Глава 2
Не успел Крамер появиться на работе, как с самого утра стали приходить сообщения, в которых глаголы употреблялись только с частицей «не». На все запросы, отправленные по поводу неопознанного трупа, ответы были исключительно отрицательные. В федеральным розыске такого человека нет, отпечатки пальцев этого гражданина в картотеке отсутствуют, в дополнение ко всему никто не обращался в полицию с заявлением о пропаже мужчины, похожего на труп из парка.
Обстановка в кабинете у капитана была нерабочей, Оськин маялся без дела и надоедал следователю, выдвигая одну глупую идею за другой. Этому жеребцу было скучно в конюшне, и он периодически взбрыкивал из-за огромного желания вырваться на волю и понестись галопом. Семену Ильичу общество лейтенанта порядком надоело, и он подыскивал варианты, под каким предлогом можно было бы сбежать из кабинета, как вдруг положение спас патологоанатом: он позвонил Крамеру и попросил зайти к нему.
Морг — не самое приятное место, и капитан старался как можно реже его посещать, но сейчас он шел туда с ощущением неожиданных новостей. Следователя предчувствия не обманули, медэксперт подвел Семена к трупу, откинул покрывало, указал пальцем на шею и сказал:
— Посмотрите, вот здесь есть небольшой знак.
— Это красное пятно? — уточнил капитан.
— Да, и оно необычное. Сначала я подумал, что это родинка или место от раны, но, исследовав эту отметину, понял, что это больше похоже на рисунок. С первого взгляда — простое красное пятнышко, но когда я взял увеличительное стекло, то отчетливо рассмотрел круг и три точки внутри его.
— Вы хотите сказать, что этот знак нарисовали на шее покойного каким-либо предметом. Может, это татуировка? — предположил Крамер.
— Нет, это не тату. Исследовав рисунок, могу с уверенностью сказать, что это больше похоже на клеймо.
— Чем могли его нанести?
— Вот тут самое интересное. Рисунок маленький, и его можно было сделать только лазерным лучом. Такой ожог мог начертить исключительно заводской аппарат — человеку в обычных условиях такое проделать невозможно.
— В медицине есть лазеры, которые можно было бы использовать для такой цели? — спросил капитан.
— Лучевая терапия широко применяется в дерматологии, хирургии, стоматологии, офтальмологии. Все устройства, используемые в этих областях, конечно, разные, но ни одно из них не сделает на коже такой крошечный рисунок.
— Существуют еще лазеры для промышленных целей, и в научных лабораториях бывают установки, можно ли там нанести клеймо?
— Это уже не моя работа, вы следователь — вам и карты в руки. Ищите. Я вам дал очень любопытный факт, может, к чему-нибудь он вас и приведет, — хмыкнув, сказал медэксперт.
Вернувшись к себе в кабинет, Крамер стал наводить справки о лазерной физике и нашел контакт профессора, который курирует это направление. Связавшись с ним, следователь узнал, что такой маленький рисунок теоретически нанести на тело человека можно, но практически это исполнить нереально, тем более в районе шеи.
После обнаружения загадочного знака на покойнике капитан испытывал двоякое чувство: с одной стороны, клеймо давало возможность получить хоть какую-то зацепку в опознании неизвестного, а с другой, это была абсолютно отдельная загадка, на решение которой можно потратить много времени и не получить результата.
Пока Крамер решал головоломку, стоит ли браться за поиск источника метки в виде круга с тремя точками, к нему пришли результаты экспертизы предметов, которые были найдены в карманах у трупа. Зубочистка и обертка от конфеты оказались пустышками без чьих-либо следов, а вот серый комочек, над которым капитан читал стихи Ахматовой, неожиданно преподнес сюрприз. Этот скомканный шарик из бумаги, чуть меньше горошины, когда его аккуратно развернул криминалист Фейт, оказался аптечным чеком, и выдан он был в Бийске.
Стоило Крамеру прочитать название города, как тут же он вспомнил о случайном прохожем Олеге Дергуне, который подходил к трупу в парке и тоже проживал в Бийске. Получив такое неожиданное совпадение, капитан решил, что настало время доложить обо всей имеющейся информации начальнику, чтобы скоординировать свои дальнейшие действия.
— Чек — это серьезно, — начал полковник Корытин, выслушав доклад Крамера, — дата его выдачи — пятнадцатое июля, значит, можно предположить, что три месяца назад неизвестный был в Бийске. Тут появляется много вопросов, на которые необходимо получить ответы. И начинать надо с того, чья личность нам известна, а это Дергун. Важно определить круг его знакомых, чтобы узнать, не было ли среди его приятелей покойника из парка. Параллельно с этим надо предъявить фотографию трупа работникам аптеки, где был выдан чек: может, они узнают его. Также поторопитесь уточнить, не выдавались ли лекарства по рецепту: если был рецепт, то получим врача, который его выписал, а значит, найдем и пациента. А может, придется походить с фотографией неизвестного по участковым, гостиницам, вокзалам, заводам — в общем, объем работы большой, и доверять ее местным полицейским мне не хочется, а потому, капитан, собирайся в дорогу и ближайшим рейсом вылетай на Алтай.
— А как быть со знаком на шее? Факт необычный, тут тоже есть варианты. Может, лейтенант Оськин займется клеймом, пока я буду в командировке? — предложил Крамер.
— Забудь про этот рисунок: тут можно залезть в такие дебри, что не выпутаешься. Ты докладывал, что отсылал запрос в Чупинск в связи с конфетной оберткой. Ответ от местной полиции вам пришел?
— Нет.
— Вот и отлично, пошли туда Оськина, пусть там поищет следы неизвестного. С его инициативностью он найдет себе занятие. На этом будем закругляться, а приказ будет такой: немедленно отправляйся в Бийск! — полковник махнул рукой в сторону двери, давая понять, что разговор окончен.
Чтобы добраться до Бийска, Крамеру сначала надо было попасть в Горно-Алтайск. Самолет туда вылетал в полночь и приземлялся в восемь тридцать пять утра по местному времени. Весь полет, который длился четыре с половиной часа, капитан проспал.
В аэропорту следователя встречал майор Ефим Жилин, невысокого роста, широкоплечий, кряжистый мужик с короткими кривыми ногами, круглым лицом, мохнатыми бровями и неприветливым выражением лица. Майор встретил Крамера сдержанно, с провинциальным чувством собственного достоинства. Они сели в служебную машину и молча двинулись в путь.
Дорога до Бийска составляла девяносто километров и проходила через живописные места. Осень раскрасила ландшафт в желтые и оранжевые оттенки, иногда смешивая их с вечнозелеными деревьями. Изредка то тут, то там вспыхивали алые кусты барбариса. Горный воздух был опьяняюще свеж, Крамер почувствовал приток энергии и необъяснимую эйфорию. Первые двадцать минут поездки на чистом голубом небосклоне ярко светило солнце. В его лучах растворялись тревоги, и думалось только о хорошем, как вдруг внезапно небо затянуло черными тучами, все вмиг стало серым, пошел дождь, а через десять минут ливень внезапно прекратился, и в воздухе закружились крупные хлопья белого снега. Крамера удивила такая переменчивость климата: казалось, что некто невидимый переключает на небесах рычажок, вызывая те или иные осадки.
— Красивая у вас природа, — сказал капитан, стараясь как-то завести разговор с хмурым майором.
— Удивлены резкими перепадами погоды? Так это у нас в порядке вещей. В этом месте сходятся четыре климатические зоны плюс горы — вот и получается такая карусель, — пояснил Жилин.
— Воздух у вас особенный, бодрящий.
— Чтобы подышать нашим воздухом, сюда специально приезжают со всей страны: местный кислород не только освежает, но и лечит. У нас даже санатории есть специально для тех, у кого с легкими не в порядке.
— Алтай вообще исключительное место! — Крамер продолжал нахваливать родной край майора, чтобы хоть немного расположить его к себе.
— У нас, можно сказать, здесь сконцентрирована вся сила страны, — жесткий взгляд Жилина принял более мягкие оттенки; чувствовалось, что он стал немного привыкать к столичному гостю. — А ты, капитан, по какому вопросу к нам, в Бийск?
— Есть задача разыскать двух людей. Расследую дело о неопознанном трупе, так вот, у него обнаружили чек из аптеки «Тридцать шесть и шесть», выданный в вашем городе, надо будет попытаться определить его личность. Данные другого человека тоже есть, и, возможно, он связан с неизвестным покойником.
— Я думаю, это не составит большого труда. Бийск — город маленький, все друг друга знают, чужаков и туристов мало.
Вдохновленный обещаниями Жилина, оставшийся путь Крамер провел в приподнятом настроении, и, когда майор спросил, куда его доставить — в гостиницу или сразу в управление, следователь без колебаний выбрал отдел полиции.
— Располагайся, капитан, в моем кабинете. Правда, стол у меня один, но я редко здесь бываю, так что места всем хватит, — уже по-приятельски предложил майор.
— Спасибо, — поблагодарил Крамер, но сел не в кресло хозяина, а пристроился на стуле, стоящем возле стены.
— С чего хочешь начать? — поинтересовался Жилин.
— Логично было бы в первую очередь собрать информацию о том, чьи фамилия и имя нам известны, а это Олег Васильевич Дергун. А чтобы не тратить время зря, надо сразу послать кого-нибудь в аптеку с фотографией трупа.
— Хорошо. Давай так: я займусь Дергуном, а ты получишь в помощники толкового сотрудника и сам поедешь в «Тридцать шесть и шесть».
Через двадцать минут Крамер в сопровождении сержанта Бякина уже был в аптеке. Посетителей в зале не было, и провизор — рыжая и конопатая девушка, — скучая за прилавком, поглядывала на улицу через окно. Сержант буквально выхватил из рук следователя фотографию трупа, стремительно подошел к прилавку и после короткого разговора с рыженькой радостно сообщил:
— Она узнала его. Как зовут, не знает, но говорит, что он живет здесь рядом, в соседнем доме. Это двухэтажка с одним подъездом, в ней восемь квартир, сейчас быстренько все обойдем и разыщем вашего неизвестного.
Крамер был обескуражен: за всю его карьеру еще ни разу не было так, чтобы все решалось легко и быстро. Обычно даже на простые действия уходило много времени, здесь же попадание в яблочко с первой попытки. Когда капитан подходил к дому, где мог проживать покойный, он был почти уверен, что в этот раз все не пройдет так гладко, как в аптеке. Зайдя в подъезд, сержант позвонил в квартиру под номером один. Дверь открыла девушка лет двадцати пяти, он предъявил ей фотографию, и, к изумлению следователя, она сказала, что это ее отец.
— И он здесь живет? — спросил сержант.
— Да, это мой папа, Тарас Петрович Шитин, — подтвердила девушка.
— Вы уверены? — все еще находящийся в изумленном состоянии, глупо вставил Крамер.
— А что, собственно, случилось? И почему он на фотографии как-то странно выглядит? — заволновалась дочь Шитина.
Разговаривать на площадке было неудобно, и полицейские попросили хозяйку впустить их в квартиру. Девушка провела Крамера и сержанта в комнату, усадила на диван, сама встала напротив и, упершись рукой на край стола, приготовилась выслушать от них объяснения.
По роду своей службы капитану часто приходилось сообщать людям о смерти их близких людей. Он ненавидел такие разговоры, ему было тяжело смотреть на реакцию несчастных родственников. Конечно, со временем к этому можно было привыкнуть, но у Крамера так и не получилось выработать в себе черствость и безразличие.
— Когда в последний раз вы видели своего отца? — опять первым проявил инициативу сержант.
— Шесть дней назад, когда он уезжал на отдых в Турцию, — подозрительно поглядывая на незваных гостей, ответила девушка.
— Он улетал прямым рейсом? — спросил капитан.
— Нет, через столицу, у него были там дела на несколько дней.
— Поездка на море была заранее запланирована?
— И да, и нет. У нас пять лет тому назад умерла мама, отец сильно тосковал, часто стал замыкаться в себе. Ему надо было развеяться, вот я и предлагала папе съездить, куда-нибудь, увидеть другие места, новых людей. Он долго отказывался, и тут моя подруга, которая работает в турагентстве, предложила горящую путевку в Турцию по очень низкой цене. Отец наконец сдался и дал согласие на путешествие.
— Он с вами созванивался, когда прилетел? — продолжал расспрашивать Крамер.
— Конечно, мы всегда с ним на связи, у него безлимитные звонки и двадцать гигов интернета в пакете. Мы постоянно списываемся в мессенджерах.
— Как давно вы с ним говорили? — не желая быть второстепенным персонажем, всунулся в разговор сержант.
— Утром мы с ним общались по «Скайпу».
Когда капитан услышал совершенно неожиданный ответ дочери Шитина, то он испытал такое же неловкое чувство, которое ощущает человек, когда ему внезапно на плечи кладут мешок с песком. Сообщение о том, что труп жив и невредим, также поразило сержанта, и первой его реакцией был удивленный взгляд в сторону Крамера.
Ожившие покойники не входили в программу капитана, и он на некоторое время отключился от действительности, пытаясь осознать внезапно возникший факт. Сейчас важно было выиграть время, собраться с мыслями и ни в коем случае не говорить дочери Шитина о трупе в парке. Больше всего следователь опасался, что сержант возьмет на себя смелость, начнет искать правду там, где не надо, и разболтает о покойнике. Крамер осторожно взглянул на Бякина и успокоился: по его недоуменному взгляду можно было понять, что он с трудом переваривает информацию и от этого находится в состоянии прострации.
— Вы можете объяснить, что случилось? — в очередной раз спросила девушка.
— Скажите, где ваш отец хранит охотничье ружье? — Крамер, чтобы хоть как-то объяснить цель визита, спросил первое, что ему пришло на ум.
— У него нет ружья, — слегка смутившись, ответила дочка Шитина.
— Собственно, мы по этому поводу и пришли к вам, чтобы прояснить ситуацию. Дело в том, что Тарас Петрович числится в обществе охотников, за ним закреплено ружье, и нам надо осмотреть место, где оно хранится, — следователь не сильно переживал о том, что предлог посещения квартиры выглядел полным бредом, сейчас для него было важно заставить девушку связаться со своим отцом по видеозвонку.
— Папа никогда охотником не был.
— Давайте вы сейчас вызовете Тараса Петровича по «Скайпу» — и мы с ним побеседуем, чтобы объяснить это недоразумение. Сержант задаст ему только несколько вопросов, — предложил Крамер.
Пока дочь Шитина набирала номер, следователь слегка толкнул Бякина в бок и негромко сказал ему:
— Поговори с папашей, спроси про охоту, ружье, но главное — убедись, что это тот самый человек, которого мы ищем, и его лицо соответствует фотографии неопознанного трупа.
— Я не смогу, я не знаю, что говорить, лучше вы сами, — шепотом стал отказываться Бякин.
— Нельзя мне перед ним светиться, тут все не так просто. Короче, выполняй приказ — и все, — отрезал Крамер.
Беседа с Шитиным была недолгой, на все вопросы сержанта он ответил отрицательно, после чего связь прервалась. Когда Бякин вернулся на диван к следователю, он махнул утвердительно головой в знак того, что это был тот, кого они разыскивали.
— Вот видите, все прояснилось. Вероятно, это в обществе охотников напутали, мы все уточним и исправим, — Крамер встал с дивана и уже направился в коридор, как вдруг остановился и задал еще один вопрос. — Скажите, у вашего отца есть на шее шрамы, родимое пятно или, может быть, другая отличительная примета?
— Нет, — коротко ответила дочь Шитина, желая как можно скорее избавиться от незваных гостей.
Выйдя на улицу, капитан и Бякин молча пошли к аптеке, где была припаркована машина. Так же молча они доехали до управления.
Кабинет Жилина был пустым, и Крамер в этот раз сел в кресло майора: ему надо было спокойно обдумать свои дальнейшие шаги. Тот факт, что Шитин был на одно лицо с трупом в парке, пока можно было объяснить лишь простым совпадением: не зря говорят, что у каждого человека в мире есть двойник. Конечно, наличие чека из аптеки в Бийске несколько смущает, но, пока не будет проведено полной экспертизы, этому тоже можно найти объяснение. Уходя из квартиры Тараса Петровича, капитан незаметно забрал с собой мужскую расческу, которая лежала на тумбочке в коридоре. Если она принадлежала хозяину, то можно было с нее взять биоматериал и сравнить его с ДНК неизвестного трупа. Также Крамера успокаивало и то, что на шее у живого Шитина не было знака в виде круга с тремя точками внутри, и это было в пользу реальности двойника, нежели воскресшего покойника. Дальнейшие размышления прервало появление Жилина. Он резко вошел, сел напротив капитана и, не дожидаясь, пока его спросят, сам начал говорить:
— Нашел я твоего Дергуна, но он тебе в расследовании уже ничем не поможет.
— Что значит «нашел»? Ведь известно его местоположение, Олег Васильевич сейчас в Турции. Мы договаривались узнать, не входит ли неопознанный труп в круг его знакомых.
— В связи с тем, где пребывает твой свидетель, уже ничего не надо искать.
— Хорошо, рассказывай свои новости, — слегка раздраженно произнес Крамер.
— Так вот, Дергун сейчас не на курорте в Анталье, и вообще он даже не на этом свете, его вчера похоронили здесь, в Бийске, — неожиданно сообщил майор. — Четыре дня тому назад он попал в аварию, черепно-мозговая травма, скончался на месте.
Для капитана это было уже слишком: два часа назад воскресает покойник, а сейчас ему сообщают, что живой человек на самом деле мертв.
— Кто же тогда позавчера садился в самолет? — не сдерживая эмоций, воскликнул Крамер. — При посадке надо проходить таможенный и паспортный контроль, не мог же другой человек пройти все эти процедуры. Это что, еще один двойник, выходит?
— Что значит «еще один»? — изумился майор.
— А то, что в аптеке по чеку опознали неизвестный труп, им оказался местный житель Шитин. Мы с сержантом сразу пошли к нему домой, дочка по фотографии тоже признала своего отца, да вот только оказалось, что он жив, невредим и отдыхает в той же злосчастной Турции на море, Бякин даже с ним по «Скайпу» сумел поговорить. Чертовщина какая-то получается! — Крамер вскочил с кресла и стал нервно ходить по кабинету.
— Насчет Шитина надо будет еще разбираться, а вот что касается Дергуна, то можно предположить вариант, при котором кто-то мог воспользоваться его паспортом, подменив в нем фотографию, — предположил Жилин.
«Для провинциального полицейского этот майор быстро соображает», — подумал Крамер, раздосадованный тем, что такая очевидная версия пришла не ему первому в голову.
— Посылай, капитан, запрос в аэропорт, из которого вылетал мнимый Олег Васильевич, пусть пришлют записи с камер наблюдения паспортного и таможенного контроля, — почти как приказ сорвалось с уст Жилина.
— Если принять такой поворот событий, то вы, майор, должны все-таки обозначить круг знакомых Дергуна. Обычно загранпаспорт с собой постоянно не носят, и он, как правило, лежит дома, в шкафу на полке, значит, взять его мог только тот, кто был вхож в квартиру таксиста. — Следователь чувствовал, что его минутная растерянность после получения мистических совпадений несколько понизила его авторитет, и теперь он старался восстановить свое превосходство.
— Согласен, поищем.
— И вот еще: у меня есть расческа, вероятно, принадлежавшая Шитину. Необходимо собрать с нее биоматериал и сделать анализ ДНК. Хорошо, если этот образец не совпадет с тем, что был взят с неопознанного трупа в парке. Если же результаты будут одинаковые, тогда мне будет прямой путь в психушку, — мрачно пошутил Крамер и встал с кресла хозяина кабинета.
Сев на свое привычное место, Жилин вызвал трех полицейских и дал им установку по Дергуну, затем он отправил на экспертизу расческу. Все это время капитан посылал запрос в аэропорт для получения записей с камер наблюдения. Когда они закончили с делами, было уже начало четвертого, и майор предложил следователю вместе пообедать.
Вернувшись через час в кабинет, полицейские после сытной еды разомлели и стали болтать на тему рыбалки, и тут вдруг Крамер ни с того ни с сего предложил посмотреть, когда Дергун получил загранпаспорт. Жилин, понимая, что столичный гость все еще хочет показать свои разносторонние способности, улыбнулся и зашел в базу МФЦ. Чтобы не делать лишних движений, Ефим щелкал по клавиатуре левой рукой неспешными движениями, как вдруг, в одно мгновение, майор неожиданно встрепенулся и уставился на монитор.
— Слушай, Семен, таксист получил паспорт в тот же день, когда он разбился в аварии! — воскликнул Жилин.
— Время выдачи есть?
— Нет.
— Надо срочно ехать в то отделение, где Дергун забирал документы, и узнать точно, во сколько это случилось, — предложил Крамер.
Бийск — город компактный, и уже через десять минут следователь и Жилин были в нужном им МФЦ. Дергуна там узнали, и по камерам наблюдения вычислили, что он получил загранпаспорт в четырнадцать-шестнадцать.
— Не может быть, — медленно произнес майор. — Я точно помню, что в протоколе время аварии указано тринадцать-пятнадцать. Как так произошло, что погибший человек через час оказывается в государственном учреждении? Это мог быть только тот, кто один в один похож на таксиста. Кстати, его внутренний паспорт пропал и среди личных вещей Дергуна не обнаружен. Получается так, что двойник сначала крадет документ, удостоверяющий личность погибшего, потом он идет в МФЦ и, получив загранпаспорт, в этот же день улетает в Турцию.
— По этому поводу у меня есть одна мысль, и она, хоть не раскроет нам все тайны, может дать маленькую подсказку. У трупа в парке на шее был обнаружен знак в виде круга с тремя точками внутри него, в то же время дочка Шитина заверила меня, что у отца никаких особых примет на шее нет. — Крамер старался говорить связно, но по глазам майора он видел, что тот его не понимает.
— И что это может объяснить? — теперь настала очередь Жилина чувствовать себя не в своей тарелке.
— Я пока не знаю, но предлагаю эксгумировать труп Дергуна и осмотреть его.
— Не вижу логики. Правда, теперь, после всех этих мистических событий, ее как раз искать, наверное, и не стоит, но сначала давай спросим про знак у родственников таксиста, — предложил Ефим.
Вскрытие могилы Дергуна произвели на следующий день, утром, и прямо на кладбище осмотрели тело. К удивлению Крамера и майора, на шее покойника был обнаружен небольшой круг с тремя точками внутри него. Жена таксиста за день до этого показала, что у бывшего мужа на теле в области лица и ниже до плеч никаких особых примет не было.
Странная закономерность того, что у мертвых Шитина и Дергуна знак на шее был, а у их живых двойников он отсутствовал, не давала покоя капитану. Чтобы найти логическое объяснение этому факту, следователь выдвигал множество различных версий и, с каждой из них приходя в тупик, чувствовал себя как утопающий в болоте, которого трясина, как бы он ни сопротивлялся, рано или поздно все равно затянет на дно. Алтайский мужичок Жилин в целях сохранения рассудка благоразумно устранился от проблем Крамера, переключившись на местные дела, справедливо рассуждая, что он свою миссию выполнил, а дальше эта чертовщина пусть останется головной болью только столичного гостя.
Связавшись с Корытиным, Семен детально и в подробностях доложил ему о своих приключениях в Бийске, но вместо критики его действий или совета услышал приказ немедленно возвращаться домой.
