Солнечная воительница

Ф. К. Каст, 2017

Жители Земли объединились в кланы и племена, чтобы не погибнуть в одиночку и противостоять жукам-мутантам, смертельным болезням и другим опасностям. Юная Мари – из клана Землеступов. Ее родичи поклоняются Матери-Земле и совершают лунные обряды. Возлюбленный девушки, Ник, принадлежит племени Псобратьев. Они строят дома на деревьях и черпают силу солнца. Странник-одиночка Антрес путешествует со своей рысью. После лесного пожара, уничтожившего их территории, они решают начать новую жизнь. Так рождается Стая – маленькое племя, члены которого еще недавно считали себя непримиримыми врагами.

6

— Бегите! Всем наверх! Рой! Идет рой! — Крик Уилкса, подобно боевому рогу, разнесся над ручьем, и Племя — люди и собаки вперемешку — бросилось бежать.

— Мари! Нужно залезть на дерево! — Ник попытался перекричать панический гомон, когда она схватила его за руку и потащила за собой.

— На дерево? Нет, надо бежать! Найти нору. Спрятаться от роя. — Она провела трясущейся рукой по неестественно бледному лицу.

Ник быстро оценил ее состояние, и у него засосало под ложечкой. После призыва такой лавины огня ей нужно отдыхать. Побольше есть, пить травяной чай. Проспать сутки, а то и двое. Она плохо соображает. Она слишком устала, чтобы соображать.

Но у Мари не было привилегий, которыми пользовались Жрецы Солнца. Мари должна была бежать или умереть — а если умрет она, умрет и Ригель. В голове у Ника промелькнула простая истина: со смертью Мари умрет не только Ригель. Ник ее не оставит. А Лару не оставит Ника. Забыв о боли в перевязанных руках, он схватил ее за плечи и энергично затряс.

— Мари, послушай меня. Нам нужно залезть на дерево. Подняться в Город-на-Деревьях. Только так можно пережить нападение роя.

Мари покачнулась и помотала головой.

— Залезть? Ригель не умеет лазить. А значит, я тоже не полезу.

Ник не стал тратить время на уговоры. Он взглянул на Лару.

— Отведи нас домой! К гнезду отца! Скорей, Лару!

Пес гавкнул и сорвался с места, а Ригель припустил за ним.

— Так, Мари. Я тебе помогу. Обопрись на меня, и все будет хорошо.

Поддерживая Мари за пояс, Ник потащил ее вслед за спутниками, а его соплеменники обгоняли их, спеша добраться до сосен и своего спасения.

Догнать Лару и Ригеля не составило труда. Собаки остановились перед одним из главных подъемников, ведущих к древесному городу. Деревянная клетка была набита людьми, но Ник вытолкнул Мари вперед, пытаясь втиснуть ее и Ригеля внутрь, пока дверь не заперли.

— Назад! — Тадеус вскарабкался на крышу подъемника и устроился там, наставив арбалет прямо в сердце Мари. — Забирай свою шлюху и проваливай на территорию землерылов. Сомневаюсь, что рой туда заглядывает, — сказал он едко.

Ник не удостоил его даже взглядом. Вместо этого он обвел глазами тех, кто был внутри.

— Она спасла вас. Всех вас. Она призвала солнечный огонь, который остановил пожар.

— Эта дрянь устроила пожар! И ранила моего спутника! — выкрикнул Тадеус. С его тонких губ летела слюна. Одиссея, свернувшего в жалкий клубочек в углу подъемника, била дрожь.

— Это ты уронил кинжал и ранил Одиссея! Из-за твоей ненависти на Фермерском острове начался пожар. Сожри тебя парша! Это все твоя вина! — рявкнул в ответ Ник.

Люди на подъемнике обеспокоенно переводили взгляд с Ника на Тадеуса.

— Пойдем, Ник. — Мари взяла его за локоть и с неожиданной силой потянула прочь. — Ты не заставишь их меня принять. И, как по мне, лучше иметь дело с роем насекомых, чем с Тадеусом и его ненавистью.

Ник согласно хмыкнул и снова взглянул на Лару.

— Другой путь наверх, Лару. Быстро!

Овчарки сорвались с места, и Ник потянул Мари за ними. Вокруг нарастало жужжание роя — ужасный непрерывный гул, в котором то и дело раздавались мучительные вскрики несчастных, которые попадались на пути насекомых.

— Ник, мне надо остановиться. — Мари опустилась на колени и подняла на него потное, мокрое от слез лицо. — Я… я не знаю, что со мной, но я больше не могу. Прости, — всхлипнула она. — Возьми Ригеля. Не дай им до вас добраться.

— Ни до кого из вас этот треклятый рой не доберется, — раздалось вдруг сверху, с мощных ветвей сосны, на которую опиралась Мари. Ник вскинул голову и увидел на гигантской ветке Антреса. Его рысь, Баст, сидела рядом, не сводя с них светящихся желтых глаз. Антрес протянул руку вниз. — Простая рысья логика. Твоя Мари спасла нас с Баст. Теперь мы с Баст спасаем тебя и твою Мари.

— И Лару с Ригелем! — сказала Мари.

— И их тоже.

Ник благодарно кивнул Антресу и скомандовал Лару и Ригелю:

— Наверх! Живо наверх!

Он увидел, как Мари хмурится и качает головой, но не стал отвлекаться. Он знал, что Лару и его сын сделают в точности так, как их учили, раз за разом отрабатывая порядок действий в чрезвычайной ситуации. Ник наклонился, коснувшись лбом коры, поднял руки на манер импровизированных боковых сторон лестницы и крепко прижал ладони к дереву.

— Давай, Лару!

Большая овчарка не медлила ни секунды. Пес отбежал на несколько шагов, а потом разогнался и запрыгнул Нику на спину, карабкаясь по плечам и напрягая крепкие мышцы, пока Антрес не подхватил его под лапы и не втащил на одну из платформ Племени, которая, хотя и была ниже всех, все же располагалась на безопасной высоте от поверхности земли.

— Ригель! Наверх! — выкрикнул Ник.

Ригель последовал за отцом, используя Ника как трамплин. Антрес схватил его за загривок и втянул на дерево вслед за Лару.

— Скорее! — Антрес тревожно окинул взглядом лес за спинами Мари и Ника. — Они уже близко.

— Мари, забирайся мне на спину, как Лару и Ригель. Быстро! — велел Ник.

Мари с мучительным стоном поднялась на ноги и шагнула к нему. Она начала было карабкаться ему на спину, но руки и ноги у нее дрожали так, что она постоянно соскальзывала.

— Не могу, — выдохнула она так тихо, что он едва расслышал, и распласталась у него на спине. — Прости, Ник. Прости, Ригель.

— Извиняться будешь потом! Смотри сюда!

Ник поднял голову. Вид Антреса в его животной форме навсегда отпечатался в его памяти. Мужчина был от них в паре футов. Одну руку он протянул к ним, подзывая Мари, а другой цеплялся за ствол, вонзив в сосновую кору когти! Глаза у него светились тем же желтым огнем, что и глаза Баст. Ник мог поклясться, что в Антресе изменилось не только это — изменились его волосы и уши, но он отбросил все мысли и рявкнул Мари:

— Мари, живо сюда! Хватай его за руку! Давай, давай!

Слова Ника обожгли Мари, как раскаленные угли. Она вскарабкалась ему на спину и, цепляясь за дерево, встала на его плечи.

— Руку! — закричал Антрес.

Ник почувствовал, как она колеблется. Антрес вполголоса выругался.

— Прости, я сейчас втяну когти на этой руке. А теперь давай!

Ник почувствовал, как с плеч исчезает вес Мари, а в следующую секунду он остался на земле один, окруженный зловещим гулом приближающегося роя.

— Давай! Твоя очередь. Хватай меня за руку и забирайся по мне, как Мари забралась по тебе.

Забыв о боли в ладонях, Ник сделал так, как сказал Антрес. Человек-рысь мог не только выпустить когти, но и исполосовать ими всю его руку — Ник был готов терпеть что угодно, лишь бы оказаться наверху, подальше от смертельного облака насекомых.

— Ник! Помоги!

К деревьям мчались Дэвис и его маленький пшеничный терьер Кэмерон. Ник бросил на Антреса взгляд; мужчина пожал плечами. Ник быстро кивнул и, сложив ладони рупором, закричал Дэвису:

— Сначала Кэмми, а потом я подниму тебя!

Дэвис не стал тратить время на слова. Он занял ту же позу, что Ник до него, прижавшись к старой сосне и подняв руки. Выдрессированный терьер не колебался ни секунды. Разбежавшись, он запрыгнул Дэвису на спину и вскарабкался по нему к Нику, который обхватил ногами низкую ветку и висел вниз головой, протянув к псу руки. Ник поймал терьера и передал его Антресу.

Затем, с помощью Антреса, он поднял на дерево Дэвиса. Втроем они затолкали Мари на платформу к овчаркам и, вскарабкавшись на деревянный настил сами, упали на пол, пытаясь отдышаться.

Ник подполз к Мари. Она обвила Ригеля руками и прижалась лицом к его меху.

— Мари, после призыва солнечного огня такая усталость совершенно нормальна. Тебе надо поесть и отдохнуть — и скоро будешь как новенькая.

Она подняла на него пустые серые глаза, в которых застыло отчаяние.

— Ты же знаешь, что отдохнуть не получится. Рой нас убьет.

Ник помотал головой.

— Нет, мы в безопасности. — Он ткнул пальцем наверх. — Племя вскроет бочки и выльет на жуков смесь кипарисового масла, масла мяты, щелочного раствора и соленой воды. Она почти не позволяет им дышать, а если они не смогут дышать, то и наверх не полезут. Мы в безопасности, — повторил он и обнял ее за плечи. — Вот увидишь. Как только жуки подберутся ближе, Племя выльет на них масло и соленую воду.

Ник почувствовал, как напряжение отпускает Мари, когда у них за спиной с громким стуком спрыгнула на платформу девушка. Отстегнув ремни, удерживающие у нее на спине овчарку, она мрачно кивнула Нику.

— Клаудия! Я рад, что вы с Марией в порядке.

Клаудия сунула Нику арбалет и колчан со стрелами.

— Увы, нас осталось слишком мало — по крайней мере, на этой сосне, — так что масло лить некому. А если уж я застряла на платформе, окруженной роем, я предпочитаю держаться поближе к лучшему стрелку Племени. — Она повернулась к Дэвису. На спине у него висел его собственный арбалет. — Дэвис, тебе нужны еще стрелы?

— Если у тебя есть лишние, — кивнул Дэвис, и Клаудия протянула ему связку острых стрел.

Клаудия оценивающе прищурилась на Антреса. Ее овчарка демонстративно не замечала сидящую рядом рысь.

— Ты хорошо обращаешься с арбалетом?

— Если от этого зависит, сожрут ли меня голодные насекомые, то — да, я хорошо обращаюсь с арбалетом.

Клаудия хмыкнула, сняла с плеча еще один арбалет и вручила его Антресу вместе со связкой стрел.

— Пусть каждая из них попадет в цель.

Рысь повернула голову, напомнив вдруг Нику о совах, выгнула спину и предостерегающе зашипела.

— Рой, — сказал Антрес.

Ник почувствовал, как Мари снова затрясло.

— Я могу попытаться призвать солнечный огонь снова, — слабо предложила она.

Ник помотал головой.

— Нет. Если ты призовешь солнечный огонь, не имея энергии, чтобы его контролировать, это может тебя убить. Но мы выживем, обещаю. Отойди на середину платформы. Ригель! Держись рядом с Мари. А мы разберемся с роем.

Опираясь на Ригеля, Мари переползла в середину маленькой платформы, и ее место рядом с Ником заняла Клаудия. Лару прижался к нему с другой стороны, насторожив уши, задрав хвост и приготовившись сомкнуть свои мощные челюсти на первом же жуке, который осмелится к нему сунуться.

Ник бросил взгляд на другой край платформы, где стоял Дэвис.

— Мне кажется, Кэмми лучше отойти к Мари и Ригелю. Эти твари размером с него. Они его запросто утащат.

— Вот дерьмо! — тихо выругался Дэвис. — Ты прав. — Он взъерошил кудрявую пшеничную шерстку на голове терьера и быстро поцеловал его в нос. — Держись рядом с Мари, — сказал он своему спутнику, — помогай Ригелю ее защищать.

Кэмми лизнул Дэвиса в лицо и занял оборонительную позицию у ног Мари.

Клаудия сняла с пояса топорик, вырезала из сосновой ветки подобие дубинки и сунула ее Мари.

— Если кто-то из них проберется мимо нас, она тебе пригодится.

Ник хотел сказать Мари что-нибудь обнадеживающее. Она выглядела ужасно — бледная, напуганная, совершенно не похожая на ту величественную богиню, которая призывала неукротимую мощь солнца. Но времени не было. Воздух наполнился хорошо знакомым стрекотанием кожистых крыльев, и с хвойного ковра начали подниматься жуки размером с терьера, привлеченные запахом крови.

Ник собрался с духом и постарался откинуть страх за Мари, Ригеля и Лару и пульсирующую боль в обожженных, окровавленных ладонях. Он потуже затянул полоски ткани на руках, прицелился и выстрелил, пробив брюхо первому жуку. Лару перехватил в воздухе другого, встряхнул его так, что у жука переломился хребет, и скинул его вниз, на оживший ковер.

Для Ника время замерло. Он машинально прицеливался и стрелял, игнорируя боль в ладонях, и подбадривал криками Дэвиса, Клаудию и Антреса, а псы и рысь сражались бок о бок с ними.

Все закончилось быстро — гораздо быстрее, чем он ожидал. Рой был разумен. Насекомые избегали того, что может их убить, а потому редко охотились рядом с Городом-на-Деревьях. Даже пострадавшие от огня люди в наполовину опустевшем городе представляли угрозу куда серьезнее, чем раненые люди и псы, не способные забраться на спасительные деревья. Через несколько минут роя не стало. Жуки сожрали своих же мертвых родичей и улетели, не оставив и следа от того кошмара, который они несли по лесу.

— Все живы? — спросил Ник, бегло ощупывая Лару, чтобы убедиться, что никто не проколол ему шкуру острыми, как ножи, жвалами. Удостоверившись, что Лару не пострадал, он подошел к Мари, попутно столкнув ногой дохлого жука с платформы, и опустился рядом с ней на корточки.

— Он тебя задел? Дай посмотрю. В их жвалах много всяких ядов.

Мари остановила его, нежно взяв Ника за руки.

— Со мной все хорошо. Я страшно устала, но я в порядке. Ригель и Кэмми убили жука, который пробрался мимо вас. — Она улыбнулась терьеру, который деловито засеменил к ней, оживленно виляя хвостом, и почесала ему мохнатый подбородок.

— Хороший мальчик, Кэмми! — Дэвис протянул руки, и его спутник бросился к нему и принялся яростно вылизывать ему лицо. — Какой ты у меня молодец! Защитил Мари и Ригеля!

Мари и Ник тайком обменялись улыбками, когда Ригель фыркнул и чихнул, явно недовольный такой оценкой его охотничьих навыков.

— Что теперь?

Ник отвел взгляд от улыбки Мари и увидел, что спутник рыси возвышается над ним, уперев руки в бока. Его рысь сидела рядом с отстраненным видом, словно была мыслями где-то далеко.

— Что теперь? — Ник пожал плечами. — Я ухожу с Мари.

— Ты уходишь? — хором переспросили Дэвис и Клаудия.

— Конечно, уходит, — Антрес саркастически усмехнулся. — Ваши соплеменники дружно спятили. Ваш Жрец мертв, и, если я услышал достаточно, чтобы правильно понять ситуацию, его убил этот злобный маленький Охотник, Тадеус, а теперь он намеревается убить Ника и Мари. Я не вижу причин считать Ника и Мари идиотами, так что, само собой, они уходят.

— Сол мертв? — Клаудия побледнела, а ее овчарка съехала по древесной коре на платформу и заскулила.

— Да, — сказал Ник.

— И его убил Тадеус? Парша меня раздери, почему этого ублюдка до сих пор не связали и не скормили жукам? — прорычала Клаудия, смахивая с лица злые слезы.

— Он убил Сола случайно, хотя я подозреваю, что он рад, что все так обернулось, — пояснила Мари. — Тадеус пытался убить меня. Сол закрыл меня собой от его стрелы.

— Но если Сол мертв, почему пожар прекратился? Кто призвал солнечный огонь?

Все взгляды обратились к Мари. Ник с гордостью улыбнулся.

— Это Мари призвала солнечный огонь и спасла всех нас.

— А этот мерзавец все равно собирался убить и ее, и Ника, — сказал Антрес. — Вот почему им нужно уходить. И как можно скорее. Пока Тадеус не пришел сюда и не сделал еще один случайный выстрел.

— Кошатник прав, — кивнул Дэвис и, спохватившись, виновато покосился на Антреса. — Прости, не хотел тебя оскорбить.

— Ничего страшного, — улыбнулся Антрес. — Можешь смело звать меня кошатником, пока я могу называть тебя собачником.

Дэвис насупился, но поправился:

— Спутник… гм… рыси прав. Тадеус намерен расправиться с Ником и Мари, а теперь, когда члены Совета и Воины рассеяны по лесу — если вообще живы, — ему что угодно может сойти с рук.

— Например, убийство моего отца, — мрачно произнес Ник.

— Это ему с рук не сойдет, — вмешалась Клаудия. — Нет уж. Племя ему этого не простит.

— От Племени мало что осталось, — сказал Антрес и, когда Дэвис и Клаудия с жаром начали возражать, примирительно поднял руки. — Погодите. Не хочу показаться грубым, но оглянитесь вокруг. Добрая половина вашего города сгорела дотла. Судя по всему, больше половины Псобратьев погибли или были тяжело ранены еще до появления роя. Древесное Племя было великим, но что от вас осталось теперь? Вы потерпели страшные потери, и сейчас кто-то вроде Тадеуса без труда может заставить выживших поверить в то, во что верит сам. Я уже видел такое раньше — ничего хорошего не ждите.

— Я думал, люди-рыси не живут стаями, — сказал Ник.

— Так и есть. Мы действительно одиночки, но еще мы наемники и много путешествуем. Только мы знаем все пути через горы. Я работал на многие племена и встречал разных людей и их спутников. Подобные трагедии пробуждают в них лучшее — но и худшее тоже. Боюсь, то, что пробудилось в вашем Племени, можно смело назвать худшим.

Мари, пошатываясь, поднялась на ноги.

— Ник, отведи меня домой. Пожалуйста.

— Ник! Вот вы где! — раздался голос сверху, и Ник, вскинув голову, увидел, как Уилкс хватается за веревку и спускается к ним. Он мягко приземлился рядом с Ником, и юноша повернулся к нему, но тот смотрел не на него, а на Мари. Он низко поклонился ей и сказал:

— Я снова прошу у тебя прощения. Пожалуйста. Мне отвратительно от мысли, что пришлось так поступить с Ригелем, но это был единственный способ разозлить тебя так, чтобы ты смогла призвать солнечный огонь.

Мари настороженно смотрела на него.

— Ты мог его убить.

— Нет, — твердо возразил Воин. — Я бы никогда этого не сделал, но ты — и Ригель тоже — должна была поверить в то, что я это сделаю. Если бы ты не призвала солнечный огонь, мы бы уже были мертвы. Прости меня. Племя не терпит насилия по отношению к собакам.

— Скажите об этом Тадеусу. Кажется, он не знает правил, — сказала Мари.

— О, правила ему прекрасно известны, — отозвался Дэвис. — Просто он считает себя выше их.

— Он заблуждается, — сказал Уилкс. — И я докажу это, когда хаос немного уляжется.

— Как ты можешь быть в этом уверен? — спросила Мари.

— Я Глава Воинов. Пока я сохраняю это звание, я даю тебе слово, что заставлю Тадеуса ответить за свои преступления перед Советом.

Мари тяжело вздохнула.

— Я прощаю тебя и буду помнить о твоем слове.

— Никогда о нем не забывай, — сказал Уилкс.

— Я тоже не забуду, — сказал Ник. — И я рад, что ты выжил.

— Я тоже рад, что вы живы. — Уилкс кивнул остальным. — Я бы хотел, чтобы ты пошел со мной, Ник. И Мари тоже. — Глава Воинов снова почтительно поклонился. — Она великолепная целительница, и она нужна Племени. Кроме того, нам нужно разобраться с Тадеусом, а вы двое можете с этим помочь.

— Нет, — сказала Мари.

— Нет, — повторил Ник.

Мари подошла к Нику и взяла его под руку, показывая, что они едины в своем решении. Ригель подошел к ним и встал рядом с Мари, а Лару занял место у ног своего спутника.

— Сначала мне нужно найти свой Клан. Они нуждаются во мне, и сейчас они — моя главная забота. И я уже называла условие, при котором я вернусь и поделюсь с вами знаниями. Ваш Совет должен пообещать, что Племя никогда больше не будет охотиться на Землеступов.

— А я пойду с Мари, но вернусь, чтобы свидетельствовать перед Советом. Тадеус должен ответить за то, что сделал, — сказал Ник.

— Ник… я не уверен, что могу позволить тебе уйти, — медленно и неохотно сказал Уилкс.

— У тебя нет выбора, — сказала Мари. Она подняла руку и раскрыла ладонь, словно готовилась снова призвать солнечный огонь. — Я понимаю, почему ты угрожал Ригелю. Но теперь я умею призывать солнечный огонь, и, клянусь перед лицом великой Матери-Земли, если ты сделаешь это еще хоть раз по отношению к Ригелю, Нику, Лару, мне или кому-то, кто находится под моей защитой, я призову солнечный огонь — и плевала я на лес и на ваш народ!

Уилкс попятился, не сводя напряженного взгляда с руки Мари.

— Послушай, как ты и сказала, я поступил так ради блага Племени. Нет нужды призывать огонь снова. Давай поговорим.

К удивлению Ника, Антрес шагнул вперед и встал рядом с Лару.

— Так ты признаешь, что эта девушка спасла ваше Племя? — Он вопросительно взглянул на Уилкса.

— Признаю. И мы ей за это благодарны.

— И вот так ты благодаришь Мари? Хочешь лишить ее и ее друга свободы?

— Это неправильно, — сказал Дэвис, выступая вперед вместе с Кэмми.

— Нет, конечно. — Клаудия присоединилась к ним.

— Хотите сказать, вы все уходите вместе с Мари? — Уилкс недоверчиво помотал головой.

Долгую паузу прервал Антрес, обменявшись со своей рысью взглядами.

— Я иду туда, куда идет Баст. Баст наконец-то готова уходить. И, похоже, она хочет идти с Мари.

— Правда? — Мари выглянула из-за плеча Ника на безмолвную рысь, которая невозмутимо посмотрела на нее.

Антрес пожал плечами.

— Правда. Не против, если я пойду с вами?

— Я не возражаю, — сказала Мари. Она помолчала немного, переводя взгляд с Дэвиса на Клаудию. — И я не возражаю, если с нами пойдете вы и ваши псы. Не могу обещать вам города на деревьях, но я гарантирую тепло и защиту — если вы пообещаете, что будете мирно жить вместе с Землеступами.

Дэвис заговорил первым.

— Сказать по правде, меня уже тошнит от Тадеуса. Сил нет терпеть его злобу и ненависть. С каждым днем он становится все невыносимее, да еще и распространяет свое влияние среди Охотников. Они меняются, и я не уверен, что эти перемены мне по душе. Так что я пойду с Ником, — тут юноша робко улыбнулся Мари, — и его женщиной, которой повинуется солнечный огонь.

— Дэвис, не спеши с… — начал было Уилкс, но Мари его перебила:

— Почему ты не даешь ему сделать выбор самостоятельно? Неужели ты не уважаешь своего соплеменника?

— Разумеется, уважаю. Но он молод, а это решение явно принято впопыхах.

— Ник, расскажи Уилксу, как давно я жалуюсь на Тадеуса.

— Дай подумать. — Ник демонстративно задумался. — С тех самых пор, как тебе дали его в наставники.

— Вот видишь, — сказал Дэвис Уилксу. — Никуда я не спешу. Я лишь хочу, чтобы ты уважал мой выбор.

Уилкс медленно и печально кивнул. Затем он повернулся к Клаудии.

— А ты? Что решишь ты?

— Я знаю слишком мало, чтобы принимать какое-либо решение, — сказала Клаудия. — Так что пока я остаюсь с Племенем.

— Справедливо, — кивнул Ник. — Если ты передумаешь…

— Я не знаю, где вас искать, — улыбнулась Клаудия. — Но ты обещал, что вернешься.

— И я вернусь, — заверил ее Ник и твердо посмотрел на Уилкса.

— Хорошо, — сказал тот. — Так я и передам Совету. Но подумай вот о чем, Ник. Ты лучший стрелок в Племени.

Ник пожал плечами.

— Я знаю, Уилкс. Я был лучшим с тех пор, как мне минуло шестнадцать зим. И что с того?

— А то, что теперь ты стал спутником альфы. То, что тебя выбрал Лару, многое меняет.

Ник вздохнул.

— Понимаешь, какое дело. Тут-то и кроется самая большая проблема Племени. Я был лучшим стрелком Племени и до того, как меня выбрал Лару, а когда он меня выбрал, я остался тем же человеком, кем был на протяжении двадцати трех зим. Но только теперь я вдруг стал достоин вести за собой Племя? — Он помотал головой. — Отец говорил, что я все пойму, если меня когда-нибудь выберут. Так вот, меня выбрали. И я все равно не понимаю. Нет, я ухожу с Мари.

Уилкс склонил голову, признавая поражение, а когда снова поднял глаза, Ник увидел в них какую-то новую грусть. Мужчина взобрался по веревке на дерево и исчез в ветвях. Небо разверзлось. Дождь, который назревал весь день, тугими струями хлынул на землю.