над тем, чтобы детально его изучить: начиная от манеры общения и заканчивая походкой. Для этого я перерыла множество архивов и, должна сказать, добилась мизерного успеха. Сейчас я бесшумно подбежала к человеку, который шел с краю и, схватив его за кожаную куртку, потянула в сторону. Он попятился, смотря на меня озлобленным взглядом. Его карие, прищуренные глаза осмотрели меня с ног до головы. Мелкие морщины около рта и на лбу собрались вместе, когда он улыбнулся, а после громко и беззаботно вздохнул. Только в этот момент я поняла, что на крыше мы одни. Откинув сумку в сторону, мужчина почесал затылок. Его чёрные волосы были аккуратно зачёсаны назад, лак блестел от света фонарей и сияния луны, классический костюм с белоснежной рубашкой и красным галстуком контрастировал с кожаной курткой, а часы с золотым ремешком располагались на левой руке. Я сделала несколько шагов назад и, вытащив пистолет, направила его на преступника. Самым странным на данный момент было лишь то, что я ощущала панику. Страх одолевал и завладевал моим разумом, и мне приходилось бороться с собой изо всех сил. Я никогда не чувствовала ничего подобного перед преступником, и неважно скольких он убил, я всегда хладнокровно относилась ко всему происходящему. Но сейчас, я понимала, что передо мной необычный преступник, передо мной человек, которого пытались поймать двадцать лет…

— Здравствуй, Кара Маккаллоу! — Он говорил низким, стальным голосом, который эхом отдавался в моём сознании.

— Откуда ты знаешь меня? — Сжав пистолет крепче, я заметила, как побелели костяшки на руках. Мой голос стал гробовым, полным боли, скорби и отчаяния, но я не имела права показывать хоть какие-либо эмоции.

— А как же не знать? Ты ведь дочь Елизаветы Маккаллоу, дивной леди, которая так изысканно держала спину при танце с Самюэлем Маккаллоу в том злосчастном лондонском ресторане.

— Не смей говорить о них! — Прорычала я, устремив на него кровавый взгляд, жаждущий расплаты.

— Ну конечно, зачем я рассказываю, ведь ты сама прекрасно всё знаешь.

Ядовитая улыбка растянулась на его лице. Я сделала шаг.

— Неужели убьёшь меня?

— Да, ты этого заслуживаешь!

— Как же так? — Он наигранно склонил голову к левому плечу, заглядывая в глаза, и пронизывая душу. По коже пробежались противные мурашки, принося за собой холодок, который промчался по спине. — Твоя мать была прекрасным бойцом, неужели ты не унаследовала такие же способности?

Пока в голове взрывались мысли, я почувствовала сильный толчок и, отпрыгнув в сторону, заметила, как, между нами, на полу лежал мой бронежилет.

— Неужели ты просто спустишь курок? А как же игра?

Он начал идти в сторону сумки, я провожала его ледяным взглядом, видя пистолет следом.

— Правила просты. Побеждаю я, умираешь ты. Умираю я, побеждаешь ты. Проще некуда. Так что? Отомстишь за смерть своей мамаши?

— За это не волнуйся! — Прорычала я сквозь зубы и ринулась на врага.

Я резко ударила в грудь с ноги. Мужчина попятился назад, разрезая руками ветер. Быстро встав в стойку, я проехалась кулаком по его скуле. Он сгорбился в спине, выплёвывая кровь и улыбаясь.

Пропустила удар.

Он резко пригнулся, впиваясь кулаком в живот. Ахнув, я упала на бетонный пол, выронив оружие. Брюс не стал колебаться и, схватив меня за горло, оттащил в сторону. Удар в лицо я также не смогла предвидеть. Почувствовав ноющую боль в носу, я ощутила, как тёплая струя потекла по губам, капая с подбородка. Подтащив ногу к груди, я оттолкнула Гормэна и быстро поднялась. Моё дыхание было глубоким и громким. Воздух обжигал лёгкие, горло неприятно саднило. Я проверила оружие и ринулась за мужчиной.

«Я должна убить его! Отомстить за отца, за мать, за себя!»

Он молниеносно оказался передо мной и, сдержав испуганный крик, попятилась назад от удара в живот. Придерживая область солнечного сплетения, я пыталась перебороть боль. Снова удар с левой ноги. Правой. Переворот. Удар левой рукой в челюсть. Правой рукой. Яростный крик вырвался из груди Брюса, и я лишила его равновесия ударом в пах. Он быстро перевернулся набок смеясь. Гормэн смотрел куда-то вдаль, что-то бормоча и улыбаясь.

— Если бы твоя мать была жива, то я бы подумал, что именно она научила тебя этому приёму!

Кинув взгляд в сторону, я заметила пистолет. Брюс Гормэн поднялся на ноги, охая и харкая кровью.

— Но, к сожалению, я её убил! — Он снова засмеялся, но его глаза были пустыми, словно он не чувствовал боли, будто бы он ничего не чувствовал. Рукой, вытирая кровь с губы, Гормэн ухмыльнулся, осматривая меня.

— Недурно, Маккаллоу, недурно! — Его отчётливые два шага я сочла за явный намёк продолжить бой.

Сердце билось так быстро, что я отчётливо слышала его удары, которые эхом отдавались в рёбрах.

Тук. Тук. Тук.

Брюс Гормэн схватил меня за рубашку, но я смогла, увернулся. Вывернув руку, я оттолкнулась от его согнутого колена, забралась на его шею и сомкнула ноги. Он начал хрипло бормотать, стремительно оттягивая смертельную хватку.

«Ещё немного Кара! Потерпи!»

Он нарочно рухнул на пол. Ударившись головой, я посмотрела на противника, который ринулся к сумке. Шансов у него нет, даже если он спуститься, его поджидает полиция… Я поднялась, озираясь по сторонам, и поняла, что Брюса нигде нет. Он испарился, словно растворился в воздухе. Сделав очередной поворот вокруг себя, я ахнула. Гормэна находился так близко ко мне, что я еле подавила крик. Он был похож на скопление злости и ненависти. Его карие глаза стали чёрными, волосы, что падали на лоб, создавали образ чего-то сверхъестественного.

Блеснул металл, и я почувствовала жгучую одолевающую боль в области живота.

— Твоя смерть такая же глупая, как и у твоих родителей!

«Я победил…» — Прошептал он на ухо, подтягивая моё тело ближе.

Руки, ноги, туловище — они словно не принадлежали мне. Мыслей в голове не было, лишь боль… боль… боль…. Он опустил руки, и я вмиг оказалась на бетонном полу. Я чувствовала, как тело пылало, боль сковывала движения, и я не могла ничего сделать. Зажав ранение рукой, я попыталась пошевелиться.

«Больно!»

Он отошёл от меня, улыбаясь и смотря в небо. Сейчас было невероятно красиво. В такие звёздные ночи я любила сидеть на крыше своего дома. Расстелить плед, рядом поставить стаканчики с кофе и положить несколько конфет, улыбнуться Алексу, который всегда составлял компанию, и, сложив руки за голову, наблюдать за сияющими точками, неизведанными, необузданными. Сейчас Брюс выглядел по-иному, в его глазах появился восторг, жажда стремления к чему-то желанному. Так горят глаза у мечтателей, что добились того, чего хотели… Придвинувшись к каменной перегородке, я громко ахнула, смотря на рубашку, которая окрашивалась в красный цвет. Рана пульсировала, боль сводила с ума и импульсами проносилась по всему телу.

— Брюс Гормэн, — начал Николай Петрович, говоря через рупор, — к вам обращается капитан полиции. Я советую сдаться сотруднику полиции Каре Маккаллоу, чтобы не усугублять своё положение.

Я усмехнулась, осознавая одну приятную вещь:

«Деваться тебе некуда!»

Сложив руки по бокам, он с наслаждением вздохнул, словно не обращал внимания на обращение. Как будто ничего не происходило и вообще не произошло. Подтянувшись, я стремительно, но в то же время тихо, пытаясь не привлечь внимания, тянувшись за пистолетом. Боль отдавалась резкими разрядами тока. В голове плыло.

«Оно у меня!» — Это была первая мысль, которая приносила мне радость.

Прицелившись, я нажала на курок… Словно молния, пуля поразила противника. Его бок начал кровоточить, и, сделав несколько шагов вперёд, он оказался у перекладины. Я снова выстрелила, Брюс перевернулся и упал с крыши. Я отчётливо слышала панику, суматоху и взволнованные громкие разговоры.

«Я сделала. Я смогла!»

Обжигая кожу, слёзы прочерчивали тонкие линии, падая на ворот рубашки и растворяясь в её белизне. Я прислонила голову к перекладине, чувствуя её холод. Дрожь промчалась по всему телу и сменилась мурашками. Я попыталась глубоко вздохнуть, но мне не удалось. Сейчас хотелось просто уснуть, закрыть глаза и поддаться желанию. Всмотревшись вдаль, я увидела быстро приближающуюся фигуру. Немного зажмурившись и сузив глаза, я разглядела в этом тёмном силуэте начальника. Он был так испуган, ошарашен, сбит с толку. Никогда прежде я не видела его таким. Он всегда был собран, решителен. А ещё всегда находил что сказать. Но сейчас он просто приземлился возле меня и очень долго молчал. Может, искал признаки жизни?

— Кара? — Голос дрожал.

Я зажмурилась.

— Девочка моя, потерпи! Прошу, только терпи!

Он взял мою руку, а я попыталась улыбнуться. Его рука была такой тёплой, мягкой, живой…

— Ты слышишь меня?

Он заглянул мне в глаза. Я лишь качнула головой.

— Вы…

Больно говорить, больно дышать.

— Я… ве…дь не уволе…на?

— Нет-нет, нет, конечно, нет, — проговорил мужчина так тихо, словно боялся, что нас кто-то услышит.

— Я не… хо…чу уми…рать! — Прокашлявшись, я закрыла глаза.

Тишина, покой, мирное шуршание листвы. Ветер, что приятно гулял по телу, завораживая приятными прикосновениями. Почувствовав тёплую руку, я оказалась в объятиях. Он плакал. Точно. Я знала, что он плакал. Его тело судорожно тряслось, а в темноте моего сознания, перед глазами, сменяя друг друга, появлялись образы: мама, улыбающаяся и смотрящая на меня своими прекрасными карими глазами. Отец, который смеялся, надевая чёрное пальто, и обвязывая шею синим шарфом. Бабушка, держащая в руках две кружки с чаем. Капитан, который саркастично подшучивал, смеясь надо мной и смотря добрыми, напитанными любовью глазами. Алекс, крепко держащий мою руку и приближающийся так медленно, что становилось горестно оттого, что я чего-то боялась, была не уверена. Я опоздала, роясь в своей голове и борясь со своими мыслями.

Время — единственное, что я не ценила…

Глава 8

Баюкая крошечное тело девушки, я попытался вздохнуть. Сейчас она казалась совсем маленькой, словно в руках я держал ребёнка.

— Кара! — Прошептал я и погладил короткие каштановые волосы. — Прошу, Кара.

Её рот был приоткрыт, и тоненькая струя крови мчалась по губам. Я полюбил эту девчонку ещё с того момента, когда она пришла на работу. И даже в первый свой день она умудрилась опоздать. Тогда я понял, что она сильно западёт мне в душу и много"выпьет крови". Но сейчас, держа в руках её тело и понимая, что эта девушка больше не опоздает, не сострит, не засмеётся на весь отдел, не станет подкладывать мне кнопки на стул, словно в школе, мне становилось так плохо, что я чувствовал на себе боль от самого острого ножа. Кара радовалась каждому прожитому дню, иногда ругалась, кричала, но она была такой, какой являлась. Она нашла себя в жизни, а после мы её потеряли. Я ещё не научил её многому, но я так искренне рад тому, что она появилась в моей жизни. Я давно признался себе, что каждый день боялся потерять её, отправляя на задания, потому что прекрасно знал, что Кара и Алекс не остановятся ни перед чем. Но этот день настал…. Я взглянул ещё раз в закрытые глаза и прижал к груди ещё чуть тёплую руку, покрытую кровью. В моей голове вспыхнуло воспоминание.

***

Весь день я не видел Кару и Алекса, сначала подумал, что у них выходной, а после, чисто из-за любопытства, я посмотрел их график:

«Так! И где они?!»

Я сидел за столом и вдруг увидел, как мои ключи от машины начали мигать.

«Что за…?»

Проходя мимо стола Кары, я сразу же обратил внимание на Андрея, чей стол находился неподалёку.

— Смирнов, Кару видел? — Спросил я молодого человека, который тут же подскочил с места, удивленно и испуганно смотря по сторонам.

— Нет, а с чего мне зна…

— Ты сейчас издеваешься надо мной? — Устало поинтересовался я.

— Нет, товарищ капитан!

— Я прекрасно знаю о ваших любовных квадратах, так, где она?

— Не знаю!

Прищурившись, я заглянул ему в глаза. Парень перестал дышать, грудь застыла и, отмахнувшись, я направился к выходу. Спустившись на подземную парковку, я увидел картину, которая позабавила, немного удивила, а глубоко в душе даже обрадовала меня. Александр Громов собственной персоной обливал мою машину водой, а Кара Маккаллоу злобно, но тщательно терла бампер жёлтой губкой. Сложив руки на груди и немного наклонив голову влево, я наблюдал за этим зрелищем ещё несколько минут.

— Главное, чтобы не сработала сигнализация! — Проговорил Алекс и вылил очередное ведро с водой на машину. Брызги летели в разные стороны, иногда попадая на одежду Кары. Она немного морщилась, улыбаясь и отстраняясь.

— Да, но самое главное, чтобы он заметил, что именно МЫ помыли машину, а то примет это как данное.

— Я замечу, Кара! — Ответил я девушке, ухмыляясь и чуть покачиваясь.

Та молниеносно повернулась, тут же оценивая выражение моего лица. Я не злился, наоборот, был горд, что у меня такие дети — горе-дети.

— С днём рождения, товарищ капитан! — Проговорил Александр и опустошил последнее ведро, задев Кару.

Её синие джинсы вмиг стали тёмными. Она саркастично сморщилась и, замахнувшись, сжала губку, из которой полетели брызги.

— Так, успокоились! — Я постарался, но мне не удалось проговорить фразу с той строгостью, которую я хотел придать голосу.

Алекс и Кара остановились, улыбаясь и поправляя одежду.

— Какие у вас планы на сегодня? — Спросила девушка и сделала шаг вперёд.

— Хочешь пригласить на свидание? — Пошутил я.

— Нет, конечно, — она сморщилась и сделала такое выражение лица, будто я был самым ужасным мужчиной, по её мнению, — то есть, — она начала исправляться, оправдываясь и пытаться улучшить ситуацию. — Я бы с удовольствием пошла на…

— Согласись, ты в тупике! — Прошептал парень, улыбаясь и смотря в глаза девушке. — Кара хотела сказать, — Громов обратился ко мне, — что не пошла бы с вами на свидание потому, что её уже пригласили, — он снова улыбнулся.

— Маленький засранец! — Усмехнулся я.

— Мы с Алексом приглашаем вас в уютное заведение, чтобы отпраздновать ваш день рождения, — девушка убрала руки в задние карманы джинсов и ожидала ответа.

— Я принимаю ваше предложение. А теперь, давайте немного поработаем….

***

Дотронувшись до её холодной щеки, я убрал прядь волос в сторону, наблюдая за умиротворённым выражением лица.

«Что же ты натворила? Как я мог не сберечь тебя? Как мог так просто отпустить? Как мне теперь жить с мыслью о том, что именно из-за меня погибла Кара Маккаллоу?»

Боль от потери распирала грудную клетку и почти полностью лишала сил. Услышав шорохи, я быстро обернулся. На крышу поднимались медработники, в руках у них были белые чемоданы, а лица такими равнодушными, что хотелось ударить каждого. Осторожно положив тело на холодный бетонный пол, я тяжело отошёл в сторону, немного прихрамывая. Внутри было пусто. Организм словно завис и не работал. Противный ком рос в горле. Отвернувшись, я вдохнул свежего воздуха. Переводя взгляд на руки и трясущиеся пальцы, я сморщился. Ладони были в крови Кары.

— Осторожней с ней! — Сипло проговорил я, а голос предательски дрогнул.

На меня обернулась девушка в медицинской униформе и с горечью улыбнулась.

«Дальше меня ожидало, наверное, самое тяжёлое» — Рассказать Александру Громову о смерти Кары.

Я всё время наблюдал за ними. Иногда они казались мне маленькими детьми, стеснявшимися подойти друг к другу. А теперь я и представить не мог, как скажу ему о том, что девушка, которую он любил… Спустившись по лестнице, я пытался оттереть кровь, но скоро оставил попытки. Глазами я разыскивал Алекса, с большей вероятностью, чтобы убежать от него, нежели подойти. Он стоял, прислонившись к стене здания, и что-то печатал в телефоне. Пусть это показалось бы трусливым, но ноши нет тяжелее, чем рассказывать людям о том, что их любимый человек погиб, умер, что его просто не стало. Перед тем как я стал капитаном, да и вообще перед тем, как я попал в полицию, страх был лишь от одного. Я боялся именно этого момента. Вытерев пот с лица рукавом куртки, потёр руки, попытался собраться с духом, но всё ещё боялся именно того, как же отреагирует Алекс. Мальчик, который сам толком не вырос, а на него уже сваливается такое бремя. В свои двадцать четыре года, Кара Маккаллоу так ничего и не увидела. Она была обречена с самого начала, её вечный максимализм и рвение к великим целям — убили её. Пройдя вперёд, меня заметил Александр. Он быстрым шагом и смотря по сторонам, подошёл ко мне. На его лице была улыбка. Скорее всего, он был рад за то, что Кара всё-таки отомстила за своих родных. Я знал об этом… С самого начала меня смутило рвение Кары, поймать Гормэна, она наводила справки, рылась в кипах бумаг, перерывала архивы, и в итоге, мной овладело любопытство. Я разузнал о родителях Кары и всё понял. Обернувшись, парень остановил на мне взгляд, и оживлённо спросил:

— Товарищ капитан, вы не видели Кару? Не могу её найти! — Он глубоко вздохнул и ждал ответа. Его губа кровоточила.

После того как люди Гормэна спустились, один из них попытался бежать и, конечно же, Александр начал преследовать его. Неподалёку от нас началась погоня, там ему губу и разбили. Он сложил руки в карманы куртки и, приподняв брови, улыбнулся. А я не мог и слово проронить, даже звука издать. Просто понимал, что ему будет максимально больно, я понимал, и так боялся причинить ему эту боль. Алекс опустил глаза на мои руки и замер. Медленно отрывая свой взгляд от рук, которые были в крови, он чаще задышал, его брови опустились к уровню глаз, и он непроизвольно сделал шаг назад.

— Товарищ капитан, где Кара? — Его голос стал ниже, скорее, от предстоящей скорби.

Посмотрев через моё плечо, он намеревался подняться на ту злосчастную крышу.

— Алекс, не иди туда! — Наконец выдавил из себя и сделал шаг к нему.

— Нет! Этого просто не может быть! — Разочарованно проговорил юноша и ринулся, и он бы добежал, но я схватил его за руку и прижал к себе. Он вырывался, бился, пытался ударить меня, кричал, но я держал его. Держал изо всех сил.

— Нет…нет…нет, пустите меня, прошу…прошу, пустите! — Кричал Алекс. — Я должен её увидеть, прошу…

— Нет, нет мальчик мой. — Затараторил я, пытаясь крепче прижать его к себе.

— Я должен… — Это были последние его силы, я почувствовал, как его плечи затряслись, и он ослабил хватку, закрыв руками лицо.

Горло противно горело, и громко выдохнув, я отпустил его, чуть сам не упав на землю. Устояв на ногах, я отошёл в сторону и, оторвав взгляд от Алекса, посмотрел в небо — рассвет. Блики красного и синего сплетались воедино, воздух был мягким и бодрящим. Вдохнув полной грудью, я снова посмотрел на паренька, который не менял положения, а всё ещё что-то шептал. Я сделал шаг к нему и попытался поднять, но он, оттолкнувшись от меня, резко поднялся на ноги и, развернувшись, остепенился. Перед Алексом везли тело юной Кары Маккаллоу, которая отдала свою жизнь, чтобы поймать Брюса Гормэна. Я услышал этот жалобный стон, который доносился от Алекса, и через секунду он всё-таки сделал шаг навстречу девушке, которую погружали в машину.

— Алекс, прошу! — Остановил я его, и тот молча послушался, оставшись на своём месте и лишь молча наблюдая за тем, как машина уезжает вдаль. И всё хуже виднелись фары, а после машина и вовсе исчезла с поля зрения.

Глава 9

Странные ощущения, погружали меня куда-то вниз. Неизвестность пугала, закрывала в себе и громко кричала, разрушая подсознание. Темно. Холодный ветер прошёлся телу, я вздрогнула.

«Ветер? Значит, здесь есть окно!»

Открыв глаза, я глубоко вздохнула, и лишь увидела белоснежный потолок, он мне показался таким знакомым, таким родным. Приподняв голову, я осмотрела место, где находилась и, поднявшись на ноги, снова окинула каждый предмет. Чувства страха и непонимания окутывали меня и полностью сбивали с ног. Слёзы моментально показались на глазах. Медленно повернувшись, грудная клетка резко сжалась, внутри становилось тепло, и так с каждым разом пока тело не начало гореть. Руки задрожали, перед глазами плыло, а ноги становились ватными с каждой секундой. Я находилась в своей комнате, в которой каждая деталь, каждый предмет мне так знаком, что я могла описать её с закрытыми глазами и на ощупь.

«Что за чертовщина?» — Всё, что я смогла произнести.

Повернувшись на свою кровать, и открыв рот от изумления, я быстро приподняла рубашку и начала рассматривать тело, точно помня о ранении. Но не увидела ни крови, ни раны, ни ссадины, даже синяка не было.

«О… Боже» — Прошептала я и вытерла слёзы, которые начали свою прогулку по моим щекам.

Я всё помнила, помнила капитана, Брюса Гормэна, адскую боль, которая не давала прийти в сознание.

«Что было дальше? Я умерла?! Когда? Как? От рук Гормэна? Он мёртв? Кто мои родители? На кого они работали? Бабушка! Алекс! Что я здесь делаю?» — Эти мысли душили. — «Почему Брюс Гормэн говорил о моей матери так, словно она скрывала свою настоящую жизнь, настоящую работу, словно она была киллером. Словно её жизнь, каждый день висела на волоске и всё из-за Гормэна?! Как мне узнать ответы на все эти вопросы? Какого дьявола творится?» — Все эти вопросы были словно подножкой и, спотыкнувшись, я непрерывно падала, куда-то в бездну, в пропасть, падала туда, откуда никогда не выберусь.

Отправившись в уборную, я взглянула в отражение. Бледная кожа, синяки под глазами, потрескавшиеся сухие губы и красные глаза. Учащённое сердцебиение, мокрые ладони и чувство преследующей опасности сбивало с ног. Продолжая смотреть в отражение, в голову продолжали лесть мысли, разрывающие изнутри.

«Я же умерла, как сердце может биться? Или я жива? Может, я в коме?» — Предположения заканчивались, но я не могла найти разумных разъяснений.

«Так, нужно успокоиться, в любом случае ответы будут.… По крайней мере, они должны быть!»

Глубоко вздохнув, я зашла в комнату и, усевшись удобнее на кровати, всмотрелась в руки. В сознание врезалось воспоминание о том, как я пыталась остановить кровотечение, прижимая руки к ранению, но алый цвет стремительно расплывался, закрашивая всё вокруг. Резко услышав шорох, я медленно подняла глаза, и когда взгляд дошёл до шкафа, я поднялась, разглядывая темноту. Тишина. Сделав шаг, прищурилась, но, когда в углу что-то шевельнулось, резко отпрянула, икрами чувсвуя деревянную перегородку кровати.

— Кто здесь? — Спросила я у пустоты, и лишь заметила, как что-то пошатнулось.

Страх перешёл в колени, они задрожали. Собравшись с мыслями и сжав руки в кулаки, я снова спросила:

— Кто здесь?

И когда что-то неизвестное снова шевельнулась, я резко развернулась и, вытащив из-под подушки пистолет, направила в угол. Алекс всегда спрашивал: «Кара, зачем тебе пистолет под подушкой, так ты выглядишь параноиком». На что я отвечала: «Знаешь, что, лучше перестраховаться…». И, как всегда, я оказалась права. Я работаю в полиции, по крайней мере, «работала» и предостерегаться опасности было моим всем. У меня были враги, они хотели испортить мне жизнь, превратить её в сущий кошмар, а также были и те, кто хотел просто убить, за то, что «я» превратила их жизнь в фильм ужасов. Глубоко и тяжело дыша через рот, я крепко сжимала оружие. Костяшки приобретали бледный цвет и, прищурившись, я снова спросила:

«Кто здесь? Выходи!» — Повторилась я, но уже громче.

Из тени шкафа медленно вышла фигура в чёрном балахоне, на что я сразу же среагировала, направляя пистолет на неизвестного. Тщательно осматривая его, я заметила, что неизвестный не вышел из тени, а выплыл паря над полом. Выпучив глаза от шока, я сильнее сжала оружие.

— Кто ты? И что делаешь здесь? — Со страхом, который застрял где-то в горле, спросила я.

— А ты бесстрашная, — заявила фигура в чёрном одеянии, низким, хриплым, женским голосом, — если разговариваешь со мной на «ты»

— Кто ты? Спрашиваю последний раз, после стреляю. — Я стала более уверенной в том, что делаю, более уверенно стояла на ногах и колени уже не так сильно тряслись, мне удалось восстановить дыхание, а сердце не выпрыгивало из груди.

— Неужели?! — Фигура молниеносно оказалась около меня.

Я смотрела на неё снизу вверх. Девушка с бледной кожей ядовито вглядывалась в глаза, прищуриваясь и ухмыляясь правой стороной губ. Сглотнув слюну, я посмотрела на руку, в которой был пистолет, он проходил через её туловище и, выпучив глаза, я в истерике убрала руку вниз.

— Что ты такое? — Шёпотом, пытаясь унять дрожь, спросила я.

Кончики пальцев закололи, по коже побежали мурашки. Я была на грани панической атаки, все краски сгущались.

— Я Смерть! — Довольно проговорила девушка в чёрном одеянии и скинула капюшон.

Я немного по-другому представляла себе Смерть — кости, коса, чёрная мантия, а сейчас передо мной стояла молодая, очень высокая девушка, с чёрными длинными волосами, бледной кожей, ярко-зелёными глазами и полными губами, которые были покрыты матовой красной помадой. Она была худощава, но грациозна, каждое её движение, было танцем. Смерть внимательно смотрела на меня, будто пыталась вспомнить кого-то или что-то, да в прочем-то, неважно.

— Смерть? — Трясущимся голосом спросила я и медленно посмотрела на пистолет, который находился в правой руке.

Смерть спокойно кивнула и слегка ухмыльнулась, показывая белоснежные зубы.

— Если ты Смерть, значит, я умерла? — Предательский ком застрял в горле, и я больше ничего не смогла сказать.

Она осторожно убрала прядь волос с лица и громко засмеялась, но через секунду перестала и наступила тишина, что была такой пугающей и поглощающей, что хотелось кричать, чтобы чувствовать хоть что-то…

— Ты умная девочка, Кара. Я хочу предложить тебе выбор. Я дам тебе могущество, которое не подвластно никому, ты станешь моей правой рукой, будешь быстра, сильна, бессмертна. — Смерть отошла в сторону и, повернувшись спиной, прошептала — Либо, будешь гореть в аду, миллиарды лет. — Пытаясь вздохнуть, я пошатнулась, а вздох получился рваным и слабым. Я снова мимолётно посмотрела на оружие, которое находилось в руке, а после вернула взгляд на невероятное существо, о котором и думать не могла. Я всегда считала, что существование Смерти — это миф, сказка, чтобы пугать людей, которые совершают неверные поступки.

— Но вы, всего лишь миф! Выдумка! — Неуверенно проговорила я.

— Да, но и супергерои, боги, колдуны и волшебники, тоже выдумка и миф, но они существуют. Ты в этом убедишься. — Ответила Смерть и внимательно посмотрела на меня, ожидая ответа на выше поставленный вопрос о моем выборе.

— А если… я не соглашусь быть вашей правой рукой, а выберу второй вариант? Что тогда? Это конец?

— У тебя нет права выбора…

Лицо Смерти проявилось в новом свете, её выражение стало в точности таким, каким её рисуют. Костяное лицо и блики, падающие на пол. Она пугала меня, и страх окутывал тело. Я крикнула, рухнула на пол, прикрываясь правой рукой.

— Ты будешь Жрицей Смерти!

Крикнула Смерть и засмеялась.

— Добро пожаловать в ад.

Мои веки стали невыносимо тяжёлыми, руки и ноги отказали слушаться. Открыв глаза, я оказалась на том же месте, но чувствовала себя по-иному, как раньше… Перевернувшись на живот, а после, встав на ноги, я посмотрела на пистолет и убрала его в заднюю часть джинсов. Сделав шаг вперёд, я обратила внимание на то, что все чувства обострились. Все предметы я видела более чётко, могла разглядеть их на достаточном расстоянии до мельчайших трещин и царапин. Воздух казался сладковатым, а звуки за стенами и за окнами удавалось слышать без усилий. Отдышавшись, я сделала ещё один вздох и, сделав шаг, убрала прядь волос правой рукой. Через секунду боковое зрение уловило что-то странное и, всмотревшись в пальцы, ладонь, кисть и предплечье, ужаснулась от увиденного зрелища. Что-то чёрное, словно рисунок на коже, обвивало мои пальцы и поднималось всё выше и выше, словно змей, оставляя след. Рисунок на руке был похож на заворачивающееся ветви, что обволакивали кожу, останавливаясь на плече. В страхе выпучив глаза, я потёрла метку в надежде, что это всего лишь временное обозначение моей новой должности, но прикладывая максимальное количество сил, рисунок не исчезал. Тогда я побежала в уборную и, включив горячую воду, начала наносить жидкое мыло, втирая его в кожу и пытаясь избавиться от метки. Рука полностью покраснела, но ничего более не случилось.

«Так Кара, успокойся, всё будет нормально, нужно найти Алекса, всё рассказать, а после мы вместе что-нибудь придумаем, он ведь не раз спасал мою шкуру…» — Тараторила я, облокотившись на стену. — «Так, стоп, Алекс думает, что я умерла, потому что я тоже думала до этого момента, что умерла…. А Фадеев? — Нет, он думает, так же, как и все остальные. Что мне делать? Так, надо успокоиться, глубоко вдохнуть и выдохнуть» — Думала я, ходя по квартире туда-сюда, и смотря по сторонам, надеясь найти помощь. Лёгкие мерзко сжимались, несколько капель пота спустились по лбу, ноги гудели, а руки дрожали.

«Надо позвонить Алексу!» — Я прочистила горло, потёрла руки друг о друга, а после беспомощно скатилась по стене, прикрывая лицо руками.

Мир оказался куда более удивительным, нежели думала я. Оказывается, существует Смерть, и я лично её видела, а также, стала Жрицей Смерти. Я помнила начальника, видела его, слышала и чувствовала тёплые прикосновения. У него на руках и умерла, но Александр. Как он справился со знанием того, что я мертва? У нас всё шло в гору, отношения стали более здоровыми, и мы перестали стесняться друг друга. Я поняла, что по-настоящему влюбилась в этого парня, а после потеряла. Включив телефон, я зашла в социальную сеть — инстаграм и, найдя его страницу, открыла наше совместное фото.

«Как же всё исправить? Смогу ли я увидеть Алекса и Николая Петровича? Что всё это значит? Кто такие Жрецы Смерти, кроме того, что они служат Смерти? И что же меня ждёт дальше?»

Поднявшись, я спрятала телефон в задний карман, и резко повернулась в сторону входа. Раздался звонок, я вздрогнула и, подойдя впритык, посмотрела в глазок.

Увидев незнакомую девушку, я резко открыла:

— Здравствуй, Жрица Смерти, меня зовут Мария, и я твоя Проводница.

«Какого чёрта?» — Пронёсся вопрос, и сильно сморщившись в явном испуге, схватила девушку за руку и затащила в квартиру.

При солнечном свете, который струился через окно, я смогла полностью разглядеть её. Она была высокого роста, блондинка, с карими глазами. Классические брюки подчёркивали худощавые, длинные ноги, сверху — классическая рубашка с длинными рукавами, а через плечо висела чёрная сумка. Мария мирно стояла, с выражением полного спокойствия и удовлетворения. Казалось, что она не дышит, лишь ожидая моих дальнейших действий…

«Проводница?»

— Кто ты такая? — Вырвался первый вопрос, словно непредсказуемая опасность в тёмном переулке.

— Я твоя Проводница, но если переводить на живой язык, — девушка жестами показала кавычки, — то я твоя напарница. — Девушка сделала, по видимости, доброжелательный шаг навстречу, но я же отреагировала довольно-таки резко, достав пистолет и направив на так называемую Проводницу.

— Послушай! — Начала серьёзным тоном. — Я понятия не имею, что здесь происходит, почему сама «Смерть» разговаривала со мной, откуда ты взялась и всё прочее, но если ты та, которой доверять нельзя, то я убью тебя здесь и сейчас! — Я была решительно настроена, но в то же время, была напугана, словно пятилетний ребенок, которого оставили одного дома, и с которым произошла, какая-то странная ситуация.

Мария, прошла немного дальше, остановившись у входа в комнату, она всё так же лучезарно улыбалась, смотря мне прямо в глаза.

— Ты забавная! — Проговорила Проводница и прошла в комнату.

Когда девушка села на кровать, она сняла с себя сумку и протянула мне.

— Бери!

Я уже представляла в голове, как я открываю сумку, а после этого происходит взрыв.

«Ну и фантазия у меня»

— Итак, послушай, — она поднялась на ноги, — всё, что с тобой происходит, это реально. Да, ты погибла, но не нужно никому говорить о том, кто тебя убил. Ты работаешь на Смерть, и ты должна слушать только её. Твоя работа, это забирать мёртвые души и отправлять в ад, рай, или блуждать по земле вечно. Как ты сможешь распознавать, куда и кого отправлять, я тебе сейчас объясню. — Глубоко вздохнув, она прищурилась, смотря на мою правую руку, и отрываясь, продолжила. — В сумке, которой я тебе дала, находится список жертв. В этом списке также описано во сколько, кто и как умрёт, по щелчку ты сможешь оказаться около будущей жертвы, а дальше дело за малым, — девушка ехидно улыбнулась и закатила глаза, — поверь, ты не единственная Жрица, которая была у меня; Я с ошарашенным выражением лица слушала, но не понимала.

«Что? Кто? Как? Смерть! Я Жрица, её Жрица… Я Жрица Смерти!»

У меня была тысяча и один вопрос, и я не могла сформулировать ни один из них.

— Так, стоп! Что?

— Ладно, давай по новой! — Она глубоко вздохнула, выпрямила спину и начала тараторить, —

Ты работаешь на Смерть, и ты должна слушать только её. Твоя работа, это забирать мёртвые ду…

— Стоп!

— Какие вопросы тебя ещё интересуют?

Я отдышалась, закрыла глаза и всё-таки выдала:

— Хорошо, ты сказала, что по щелчку, я смогу отправиться к будущей жертве. По какому щелчку?

— Ой, это просто. — Девушка подошла ко мне впритык и коснулась руки. — Достань свой список, Жрица. — Обратилась она ко мне, а мне стало так неловко, будто бы я находилась в общественном месте, абсолютно голой.

Выполнив распоряжение Проводницы, достала список одной рукой и, открыв его, увидела огромное количество имён и фамилий, рядом находилась дата, время и место смерти.

— Думай о первом имени. — Задорно проговорила Проводница.

Я сконцентрировалась и, прочитав первое имя, задержала его в памяти.

— А теперь, вдохни больше воздуха и закрой глаза, при этом, прокручивая в голове имя жертвы.

«Это наверное какой-то розыгрыш…»

Закрыв глаза, я пыталась сконцентрироваться на обыкновенном имени, при этом не давай другим мыслям ворваться на первые строчки.

«Надеюсь, это скоро закончится!»

Я и Мария — моя Проводница, стояли в небольшой комнате, в которой пахло сыростью и кровью. Выдохнув, голова сильно закружилась, и я почувствовала, как Мария, коснувшись локтя, придерживала меня.

— Такое бывает со всеми. — Ласково проговорила Проводница и сложила руки на груди.

Я медленно начала осматривать комнату, в которой мы находились. Обои кремового цвета, маленькие линии на них казались выпуклыми, на противоположной стене от окна висели часы, и мне даже показалось, что они замерли ровно на несколько секунд. Посмотрев налево, я увидела небольшой кухонный столик, на котором лежала доска с хлебом и, нож с жёлтой рукоятью. Противоположно столу, находился старенький кухонный гарнитур в белом цвете. Снизу и по бокам виднелись капли жира, а кухонная плита в масле и разводах, на ней стояло несколько кастрюль и чайник. На подоконнике стояла пепельница, рыжий котёнок ходил из стороны в сторону, периодически, мне казалось, смотря на нас. Под подоконником виднелась старая батарея, а около неё две миски, одна пустая, вторая наполненная белой жидкостью.

— Ты ведь знаешь, что коты видят нас? Они появились благодаря Жрицам, и первоначально, именно коты были Проводниками. Они вели Жрецов и Жриц к жертве, а после просто исчезали. — Заинтересованно сказала блондинка, почёсывая затылок

— Чего мы ждём? — Спросила я и убрала руку в задний карман джинсов.

— Кара, посмотри, во сколько наша жертва должна откинуться?

— Ты можешь быть более уважительной к тому, кто сейчас должен умереть? — Не долгая пауза. — В девять двадцать шесть.

— Ещё минута. — Задорно проговорила Проводница, а я отвращено сморщилась.

В комнату забежал мужчина полного телосложения, в майке белого цвета и спортивных штанах. Он кричал матом, созывая девушку, которая через секунду оказалась рядом. Она была блондинкой, с голубыми глазами. Её худое телосложение сильно привлекло внимание, а халат, который был чуть выше колен, синего цвета с маленькими бело-жёлтыми цветами свисал с плеч.

— Они нас не видят? — Спросила я.

— Нет, сейчас мы находимся на стороне Мортэма, также, когда ты захочешь, ты сможешь оказаться в «живом» мире, но не смей никому показываться, это запрет! — На последнем слове девушка заглянула мне в глаза, а после сразу же отвернулась, будто бы её что-то смутило.

— Какого хрена, в нашем доме нет еды? Ты чем тут занимаешься? — Немного шатаясь, мужчина потянулся, и из-под стола вытащил бутылку водки.

— Прости, любимый, давай я сейчас что-нибудь приготовлю. — Испуганно произнесла женщина, преподнося руки к лицу.

Отвлекая своё внимание о мирах, Жрецах, и Жрицах меня будто бы облили ледяной водой, когда мужчина начал толкать и бить женщину. Казалось, что всё приобрело замедленный темп. Я пыталась влезть, объяснить Марии, что он её убьёт, на что она мне сказала:"Мы этого и ждём, Кара. Не забывай, что ты Жрица, а не опер, который раскрывает дела". Я остепенилась. Внутреннее состояние молило о том, чтобы я кричала что есть мочи. Он схватил нож и вонзил его в грудь женщины, я резко отвернулась, сморщившись и закрыв рот рукой.

— Кара! — Отозвала меня Проводница.

Убрав руку ото рта, я повернулась на Марию, которая смотрела в сторону и, увидев девушку, которая умерла несколько секунд назад, пошатнулась. Еле заметный румянец, раскинутые руки и застывшая в одном положении грудь, пустой, ледяной взгляд, устремившийся куда-то вдаль и приоткрытый рот, из которого выходили последние вздохи жизни.

— Она умерла, дело за малым. — Я вопросительно посмотрела на неё, ожидая следующих распоряжений. — У всех Жрецов и Жриц есть метки Смерти, эти метки являются вашим оружием, а именно посохом. Встряхни рукой, и он окажется в твоей руке.

Я опустила брови в непонимании, но попыталась сделать сказанное. Отставив руку, я сильно взмахнула ею, думая о посохе. Но первые три попытки оказались смехотворными.

— Расслабься! — Произнесла девушка, смеясь и слегка отстраняясь, чтобы видеть моё выражение лица.

Сжав челюсть от злости, я снова вскинула рукой и, закрыв глаза, попыталась его представить.

— Ох! Господи! — Я увидела в своей руке чёрный, длинный, деревянный посох, и лишь в самом конце посоха была вырисована небольшая белая коса, точно коса Смерти.

— Да, молодец! — Радостно и эмоционально воскликнула Проводница, искренне радуясь. — А сейчас, загляни ей в глаза, и ты увидишь её прошлое, ты увидишь всё, что с ней было, а после должна сама распорядиться, куда же ей следовать, в ад, рай, или блуждать по земле вечно.

Передо мной появился призрак, так называемое астральное тело умершей и, испугавшись, я отскочила в сторону.

— Не бойся, она ничего тебе не сделает, она лишь ожидает твоего решения. — Сделав шаг вперёд, я сглотнула, сжимая оружие Смерти в руке.

— Не все мертвые такие спокойные, некоторые могут убегать тебе повезло, — произнесла Мария, на что я не стала заострять внимание.

Сделав ещё один неуверенный шаг к девушке, к астральному телу, если быть точнее. Мёртвая, будто бы радовалась, оказавшись здесь, а не в «живом мире». Я снова окинула комнату, мужчину, что сидел над телом женщины, и вернулась к жертве.

— Извините! — Виновато проговорила и заглянула ей в глаза.

Я никогда не представляла то, что же чувствует человек, когда его бьёт разрядом в двести двадцать вольт, так вот…: Резкий толчок, который чуть не сбил меня с ног, некая странная вибрация прошлась по всему телу и, не переставая смотреть в глаза, я читала девушку, словно открытую книгу. Меня затошнило, резкий ком подошёл к горлу и, согнувшись, я выплюнула кровяные остатки.

— Ничего! — Погладив меня по спине, проговорила Мария и улыбнулась.

Выпрямившись, я не знала, что делать, но паника периодическими толчками всё же нападала на меня.

— Сейчас ты должна ударить посохом, и проговорить место, куда же должна попасть девушка, с таким прекрасным прошлым. — Мария злобно улыбнулась, понимая, что жертву ждёт сам ад.

Стиснув зубы и сжав левую руку, я почувствовала, как ногти впились в кожу. Но эта боль оказалась куда приятнее того, что я чувствовала на душе. Ударив посохом об пол, я проговорила место назначения, и астральное тело девушки в тот же миг исчезло. Меня никогда не опускали в прорубь, но сейчас я поняла, что же это такое. Я будто бы вынырнула, после долгой разлуки с кислородом. Ртом, хватая воздух, я помчалась к выходу. Открывая двери и заглядывая внутрь, я осознавала, что если сейчас не выйду отсюда, то просто сойду с ума.

— Кара, прошу, остановись! — Крикнула Проводница и оказалась за секунду около меня. Я резко остановилась. С грудью, полной злобы, продолжила бежать, держась за перила. — Жрица, ты хорошо справилась, поверь, были Жрицы и похуже тебя! — Спокойно говорила Мария.

Я открыла дверь, которая вывела меня на улицу и, вдохнув свежего воздуха, громко ахнула, облокачиваясь на свои колени.

— Жрица, да послушай же ты!

— Я не Жрица!

Пауза, что преобразовалась между нами длилась невыносимо долго, но злость, что бурлила в груди, не утихала.

— Я жила нормальной жизнью! Я работала, имела друзей, была влюблена, а после меня убил чёртов Брюс Гормэн, который каким-то чудом, оказался в России. Я умерла, всё! Это конец! Мне не нужны никакие сказки о Жрецах, Мортэме, демонах, ангелах и так далее. Я жить хочу! — Через несколько минут истерика отступала, а я заметила то, как сочувственно смотрела на меня Мария, и отстранившись, услышала:

— Мне правда жаль, но ты Жрица, тебя выбрала сама Смерть, это дар, этим же даром были вознаграждены многие.

Стоя на кухне, я вытащила приготовленные мною макароны с мясом и, переложив их в сковородку, начала разогревать. Рядом на плите, подогревалась вода в чайнике, и когда я повернулась, то увидела Марию, сидевшую за небольшим кухонным столиком. Сложа руки в замок, девушка что-то бормотала. Я немного смутилась, достав две белых тарелки, переложила еду и поставила напротив Марии. Ещё целых пять минут мы сидели в полной тишине, а после Мария вздрогнула и, улыбнувшись, начала накалывать вилкой макаронины. Медленно прожёвывая, она сморщилась, и быстро поднявшись из-за стола, выплюнула всё в раковину. Я разочарованно посмотрела в окно, «разочарованно», но «не удивлённо». Я прекрасно знала, что плохо готовлю, но Александр как-то терпел, хотя, может быть это и есть любовь.

— Никогда и никого этим не корми!

— У меня есть вопросы, по поводу мира Жрецов и Жриц.

— Мортэме. — Поправила Мария. — Задавай, на все отвечу.

— Как выбирают Жрецов и Жриц? Может, есть какой-то ритуал? Или…. Почему именно я?

— Всё идёт от наших предков, вот, например: моя мама была Проводницей в Мортэма, поэтому и я стала Проводницей.

Отпив горячего кофе и приняв более удобное положение, я продолжила задавать вопросы и уточнять некие тонкости:

— То есть, кто-то из моих предков был Жрецом или Жрицей?

— Получается так… — Мария облокотилась на спинку стула и чуть пожала плечами.

— Только после смерти становятся Жрецами?

Как ни странно, но сейчас можно было представить, что нет никаких новых миров, и мы просто общаемся, обсуждая всё на свете.

— Нет, есть один процент Жрецов и Жриц, которые становятся послушниками Смерти с самого рождения, при этом обо всём зная.

— То есть, они не умирают?

— Нет.

Покачав головой, и переваривая информацию, я встала с места, направившись к окну.

— Кара?

— Всё в порядке.

— Завтра ты повеселишься! — Она подошла ко мне, хлопая по плечу и заглядывая в глаза.

— О чём ты?

— Завтра же твои похороны, это прекрасно, не правда ли?

— Замечательно, — закатив глаза, воскликнула я, — всегда мечтала побывать на собственных похоронах.

— Хорошо-хорошо, я поняла, что тебе неприятна тема твоей смерти. Зато, ты сможешь повидаться с Александром и Николаем Петровичем Фадеевым.

— Откуда ты знаешь о них?

— И Проводники, и Жрецы могут видеть прошлое, и лишь мельчайшие детали будущего. Тебе, моя юная Жрица, придётся потренироваться, чтобы научиться этому навыку.

Мы прошли в коридор, Проводница потянулась за объятиями, но я резко отпрянула.

— Ладно, извини, удачи на похоронах. — Она обиженно фыркнула.

— Это очень странно звучит, но спасибо.

Я стояла на балконе и смотрела в небо, когда багровые блики сгущались и становились чётче. Ветер качал ветви деревьев, словно создавая для них мелодию. Люди продолжили куда-то спешить, и, казалось, что всё как прежде, ничего не изменилось, мир остался прежним; суматоха, влюблённые парочки, которые думают, что весь мир подождет; ничего не изменилось….

«Хотя нет…»

Я похоронила отца и мать, после, бабушку, далее погибла сама, оставив Алекса и Николая Петровича одних. А еще в мире существует Смерть, и теперь моя новая профессия — Жрица Смерти. Завтра я увижусь с Алексом и завтра у меня будет шанс рассказать ему обо всём, что произошло со мной. Удивительно, и безумно страшно.

Глава 10

Открыв глаза, я несколько секунд смотрела в белоснежный потолок, размышляя о том, что произошло. Жгучий ком подошёл к горлу, и я резко поднялась на ватные ноги. Оказавшись в уборной, склонившись, услышала противное урчание желудка, который горел огнём бордовая жидкость окрасила белые стенки унитаза. Слабо отодвинувшись к стене, я откинула голову. Сердце билось в сумасшедшем ритме, во рту был противный металлический привкус, а гортань пылала. Сделав рваный, тяжёлый вздох, мне удалось устоять на ногах и, облокотившись на раковину, я всмотрелась в отражение. Растрёпанные волосы, которые касались трясущихся плеч, бледная шея и лицо, синяки под глазами, потрескавшиеся губы. Я выглядела мёртвой и мёртвой, в прямом смысле этого слова. Холодная вода быстро вернула меня в чувства. Тряся головой, смахивая ужасные мысли, я направилась в комнату, надеясь ещё немного поспать, но…

«Когда я была жива, спать мне не давала работа, когда я умерла, спать мне не даст эта девчонка…»

— Милая пижама! — Ехидно проговорила блондинка, повернувшись ко мне, а после продолжила рыться в шкафу.

Обратив внимание на кровать, я увидела чёрный плащ, аккуратно разложенный на самом краю. На нём лежала пачка Winston X-style blue и зажигалка жёлтого цвета.

— Я подумала, что сигареты смогут усмирить твоё волнение, и поэтому купила их.

— Откуда ты знаешь, что я курю? — Подозрительно спросила я, складывая руки на груди.

— Я же говорила, мы можем читать прошлое, а в прошлом, ты достаточно много курила, и я должна была быть слепой, чтобы не заметить этого.

Взяв пачку, и быстро открыв её, я подошла к окну, прикуривая сигарету. Желудок, не переставая, издавал противные звуки, тем самым принося дискомфорт и боль. Немного скривившись, я отодвинула занавеску и повернулась к Марии.

После действия, в голове сразу же вспыхнул вопрос:

— То, что я делаю в"мёртвом"мире, могут замечать люди в"живом"?

— Нет, благодаря магии Жрецов. Но если ты раскроешь живым тайну о Жрецах, что делать запрещено, то они смогут увидеть то, что ты делала в"мёртвом мире.

— Магия? — Сморщившись, я сделала затяжку и выпустила серый клубок дыма. — Разве она существ…

— Правильно, что недоговорила, ведь я бы могла привести в пример: Смерть. Она же существует.

Девушка обернулась, держа в руках две вешалки. Одна с чёрной, классической рубашкой, вторая с джинсами такого же цвета.

— Вот, наденешь это под плащ! — Она лучезарно улыбалась, словно мир, где Жрецы, Смерть и даже магия существует — это самое прекрасное, что могло случиться со вселенной.

— Мне обязательно надевать плащ? — Стряхнув пепел в пепельницу, что стояла на небольшом подоконнике, белокурая девушка села на край кровать, с моей стороны и спокойно принялась осматривать меня, с ног до головы.

— Да, все Жрецы и Жрицы носят плащи, дабы почитать Смерть. В нашем мире — чёрный цвет, это то же что и белое платье на свадьбу. — Она ухмыльнулась, приподнимая брови. — Спросишь меня, есть ли в нашем мире свадьбы, я отвечу — конечно. Жрецы встречаются, влюбляются, женятся, конечно, вы не можете иметь детей, но это пустяки.

— И не говори… — саркастично махнув рукой, кинула я.

На данном этапе жизни мне было сложно сдерживать сарказм, он выходил из меня, словно защитная реакция на всё происходящее. Хотя нет, я просто оправдываюсь. Сарказм всегда был со мной. Сначала родился он, потом я.

— Кстати, тошнить кровью, ты в скором времени перестанешь. Твой организм перестраивается, то есть — умирает, и поэтому ты скоро забудешь о плохом самочувствии.

— Обнадёжила.

Выбросив окурок, я села рядом с Марией и всмотрелась в пол, пытаясь сформировать вопрос.

— Слушай, а как можно очутиться в живом мире?

Мне нужно было выдать вопрос за простое любопытство, я не хотела рассказывать ей о своих планах, но должна показаться Алексу. Сегодня, мои похороны, собирается весь отдел, чтобы почтить память обо мне. Но я жива, хоть и не совсем это правда…

— А зачем тебе? В мир живых не запрещено выходить, но ты являешься Жрицей всего лишь день, я не хочу, чтобы ты натворила глупостей.

— Я не буду никому показываться, я просто хочу вернуться к людям, и…

— Я понимаю, но не сейчас, договорились?

Вопрос остался висеть в воздухе, до того момента, пока Мария не продолжила.

— Чтобы очутиться в мире живых, нужно подумать о людях, например, о прохожих. Ты же, можешь подумать о Саше.

— Об Алексе. — Исправила я Марию.

Она проигнорировала моё исправление, словно пустой звук.

— И тогда вмиг, окажешься в мире живых

— Почему я не могу показаться Алексу, и рассказать ему о мире Жрецов и Жриц, ведь он не скажет никому, и так же, как и я, будет хранить это втайне.

Мария поднялась с кровати и, подойдя к плащу, провела по нему тыльной стороной руки.

— Кара, в Мортэме действуют жестокие законы. Все они прописаны в Кодексе Миров и если хотя бы один из них будет нарушен, то тебя будет ждать плеть.

— BDSM? — Приподняв брови и поджав губы, произнесла я. — Я не против…

Лицо Марии стало хмурым и несло неясный смысл.

— Кара, я говорю о серьёзных вещах. Если ты нарушишь хотя бы один закон, то тебя ждёт Адская Плеть. Жрецов она убить не может, но она приносит такую боль, что твоё пулевое ранение, это цветочки. Она разрезает мягкие ткани, задевая нервные точки, и поражая до самых костей. Три удара Адской Плети для человека, это равносильно операции без наркоза, когда ты чувствуешь, слышишь и видишь собственные органы, запах крови бьёт в нос, кровь бурлит и в прямом, и в переносном смысле, а сделать ты, ничего не можешь. — Спокойно поднявшись с кровати, я взяла вещи и, прижав их к себе, остановила взгляд на Марии.

— Я не из робкого десятка, расслабься. — Пафосно проговорила я.

— Удачи на похоронах. — Девушка вышла из комнаты, но сразу же обернулась. — Постарайся не задерживаться, завтра тебя ждёт много нового.

Щёлкнув пальцами, она оставила меня наедине со своими мыслями и болью, которая отображалась в каждом сантиметре организма.

«Ха! Много нового! Как будто собственная смерть не входит в список нового».

Счастливые мгновения уходят со скоростью дуновения ветра. Два дня назад, твоя жизнь менялась к лучшему, ты строил планы, мечтал, пытался достичь каких-то целей, смеялся, дышал, видел самых прекрасных людей, которые окружают тебя, находил новых друзей и пытался настроить с ними контакт или выйти на новый уровень. Вот! Всё это прекрасно. Жизнь состоит из моментов, одни бывают невероятными — счастливыми и похожими на сказку, а другие, скорее походят на заледеневший прорубь в который ты проваливаешься и там тебя встречают проблемы и невзгоды. Но ты не падаешь, живёшь дальше и думаешь, что завтра будет новый день, и он будет лучше предыдущего, и оно так и есть. Но после, происходит ужасное — ты умираешь, забывая запечатлеть удивительные моменты твоей жизни, не ценя их, и думая, что их будет предостаточно… Боль — это единственное, что я сейчас чувствую. Стоя неподалёку от своих друзей, которые прячут глаза, устремляя свой взгляд куда-то в землю, что-то шепчут, пытаясь успокоиться, наладить чувства и мысли в порядок. Мои друзья. Я столько не успела сказать, сделать, увидеть, почувствовать. Лишь надеясь на то, что судьба предоставит мне такой шанс, но нет. Судьба — это злобная стерва, у которой на каждого свои планы. Лишь дождитесь.

Стоя в чёрных одеяниях, мои знакомые и друзья молчали, отдавая дань уважения. Алекс, Николай Петрович, Юлия, Андрей. Последний плакал, утыкаясь в рукав тёмного пиджака, а первый, тяжело стоял, слабо покачиваясь, и часто отводя взгляд куда-то вдаль. Николай Петрович нагнулся к сырой земле и, взял её в руку:

«Слишком рано ты покинула нас, слишком поздно, чтобы что-то говорить. Я никогда не забуду тебя, моя маленькая, надоедливая девчонка» — Прошептал мужчина и прислонился губами к руке с землёй. Осторожно высыпав её на деревянную крышку, он сделал несколько шагов назад, не поднимая глаз.

Следующая подошла Юлия.

«Мы не общались с тобой, Кара, но я так хотела подружиться с тобой. Прости, что не нашла момента, чтобы сделать это, но я знала, что ты прекрасный человек».

Взяв в руку земли, Андрей улыбнулся. По щекам текли слёзы и, устремив свой взгляд в небо, он произнес:

«Прости…»

Лёгкий стук о дерево прервал тишину. Молодые люди отправились в сторону, оставив Алекса, наедине с могилой. Мне было тяжело сдерживать слёзы, а воздуха не хватало, чтобы заполнить лёгкие кислородом. Внимательно осматривая мягкие черты лица молодого человека, я сняла капюшон и подошла так близко, что смогла почувствовать запах одеколона. Несколько минут он стоял не двигаясь, кажется, он забыл, как дышать, мне казалось, что его сердце не билось. Одинокая слеза скатилась по румяной щеке Александра и, позволив ей прочертить линию до подбородка, он глубоко вздохнул.

Я вздрогнула, перед глазами начали появляться картинки:

Наша первая встреча, его испуганные глаза, а после, скромная улыбка, которая озарила те серые дни. Одно из сложных дел, по поимке опасной группировки, где Александр бросился под пули, защищая меня. А после, я каждый день приходила к нему в больницу, и мы подолгу разговаривали, обсуждая всё на свете. Наше первое свидание, которое я называла"дружеской встречей" — вот глупая…. Побег от хулиганов, поедание мороженого, громкая музыка в машине и робкая благодарность за проведённый день. День, когда мы чуть не поцеловались, когда я слышала его тяжёлое дыхание, и невероятно быстрый сердца стук. Такое не забывается, такое остаётся в памяти навсегда.

«Кара…» — Начал молодой человек, опустился на рыхлую землю. — «Мне так жаль.… Так искренне жаль. Жаль, что я не делал первый шаг, жаль, что так всё получилось. Я до конца своих дней буду винить себя за то, что произошло…»

Конец ознакомительного фрагмента.