Любовники орхидей

Ярослава Лазарева, 2017

Виктор Романов служит Ордену Ловцов самоубийц верой и правдой. Запрет на серьезное чувство привел к тому, что его память очищена, и он не знает, кто такая Лиза, хотя она – его настоящая любовь. Работа требует полной отдачи, и подобная «амнезия» ему во благо. Тем более Виктора и Жака, первого ловца создаваемой пятерки, посылают в Моравию. В древнем замке Пернштейн и его окрестностях творится что-то невообразимое. Жители совершают самоубийства одно за другим, и ловцам поручено выяснить, что же за неизвестная эпидемия поразила эту местность.

Глава первая

Жак бежал из последних сил, но чувствовал, что они на исходе. Пот струился по его разгоряченному телу, тяжесть висящего на нем существа все увеличивалась, словно оно приобретало плоть. Он пытался сбросить «наездника», но тот прилип к нему, как огромный пластырь, распластавшись по спине и обхватив руками — или что там у него было — шею Жака. Ловец задыхался, ноги подкашивались, отток энергии все увеличивался, ему казалось, что тело становится невесомым, тогда как сущность за спиной наоборот обретает все больший вес.

Жак проскочил проход в портал — старое мутноватое зеркало — и оказался в одном из помещений древнего замка Пернштейн. Но сущность и не подумала остаться в «зазеркалье», она выехала на нем в реальный мир и окончательно отяжелела. Парень попытался стряхнуть ее, и это получилось неожиданно легко. Он выпрямился и вгляделся в упавшее к его ногам существо. И содрогнулся от отвращения. Показалось, на «свет божий» он вынес саму Смерть. Но почти истлевшие кости начали набирать ткань, мышцы «оделись» кожей, тело приобретало все большую четкость. И уже через пару минут перед ним лежала прекрасная девушка. Разметанные по истертым плитам пола волнистые русые волосы начали золотиться, словно на них упали лучи солнца, серые мягкие глаза засияли, становясь все ярче и живее, пухлые бледно-розовые губы наливались кровью и становились маняще — алыми. Обнаженное белое тело порозовело, грудь начала вздыматься, соски покраснели…

Жак с изумлением и затаенным страхом смотрел на приехавшего на нем из мира мертвых монстра. Он четко понимал, что это не живой человек, а напитавшаяся его энергией сущность. По всей видимости, это был голодный дух, на сленге его начальника Виктора — голд. Меткое прозвище получилось от сокращения обозначения «голодный дух», и кроме того отражало особое золотистое свечение, которое источали эти сущности. Обычно призраки виделись серебристо-белыми или туманно-размытыми, но голды как-то странно золотились, отливая в желтый. Жак знал из лекций Ордена — а после посвящения в ловцы он прошел обязательный курс «первоначальных истин» — что голды образуются из особ женского пола, которые при жизни обладали повышенной сексуальностью, но из-за предрассудков, стереотипов и прочих моральных ограничений не давали себе воли и жили, избегая сексуальных отношений и всячески задавливая в себе «зов плоти». Особо много голдов вышло из эпохи Средневековья. И это были настоящие мученицы. Сексуальный голод после смерти физического тела приобретал немыслимые величины, удовлетворить его обычным путем не представлялось возможным, ведь тело отсутствовало, и голды высасывали сексуальную энергию любыми способами и выискивали жертв везде, где только могли. Виктор предупреждал новоиспеченного ловца о подобных ловушках потустороннего мира, призывал его к особой осторожности, ведь Жак обладал уникальным талантом: он видел открытые порталы в иные измерения. После посвящения в ловцы его природные способности многократно усилились, и он мог легко переходить границу. Высший не раз говорил ему о сущностях, живущих «по ту сторону». И вот Жака угораздило «подцепить» голда и притащить его в реальный мир.

— Черт побери! — пробормотал он, изучая девушку. — Да она материализовалась! Это нонсенс…этого быть не должно. Что же делать?

Он машинально произнес это на чешском, ведь в настоящий момент находился именно в этой стране в своеобразной командировке.

— Любить меня, — не задумываясь, ответила она нежным голоском.

— А ты кто? — спросил он, переведя дух.

— Малгожата, — кокетливо ответила девушка и села, подогнув ноги.

Она начала расправлять спутавшиеся пряди, Жак смотрел на нее и пытался унять возрастающее волнение.

— Интересное имя, — заметил он, решив выиграть время и обдумать ситуацию.

Начальник пятерки Виктор в этот момент находился на парковке рядом с замком. Он задержался, общаясь с охранником. В это время, а они прибыли сюда в конце февраля, достопримечательность была закрыта для посещения туристов.

В чешскую Моравию их отправил Орден. В небольшом селении неподалеку от замка Пернштейн творилось что-то непонятное: число самоубийств среди жителей росло, и список базы Ордена постоянно пополнялся новыми жертвами. Видимых причин для «эпидемии» не было, селение выглядело благополучным, основной доход составляли народные промыслы, продукцию с успехом продавали многочисленным туристам. Замок был открыт с апреля по октябрь, посетители с удовольствием покупали сувениры на память. А в период «вне сезона» селяне занимались изготовлением новых поделок. И вот полгода назад в базу был внесен первый с начала нулевых клиент из этой местности. Один из ловцов случайно — хотя понятие случайность практически неприменимо к членам Ордена, ведь все их существо нацелено лишь на одно: найти и предотвратить — попал в Моравию и решил осмотреть готический замок. Во время экскурсии он обратил внимание на юношу, идентифицировал его как суицидника и отослал данные в базу. Но проведенной с клиентом работы, как выяснилось впоследствии, оказалось недостаточно, и молодой человек вскоре покончил с собой. Следом за ним, не вынеся горя, ушла из жизни его возлюбленная. Она сбросилась с Рогатой башни замка Пернштейн. И после этой трагедии самоубийства стали повторяться с пугающей регулярностью. Жители селения обратились в местный приход, священнослужитель провел несколько обрядов по очищению от бесов и домов и окрестной территории, но это не помогло. О проклятом селении заговорили, и это лишь привлекло туристов. В замок Пернштейн валом валили любопытные путешественники, охотники за мрачными сенсациями. Они снимали готические постройки, писали посты в Соцсетях, пересказывали легенды, не гнушались и передачей весьма искаженных сведений о якобы зависшем над местными жителями «проклятии смерти». Орден не мог остаться в стороне от происходящего и направил высшего Виктора и его подчиненного Жака разобраться в ситуации и принять меры.

Они приехали вчера, но не смогли снять даже комнату в интересующем их селении. Половина жителей, напуганная самоубийствами, покинула его. Многие уехали к родственникам, решив переждать роковой период подальше от родных мест. Оставшиеся были, в основном, люди пожилые и даже разговаривать не захотели с «чужаками», не то что пустить их на постой. Виктор предлагал огромные деньги, но и это не помогло, хозяева захлопывали двери перед их носом. Крохотный частный гостевой дом на окраине был закрыт. Им пришлось вернуться в деревню Dolní Rožínka, которую они проезжали по пути сюда, и переночевать в придорожном мотеле. За ужином Виктор разговорился с хозяйкой. Ее звали Агата. Поначалу она отнеслась недоверчиво к «туристам», и даже высказалась, что люди сейчас не знают ни стыда, ни совести и охотятся за любыми сенсациями, лишь бы прославиться в блогах. Но Виктор мастерски сыграл убитого горем влюбленного, у которого погибла девушка в «проклятом селении», и хозяйка моментально расчувствовалась и даже уселась за столик гостей.

— Пани Агата, — проникновенно говорил Виктор, — мы так любили друг друга. Радка — необыкновенная девушка… была…

Его глаза увлажнились. Жак с удовольствием и любопытством наблюдал за работой высшего, но выражение лица «держал». Он, естественно, горячо сочувствовал другу в его трагической потере.

— Но почему вы так поздно приехали? — осторожно спросила Агата. — Ведь о…, — она зачем-то понизила голос и склонилась к гостям через стол, — …нашествии темных сил давно говорят. Спаси и сохрани, матерь божия! — еле слышно добавила она и трижды перекрестилась.

— Работа не позволяла, — ответил Виктор. — У нас с Жаком, — он кивнул на товарища, — весьма успешный бизнес. А это требует постоянного внимания. Мы все время в разъездах. Но я часто звонил милой Радке, общался по Скайпу, так что связи не терял. И вот вдруг узнаю о… а ведь ничего не предвещало! Но любимая насмерть отравилась и даже записки не оставила…

Виктор замолчал и закрыл лицо руками. Агата притихла, глядя повлажневшими глазами на «убитого горем влюбленного». Виктор выдерживал паузу, Жак тоже молчал, зная, что таким способом легче всего вывести собеседницу на разговор. И вот Агата не выдержала. Она легко коснулась плеча Виктора, пробормотала слова утешения, предложила «выпить за счет заведения».

— У меня припрятана бутылка Сливовицы, — сообщила она и зачем-то подмигнула. — Вы, приезжие, отчего-то думаете, что в Чехии пьют лишь пиво. Но есть у нас и покрепче! Настоящая Сливовица пятьдесят два градуса…

— Сколько?! — изумился Жак и глянул на высшего.

— Пятилетняя выдержка, — довольно сообщила Агата и встала.

Она быстро двинулась в сторону бара, а Виктор склонился к подчиненному и торопливо начал давать указания:

— Пани что-то знает. Надо ее разговорить. Пусть пьет, алкоголь, как ничто другое, отлично развязывает язык.

— Но крепость дикая, — с сомнением ответил Жак.

Хозяйка уже шла к ним с подносом в руках.

— На то тебе и особые способности, чтобы оставаться в трезвом уме при любых обстоятельствах, — заметил Виктор.

— Но на курсах нам ничего такого не преподавали! Да я под стол свалюсь от такого напитка, — прошептал Жак и выпрямился, глядя на женщину.

— Вот, золотые мои, угощайтесь, — ласково произнесла Агата и составила с подноса бутылку Сливовицы, стопки и тарелочку с сыром и нарезанными дольками яблок.

— Благодарю пани за сочувствие, — проникновенно ответил Виктор и вынул кошелек.

— Ну что вы, милый пан! — замахала руками Агата. — Это за счет заведения.

— И все же прошу принять, — начал настаивать Виктор. — К тому же нам лучше как следует закусить. В вашем кафе подают горячие блюда?

Агата внимательно на него посмотрела, но Виктор лишь грустно улыбнулся и вытер влажные глаза.

— Ваша правда, — сказала она, — для поднятия настроения нет ничего лучше хорошей еды и приятной компании.

Через час Агата под воздействием алкоголя была полностью открыта для общения и чрезмерно словоохотлива. Ловцам и вопросы задавать не пришлось, она все, что знала, выложила сама.

— Нарушили печать, — взволнованно и сбивчиво говорила Агата. — Стены-то этого замка монолит природных скал и рукотворной кладки и трудно различить границу между ними. Но был там камень заговоренный, местные-то хорошо это знают, в нишу замурован и надпись выбита на нем: «Каждый, кто коснется камня, умрет в течение года». А у нас туристы непрерывным потоком, но за счет их мы и живем, это правда… Чтобы замок выглядел презентабельно, делали типа реставрации стен, видно, и нарушили по незнанию. Сейчас же ни во что такое не верят, главное — прибыль получать. А наш Пернштейн много приносит деньжат.

— Заговоренный камень? — уточнил Виктор, видя, что хозяйка задумалась и словно впала в прострацию.

Агата сидела, подперев подбородок рукой и глядя в одну точку остановившимся взглядом.

— Под башней Барборкой, но мы называем ее Рогатой, — шепотом сообщила она, приходя в себя. — Вы не верите в… тот мир?

— Верим, — одновременно ответили ловцы.

— Он ведь точно есть! И все мы там будем… Иисусе, спаси, сохрани и помилуй! — Агата начала креститься. Затем продолжила, склонившись к ловцам и говоря еле слышно: — Камень этот и был печатью, оттого-то на нем такая устрашающая надпись-предсказание, чтоб никто не трогал и даже не касался. А запечатывал он проход в мир мертвых, так-то, дорогие паны! И как нарушили его, так оттуда, из самой будто преисподней, вышли темные силы и начали утаскивать жителей с собой. И еще в замке Белая Пани живет… в старинном зеркале. Видели ее и не раз в отражении. И никогда она наружу-то не выходила. А после того, как сломали печать, и Белая Пани явилась… будто все ходы-выходы в преисподнюю открылись.

Хозяйка откинулась на спинку стула и торжествующе улыбнулась, глядя на замерших собеседников. Видно было, что она довольна произведенным эффектом. Бутылка уже была пуста, ужин съеден. Ловцы переглянулись. Полученной информации показалось им достаточно.

— Милая пани, — ласково проговорил Виктор, — вы даже не представляете, как смогли утешить мою истерзанную душу вашим рассказом. Я ни секунды не сомневаюсь, что это правда. А значит, мою любимую забрала нечистая сила, а против нее все бессильно на этой земле. Это страшный рок!

Агата мутными глазами смотрела на него и беспрестанно кивала.

— Спасибо за компанию, — мягко продолжил Виктор. — Но пора отдыхать, ночь на дворе.

Он вынул несколько крупных купюр из кошелька и положил на стол. Агата уже без возражений взяла их и пожелала панам спокойной ночи.

— В замке открыт портал и видимо не один, — сделал вывод Виктор, когда они зашли к нему в номер. — И это работа как раз для тебя. Завтра же мы отправляемся туда и будем решать на месте и по обстоятельствам, как исправить ситуацию. Я вижу четкую связь между открытыми каналами в мир мертвых и чередой самоубийств.

Из записной книжки Виктора:

«…я срезал орхидею для своей бутоньерки, чудесный цветок с пятнистыми лепестками, обольстительный, как семь смертных грехов…»

Оскар Уайльд «Портрет Дориана Грея»

Утром ловцы отправились в замок Пернштейн. На входе их встретил охранник, он строго предупредил, что достопримечательность закрыта для туристов и господам следует вернуться в апреле. Виктор не любил применять гипнотические методы без особого на то основания, хотя это был самый легкий способ заставить человека делать то, что от него требовалось ловцу. Но воздействие на психику всегда претило Виктору. Вот и сейчас для начала он предложил охраннику крупную сумму.

— Мы с другом приехали издалека, — увещевающим тоном начал он, — мечтали попасть именно в этот замок.

— Могу много интересного рассказать панам, — другим тоном ответил охранник, пряча деньги в карман куртки.

— Отлично! Как тебя зовут? — добродушно поинтересовался Виктор и широко улыбнулся.

— Иржи, — ответил тот и улыбнулся в ответ.

Жак уже прошел на территорию, его чутье никогда не подводило, словно внутри был встроен некий радар, определяющий проходы в иные миры. Вот и сейчас, не дождавшись высшего, он почти бегом бросился к Рогатой башне, ощущая специфический, но такой знакомый ему холодок, идущий из нее. Но проникнуть в башню можно было только по переходу, находящемуся на уровне последнего этажа центрального здания. На счастье Жака, из дверей только что вышла какая-то старуха. Увидев у нее ведро и швабру, он понял, что это уборщица. Хоть замок и был закрыт для посещений, чистота в нем поддерживалась. Старуха равнодушно поздоровалась с парнем, беспрепятственно позволила зайти в здание и отправилась по своим делам. А Жак двинулся, словно притягиваемым магнитом, наверх. Но он даже не дошел до перехода в Рогатую башню, а остановился в огромном Рыцарском зале. Прямоугольное старинное зеркало притянуло его, это был портал. Жаку бы дождаться высшего, но он не выдержал и решил глянуть внутрь «зазеркалья». Он ясно видел, что портал открыт, и шагнул в мутное марево перехода. Кратковременный мертвящий холод проник в его тело и сковал будто льдом. Но Жак уже знал по опыту, что главное не переставать двигаться, и неприятные ощущения пограничной зоны быстро пройдут. Так произошло и в этот раз. Его тело стало легким, и это была своего рода легкая эйфория. В мире мертвых Жак всегда ощущал странную потерю веса и будто плыл по воздуху. Он медленно двинулся вперед. «Зазеркалье» поначалу словно отражало Рыцарский зал, но очертания предметов выглядели немного размытыми и неяркими. И вот Жак увидел истертые ступени, ведущие куда-то вниз. Он приблизился и замер, изучая тьму под ногами. Разум заставлял его немедленно вернуться обратно и дождаться Виктора, но любопытство удерживало.

Жак по натуре был неимоверно впечатлительным, эмоциональным и жадным до острых ощущений. Ловцы и так обладали повышенной чувствительностью, а со временем она развивалась до немыслимых масштабов, и управлять эмоциями становилось все труднее. Для этого существовали особые тренинги, включающие медитацию и техники управления энергией. Но Жак недавно вступил в Орден и пока не научился полностью владеть собой. Он часто шел на поводу инстинктивных желаний, поэтому высший приглядывал за ним, не отпуская в «самостоятельное плавание». Но одно его качество было неоценимым для Ордена: парень не верил в любовь и не искал ее, он напрочь был лишен романтических настроений, относился ко всем проявлениям плоти цинично, девушек использовал лишь для снятия физического напряжения и по настоянию высшего вызывал для этих целей исключительно проституток.

Впервые Виктор увидел Жака, когда тот стоял на парапете Сены и собирался броситься в реку. Тогда он был уличным музыкантом, носил растаманские «прикиды», его голову украшали дреды. Он был влюблен в кокетку по имени Зизи и именно из-за нее хотел покончить жизнь самоубийством. Хотя на самом деле это был акт привлечения к себе внимания. Виктор разобрался с ситуацией и помог парню. Затем он встретил его уже в другом облике и поначалу даже не узнал. Продавец цветочного магазина, милый, аккуратно одетый молодой человек с короткими русыми волосами, ясными серыми глазами и безмятежной улыбкой. Жаку было двадцать лет, он жил в Париже, из родных — только старший брат. Нервная творческая натура привлекла Виктора, отсутствие большой семьи являлось плюсом для члена Ордена. Идрис, его высший, настаивал, чтобы Виктор начал собирать свою пятерку. А Жак, как выяснилось, обладал природным даром видеть порталы. Он в первую встречу решил, что Виктор мощный экстрасенс и даже попытался наладить контакт. А во вторую встречу признался, что видит какие-то тени в зеркалах и это его очень занимает. И вот спустя полгода он уже ловец и подчиненный Виктора.

Жак стоял на первой ступени и боролся с искушением пойти дальше. Он с трудом себя сдерживал, страсть ко всякого рода приключениям, врожденное бесстрашие, доходящее до безрассудства, часто играли с ним злую шутку. Но пока все заканчивалось удачно, ведь Виктор не спускал глаз с подчиненного. Жак вытянул шею, пытаясь разглядеть, что скрывается в туманном пространстве. И вдруг откуда-то снизу выплыл длинный колышущийся призрак. Жак вздрогнул и отскочил назад, вглядываясь в существо. Лицо проступило четче, и увидев беззрачковые глаза, он понял, что перед ним аморф. Но откуда он взялся в «зазеркалье»? Аморфы — промежуточные существа, находящиеся полностью во власти прилипал. В мире мертвых им делать нечего. Прилипалы ловко манипулируют ими, вызывая страдания, чтобы получить как можно больше пищи — негативной энергии. А это возможно лишь держа аморфа возле дорогих ему людей или отводя его в какие-то значимые для него места, вызывающие жуткие воспоминания и все новые приступы боли.

Аморф вытянулся из тьмы провала и приблизился к оторопевшему Жаку. Зыбкое туманное лицо принадлежало явно молодому парню. Ловец даже увидел тонкие, когда-то, несомненно, красивые черты, волнистые волосы, откинутые со лба назад, большие глаза. Радужка без зрачков казалась белой, взгляд из-за этого — бессмысленным, но Жак понимал, что аморф смотрит на него в упор.

— Кто ты? — спросил он.

— Матиаш, — прошелестел голос. — Зачем ты здесь?

— А ты? — вопросом на вопрос ответил Жак.

— Выжидаю, — сообщил аморф. — Решил спрятаться от темной силы, залетел в проход-зеркало. Странно, что он открыт для всех.

— Что-то я не видел никаких прилипал, — задумчиво проговорил Жак.

— А ты не обычный парень, — прошелестел голос Матиаша. — И в портал вошел. Человеку такое не под силу.

— Я ловец, мне даны особые сверхспособности, — пояснил Жак.

— Ловец…, — прошептал аморф.

— Член Ордена Ловцов самоубийц. Есть такой. И мы как раз заботимся о том, чтобы суицидов совершалось как можно меньше. Расскажи, если можешь, — попросил Жак. — Ты зачем ушел из жизни? Причина была?

Матиаш колыхнулся, его очертания проявились четче, и Жак понял, что воспоминания вызвали сильную боль, энергия восполнилась и напитала аморфную сущность. Он практически видел его лицо. При жизни Матиаш был хорош собой: брюнет с густыми волнистыми волосами, четко очерченными бровями, чувственным ртом, широкими плечами. Овал лица выглядел мужественным. Лишь белые беззрачковые глаза резко контрастировали с обликом почти живого человека. Но Жак уже не раз общался с ему подобными и научился не обращать внимания на жутковатый взгляд, помня лишь, что они все равно остаются разумными существами.

— Особых причин и не было, — начал рассказывать Матиаш. — Мы не верили в проклятье, о котором последнее время только и шушукались наши старики. Да, были самоубийства в нашем селении, но сейчас это не редкость. Мало ли, что может произойти с человеком. И вот три дня назад мы с друзьями сидели в пивнице, расслаблялись после рабочей недели. Веришь, ловец, не помню, не знаю, как все произошло, словно дурманом опоили, а не светлым легким пивом. Какие-то беспричинные кошмары одолели, и такая тоска взяла, что жить не хотелось. И будто кто-то нашептывал мне в ухо… вернее прямо в мозг: «Покончи со всем разом… жизнь — череда страданий и полное дерьмо». И я повесился… в заброшенном сарае. И потом уже все четко помню, как ни странно… Тело болталось, тяжелело, словно к ногам кто-то гирю подвесил, я бесился от удушья, боли, желания вырваться. И таки освободился из плена обмякшего тела. Оторвался и… встал рядом с моим висящим трупом. И смотрел во все глаза, не понимая, что происходит. Ужас!

Матиаш замер, он был виден ловцу так четко, словно почти материализовался. И это было неприятно. Жаку хотелось выйти отсюда, вернуться в реальность, психика начала давать сбой, страх, которого он практически не знал, проник в душу и сковал тело, мороз бежал по окаменевшей спине, голова начала гудеть, словно в нее вставили колокол и он раскачивался все сильнее. Но хотелось дослушать аморфа, и Жак неимоверным усилием воли заставил себя оставаться на месте. Конечно, можно было выйти обратно в зал и вывести Матиаша, но кто знал, чем все это могло закончиться, с иными сущностями ничего наперед знать невозможно.

— И тут появился или проявился… некто… или, вернее, нечто. Жутчайший призрак, смерть во плоти… скелет, этакие черные словно сгоревшие кости, горящие глазницы… Ну точно, как я видел в фильмах ужасов. Он позвал меня за собой. Но я упирался, сопротивлялся, инстинктивно испытывая дичайший страх… А ведь я уже был мертв! Я четко видел свое висящее тело. «Ты мой!» — прохрипел Черный, так я его прозвал. — «Не за этим я вышел в мир живых, чтобы упускать новую сущность». Он вцепился в меня черными руками-клешнями, так мне привиделось, хотя Черный стоял неподвижно, и какая-то сила потащила меня в бездну, разверзшуюся под ногами. И тут появилась девушка. Поначалу мне показалось, что это ангел во плоти: светящаяся, с распущенными белыми волосами, нежным лицом и синими глазами. Она прилипла ко мне всем телом и каким-то образом защитила от Черного. Он отскочил в сторону, но мгновенно видоизменился. Я уже видел не обгоревший скелет, а странное существо: тонкое изящное тело, белая до голубизны кожа лица, странного фиолетового оттенка глаза, пряди волос, как черные крылья с белыми крапинками. «Тут не место прилипалам! — злобно проговорило существо. — Это наши владения, убирайся!» «Да что ты! — ехидно ответила девушка. — А забирать аморфов сразу в другой слой, это как?! С какого перепугу вы, иные, здесь оказались? Опасно нарушать законы миров, и ты это отлично знаешь. Сначала мы пользуемся. А уж затем высший суд решает, куда отправится душа, и уж никак не темные духи». «Но это мы, орхи, заставляем людей уходить в наш мир! — злобно ответил Черный. — Все порталы, а здесь их несколько, открыты». Девушка задумалась, затем приблизилась к Черному и тихо проговорила: «Может, заключим соглашение? И будем делить добычу поровну?» Черный засмеялся, глянул на меня и отвел ее в дальний угол. Но я дожидаться, чем закончится их беседа, не стал и вылетел из сарая в приоткрытую дверь. Это оказалось легко, я был как воздух. Я увидел освещенный яркой луной замок на холме и помчался туда, сам не знаю, зачем. Хотелось лишь одного: скрыться от этих мерзких существ. Я влетел в открытое окошко и втянулся в это зеркало. Скрываюсь здесь вот уже три земных дня, они меня пока не нашли. Я стараюсь не покидать узкого пространства за зеркалом и не углубляться во тьму портала. Но голод начинает ощущаться. Ты как вошел, так я сразу ощутил живую человеческую энергию. Это меня и подманило.

— Но ты не вампир, — заметил Жак.

— О, нет! Но ты спросил, я начал вспоминать, рассказывать и вернулась боль. И это вызвало прилив энергии, тяжелой и тоскливой.

— Именно ей и питаются прилипалы. Они пасут самоубийц после смерти. Та девушка на месте твоей гибели была, по всей видимости, из этого клана. Но кто такие орхи?

— Не знаю, — ответил Матиаш. — Но они из темного мира, так я думаю.

— Со мной здесь начальник, он опытный ловец, — после краткого раздумья сказал Жак. — Ты оставайся на месте, а я за ним! Ситуация уж очень неординарная…

Но договорить Жак не успел. Аморф заколыхался и будто растворился в мутном пространстве портала. А из тьмы вылетела некая прозрачная сущность и кинулась на Жака. Он моментально ощутил, как из него, будто шлангом, откачивают энергию, и бросился бежать. И вынес существо на себе в реальный мир.

Из записной книжки Жака:

«Достоверно в жизни лишь одно — Смерть!»

«Высшие Миры — это миры причин, миры сил. И люди не могут полностью понять Физический Мир, не зная других и не понимая сил и причин, по отношению к которым все материальные вещи являются лишь следствием».

«…в материалистическом уме заложена опасность потери связи с духом».

Макс Гендель

— Малгожата, — прошептал Жак, глядя на девушку и испытывая непреодолимое физическое влечение. — Красивое у тебя имя…

Она встала и откинула пряди назад. Ее обнаженная грудь налилась и упруго приподнялась, соски «встали», давая понять парню, как она возбуждена.

— Ты так восхитительно хорош! — с придыханием произнесла девушка и придвинулась. — Любовь охватила меня, не могу больше сопротивляться… Как же я хочу тебя! Жажду!

Ее энергия была странной: она не лилась наружу, а будто имела неправильный вектор и втягивалась из пространства внутрь. И Жак, как овца на веревочке, двинулся к девушке. Он буквально прилип к ней. Малгожата тихо рассмеялась, ее рука расстегнула ширинку джинс парня, забралась в трусы. Ощутив, как холодна кожа ее пальцев, Жак вздрогнул и на миг пришел в себя. Он попытался отодвинуться, но девушка уже ласкала и очень умело, и его разум затуманился от невыносимого возбуждения. Жак скинул куртку на пол и уложил раскрасневшуюся девушку на спину. Он уже спустил джинсы, но копье, пролетевшее рядом с ним и вонзившееся в паре метров от разметавшихся волос Малгожаты, заставило вновь обрести разум. Джинсы были моментально натянуты и застегнуты, куртка выдернута из-под девушки. Малгожата вскочила, в один прыжок достигла манекена, изображающего высокородную даму, стащила с него платье и вылетела из зала.

— Какого черта! — раздалось ей вслед. — Что тут происходит?!

Виктор стоял возле выставочной оружейной витрины, его лицо выглядело разгневанным.

— Прости, прости! — в смятении заговорил Жак. — Сам не знаю, что на меня нашло. Но тут такое творится!

Он приблизился к высшему и замер с виноватым видом.

— Но ведь это был не человек…, — более спокойно ответил Виктор. — Энергия странная, а картинка выглядела так: девушка-пылесос, по-другому не скажешь, высасывала из тебя все, что можно было взять. Почему ты не выставил защиту? Или уже настолько ослаб от воздействия? — с тревогой добавил он и вгляделся в бледное лицо парня.

Жак после того, как схлынуло напряжение и ушло возбуждение, ощущал жуткий упадок сил. Он едва держался на ногах.

— Да ты совсем ослаб, — озабоченно сказал Виктор и легко сжал его виски ладонями. — Сейчас поправим…

Жак застыл, впитывая льющуюся в него энергию. Через минуту глубоко вздохнул и открыл глаза. Его щеки порозовели, взгляд оживился.

— Я вытащил эту сущность вон из того прохода, — сообщил он, показывая на старинное зеркало. — Портал оказался открытым, и я легко проник в него. Тут такое творится! Внутри прячется аморф… Матиаш… Но прилипалы рядом нет. Зато он рассказал о некоей… темной силе.

И Жак сообщил об орхи.

— Так-так, — быстро произнес Виктор. — Охранник Иржи мне тоже много чего поведал. Матиаш… парень повесился три дня назад в сарае на краю селения. Именно это имя он мне называл. И никаких видимых причин для самоубийства не было. Значит, он в портале? Но эта сущность как здесь оказалась? Судя по стремительному высасыванию у тебя сексуальной энергии, это голд?

— Говорю же, на мне выехала, — тихо сообщил Жак.

— Но как такое возможно?! Она же материализовалась! Это нарушает все законы иных миров. Голодные духи могут выйти в реальность, но лишь ночью и в виде энергетического сгустка. Они обычно внедряются в сновидения, создают эротические картины, этим возбуждают спящего и высасывают его энергию. Так все происходит.

— Я сам в шоке! — признался Жак. — Я каким-то образом впустил в мир настоящего монстра, сексуального вампира. Нет мне прощения! Ты доложишь Идрису?

— Пока нет, — после паузы ответил Виктор. — Сами попробуем исправить ситуацию. Малгожату нужно будет найти и вернуть в иное измерение. И поверь, сделать это будет нетрудно. Такая ненасытная сексуальность точно оставит шлейф… А слухами земля полнится, как известно. Но для начала займемся аморфом.

И высший двинулся к большому прямоугольному зеркалу. Оно находилось между высоким резным деревянным креслом, похожим на трон и раздетым Малгожатой манекеном средневековой дамы. Он остановился перед мутноватой поверхностью и вгляделся в отражение.

— Внутрь заходить совсем не тянет, — неохотно признался он. — Это ты, в мире мертвых, как рыба в воде…

— Могу один войти, — предложил Жак.

— А если аморфа вызвать сюда?

— Он боится прилипалу, — пояснил Жак.

— А ту сущность, которую ты мне описал, некоего орхи, он не боится? — уточнил Виктор.

— И его тоже. Поэтому и торчит в промежутке между мирами, и сюда не возвращается, и во тьму не уходит.

— Жак! Что ты говоришь! Аморф и не может уйти во тьму, пока не отбудет свой срок служения прилипалам на земле. Ты же это знаешь! Или тебе пора на курсы повышения квалификации?

— Да-да, я знаю… «Аморфы — субстанции, в которые превращаются самоубийцы после смерти. Незащищенные телесной оболочкой, лишенные обычной жизни, но еще не ушедшие в иное измерение призраки-аморфы — питательная среда для прилипал. Но как только наступает определенный им при рождении срок естественной смерти, аморфы переходят в „другое ведомство“ и прилипалы лишаются пищи. Поэтому они всегда и везде ищут души с червоточиной суицида, пасут этих людей и всячески подталкивают к совершению самоубийства», — наизусть процитировал он из лекции курса «Первоначальные истины».

— Именно! А Матиаш покончил с собой три дня назад… Если только ему не было предназначено уйти именно в это время, — задумчиво добавил Виктор. — Мало ли! А может, он должен был погибнуть от несчастного случая…

— Можно просмотреть его судьбу, — предложил Жак.

— Мы пока не обладаем такими способностями. Нужно просить Идриса, — заметил Виктор. — Но мне сейчас не хотелось бы посвящать его в детали нашей командировки.

Жак остро глянул на начальника. Он понимал, что Виктор самолюбив и даже тщеславен и не хочет прибегать к помощи своего высшего и этим расписываться в собственной несостоятельности. Виктор лишь три месяца назад начал создавать свою пятерку, и пока у него было один подчиненный Жак и кандидат в ловцы — японец Такаси.

— Пусть мы вызовем аморфа сюда, но что будем с ним делать? — уточнил Жак.

— Есть и на этот случай средство у Ордена, — понизив голос, сообщил Виктор. — Бесхозных, если можно так выразиться, аморфов помещают в специальное хранилище. И они там существуют на грани истощения до тех пор, пока не придет срок их ухода в мир иной. Зато их не мучают прилипалы. Но этот способ веками остается спорным, ведь человек обязан пройти путь до конца. А у самоубийцы он один — жертва прилипалы, истязаемая годами.

— Интересно, — пробормотал Жак. — Я даже не подозревал о таком хранилище. Знаю лишь о монастырях для истощенных ловцов, но попасть туда не тянет.

— А никого не тянет, — с улыбкой сказал Виктор. — Хотя это роскошные отели на уединенных островах.

— Боже избавь! — еле слышно, но с чувством произнес Жак. — Но как нам убедить аморфа Матиаша пойти за нами?

— Надо выработать четкий план, — серьезно проговорил Виктор. — Первое действие: ты входишь в «зазеркалье», второе: вступаешь в контакт с аморфом…

Договорить Виктор не успел. Зеркало, возле которого стояли ловцы, сильно помутнело, его поверхность начала колыхаться, как струящаяся вода. И вот выступили очертания фигуры, высунулось лицо, оно исказилось, словно от физической боли. Затем последовал рывок, и перед ловцами предстал молодой человек, на вид парень лет двадцати, темноволосый и кареглазый.

— Матиаш! — вскрикнул Жак, узнав черты аморфа.

— Да, это я, — глухим голосом ответил парень.

Его взгляд показался Жаку каким-то неестественно бархатным, глаза совсем без блеска, коричневая радужка на свету отливала в фиолетовый. Улыбка выглядела заученно доброжелательной. К тому же на темных вьющихся волосах вдруг проступили светлые пятнышки, словно пряди осыпала мука. Но во всем остальном это был обычный на вид человек, и неискушенному взгляду он показался бы красивым молодым парнем с несколько эксцентричной окраской волос.

— Но что с тобой? — растерянно спросил Жак. — Как ты преобразился… ты же аморф!

Виктор уже вынул из-за пазухи сетку, сплетенную из тончайшей серебряной проволоки. Ловцы предпочитали действовать энергетическими методами, но в особых случаях не гнушались и древними приспособлениями. Серебряная сетка помогала поймать темную сущность. Если успеть накинуть ее на голову и затянуть у шеи, то потустороннее существо под воздействием энергии серебра словно теряло ориентацию в пространстве, и его можно было или вернуть обратно в иной мир или уничтожить при помощи огня. Но Матиаш моментально распознал угрозу и, не успели ловцы глазом моргнуть, как он исчез из зала. Но он не вернулся в портал, а скрылся в темном проеме лестницы, ведущей вниз. Причем исчез он одним неуловимым движением.

— Ну мы и лохи! — с раздражением проговорил Виктор на русском и добавил крепкое ругательство. — Что я доложу Идрису? Вместо того чтобы помочь местным жителям и прекратить череду самоубийств, мы выпустили в мир две сущности: невероятным образом материализовавшегося голда и еще… не понять кого. Ведь Матиаш странным образом преобразился. Ты же понял, что это уже не аморф? Что тут происходит, черт возьми?!

— Не знаю, не знаю…, — растерянно повторил Жак. — Но портал необходимо закрыть. А то мало ли кто еще выберется оттуда на свет божий!

Виктор осмотрел зеркало. Оно было довольно большим, громоздким и заключалось в увесистую латунную раму. Подобные проходы уничтожались довольно просто: разбивалась поверхность и собирались все до единого осколки. Затем мешок уносился на кладбище и закапывался в любую могилу. Мертвая энергия портала соединялась с энергией мертвецов, гармония восстанавливалась. И Виктор, не раздумывая, снял с выставочного щита старинный меч и с размаху ударил по зеркалу. Осколки посыпались на каменные плиты со звоном.

— Что здесь происходит?! — раздался грозный окрик, и в зал вбежал охранник Иржи.

Виктор тут же вернул меч на место.

— Вот, отчего-то треснуло и разбилось, — спокойно ответил он, указывая на пустую раму.

— Но я сам видел, как пан замахнулся мечом…, — начал охранник.

Виктор приблизился к нему, положил руки на плечи и глубоко заглянул в глаза. И охранник тут же «забыл», что он что-то видел.

— И еще какой-то молодой пан отсюда сейчас выбежал, — пробормотал он. — И мне показалось, что это Матиаш… Но ведь он повесился три дня назад.

Иржи прикрыл глаза, начал читать молитву и креститься. Ловцы ждали, пока он успокоится.

— А тут еще и зеркало разбилось, а это плохая примета, — со вздохом сказал охранник, когда закончил молиться. — Сегодня же подам заявление об увольнении, — добавил он и снова перекрестился. — Не могу больше тут находиться. Чертовщина одолела. То призраки какие-то, то Белая Пани бродит средь бела дня, а уж про проклятое селение я вам рассказывал.

И он глянул на Виктора.

— А Белая Пани это что за явление? — серьезно спросил тот. — Ты реально видел ее?

— Это призрак зеркала, которое разбилось, — охотно сообщил Иржи. — Местная и давняя легенда. Будто Белая Пани влюблена в свою необыкновенную красоту. И всех молоденьких и хорошеньких девушек, приходящих в замок, она просит посмотреться в зеркало. Но не стоит этого делать, ведь девушки, исполняющее ее желание, теряют красоту и тут же дурнеют. Белая Пани забирает ее себе.

— Видел ее, разгуливающей по замку? — уточнил Жак.

— Своими глазами, не сойти мне с этого места! — понизив голос, сообщил охранник. — Девушка с белыми волосами, очень красивая, глазки, как васильки. Смеялась, заигрывала, а потом исчезла. И слава богу, что оно разбилось!

— Нехорошее это зеркало, — сказал Виктор. — Ты принеси мешок, соберем осколки. Вынести их нужно из замка.

— Вижу, паны знающие, — прошептал охранник и быстро покинул зал.

— Что думаешь о якобы призраке Белой Пани? — с интересом спросил Жак.

— Призрак, может, и существует. Такому старинному замку он просто необходим по статусу. Но охранник видел прилипалу! — уверенно ответил Виктор. — И описание очень походит на то, что тебе дал Матиаш. Итак, подведем итоги. Первое: самоубийства в этой местности не случайность, а закономерность. Второе: кто-то или что-то открыло порталы, некие сущности вышли в наш мир. Им нужны именно аморфы. Очевидно, что материализовавшийся Матиаш — продукт вселения такой сущности.

— Орхи! — сказал Жак. — А появившаяся девушка-прилипала — это просто лазутчик из вражеского стана. Такое количество неоприходованных аморфов не могло не заинтересовать клан прилипал. Вот ее и прислали разведать обстановку. Впрочем, как и нас.

— Логично, — одобрил Виктор рассуждения подчиненного. — Но я никогда не слышал ни о каких орхи. И вот что, — задумчиво добавил он, — ты же умеешь закрывать порталы. Давай, на всякий случай, поработай энергетически и с осколками. Мало ли! Конечно, на кладбище мертвое поле соединится с энергией портала и как бы заберет ее. Но все же подстрахуемся.

— Понял, — коротко сказал Жак и вытянул руки, опущенные ладонями вниз, над кучей осколков.

Виктор с любопытством наблюдал, как работает починенный. Он четко видел потоки энергии, идущие из его ладоней. И вот они поменяли цвет с голубого на серый, затем на черный и накрыли остатки зеркала вязкой тягучей массой.

— Готово! — через пару минут сказал Жак и улыбнулся.

В зал вбежал Иржи. Он принес метлу и полотняный мешок. Собрав осколки и тщательно подметя пол, он остановился перед Виктором.

— Прекрасно! — похвалил тот. — Немедленно отнеси мешок на местное кладбище и закопай его как можно глубже в любую могилу.

— Слушаюсь, пан! — с готовностью ответил охранник.

— И вот еще что, — добавил Виктор, — лучше никому ни о чем не рассказывать. — Он вынул из портмоне крупную купюру и засунул охраннику в карман куртки. — Ты же все равно решил уволиться.

— Но вопросы по поводу разбитого раритета по-любому возникнут, — заметил Жак.

— Решу с его начальником, — с улыбкой проговорил Виктор.

Иржи заулыбался, подхватил мешок и покинул зал.

— Гипноз? — уточнил Жак. — Он так покладист и вопросов лишних не задает.

— Пришлось, хотя не люблю воздействовать таким образом. Но тут другого метода нет. Как только он закопает осколки, так забудет весь этот эпизод. А к его начальнику я сейчас схожу, представлюсь эксцентричным туристом, покаюсь, что упросил впустить меня в замок, расскажу какую-нибудь достоверную историю, как разбил зеркало… Мог же я увидеть там призрака-монстра и с перепугу запустить в того копье? И конечно, заплачу любую сумму, которую потребует начальник охраны. А ты тем временем попытайся определить другие порталы. И очень тебя прошу, не входи внутрь!

Из записной книжки Виктора:

«Природа обеспечивает людям все фазы испытаний и опыта с такой высшей мудростью, что по мере того, как мы учимся заглядывать все глубже и глубже в ее тайны, мы все больше и больше осознаем собственную незначительность и испытываем все возрастающее благоговение перед Богом, чьим видимым символом является природа».

Макс Гендель «Космогоническая концепция розенкрейцеров»

Виктор договорился с Иржи и тот дал ему ключи от дома своих друзей, уехавших, как и многие напуганные жители, из «проклятого селения». Это был небольшой, но уютный коттедж, стоящий на краю. За огороженной территорией начинался лес, а за ним — располагалось местное кладбище. И хозяева коттеджа уехали чуть ли не первыми. Иржи шепотом сообщил, что они не раз видели привидения, которые будто бы заглядывали к ним в окна, и решили на время перебраться к родственникам в Прагу.

— Мы не боимся призраков, — с улыбкой сказал ему Виктор, когда вечером тот привел их на место. — У нас в ваших краях кое-какие дела, так что поживем здесь.

— Ну удачи вам, — пожелал охранник, пожал плечами и еле слышно добавил: — У богатых панов свои причуды.

Иржи отправился домой, а ловцы вошли в коттедж. На первом этаже располагалась большая гостиная, столовая и кухня, на втором — три спальни.

— Прекрасно! — одобрил Виктор, изучая мягкую мебель, кружевные занавески и разноцветные половички в деревенском стиле.

— Мило, — добавил Жак. — А ты заметил, что селение не до конца опустело? Мне показалось, что во многих домах горит свет.

— Я тоже обратил внимание, — ответил Виктор, — хотя Иржи сообщил, что остались лишь старики. Но я заметил по дороге сюда несколько гуляющих парочек, да и возле местного бара народ тусуется. А ведь охранник уверял, что с наступлением темноты оставшиеся жители прячутся по домам и носа не высовывают.

— Странно все это, — сказал Жак. — Хотя возможно, просто любопытствующие туристы.

— Вот что, давай выберем себе комнаты наверху, закинем вещи и отправимся осмотреться на местности, — предложил Виктор. — К тому же пора поужинать.

Через час ловцы оказались у бара. Припаркованные машины, оживленная и явно разгоряченная выпивкой молодежь, то и дело выходящая и заходящая в помещение, громкая танцевальная музыка, несущаяся из хлопающих дверей, взрывы смеха, возбужденные голоса — на первый взгляд стандартная атмосфера питейного заведения. Ловцы переглянулись и вошли в бар. Народу оказалось много. Виктор замер на пороге, сканируя общее энергетическое поле. И оно показалось ему не вполне нормальным для людей, хотя на вид все было обычно: парни и девушки сидели за столиками, часть танцевала на небольшом пространстве у барной стойки, в углу за пультом находился ди-джей, бармены быстро смешивали коктейли, потряхивая шейкерами в такт музыки и заученно улыбаясь клиентам.

Виктор максимально сосредоточился и начал выделять энергии посетителей из общего радужного переливающегося поля. Он четко увидел, что ди-джей, два бармена и компания, состоящая из трех парней и двух девушек, занимающих столик у окна — обычные люди. Вновь прибывшие две парочки тоже выглядели нормальными, по брошенным им фразам, он понял, что это туристы, привлеченные в эту местность слухами о проклятье. Но вот все остальные вызвали у него подозрение. Их было четверо и вели они себя так, словно знакомыми не были. Но их одинаковая нечеловеческая природа четко выделялась мертвенным полем. Виктор напрягся, не понимая, что происходит, ведь у иных обычно вообще отсутствовала аура в реальном мире. Он посмотрел на Жака. Тот вытянул шею и словно к чему-то прислушивался.

— Сущности? — еле слышно спросил Виктор.

— Четверо, остальные люди, — так же тихо ответил Жак. — Что делаем?

Но Виктор ответить не успел. Дверь позади них раскрылась, повеяло холодом. И его плечи обвили сильные руки. Он резко развернулся и столкнулся взглядом с девушкой. Волнистые густые русые пряди, разметавшиеся по плечам, влажные серые глаза, пухлые красные губы, растянувшиеся в призывной улыбке, не смогли его обмануть. Он видел сущность.

— Милый, — прошептала она и прижалась к нему всем телом, — хочешь поразвлечься? Ты такой красавчик!

— Малгожата! — сказал Жак, пристально глядя на девушку.

Она сильно преобразилась, словно налилась животворной энергией. На ней все еще было надето длинное средневековое платье, украденное из замка, но наряд ей шел и не вызывал вопросов. Казалось, что девушка собралась на тематическую вечеринку. Лицо выглядело прехорошеньким и вполне живым. Обмануться обычному человеку ничего не стоило.

— Милый, — не меняя тона, обратилась она к Жаку. — Ты такой красавчик! Я невыносимо хочу тебя!

И Малгожата облизала губы и прикрыла глаза.

Виктор молча взял ее за локоть и отвел к свободному столику в самом углу бара. Жак следовал за ними. Малгожата села рядом с Виктором и тут же обняла его за плечи. Жак устроился напротив и ощутил, как по его щиколотке, а затем икре движется носок туфли девушки. Он отодвинулся, но Малгожата гортанно рассмеялась и нырнула под стол. Жак лишь успел схватить ее голову, сунувшуюся между его колен, и сжать ее ладонями как тисками. Этим он остановил разыгравшегося голда и глянул на Виктора.

— Необходимо вернуть ее обратно, — сухо проговорил высший. — Но я не знаю ни единого случая, когда голд выходит в мир в виде девушки. Убивать ее бесполезно, умрет лишь тело. И она тут же нарастит новое, судя по тому, как она появилась в нашем мире. Или вселится в кого-нибудь подходящего. Так что придется самим изыскивать средство.

— Для начала поговорим с ней, — предложил Жак и с трудом вытащил упирающуюся и смеющуюся девушку из-под стола.

Он встряхнул ее и усадил рядом, крепко прижав к себе. Малгожата перестала хихикать и ерзать, закрыла глаза и положила голову ему на плечо.

— Осторожнее, — посоветовал Виктор, наблюдая за голдом. — Сейчас начнет высасывать. Выставь немедленно защиту!

Жак поморщился и отодвинулся от девушки.

— Милый…, — томно прошептала она. — Ну зачем ты сопротивляешься? Я вдруг ощутила холод, исходящий от тебя. Разве я не нравлюсь? Разве ты не хочешь меня?

— О, нет! — прошептал в этот момент Виктор, глядя в угол зала.

Там сидела компания парней и девушек, и это были люди, а не сущности. Жак проследил за взглядом начальника и увидел, как к компании подсела юная хорошенькая блондинка. Она что-то оживленно говорила одному из парней, тот явно смущался, но отвечал охотно.

— Прилипала! — опознал Жак. — Видимо, та самая, что появилась на месте смерти Матиаша. По описанию очень подходит. И она уже начала действовать!

— Все как-то не по правилам, — заметил Виктор. — Матиаш же тебе рассказал, что на него будто морок нашел, он даже не помнил, как повесился. А ведь обычно прилипалы не прибегают к таким методам, они просто выискивают суицидников и доводят их до последней черты. Но тут мы имеем дело с каким-то воздействием на психику. И это уже черт знает что! Не выпускай голда! А я обязан вмешаться, — кинул он и направился к компании.

И успел вовремя. Прилипала уже повисла на одном из парней, он буквально млел в ее объятиях, они быстро покинули бар. Виктор выждал и двинулся следом. Парочка шла по улице, направляясь в сторону леса. Они тесно прижимались друг к другу. Виктор просканировал поля. У прилипалы живая человеческая энергия отсутствовала. А вот парня уже заливали густые фиолетовые суицидальные волны. И это был верный признак, что он готов добровольно уйти из жизни. Но ведь еще полчаса назад Виктор ничего подобного не наблюдал. Он выделил энергию компании ребят из общего странного поля присутствующих, и четко знал, что они были настроены весело провести время, ни о каких депрессивных настроениях и речи не шло. И вдруг такое мгновенное преображение. Он уже хотел догнать парочку и жестко поговорить с прилипалой, как вдруг мимо него быстро прошел парень. Виктор лишь успел ощутить неприятный мертвенный холод и краем глаза увидеть четкий красивый профиль и прядь волос, упавшую на щеку. Заметив белые крапинки в черноте волос, он замедлил шаг и решил понаблюдать за происходящим. Матиаш, а это был именно он, уже догнал парочку и вклинился между ними. Прилипала отступила на шаг и начала что-то резко и громко выговаривать. У Виктора обострился слух, он четко разобрал диалог.

— Мы же договорились! — кричала прилипала. — Делим добычу!

— Если ты и договорилась, то точно не со мной! — злобно ответил Матиаш. — Вглядись получше!

И он приблизился к ней вплотную и откинул волосы с лица. Прилипала вздрогнула и отскочила на несколько шагов.

— Это ты? — тише спросила она. — Но как? Когда? Ты же аморф.

Парень, который вышел с ней, выглядел заторможенным. Но Виктор понимал, что воздействие, которое на него оказывалось, начинает слабеть. Возможно, это было что-то наподобие гипноза, а прилипала в данный момент переключила внимание с него на Матиаша. Виктор решил больше не ждать. Он подбежал к ним, схватил парня за руку, снял воздействие и накачал в него своей энергии. Тот пришел в себя и испуганно глянул на собравшихся. Матиаш мгновенно исчез, словно его ветром сдуло, а вот прилипала осталась на месте. Мало того, она вцепилась в парня и начала тянуть его к себе. Но ловец вкачал новую порцию энергии, парень дернулся, его взгляд приобрел остроту, он вырвал руку из цепких пальцев прилипалы и отодвинулся к Виктору.

— Иди к друзьям, — сказал тот. — И с этой девушкой больше не общайся. И уведи компанию из бара, там опасно для всех вас.

Парень глянул в его глаза, молча кивнул и быстро ушел в сторону бара.

— Защиту поставил, — ехидно проговорила прилипала. — Думаешь, я не поняла?

— Давай познакомимся, — дружелюбно ответил Виктор и назвал свое имя.

— С каких это пор два враждующих клана заключили перемирие? — злобно ответила она.

— Ни с каких! — с улыбкой ответил Виктор. — Но раз уж мы оказались на одной территории и, как я понимаю, по одной и той же причине, то лучше договориться сейчас.

— Все-то пытаются со мной договориться, — хмуро проговорила она, — да плохо выходит. Условия тут же нарушают. Никому верить нельзя! А уж тем более заезжим ловцам! Ирма, — неожиданно представилась она.

— Очень приятно, — любезно сказал Виктор. — Хотя вру, вовсе мне неприятно! — не выдержал он.

— Да и мне тоже! — охотно согласилась Ирма и вдруг расхохоталась.

Это разрядило обстановку.

— А не выпить ли нам? — спросила она и «состроила глазки».

— Можно, — одобрил Виктор и двинулся в сторону бара.

Прилипала пристроилась рядом.

— Матиаш — твоих рук дело? — напрямую спросил Виктор.

— Представь себе, нет! — ответила она. — Но я почуяла нового аморфа и примчалась на место его смерти.

— Кстати, я не вижу за тобой ни одного из них, — заметил Виктор. — Ты голодна.

— Именно! — сказала Ирма. — Так что охочусь и чую добычу за километры.

— Ты новенькая? — уточнил с любопытством он.

— Ага, вторую неделю живу, — спокойно проговорила она.

Они в этот момент уже подошли к бару.

— Всегда занимало, как прилипалы появляются на свет, — сказал Виктор, остановился и повернулся к девушке. — Я в курсе, что вызывает вашу смерть… полное истощение без энергии аморфов. Вы будто иссушаетесь и потом исчезаете…

— А ты знаток! — с усмешкой произнесла Ирма.

— Просто есть знакомые среди ваших, — сообщил он. — И давние! Моника и Эдвард — не знаешь такую парочку?

— Впервые слышу, — ответила она. — Но ситуация кажется мне странной. Ловец и прилипалы знаются и еще не подрались? — ехидно добавила она.

— Ну мы же с тобой общаемся, — сказал Виктор и улыбнулся. — Ничего в этом такого нет. Так как ты на свет появилась? Или это тайна за семь печатями?

— Какой любопытный! — задумчиво произнесла Ирма. — И зачем тебе это знать?

— Личный интерес, — после паузы сказал он. — Однажды Моника и Эд привели с собой девушку как две капли воды похожую… Но на кого? Что я хотел сказать?

Виктор замер и закрыл глаза. Мелькнуло какое-то видение: светловолосое, сероглазое эфемерное создание с милой улыбкой и рафаэлевским овалом нежного лица. Полураскрытые шпалерные розы окружали ее словно изысканная рама прекрасной картины. Но все тут же пропало, словно его память захлопнула какую-то дверцу, за которой скрывалась эта незнакомая ему девушка.

— Ты чего? — с любопытством спросила Ирма, глядя на застывшего будто в трансе ловца.

— Сам не знаю, — честно ответил Виктор. — Что-то промелькнуло в памяти. Но уже не помню, что хотел сказать.

— Ты интересовался, как получаются прилипалы, — напомнила Ирма и засмеялась. — Никакой тайны тут нет. Мы создаемся из энергии аморфов. Баланс соблюдается всегда: если кто-то из наших гибнет от истощения — а это, уверяю, бывает крайне редко, ведь самоубийства никогда не прекращаются на земле — то на его место должен прийти следующий член клана. Берется подходящий аморф и его превращают в прилипалу. А внешность придается по желанию опекуна, если можно так выразиться.

— О, нет! — сказал Виктор и содрогнулся.

Он и представить не мог, что несчастные аморфы могут так преобразовываться. По всем канонам, они служат пищей, но лишь до срока предназначенного судьбой естественного ухода из жизни. Если суждено прожить до восьмидесяти, а человек ушел добровольно в двадцать, то шестьдесят лет он служит кормом для прилипал. А потом его судьбу решает другой суд, высший.

— А ты ничего не путаешь? — растерянно спросил он.

— Эй, ловец, не глупи! — ехидно ответила Ирма.

— Значит, все прилипалы это бывшие самоубийцы! — пробормотал он.

Холодок ужаса побежал по спине. И неужели в Ордене не знали о подобной природе происхождения прилипал? Виктор после посвящения прошел обучение, затем несколько раз повышал квалификацию на специальных курсах, но ни в одной лекции о таком не говорилось.

— Но если ты недавно создана, то где же твой опекун? Не одна же ты в этой местности! — заметил Виктор.

— Он тоже здесь, — сообщила Ирма. — Охотится. Только я люблю свободу и удираю от него периодически. Да пока ни одного аморфа не раздобыла и жутко оголодала.

— Ирма! — раздался грозный окрик.

— А вот и он! — прошептала девушка. — Легок на помине…

Из припарковавшейся машины выскочил подтянутый мужчина средних лет. Как и все прилипалы, он был хорош собой и невероятно сексуален. Виктор напрягся, заметив за ним три аморфных существа: двое парней и одну женщину. Они глянули на ловца беззрачковыми глазами, их размытые лица страдальчески исказились.

— Угощайся! Он твой, — бросил прилипала и толкнул одного из парней к Ирме. — А ты чего тут вынюхиваешь? — агрессивно обратился он к Виктору. — Не думал, что встречу ловца. Хотя да, местность тут богатая на урожай.

— Адриан, класс! — восхитилась Ирма и притянула к себе зыбкое тело. — И как ты покончил с собой? — немедля, начала она допрос. — Не иначе несчастная любовь, дурачок!

Аморф затрясся, его облик стал четче от приливших негативных эмоций. Ирма оживилась.

— Любовь тут ни при чем, — прошелестел голос. — Она была взаимной. Это темная сила, вырвавшаяся из самой преисподней, толкнула меня. Сам не знаю, как все произошло. Я наглотался снотворного без причины и уснул вечным сном. А когда пришел в себя, то увидел этого…

И аморф указал дрожащей рукой на Адриана.

— Ага, как же! Мне побороться пришлось за тебя, — злобно ответил тот. — И не я довел тебя до последней черты.

— Неважно! — возбужденно заявила Ирма. — Ты давай, вспоминай и ужасайся сильнее. Ведь ты умер! Тебе должно быть жутко страшно.

Виктор приблизился к Адриану. Тот глянула на ловца пронзительными черными глазами, его чувственные красные губы искривила усмешка.

«Надо же, — понеслись непрошенные мысли, — это все самоубийцы! Неужели Ирма выдала мне истину? Видимо, по неведению разболтала то, что не должна была сообщать никому. Но она выглядит глуповатой. Хотя, если создана только что, то еще не набралась определенного опыта, да и опекун упустил ее. Вот она и шлялась, где хотела. Но, как говорится, голод не тетка. Возможно, именно из-за него снизились ее умственные способности, если, конечно, такое определение применимо к прилипалам».

— Чего рыщем тут? — спросил Адриан.

— Ищем потенциальных самоубийц, — в тон ему ответил Виктор. — А ты удивлен?

— Нет, конечно, — спокойно ответил прилипала. — На то вы и ловцы! Но предупреждаю, ловить тут бесполезно! И все ваши психологические приемчики и даже гипноз не помогут.

— Это почему? — настороженно спросил Виктор.

— Другие силы задействованы, — после паузы все же сообщил Адриан. — Это не обычные самоубийства, так что ловцы не помогут. И уматывай отсюда подобру-поздорову.

— Прилипалу не спрашивал, что мне делать! — раздраженно сказал Виктор.

— Ты не понимаешь? — ехидно поинтересовался Адриан. — Здесь игра иных сил. И ловцы, хоть и наделены какими-то необычными способностями, но по-любому остаются людьми. Вам не позавидуешь в создавшейся ситуации. Поэтому и советую убираться и не путаться под ногами. И без вас забот хватает.

— И все же, — другим тоном начал Виктор, — проясни ситуацию. Я уже понял, что люди под воздействием чего-то непонятного уходят из жизни, и прилипалы тут ни при чем.

Адриан глянул на притихшую Ирму, стоящую неподалеку и что-то тихо говорящую поникшему аморфу, затем перевел взгляд на ловца. Он явно раздумывал и прикидывал, стоит ли открывать правду «врагу».

— Если мы бессильны, — продолжил Виктор, — то на рожон точно лезть не будем и покинем эту местность.

— Ну хорошо, скажу, что знаю, — после паузы ответил Адриан. — В иных мирах множество всевозможных сущностей, и нам известны далеко не все формы жизни. И вот каким-то неведомым нам образом часть из них активировалась в реальном мире. Наверняка открылись порталы и они вышли сюда. Их цель — создавать аморфов и овладевать ими.

— Овладевать? — в недоумении повторил Виктор.

— Именно! Если мы лишь питаемся энергией, а потом, не нарушая законов вселенной, отдаем аморфов в другой слой и уже иные силы решают их участь, то эти некие сущности вселяются в аморфов, становятся как бы людьми и выходят в реальный мир. Это то, что я знаю точно. Мы пытались с ними договориться, но куда там! Орхи, так они себя называют, не собираются уступать ни в чем. Они действуют решительно и быстро. Выйдя из портала, вступают в контакт с первым встречным, доводят его до самоубийства и овладевают аморфом.

— Кошмар, — пробормотал Виктор. — И поэтому здесь просто эпидемия суицида. Но один портал, зеркало в Рыцарском зале замка, мы уже уничтожили.

— Думаю, есть еще. И их необходимо найти и закрыть, — озабоченно произнес Адриан.

— А ты говоришь, что нам лучше убраться, — заметил Виктор. — Мой подчиненный одарен способностью определять открытые порталы и входить в мир мертвых. Может, будем действовать сообща? Я доложу руководству.

— Ловцы и прилипалы в сотрудничестве? Неслыханно! — сказал Адриан.

— Не будь таким ограниченным. Это на пользу дела. И как устраним проблему, так снова встанем по разные стороны баррикад, — сухо проговорил Виктор. — И вот еще что… в баре сущности. Но я ловец и четко могу определять суицидников, а вот нечто иное в теле человека мне трудно классифицировать. Я вижу призраков, могу с ними общаться, но это не они.

— Пошли! — ответил Адриан. — Разберемся на месте.

Они отправились в бар. Ирма уже напиталась энергией, выглядела умиротворенной и не была так болтлива. Она вошла в зал первой и заняла столик у окна. Аморф болтался позади нее. Виктор оглядел помещение и не заметил ни одного человека, кроме Жака. Значит, тот парень прислушался к его совету и увел друзей. Туристы тоже покинули заведение. Ди-джей и бармены также отсутствовали. В зале остались сущности, двое прилипал и голд, сидящий с его подчиненным. От такой неоднозначной компании холодок пробежал у него по спине. Захотелось забрать товарища и уйти. Но он подавил приступ неосознанной тревоги и пригласил Адриана за столик Жака. Малгожата прилипла к парню и капризно что-то выговаривала. Виктор видел узоры полей и понимал, что его подчиненный выставил мощнейшую защиту. И это явно бесило голда.

— Привет, — одновременно произнесли Малгожата, Адриан и Жак, переводя взгляды с одного на другого.

— Ты привел прилипалу? — первым пришел в себя Жак.

— А с тобой голодный дух? — в тон ему сказал Адриан. — Впервые вижу материализовавшую сущность этого рода. Тут точно происходит что-то из ряда вон выходящее.

— Она выехала на мне из портала-зеркала, — сообщил Жак.

— Нужно избавляться, — сухо произнес Виктор. — Она нам лишь мешает.

Малгожата тут же пересела к нему и прижалась всем телом. Ее губы приоткрылись, грудь тяжело вздымалась, веки отяжелели, взгляд затуманился. Но Виктор был защищен, и она, не получив ни капли энергии, тут же охладилась, поскучнела и отодвинулась. И с любопытством посмотрела на Адриана. Но он лишь усмехнулся. Энергия прилипалы хоть и была сильной и сексуальной, но не обладала человеческой животворной теплотой. Сущности вампирской природы это мгновенно чувствовали и теряли интерес.

— Итак, — начал Виктор и отодвинулся от голда, — что мы имеем? Ах, да Жак, познакомься, это Адриан, а вон там сидит его подопечная Ирма.

— Понял, что прилипалы, — ответил Жак и растерянно посмотрел на начальника.

Виктор ввел его в курс дела. Адриан слушал в пол-уха и осматривался.

— Два архаичных вампира, — вдруг сказал он и кивнул в сторону соседнего столика с сидящей парой неопознанных Виктором сущностей. — Я таких давно не встречал, а ведь болтаюсь в этом мире вот уже вторую сотню лет. Откуда они выползли?

Жак пристально глянул на молодого человека и девушку. Они были одеты в старинные костюмы, словно собрались на средневековую вечеринку, их лица казались бледными до синевы, глаза отливали в красный.

— Охотятся по старинке, — продолжил Адриан, — ловят человека и пьют его кровь. На большее не способны, и уж тем более кого-то инициировать. Хотя, возможно, сам укус может спровоцировать обращение…А вот мужчина, сидящий у окна, неоинкуб.

— Кто?! — не выдержал Жак.

— Да-да, это настоящий инкуб, — с усмешкой сказал Адриан.

— Но инкубы — демоны, приходящие к человеку ночью и совершающие половые акты только лишь при помощи энергии, — возразил Виктор. — Если я, конечно, ничего не путаю…а я вижу мужчину во плоти.

— Так я же говорю, это неоинкуб, — ответил прилипала. — Редкий вид сущностей, физическое воплощение демона. Лично я встретил впервые, но точно знаю его природу. И кстати, они выходят из неправильно открытых порталов. Если, к примеру, во время смерти не занавешивают зеркала в доме, то уходящая душа, запутавшись, может влететь в «зазеркалье» и в этот миг она как бы указывает другим сущностям путь. Инкуб, воспользовавшись моментом, выскользнет в открывшийся для него проход в реальный мир. А дальше дело техники. Он вселяется в подходящего гиперсексуального человека и полностью вытесняет его личность. Так, я думаю, получаются маньяки, оперируя людскими понятиями. По мне, так все это различные формы существования.

— Неправильно открытый портал, — пробормотал Виктор.

— А вот девушка для меня загадка, — продолжил Адриан и глянул на последнюю из четверки сущность. — Я таких не встречал. И чую лишь темную сексуальную силу.

— Спасибо за классификацию, — сказал Виктор. — Я верю, что ты определил все правильно. И хоть мы ловцы самоубийц, но допустить выхода иных в наш мир не можем. Жак, серебряная сетка с собой?

— А то! — ответил ловец и подобрался, глядя на парочку вампиров.

— Если они архаичные, как ты выразился, — быстро продолжил Виктор, — то серебро для них смертельно.

— Эй, вы чего? — растерянно спросил Адриан и вскочил.

Но ловцы уже бросились к соседнему столику и в мгновение ока набросили на головы вампиров серебряные сетки. Они стянули их на шеях и наблюдали, как существа начали дергаться, их лица посинели, кожа пошла трещинами, словно сухая глина, головы превратились в черепа, которые рассыпались в пыль. И скоро на стульях лежала лишь упавшая одежда. Жак подобрал ее, смел пыль в пакет и вышел на задний дворик. Он разжег костер и бросил все в огонь.

Когда вернулся в зал, заметил, что неоинкуб исчез. Адриан о чем-то жарко спорил с Виктором. Ирма уже пересела к ним, но она была настроена весело и цепляла шуточками притихшую Малгожату. Неизвестная сущность по-прежнему сидела у окна и, казалось, ни на что не обращала внимание. Жак зачем-то подошел к ней и устроился напротив. Он вгляделся в лицо девушки. Это была молодая на вид брюнетка, с гладкой розовой кожей, темно-синими глазами и выразительными пухлыми губами.

— Чего пан желает? — поинтересовалась она и вальяжно развалилась на диванчике.

— Меня зовут Жак, а тебя? — спросил он, быстро сканируя ее поле.

Оно имелось, но было странным. Тело словно изливало теплые человеческие тона, но сквозь эту живую, хоть и очень слабую ауру пробивались мощные потоки, выглядевшие как огромные лепестки раскрытого цветка. И расцветка у них была пестрой: у основания — желтовато-золотой, затем переходящей в голубой и оканчивающейся густо-фиолетовой. И все это красочное великолепие покрывали темные пятнышки. Жак перестал сканировать поле и вгляделся в физический облик. На черных блестящих волосах проступали еле видные в полумраке бара точки, словно отображение рисунка ауры. Периодически они вспыхивали белыми искорками. Синие глаза отливали в фиолетовый. На правом виске чернела приметная родинка неровной формы, напоминающей крохотное сердечко.

«Орхи! — понял Жак и подобрался. — Неизвестные сущности из потустороннего мира. Надо войти в контакт и разузнать как можно больше».

— Рузена, — представилась девушка и мило улыбнулась.

Жак оглянулся на столик, за которым сидели высший и прилипалы. Но Виктор был занят разговором с Адрианом и не обращал внимания на подчиненного.

— Откуда ты, милая Рузена? — спросил он ласково, пытаясь войти в доверие и хоть что-то выяснить.

Девушка не ответила, усмехнулась, но пересела к нему. Она медленно провела пальцами по рукаву куртки ловца, сняла почти невидимый пепел, видимо, попавший на ткань от костра, зачем-то понюхала его и встала. Жак с непониманием следил за ее действиями. Орхи смачно плюнула на пальцы и, не переставая улыбаться, сбросила каплю жидкости на пол. И в мгновение ока появился только что сожженный вампир. Жак вскрикнул и вскочил. Виктор уже рванулся к ним, на ходу вытаскивая из внутреннего кармана серебряную сетку. Но опоздал. И орхи и вампира как ветром сдуло. Они исчезли из бара одним неуловимым движением.

— А я вам говорил! — с торжествующей улыбкой проговорил Адриан, наблюдавший за происходящим. — Людям с этим не справиться. Сущности сильны и непредсказуемы.

— Но восстановить в мгновение ока физическое тело из пепла?! — раздраженно сказал Жак. — Это уже сродни действиям мессии.

— Или сатаны, — пробормотал Виктор и помрачнел.

Он вернулся за столик, Жак сел рядом. Они переглянулись. В этот момент откуда-то из подсобки вышел бармен. Его лицо выглядело заспанным. Жак вскочил и подошел к барной стойке.

— Чего желают паны? — вяло спросил бармен.

— Водки со льдом, — бросил Жак. — А где вы были?

— Поспал часок, — ответил тот. — А то напарник приболел, и я остался еще на одну смену. Время позднее, посетителей, сами видите, мало. Только ваша компания.

— Понятно, — пробормотал Жак. И после паузы добавил: — А вы не знаете такую девушку, красивую брюнетку с синими глазами… на правом виске родинка, зовут Рузена… может, она местная?

Бармен нахмурился. Он аккуратно раскладывал кусочки льда по бокалам и не смотрел на Жака. Тот молча ждал. Водка была разлита, бокалы составлены на столик. Жак вернулся к стойке и снова задал вопрос о Рузене.

— Пан, чего вы хотите? — раздраженно спросил бармен.

— Просто ответьте, знаете эту девушку или нет!

— Да вы представляете, как нам, местным, надоели всякие заезжие охотники за сенсациями?! — нервно заговорил бармен. — Лезут и лезут, как мухи на мед, все вынюхивают, выспрашивают. Да, я знал Рузену! Она из нашей деревни, дочка одной вдовы, работающей в замке кастеляншей. Но она… умерла.

— Умерла, — прошептал Жак. — Так я и подумал. И что с ней случилось? — громче спросил он.

— Повесилась в подвале замка, — нехотя сообщил бармен, — два месяца назад. И закроем тему!

— Оставила предсмертную записку? — не унимался Жак. — Были причины-то?

— Нет! И вообще она замуж собиралась за Томаша, он тоже из наших мест. После ее смерти он не прожил и месяца и отравился… насмерть. Так вот все у нас сейчас! Пан, вы довольны?! Получили сенсационные материалы? Скорей в соцсети выкладывайте, зарабатывайте на чужом горе лайки и рейтинг своей дебильной страничке!

Бармен с размаху поставил шейкер на стойку и отвернулся.

— Простите, — сказал Жак. — А вы больше их не видели?

Бармен развернулся, его глаза были влажными, но горели ненавистью.

— Еще и издеваться вздумал? Убирайся! — заорал он и запустил шейкером в опешившего Жака.

Тот отскочил в сторону. Потом вернулся за столик и на ухо все рассказал Виктору.

Из лекций обучающего курса Ордена Ловцов самоубийц:

Раздел Демонология

Инкубы и Суккубы — демонические сущности, питающиеся сексуальной энергией человека, путем вступления с ним во время бессознательного сна в половой контакт.

Слово inkub произошло от латинского incubo и состоит из приставки in — и корня cubo. А cubitus — это постель. Изначально значение слова incubo было сугубо утилитарным — спать на кровати, возлежать, но со временем приобрело новый смысл: «спать в храме». Но для того, чтобы увидеть вещие сны.

Издревле существовало представление о таких существах, как хранителях кладов. Они возлежали (incubo) на сокровищах и защищали их от грабителей, и если клад забрать — то хранители лишаются места. Тогда они отыскивают укравших сокровища и «возлегают» на них, чем и подавляют людей. Способ прост — как существа духовного мира, они наилучшим образом контактируют с людьми во снах. Поэтому хранители кладов являются грабителям во снах, вызывают кошмары, садятся им на грудь и начинают душить. Это продолжается до тех пор, пока вор или не умрет, или не вернет клад на место. Так появляется возлегающий демон — инкуб.

В Средневековье расцветают алхимии и прикладная магия. Именно тогда понятие инкуб приобретает эротический окрас. Маги приписывают incubo значение: возлежание с демоном во сне с целью получения удовольствия. Женщины стали вызывать инкубов. Но для мужчин они не подходили. Понадобилось новое слово для обозначения похотливого демона. И если мужчина — сверху, то женщина — снизу. А низ на латыни обозначается словом sub — (приставка «под»). Или же, для созвучности, suc-. Объединив, получили суккуба: succubo = под-лежу.

Демоны похоти крайне опасны для обычных людей. Черные маги часто используют их для наведения порчи на смерть. Инкубы и суккубы приходят по ночам к жертве, вступают в половой контакт, сосут энергию и истощают человека. Он впадает в депрессию и легко уходит из жизни добровольно.

Ловцы обязаны четко отслеживать случаи контактов с демонами и излечивать клиента, разрывая магическую связь. Необходимо ставить защиту от возможного нового проникновения.