Звездный странник – 4. Властелин душ

Сергей Афанасьев, 2021

Мир нейтринных людей, восстановленных после смерти. Впрочем, и здесь бывший штурман космического грузовоза "Атлант" встречает знакомые лица. Данное произведение основательно доработано в марте 2021 года – по сравнению с другими электронными версиями, имеющимися в Интернете.

498

1.

Сергей Кузнецов, бывший штурман космического грузовика"Атлант"сонно провел рукой по голому женскому телу, окончательно просыпаясь. Замер на мгновение, сосредотачиваясь на себе и прогоняя остатки алкоголя.

Выскользнув из под одеяла она, грациозно ступая босыми ногами по подогретому полу, подошла к вороху одежды, беспорядочно разбросанному на табуретках. Догадываясь, что он наблюдает за ней, неторопливо принялась одеваться, подчеркивая красоту и гибкость своего тела, которое, как и лицо, согласно местной моде, было раскрашено, словно картина, мастерами своего дела.

Она была права. Он незаметно наблюдал за ней. Млел от ее красоты.

Проделав все необходимые перед зеркалом процедуры она, наконец, обернулась.

— Вставай, снова на работу опоздаешь, — сказала она, мягко, словно пантера, приблизившись к нему. Но наклоняться не стала.

Она была спокойна и самоуверенна.

— Ты должен меня слушаться, — добавила она. — Во-первых, я — твой начальник. А во-вторых, я тебя все-таки старше. Хоть и на два года.

Сергей приобнял ее за стройные ноги, туго обтянутые черным кожаным комбинезоном.

— Выходи за меня замуж? — вдруг неожиданно для самого себя торопливо произнес он.

Она не удивилась. Засмеялась. Отрицательно покачала головой, глядя прямо в его глаза.

— Мы ведь и так женаты, — насмешливо заметила она.

— Это совсем не то, — покачал он головой.

— Ты имеешь ввиду совместное проживание? Готовка ужинов, уборка квартиры? — она снова искренне рассмеялась. — Ты же знаешь — в нашем случае это невозможно.

У порога она обернулась. Снова спокойно улыбнулась.

— Постарайся сегодня не опаздывать на работу, — сказала Элора на прощанье. — А то — приходишь когда захочешь, уходишь когда вздумается.

И ушла.

Он сел, разбитый и униженный. Недовольный в первую очередь самим собой.

"Кто же так делает предложения, тупица!", мысленно обругал он себя. Ее смех все не выходил из головы."Могла же ведь и с большим пониманием отнестись к моим словам, как бы глупо они не прозвучали", недовольно подумал Сергей, прошлепав на тесную общую кухоньку и доставая из холодильника недопитую бутылку водки."Наверняка ведь она, как женщина, должна понимать, что это ранит меня!", продолжил он свои рассуждения, скручивая колпачок с холодной бутылки."Ведь можно было бы ответить как-то иначе. С серьезным лицом. Мол, мне надо подумать, например. Или просто сказать 'нет', без этого неприятного смеха."

Он залпом выпил полную рюмку. Замер, давая возможность жару полностью разлиться по всему телу. И боль в сердце несколько ослабла и учащенное сердцебиение немного успокоилось.

На плите одиноко жарилась уже порядком осточертевшая яичница, явно собираясь подгореть — видать сосед Эдик, как обычно, прятался в своей комнатке, боясь своим появлением поставить в неловкое положение выходящую от соседа женщину. Сергей снял с плиты сковородку и заглянул в кухонные шкафы, а потом и в холодильник — на предмет создания хоть какого-то завтрака. Скудность наличия свидетельствовала о том, что через несколько дней будет получка. Делать нечего, Сергей оделся, перед зеркалом по местной моде быстрыми привычными движениями нанес краску на лицо — как обычно, под вампира — чернота у глаз, бледные щеки, — и направился завтракать в ближайший бар с неброским и даже каким-то детским названием"Веселый фотон".

В баре в такую рань было совсем еще пусто. Только одинокие завсегдатаи торопливо завтракали перед работой. Да сонный официант вяло расставлял после уборки стулья.

В углу за своим излюбленным столом сидели двое — по-военному подтянутый охранник Ричард и физик Олаф, выделяющийся своей молодой лысиной.

Сергей подсел к ним, поздоровавшись с каждым за руку.

Как и многочисленные предыдущие дни, так же буднично начинался четыреста девяносто восьмой день 4524-го года по новейшему стилю. В пересчете на земной, это был бы 15274-й год. Здесь в году было тысяча дней, в сутках — десять часов, в часе — 100 минут, а в минуте — 100 земных секунд, которые оставались неизменными и были тесно связаны с каким-то процессом в атоме цезия. Итого — местный год был длиннее земного в три раза.

— Как дела? — вежливо поинтересовался чопорный Ричард, лицо которого покрывал защитный камуфляж.

Сергей пожал плечами, оглядывая стол в поисках меню.

— Да, как обычно, — ответил он, не найдя заветной папки и оборачиваясь в зал в поисках официанта.

— Это хорошо, — заметил Ричард, неторопливо и уверенно орудуя ножом и вилкой. Как всегда, с традиционным огромным утренним аппетитом он поглощал свою не менее традиционную курицу в гриле. — Стабильность, это как раз то, чего нам довольно часто не хватает в жизни, — продолжил он.

— Это все философия, — покривился Олаф, наливая себе кефир. Его лицо было разрисовано схемой строения атомного ядра.

Прервав их беседу к столику подошел повар, которого все почему-то называли Стокером. Он был свободен и решил подменить официанта. Такой же заспанный, как и все присутствующие. Впрочем, его величественная осанка и взгляд свидетельствовали скорее всего о великосветских приемах, фраках и галстуках-бабочках, чем о белом халате с колпаком и поварешкой.

Ну вот, опять его глаза мне кажутся знакомыми, меланхолично подумал Сергей, крепко пожимая протянутую ладонь. Мужчина цепко и быстро взглянул на Сергея и молча кивнул.

— Извините — продукты еще не подвезли с генератора, — сказал он, с трудом сдерживая зевоту. — Есть только яичница с беконом, курица и котлеты по-киевски. Что будете?

При упоминании о яичнице Сергей непроизвольно поморщился — он питался ею уже две или три недели.

— Давайте лучше котлету, — вяло сказал он. — Салат к ней найдется какой-нибудь?

— Конечно, — полуобиженно ответил повар. — А пить что будете? Чай, кофе?

— Кофе, — решил Сергей.

— Кстати, что-то давно вашей подружки не было видно, — неожиданно поинтересовался Стокер.

— Кэрол? — переспросил на всякий случай Сергей.

Повар кивнул.

— Опять, что ли, наш Толстяк руку приложил? — уточнил он, усмехнувшись.

— Еще в прошлый раз, — ответил Сергей, поморщившись. Упоминания о смерти девушки были ему неприятны.

— А-а-а, — равнодушно протянул повар. — Значит скоро появится снова.

И он, поправив смятое полотенце, удалился все также величественно, как и появился.

А Сергей непроизвольно прислушался к неспешному разговору своих соседей по столу.

— Ну не скажи, — тщательно протерев салфеткой кончики пальцев, степенно возразил Ричард, поворачиваясь к Олафу. — Если посмотреть на вещи трезвым взглядом, то все проблемы происходят от нестабильности, — добавил охранник.

Сергей усмехнулся. Споры этой двоицы были делом обычным. И часто — протекали довольно жарко. Но сейчас время было утреннее, сонное, да и не хватало третьего участника — Эдика.

— Например? — вопрошающе усмехнулся Олаф.

— Пожалуйста, — пожал плечами Ричард, прикидывая, взять куриную косточку рукой и запачкаться в жирном гриле или все-таки постараться воспользоваться имеющимся в наличии столовыми приборами. — Например, вулканы или тайфуны. Ты же не будешь спорить, что они возникают от нестабильности в природе?

— Не буду, — согласился Олаф. — Но с чего ты решил, что это проблема? Это проблема только для нас — детей природы. А с точки зрения самой природы в целом — это довольно созидательное явление, стимулирующее прогрессивный естественный отбор.

Сергею было скучно слушать их спор, как он полагал"ни о чем". Им бы только время скоротать за завтраком, давно уже решил он.

— Тебе курицу уже готовую принесли? — спросил Сергей у Ричарда. — Или как обычно?

Интеллигентный охранник, прежде чем ответить, степенно отложил косточку и салфеткой тщательно вытер уголки губ. Олаф рассмеялся.

— Как можно?! — весело воскликнул физик. — Конечно же он торчал на кухне и, как обычно, мешал повару своими идиотскими замечаниями и советами!

Ричард только грустно улыбнулся.

— Серж, давно хотел вас спросить, к какой прослойке вы относитесь? — вежливо поинтересовался он, стараясь увести разговор от скользкой для него темы.

— К какой из местных каст, вы имеете ввиду? — уточнил Сергей.

— Называйте как хотите, — согласился Ричард.

— А что?

— Да просто непонятно к кому вы относитесь. И с наукой общаетесь и с мусорщиками, и с нашим братом. Правда, в этом баре собираются одни изгои. Но все же — каждый старается держаться своих.

— Я в эти игры не играю, — покривился Сергей.

Ричард покачал головой, не соглашаясь.

— В наше время без этого никак нельзя, — уверенно произнес он, с легким сочувствием глядя на Сергея. — Без коллектива — тяжело.

Сергей собрался было ответить, но ему принесли его заказ и он отвлекся, уйдя в процесс разделывания котлеты, и тем самым без досадных помех погрузившись в свои мысли.

Он опять, в сотый раз прокручивал утреннюю сцену с Элорой, снова в сотый раз испытывая стыд.

— Не возражаете? — раздался за спиной скрипучий голос старого Реника.

— Садись, — пожал плечами Сергей, недовольный тем, что его заставили вынырнуть на поверхность серой действительности.

Старик сел. Развернул бумагу с какой-то заветренной закуской. Вытащил штофчик водки. Налил себе в засаленный стакан грамм пятьдесят под недовольные взгляды соседей.

— Кто-нибудь поддержит? — невозмутимо спросил он, обведя всех по-старчески усталым печальным взглядом.

— Как можно?! — искренне поморщился Ричард, поправляя галстук. — Утром?

Олаф тоже отрицательно покачал головой, кивнув на полный стакан кефира.

— Господин Харви, а вы? — повернулся Реник к Сергею.

Сергей посмотрел на старика. На его сгорбленную позу. Что-то в нем было пронзительно-жалкое и печальное.

— Проблемы? — тихо спросил он.

Реник ничего не ответил, но осунулся еще больше.

— Наливай, — кивнул Сергей.

Водка, выпитая дома, так успокоения ему и не принесла. И теперь, не решив собственных проблем, душа Сергея с огромным упорством истязала себя разными мыслями. И Сергей понял, что он совсем не хочет проигрывать в этом поединке, и без возражений принял стороннюю помощь.

2.

Отдел физических исследований встретил его мрачной подавленной тишиной.

Протолкавшись через молчаливый народ, Сергей увидел, как на письменном столе, уткнувшись лицом в бумаги и нелепо раскинув свои высохшие от болезни худые руки, лежал Профессор, сухощавый, старый, седой, с которым они еще вчера играли в шахматы. И только шариковая ручка медленно катилась по широкой плоской поверхности.

От всей его позы веяло обреченностью бытия и бессмысленностью жизни как таковой. Профессор был мертв.

— Ну-ка разойдись! — энергично донеслось за спинами. — Ничего интересного здесь нет.

Народ покорно расступился, но никто не уходил — чужая смерть притягивала словно магнит.

К профессору подошли трое энергичных молодых людей в серых комбинезонах. Из группы очистки.

— Пора выносить, — тихо сказал им стоявший в первых рядах Коурис. — А то при разложении фон увеличится.

Они деловито кивнули, разворачивая портативные носилки.

"Вот и еще одна жизнь закончилась", с тяжелым сердцем подумал Сергей, понимая, что сейчас рюмка водки была бы в самый раз. Но — уже совершенно лишняя для дальнейшего.

— Быстрее, — поторопил их Коурис, вдруг чего-то спохватившись. — Успеем из него сделать стол. А то наша очередь на генерацию еще не скоро подойдет.

Сергей встретился взглядом с Олафом.

— Да уж, — тихо промолвил физик, нервно приглаживая свою лысину. — В этот раз он почему-то прожил на пять часов меньше чем обычно. Наверное, переволновался из-за чего-то.

Профессора торопливо унесли, и спецкоманда начальника службы безопасности института, которой руководил Гийом Давор, принялась причесывать помещение — подготавливать его к появлению следующего экземпляра Профессора, чтобы ничего, ни одна мелочь не подсказали вновь прибывшему, что он уже был здесь. Иначе все отпущенное Профессору короткое время уйдет на его попытку выяснить, как это все сделано, на каких физических законах и так далее, вместо того, чтобы продуктивно работать по заданной тематике. А заменить его было не кем.

В институте внешних исследований Профессор играл ключевую роль. Он собирал воедино общую теорию перемещений. В нее вливались все направления — физические, химические, философские и так далее. Собственно говоря, все, для чего был создан Институт, это — выяснить каким образом Сержу Харви удается перемещаться во времени и пространстве, и научиться этим пользоваться. Только и всего.

Сергей посмотрел на суету чистильщиков. Здесь ему, как лаборанту, делать уже было нечего. Он непроизвольно вздохнул и направился к медикам.

3.

Электроника сверила сетчатку его глаз и капилляры пальцев и пропустила внутрь. Здесь, в боксе, на этот раз его никто не встретил, но дорогу в процедурный кабинет он знал и так.

В ожидании начала стандартных процедур Сергей бессмысленно слонялся по стерильно чистым пустым и широким коридорам.

Так незаметно он оказался перед толстой железной дверью сектора, который и давал ту черную славу всему институту — Лаборатория-Х. Эта дверь давно уже манила Сергея, и он часто прохаживался мимо. Но вход туда для него был закрыт. Иногда, прислушавшись, можно было услышать доносившиеся из глубины стоны и нечеловеческие крики. Что там происходило, кто так кричал и почему, он даже не мог представить.

Сергей в задумчивости стоял перед этой таинственной дверью, как вдруг откуда-то сбоку выехала обыкновенная медицинская каталка, толкаемая сзади крепким медработником. Каталка как каталка, на ней обычно перевозят больных. Вроде ничего в ней особенного не было. Но Сергей вздрогнул и остановился. Лежащий на ней человек был крепко пристегнут толстыми ремнями. И взгляд его был какой-то испуганно-отрешенный, свыкшийся со своей участью.

Пока медик авторизовывался, его глаза, поверх марлевой повязки, равнодушно скользнули по Сергею.

Железная дверь открылась и в звенящую тишину коридора вдруг ворвался чей-то далекий сдавленный крик, прорвавшийся через множество стен закрытых помещений.

Медик торопливо вкатил тележку и поспешно захлопнул за собой тяжелую дверь.

И вновь в коридоре стало пусто. И тихо. И Сергей почему-то поежился от этой тишины и поспешил вернуться в процедурный кабинет.

Здесь, в лаборатории были только Эдик и две девушки ассистентки. Тонкие и стройные, в легких воздушных коротких халатиках, надетых на голое тело, они производили неизгладимое впечатление, наверняка сильно отвлекая своего начальника от работы, не говоря уже о пациентах. К тому же и пуговицы у них были застегнуты далеко не все, что отвлекало еще больше, настраивая на совершенно иной лад.

— Добрый день, — поздоровался Сергей, проходя за ширму.

— Здравствуйте, — хором ответили девушки, а Эдик только молча кивнул, сосредоточенно подготавливая какие-то тонкие и блестящие никелированные медицинские инструменты.

Раздевшись, Сергей лег на кушетку. На спину. Процедура была давно уже ему знакома.

— Сколько сегодня крови берем? — спросил подошедший Эдик.

— Больше ничего не планируете?

— Хотим еще взять кожи. Сантиметра два. А завтра, наверное, возьмем костный мозг и нервные клетки.

— Ну тогда около трехсот пятидесяти грамм, — сказал Сергей немного подумав. — Я еще с прошлого раза не полностью восстановился.

Эдик согласно кивнул и перетянул жгутом руку Сергея.

— Удивляюсь я вашей способности к регенерациям, — протирая сгиб локтя спиртом буднично произнес медик. Наверное уже в сотый раз. — И как вам только это удается?

— Целенаправленный отбор, медицина и гены, — также буднично ответил Сергей. Тоже, наверное, в сотый раз.

— Маловато крови конечно, — поморщился Эдик. — Не хватит нам.

— Я тоже не безразмерный.

Эдик кивнул, втыкая иглу в вену.

— А что поделаешь? Мутаций у нас нет, — сказал он. — И наши женщины не беременеют — ни естественно, ни искусственно. Чего-то все-таки в наших клетках не хватает. Так что вы у нас — в единственном экземпляре, и размножить мы вас не можем.

Сергей кивнул с видом мученика науки.

— Серж, вы даже не представляете, как страшен мир, в котором нет детей! — вдруг выдохнул Эдик.

Сергей с сочувствием посмотрел на него, понимая, что ободрить ему совершенно нечем.

— Кстати, Эдик, вы не могли бы мне сказать, что за шишка наросла у меня в лобной части левого полушария? — постарался сменить он тему разговора.

— Занимался я ею, — ответил Эдик. — Но пока ничего определенного сказать не могу. На известные нам опухоли это не похоже. Словно какая-то мгновенная мутация. Но, я думаю, со временем мы разберемся и с нею, — постарался успокоить он.

Кровь неторопливо стекала в круглую колбу. Врач еще более неторопливо готовил скальпели и пинцеты.

— Эдик, а что вас не было видно за завтраком? — спросил Сергей. Молча лежать было скучно.

Эдик смутился, неловко перекладывая инструменты.

— Вы были не одни, — сказал он виновато. — Я постеснялся вас обременить. Побоялся смутить вашу гостью.

— Бросьте, не стесняйтесь. Эту женщину вам смутить нипочем не удастся. Скорее — наоборот.

— Так-то оно так, — протянул Эдик. — Только женщины у вас разные. Вот совсем недавно была рыжеволосая. Трудно решить, кого из них смутит мое появление, а кого — нет. Лучше уж не рисковать.

— Сегодня была моя жена.

— Вот даже как?! — удивился ошарашенный Эдик. Он в этом мире появился совсем недавно и еще многого чего не знал.

Одна из медсестер, с библейским именем Ева, ловко выдернула иглу, наклоняясь над Сергеем и косясь любопытными глазками. Близость ее тела непроизвольно заставило заволноваться Сергея.

— Наверное, ваши пациенты уходят от вас с огромным сожалением, — усмехаясь над своим состоянием заметил он.

Девушка весело и совсем как-то по-детски улыбнулась.

— Разные попадаются, — довольно ответила она, прижимая ранку ваточкой.

— Свидание поди назначают.

— А вам тоже хочется? — она с любопытством посмотрела на Сергея, выпрямляясь и собираясь поправить воротник халатика, но все-таки оставив его слегка распахнутым. — Перевернитесь.

Сергей снова усмехнулся, переворачиваясь на живот.

— Был бы я помоложе, — уклончиво ответил он.

Любопытство в ее глазах все не пропадало.

— Знаете, а я не буду возражать, — вдруг сказала она, теребя белый воротничок тонкими пальчиками и протирая спиртом небольшой участок на спине у Сергея.

— Серж, сейчас будет немного больно, — предупредил Эдик, приноравливаясь скальпелем срезать немного кожи для анализов.

Сергей мысленно заблокировал нервные окончания в этом районе.

Ева, мгновенно став серьезной, стояла рядом, ассистируя своему начальнику.

Впрочем движения Эдика были быстры и точны.

— На сегодня — все, — сказал он, убирая взятый материал, в то время как Ева ловко обработала рану.

Сергей кивнул, присаживаясь и сгибая руку в локте. Девушка молча скрылась за ширмой.

— Евочка, — так я тебя жду сегодня в баре, — донесся мурлыкающий голос оттуда.

— Я смогу только полседьмого, — весело ответила Ева. — Работы много.

Сергей усмехнулся про себя. Хорошо быть молодым, подумал он, все люди вокруг кажутся такими интересными, и столько всего еще ожидается впереди… Он поднялся с кушетки, собираясь уходить.

— Серж, вот еще что, — проговорил Эдик напоследок.

Сергей обернулся.

— Можно вас попросить — не пейте перед анализами, — проговорил он виновато. — Алкоголь — я имею ввиду. А то пробы крови получаются не совсем чистыми и нам добавляется больше работы.

Сергей промолчал, не найдя, что на это ответить — не то настроение было, чтобы обсуждать причины, по которым он пьет.

— Вы что? Не хотите вернуться домой? — как-то даже печально продолжил Эдик, расценив его молчание, как недовольство его просьбой. — Это, насколько я понимаю, ваш единственный шанс. Поймите это, Серж. Вы же неглупый человек!

Сергей внимательно посмотрел на своего соседа по комнате. Домой-то как раз я очень хочу, подумал он про себя. И с каждым прожитым днем — все больше и больше.

— Хорошо, — только кивнул он. — Я постараюсь.

4.

К обеденному перерыву немногочисленные лаборатории физиков опустели.

Один только Сергей задержался с протиркой шкафов и мытьем полов — официально в институте он почему-то числился лаборантом.

Впрочем в этот раз, как и всегда после смертей Профессора, работы было немного — уж больно тщательно поработали чистильщики. Убрав все свои рабочие инструменты в служебный чуланчик, Сергей в задумчивости остановился у внешнего окна. За толстым стеклом сквозь кромешную черноту космоса совсем рядом, буквально рукой подать, величественно проплывали два небольших астероида, медленно выбираясь на фон жидкого Сатурна, кольца которого жили своей странной непонятной обитателям базы жизнью — в них вдруг возникало то таинственное круговое движение, то появлялось плоское сверкающее поле, то набухало каменное крошево, сдобренное угловатыми обломками, мелким щебнем и искрящейся пылью.

Да уж, космос, с грустью подумал он, снова вспоминая"Атлант"и их будничные полеты в другие галактики. Сергей решительно тряхнул головой, прогоняя ненужные теперь воспоминания. Что делать дальше? В бар идти уже поздно — обед подходит к концу и он просто не успеет покушать. И Сергей направился к начальнику отдела физических исследований на традиционную партию в шахматы.

Коурис на минуту задумался и двинул вперед фланговую пешку.

— Наверное, так будет лучше, — промолвил он, словно оправдываясь.

Сергей пожал плечами и подтянул коня, укрепляя защиту своего короля.

— Крови-то не много забирают? — мимоходом поинтересовался Коурис, неотрывно глядя на доску.

— Да вроде нет, терпимо. А что? — переспросил Сергей, обдумывая возможные ходы своего противника и варианты своих ответов на них.

— Слышал, медики жалуются, что маловато, — промолвил Коурис, задумчиво протягивая руку к доске, но тут же нерешительно одергивая ее обратно. — Мол, уж очень огромный объем работ.

— Ну, я тоже не ящерица, не могу так быстро восстанавливать утерянное, — пожал плечами Сергей, отметив про себя, что Коурис хотел двинуть ферзя, и значит в данный момент он явно задумывает атаку.

— А я слышал от медиков, что им достаточно разово получить десять килограмм крови и тканей и они тут же ответят на все поставленные вопросы, — пробурчал Коурис все-таки осмелившись и решительно двинув вперед ферзя.

Сергей внимательно посмотрел на начальника отдела физических исследований, все также не поднимающего от доски глаз. И ничего не ответил, задумавшись над этими словами, и чувствуя в душе, что его собеседник произнес их явно не просто так, не для того, чтобы только разговор поддержать. Но вот для чего? И какой смысл, и какая польза для него? Что он задумал? Какую игру ведет? Или это по чьему-то указанию? Давора например? Элоры? Вот и еще одна загадка, которую надо будет решить как можно быстрее, отметил Сергей про себя.

— Ценой моей жизни, — усмехнулся он, небрежно подтягивая к коню белопольного слона. — Хотя, вроде, обещали доставить меня домой.

Коурис промолчал, делая вид, что полностью погружен в ситуацию на доске.

— Мне вообще непонятно, — продолжил Сергей более спокойно. — Зачем вам тратить так много усилий на все эти эксперименты? Ради чего?

— Ну, не скажите! — вдруг оживился Коурис, выпрямляясь и открыто посмотрев на Сергея. — Тайны мира знать очень даже важно. Ведь по-большому счету, в любой момент к нам могут вторгнуться миллионы врагов. — Сергей отрицательно качнул головой и Коурис поспешно поправился. — Ну не из вашего мира, так из какого-нибудь другого, более воинственного. И, причем, все эти полчища могут появиться на наших базах, прямо среди нас. Например, вот сейчас у вас за спиной. Как и вы в свое время, — добавил он уже более спокойно.

Сергей улыбнулся, вспомнив свое появление.

В этот момент дверь приоткрылась и в комнату заглянула стройная жгучая брюнетка с короткой стрижкой, тридцати с лишним лет — опять же если считать в земном исчислении, не местном. Этакая знойная великосветская красавица. Ее лицо, по местной моде, было раскрашено россыпью ярких звездных скоплений на темно-фиолетовом фоне — а-ля битва галактик. По своему еще самому первому появлению в этом мире Сергей помнил — это была жена Коуриса.

— Добрый день, — поздоровался Сергей и взгляд женщины скользнув, вдруг задержался на нем. Она вздрогнула и почему-то покраснела.

— Здравствуй, — тихо произнесла жена Коуриса, замерев в дверях. — Серж, — добавила она как-то странно. — Серж, — снова повторила она, на этот раз уже побледнев.

Коурис обернулся.

— Дорогая, я сейчас, — кивнул он, сделав поспешный ход, чтобы иметь время на беседу. Понимая это, Сергей решил со своим ходом не торопиться.

Однако, где-то я ее уже видел?, устало подумал Кузнецов. И не только рядом с Коурисом в ту первую встречу. Вот только где? Если бы женщины не меняли с такой легкостью свою внешность, и не красили свои лица, было бы гораздо легче вспоминать.

Но Коурис уже увел свою супругу в коридор, не дав как следует разглядеть ее, и Сергей не стал на ней заостряться — этот сектор базы не очень-то и большой, все со всеми сталкиваются довольно часто, хотя бы мельком, так что, возможно, он и видел ее где-нибудь в коридорах.

— Это моя жена, — сказал вернувшийся Коурис, внимательно изучая шахматную доску в поисках ответного хода Сергея.

— Я помню, — сказал Сергей и сделал свой ход. — Красивая она. Вам повезло.

Коурис внимательно посмотрел на шахматные фигуры, потом перевел взгляд на Сергея, но ничего не ответил и молча сел.

* * *

После обеда Сергей тщательно протирал колбы у медиков, помогая смешливым ассистенткам Эдика. Здесь и застал его сигнал оповещения — Элора срочно вызывала его на ковер.

Он несмело и с большой неохотой зашел в кабинет начальника института (совсем недавно ее повысили в должности). Кого-кого, а видеть ее, после всего, что случилось утром, ему совсем не хотелось. По крайней мере сегодня. Снова встретиться с ее взглядом, прочитать в них насмешку. Это — такое унижение.

Впрочем, Элора на него глянула только мельком — наверное, чтобы убедиться, что вошел именно тот, кто и был ей нужен.

— В общем так, — сухо произнесла она, просматривая содержимое каких-то видеокристаллов. — Я объявляю вам выговор.

Сергей молчал. И выговор его не удивил, и это официальное обращение на"Вы". Хотя в кабинете они были не одни. В сторонке тихо сидел Коурис, который старательно делал вид, что ничего не замечает.

Тем не менее Сергей все-таки побледнел и непроизвольно напрягся. Застыл на месте, не мигая глядя на Элору, которую, впрочем, этот его взгляд совершенно не трогал и не нервировал. Она просто не обращала внимания на такие пустяки.

— Желаете знать — за что? — Элора наконец-то, приподняв длинные бархатные ресницы, посмотрела на него строгим начальственным взглядом, невольно опалив его пугающей бездной своих колдовских глаз.

Сергей пожал плечами, продолжая стоять, словно провинившийся школьник перед классной руководительницей, уткнувшись в пол перед собой.

— Эти неоднократные появления на рабочем месте в нетрезвом виде, — вдруг вспылила она, в сердцах швырнув диск памяти на стол. — Грубость вышестоящим начальникам (Толстяк, мелькнуло у Сергея), разгильдяйство, вызывающее поведение!…

Она вдруг замолчала на самом эмоциональном подъеме и Сергей украдкой посмотрел на нее — что же случилось на самом деле?

— В общем так, — закончила она нормальным, только немного усталым, тоном. — Ваши поступки я покрывать не собираюсь. И для начала объявляю выговор и поручаю начальнику отдела физических исследований, господину Аэцию Коурису, взять над вами непосредственное шефство.

Сергей по-прежнему молчал.

— А то развели полный бардак и демократию, — посмотрела она на Коуриса, и тот тоже непроизвольно сжался под ее взглядом.

Вот стерва-то, подумал Сергей, побледнев еще сильнее.

— И последнее, — добавила Элора, чуть помедлив. — Вы хоть у нас и числитесь псевдо-лаборантом, но это совсем не означает, что вы можете спокойно пренебрегать своими обязанностями.

На этот раз Сергей искренне удивился. Это было что-то новенькое. Как раз единственное, что он делал качественно, это его лаборантские обязанности. Тут он никого не подводил. И вот на тебе — кто-то нажаловался. Интересно, кто?

Странные они все, продолжал он думать про себя, в то время как Элора еще в чем-то его выговаривала. Казалось бы, я — единственный экземпляр, на меня, по идее, должны молиться, ни в чем мне не отказывать… А однако поди ж ты… Записали лаборантом, якобы для конспирации. Платят какую-то мелочь. Живу в какой-то каморке…

— Может, тебе лучше не пить? — брезгливо произнесла Элора, откровенно поморщившись при этом — от Сергея, не смотря на ароматизированные леденцы, все-таки разило спиртным. Впрочем, ему почему-то послышались и просящие нотки. Но он решил, что показалось.

— Что вдруг за забота такая? — спросил он, чуть заметно усмехаясь.

— Алкоголь может сказаться на результатах… Есть жалобы на тебя. И много.

— А-а-а… — протянул он. — Честно говоря, мне нет дела до этих результатов в частности и до вашей науки вообще.

— Все, что ли? Растерял желание вернуться? — усмехнулась она. — Сдался, значит? Сломался?

— Да нет, — пожал плечами Сергей. — Но если не пить, то меня скрутит депрессия. И заняться у вас не чем. Да и стресс постоянный и круглосуточный — надо чем-то его смягчать.

— А стресс-то отчего? — насмешливо-печально поинтересовалась Элора.

— От всего. От жизни этой… — вяло махнул он рукой.

— Серж, я же все-таки твой начальник! — вдруг в сердцах расстроенно воскликнула она. — Не подводи меня.

И ему стало неловко.

— Хорошо, постараюсь, — смутившись, буркнул он, опуская глаза.

После нагоняя Элоры, Сергей и Аэций Коурис вместе вышли из директорского кабинета — все-таки начальник физ-отдела теперь стал куратором лаборанта Сержа Харви.

Молча, не сговариваясь, прошли длиными коридорами института. Также молча вышли за его пределы, и также не сговариваясь свернули в сторону ближайшего бара, на вывеске которого сверкала и переливалась голубая надпись"Афалина".

Сели за столик в углу. Заказали по пятьдесят грамм армянского коньяка.

— Серж, все-таки зря вы так себя ведете, — как-то неуверенно начал Коурис, когда официант, приняв заказ, с графским достоинством удалился.

— Я не специально, — честно ответил Сергей, все еще невольно удивляясь метаморфозе — то Коурис был прыщеватым нервным юнцом, а то — седеющим степенным директором отдела. — Обстоятельства так сложились, — добавил он.

Коурис ничего не ответил и они какое-то время оба молчали. Начальник физ-отдела сидел какой-то уж очень сильно задумчивый, и почему-то потерянный.

— А знаете, Серж, — вдруг заговорил Аэций Коурис, — вы не поверите, но я до сих пор ярко помню, как мы сидели с Ланой в приемной вашей группы, ожидая собеседования с вами! Как там мы оба волновались, изо всех сил стараясь поддержать друг друга, приободрить!… Вроде бы тогда ничего и не происходило такого, серьезного, но вот почему-то сейчас я бы многое отдал, чтобы вернуть тот момент!

Сергей вопросительно посмотрел на своего собеседника, но тот по-прежнему смотрел в стол перед собой и мысли и вся его жизнь унеслись куда-то очень уж далеко.

К счастью принесли коньяк и отвечать на это вроде бы уже и не надо. Мужчины взяли свои рюмки.

— А лекции Закира мне совсем не пригодились, — вдруг снова проговорил Коурис, уносясь своими мыслями явно еще дальше. — Я, знаете ли, понял — я не хочу никого соблазнять, я хочу просто любить.

И он внимательно посмотерл на Сергея, и тому вдруг

почему-то стало очень уж неловко, и он поспешно выпил свою рюмку

А дальше он у

сердно прибирался в лаборатории — убрал весь мусор, подготовил рабочее место для нового Профессора, увлажнил помещение и прочее…

5.

После работы Сергей недолго поразмышлял, чем ему заняться. Решил пойти к Элоре. Во-первых, она все-таки его жена и просто обязана быть с ним рядом. Во-вторых — как она прошлым вечером улыбалась ему! И в третьих — надо все-таки довести до конца тот, начатый утром, разговор, расставить все точки над 'и'.

У дверей в жилой сектор высокопоставленных особ сегодня дежурил Ричард. Все такой же аккуратный. И галстук у него был повязан совсем не так, как у других охранников, хотя узел был точно такой же. Но что-то неуловимое выделяло Ричарда среди всех остальных его сослуживцев. И как на нем сидела форма, и как он себя вел, как смотрел на вас, как разговаривал…

К тому же Сергей знал, что тот был тайно влюблен в Элору.

— Господин Харви, как Ваши дела? — официально-вежливо поинтересовался Ричард, соединяясь с квартирой миссис Дебюсси.

— Нормально, — традиционно ответил Сергей.

На внутреннем экране в каморке охраны возникло лицо Элоры.

— К вам господин Харви, — доложил Ричард.

Пауза.

— Я не хочу его видеть.

Ричард виновато-вопросительно посмотрел на Сергея — мол, все слышали?

Сергей кивнул, развернулся и твердым шагом направился в бар.

Ну как тут с вами не пить?! — обидевшись, зло думал он по дороге. — И захочешь — не получится. Просто не дадите!

* * *

Несмотря на поздний час народу в баре"Веселый фотон"было еще немного. Впрочем, Сергей и так бы нашел старого Реника. Тот сидел на своем излюбленном месте — за небольшим полуподсобным столиком, расположенном в самом дальнем углу под лестницей. Как обычно, удобно пристроившись, он собирался весь вечер цедить один стакан дешевого спиртного. И лицо свое он раскрашивал всегда однообразно — пальцами только две полосы по диагонали, — либо две синих, либо две зеленых, — только угол наклона каждый раз был разный.

Сергей молча поставил на стол бутылку водки.

Искоса и даже с каким-то легким неудовольствием взглянув на это, Реник, ни слова не говоря, только по-стариковски крякнул, пододвигаясь и почти прижавшись к самым ступенькам.

— Что? Опять проблемы? — только спросил он.

Сергей вяло кивнул, поморщившись.

— И что вам молодым все неймется? — пожал старик плечами, пододвигая к себе принесенный салат, и аккуратно вытирая вилку грязной салфеткой.

— Жизнь такая, — ответил Сергей, быстро разлив водки — торопясь забыть все увиденное и услышанное за сегодня. — И как ты только можешь ее цедить? Это же не коньяк?! Водку так пить нельзя! Возьми хоть пятьдесят"Арарата"что ли?

— А мне нравится, — вяло возразил старик. — Ничего вы, молодежь, не понимаете в маленьких радостях жизни.

Выпили без тоста.

— Жизнь как жизнь, — продолжил Реник, аккуратно ставя свою рюмку на стол и ловко отправляя в рот тонко отрезанный кусочек чего-то зеленого, явно, сделанного из водорослей. — Вон с кого надо брать пример, — кивнул он куда-то в зал. — Никогда никаких проблем. Можно даже позавидовать.

Сергей меланхолично посмотрел в указанную сторону. В центре зала энергично танцевала высокая красивая девушка, с пышной копной ярко рыжих волос. Полностью отдавшись танцу она, казалось, вообще забыла про окружающих.

Да уж, подумал про себя Сергей, сразу же узнав в ней Кэрол, у нее-то проблем как раз выше крыши. Только она о них еще не знает. Сергей вздохнул про себя. Раз Кэрол появилась, значит опять жди крупных неприятностей.

Музыка стихла. Кэрол, оглядев зал взглядом хищницы и не найдя ничего примечательного, неторопливой и уверенной походкой львицы приблизилась к стойке бара, демонстративно медленно присела на высокий табурет, небрежно закинув одну длинную стройную ногу на другую.

— Что — жизнь треплет? — спросил Реник. Достав откуда-то из складок одежды недокуренную сигарету он принялся старательно ее раскуривать.

Ну вот, опять забыл купить ему сигарет, с досадой подумал Сергей, ничего не отвечая на вопрос. Впрочем, старику ответ и не требовался.

— Серж, мой вам совет — держитесь от нее подальше, — тихо и как-то грустно сказал Реник, явно намекая на рыжеволосую красотку. — Вы для нее — всего лишь один из многих. Согласитесь с этим. Но именно на вас скатываются все последующие неприятности.

Сергей обернулся к старику. С чего это вдруг тот решил оберечь его? Что-то знает, чего не знаю я?

— Красивая, конечно, — между тем вздохнул старик. — Жалко, что такая прожженная стерва. Наверное, ее поимели большинство мужчин базы.

Сергей усмехнулся. Ему вдруг стало смешно от замечаний Реника. Но он тут же вспомнил кровь, хлещущую из широкого разреза в горле Кэрол, агонию молодого тела, фактически еще ребенка, в собственной луже крови, и помрачнел, снова тряхнув головой — единственный действенный способ для выветривания лишних воспоминаний.

— Почему вы так решили? — спросил Сергей, незаметно для себя переходя на"вы".

— Слышали? — старик зачем-то наклонился ближе к Сергею, словно их кто-то подслушивал. — Опять ее вытащили из чьей-то постели. Не может она без этого, ну ни как.

— Зарезал? — безразлично поинтересовался Сергей. Им обоим было понятно, что речь шла о Толстяке — больше просто не кому.

— Да нет, обошлось, — вяло ответил Реник, кинув короткий взгляд в сторону бутылки. — Видать, он только после вас так к ней относится. Почему-то.

Сергей пожал плечами. Ему совершенно не верилось в это.

— Говорят, поначалу он ее вообще просто резал, — многозначительно произнес старик, продолжая все ближе наклоняться к Сергею. — Тут же на восстановительном ложе. И так — несколько раз за день. Восстанавливал и резал. Восстанавливал и резал. Говорят — страсть у него какая-то неразделенная.

— Они из одного времени? Встречались? — поинтересовался Сергей, беря бутылку в руки.

— Да нет. Опять же говорят, что в прыщавом юношестве он где-то увидел ее фотографии. Или видел ее выступления. Она все-таки танцовщицей была. И его как ударило. Или шиза посетила. Короче — страсть на всю жизнь. Такие вот слухи ходят. А как на самом деле — пойди, спроси…

Он замолчал на какое-то время, отвлекшись на процесс разливания водки.

— Между прочим, Толстяка тоже ведь убивали, — промолвил Реник, подняв свой стакан и не давая ему долго застаиваться налитым.

Сергей пьяно удивился.

— Впервые об этом слышу?! — честно признался он.

— Раза два на моей памяти, — подтвердил Реник. — А так — возможно, и гораздо больше.

— И по какой причине? — поинтересовался Сергей, наклоняясь поближе, чтобы лучше услышать ответ сквозь лавину музыку, снова упавшую в зал.

— Да кто его знает, — пожал плечами старик. — Одно время ходили слухи про какое-то подполье, про борцов за свободу людей. Но потом все стихло. Болтовня, наверное. Просто кому-то он сильно надоел. Хотя… Смысла-то нет убивать. Восстановили буквально через час. Словно ничего и не произошло.

Снова выпили без тостов.

К их столику подошел освободившийся от дежурства Ричард.

— Ну и место вы себе выбрали, — сказал он присаживаясь и движением указательного и среднего пальцев подзывая официанта. — О чем разговор?

— Вот об этой, рыженькой, — протянул Реник, тыкая в зал вилкой. Подлетевший официант виртуозно выложил на стол папку с вензельным тиснением — местное меню, — и еще одну рюмку. — Уж больно много у нее мужчин.

— Фу, — поморщился Ричард. — Как вы нехорошо-то о женщинах. С кем спать — это ведь ее личное дело. Как и ваше. Не нам об этом судить. И уж тем более — обсуждать вслух. — Тут он покосился на Сергея и уже молча раскрыл меню.

Сергей снова наполнил рюмки и покосился на Кэрол. Девочка уже не скучала — рядом с ней небрежно присел какой-то бугай. И опять Сергей подумал, что эту мощную спину он когда-то уже видел. Кэрол оценивающе оглядела своего соседа и глаза ее заблестели, а губы сами собой приоткрылись, обнажив ровный ряд идеально белых зубов.

Ну вот, началось, совершенно равнодушно подумал Сергей, видя подобные сцены, казалось, уже тысячу раз. И те же самые тысячи раз зная и видя чем они, как правило, заканчивались.

Ричард между тем, преисполненный важности кулинарного процесса, величественно заказал себе акульи плавники в гриле. Впрочем, на этом он не успокоился и небрежным барским жестом попросил официанта позвать шеф-повара, который тот час и появился, все такой же улыбающийся и подтянутый, в идеально отутюженном белом колпаке.

Какое-то время Ричард обсуждал с ним способы приготовления заказанного им блюда. Наконец, они пришли к единому мнению.

— И масла лейте чуть-чуть, — добавил Ричард в след удаляющемуся повару. — На самом донышке.

Шеф-повар кивнул белым колпаком.

— Баловство все это, — тихо пробурчал Сергей. — Он сам — мастер. Сделает как надо.

— Ну не скажите, — тут же возразил Ричард. — Те же самые плавники можно приготовить множеством способов. И самый традиционный — заливают плавники маслом, так чтобы они скрылись. А мне это не нравится. Имею я право получить удовольствие от пищи? Как клиент?

Сергей на всякий случай пожал плечами и согласно кивнул, беря в руки свою рюмку.

— Всем привет! — радостно прокричал подошедший Петечка, стараясь перекричать вновь заигравшую музыку.

Ему кивнули. Петечка решительно взял у соседей свободный стул, сел, так же решительно, отодвинув тарелки, разложил какие-то видеокристаллы и черную коробочку.

— Мужики! — снова прокричал он, наклоняясь над столом. — Сейчас по базе идет общественное движение — собираем подписи на восстановление великого актера прошлого, Доминика Рошфора.

Петечка был общественным деятелем и постоянно собирал какие-то подписи.

— Следующие в списках, — продолжил он многозначительно. — И я думаю — наиболее интересные кандидатуры, это Глория Сеймур и Вероника Петровская. Кто не знает о таких — вот кристаллы. Прошу голосовать. — И он выдвинул свою черную коробочку на середину стола.

В другое время Сергей с интересом бы просмотрел кристаллы — что за актеры, как играют, чем знамениты. Но сейчас его голова была занята совсем другим и он не глядя нажал на первую попавшуюся кнопку. Отпечаток его пальца и просканированное биополе однозначно идентифицировали его, закрыв доступ для повторного голосования.

— Лучше эту энергию потрать на создание какого-нибудь нейтринного коридора снаружи, — небрежно заметил практичный Ричард, — чтобы можно было совершать прогулки по астероидам. А то на базе заняться нечем. Театр — маленький. Остается только смотреть в окно и пить.

Петечка только ухмыльнулся.

— Ну не скажите! — восторженно прокричал он. — Согласитесь, все таки очень здорово, что мы живем в такое время! А?!

— Почему? — удивился старый Реник, держа перед собой рюмку, но не решаясь перед всеми выпить ее в одиночестве, и тоскливо ожидая, когда Ричард или Петечка, как вновь прибывшие, скажут тост.

— Ну как же? — даже удивился Петечка, по-детски округлив свои наивные глаза. — Ведь кругом столько возможностей! О которых мы и не мечтали!

— Каких, например? — усмехнулся Ричард, заметив старческое нетерпение Реника и вежливо беря свою рюмку.

— Мы можем видеть и слышать артистов любого поколения, а не только своего! — воскликнул Петечка. — И даже тех, кто блистал как до моего появления, так и задолго после моей смерти! — Он чуть не захлебнулся от восторга. — А инкарнация? Это же ведь фактически — бессмертие! О котором постоянно мечтало человечество!

— Ну, тут вы, молодой человек, ошибаетесь, — охладил его пыл Ричард. — Смерть все равно ведь осталась. Просто вас теперь может быть много. Только и всего.

— Все равно, — не сдавался Петечка, несколько поникнув. — Инкарнация предоставляет огромные возможности. Если ты не реализовался в чем-то одном, у тебя есть попытка — заметьте, и не одна — реализоваться в другом, третьем, четвертом, пятом… — разошелся Петр.

Ричард ласково похлопал его по плечу.

— Сдаемся, сдаемся, — улыбнулся он. — Предлагаю выпить за неожиданно открывшиеся новые возможности.

А Сергей подумал — и зачем я только борюсь с Супер Компьютером? Когда всем и так хорошо.

— Нажимайте, давайте, — поторопил всех Петечка, морщась от вида водки. — А то я так долго буду народ обходить.

Ричард небрежно нажал на какую-то кнопку и Петечка довольный исчез, решительно отказавшись от спиртного.

А тут и шеф-повар подоспел с акульими плавниками, от которых, почему-то, неприятно пахло водорослями.

Выпили за искусство и почему-то за тех, кто в море.

Сергей с сожалением посмотрел на пустую бутылку.

— Еще? — понимающе спросил старый Реник.

Сергей отрицательно покачал головой.

— Да нет. Хватит на сегодня. А то мне совсем житья не будет. Пойду. Чашку кофе — и домой. А вы заказывайте. Плавники без водки, наверное, все-таки не очень…

И он подошел к стойке бара, заказав чашку двойного кофе. То, что это было совсем не кофе — никто и не сомневался. И из чего его варили — никто не знал. Да и знать не хотел. Главное, что оно все-таки бодрило и худо-бедно проясняло голову.

Слегка навалившись на стойку Сергей неторопливо, выдерживая длинные паузы, пил свой напиток маленькими глоточками, думая, что все в жизни в общем-то повторяется. Он сам уже сколько сделал предложений Элоре в разные моменты своей жизни. А теперь и Кэрол, которая в данный момент отчаянно флиртовала с бугаем, покачиваясь на высоком барном стуле совсем неподалеку от Сергея, и вызывающе демонстрируя всем свои открытые ноги. Явно желая привлечь и еще кого-нибудь — один поклонник — это ведь так мало! И что ее постоянно тянет сюда? — думал Сергей, невольно вслушиваясь в смех девушки, который в многочисленных прошлых ее жизнях так часто звучал в его постели. — И именно в этот бар? Есть ведь заведения и получше? И по-престижнее. И что ее тянет ко мне?

Между тем от его взгляда не ускользнуло, что от небольшой, но довольно шумной компании из трех человек, под общие смешки, отделился развязный тип. Небрежно поднявшись из-за стола и потолкавшись у друзей, он развернулся и качающейся походкой направился к стойке бара. Как раз на заразительный смех Кэрол. Откровенно пялясь на ее ноги. Ну вот и началось, равнодушно подумал Сергей, жизни у девушки все разные, но так похожи одна на другую…

Молодой человек приблизился.

— Слышь, земеля, — сказал он по-дружески бугаю, лениво хлопая того по плечу. — Сходи, проветрись пока.

Бугай явно был не новичок в этих делах, и небрежно развернувшись и облокотившись спиной на стойку, с усмешкой посмотрел на подошедшего. И его лицо мне также кажется знакомым, устало подумал Сергей про кавалера Кэрол, делая очередной глоток. Последнее время ему часто казалось, что он где-то кого-то видел.

— А больше тебе ничего не надо? — спросил бугай в ответ, пренебрежительно смерив своего соперника прищуренным взглядом.

Крепыш только криво усмехнулся.

— Мужик, это был дружеский совет, — сказал он. — Поверь. Ничего личного. Но тебе лучше уйти. — И он чуть ли не по-братски похлопал бугая по скрещенным на груди рукам, и улыбнулся почти виновато.

— У меня к тебе тоже есть небольшой, но тоже дружеский совет, — миролюбиво ответил бугай. — Топай-ка своей дорогой. — И добавил с многозначительным ударением. — Земеля.

— Ну как знаешь, — чуть ли не примирительно ответил крепыш и развернулся было уходить, но тут же с разворота ударил бугая в солнечное сплетение.

Бугай явно этого ожидал. И его пресс выдержал это испытание. Но тут он допустил огромную ошибку — вместо того чтобы нанести противнику сокрушительный удар и остаться одному против двоих, он только оскорбительно оттолкнул крепыша пятерней в лицо. Да так, что тот, прокатившись на спине по полу, сбил по дороге ближний столик, сломав хлипкую ножку.

Сергей мысленно посочувствовал бугаю, видя, как быстро выскочили друзья из-за стола, и как сам крепыш поднялся неуловимым лениво-пружинистым движением. Теоретически надо бы конечно уйти, рассуждал Сергей, но кофе еще осталось, и было глупо из-за каких-то рядовых по местным меркам событий портить себе питье. И он остался у стойки, точно зная, что мирно сидящего или стоящего никто из дравшихся никогда не тронет, максимум — прикроется им. И все.

Кэрол, облокотившись спиной на стойку бара, спокойно курила длинную тонкую сигарету, равнодушно поглядывая, как двое мужчин остервенело кувыркались на полу.

Впрочем, бугай был не таким уж и глупцом и свои силы знал. Но одного он знать не мог — судя по движениям один из сидевших за столиком был профессионалом. С таким один на один-то не справиться. А когда у него по бокам еще двое совсем не слабых дружков… тут, считай, можно закрывать лавочку.

В общем, сначала все было нормально. Бугай ловко раскидал хаотично нападавшую двоицу — третий сидел на перевернутом столике и неторопливо наблюдал. Привыкший к такого рода событиям — драки здесь были довольно часты, в том числе и из-за Кэрол — Сергей перестал следить за этой возней и снова углубился в свои размышления, неторопливо попивая кофе. Он думал об Элоре, о своем предложении, и что теперь в свете последних событий он выглядит полным идиотом. А если она еще и поделится с кем-нибудь, то тогда в институт лучше вообще не заходить — безобидные усмешки сожрут заживо. В этот момент его толкнули в спину. Рефлекс сработал молниеносно и он автоматически спружинил, даже не посмотрев, что там произошло, и умудрившись при этом не расплескать кофе. Да и ход его мыслей не прервался — событие было рядовым и что-либо подобное возникало здесь буквально через день.

— Однако ты меня удивляешь, — прозвучал совсем рядом женский бархатный голос.

Он скосил глаза без всякого любопытства. Слегка пододвинувшись к нему, явно чтобы лучше слышать в этом шуме ломаемой мебели и отборного мата, адаптированного под условия здешней жизни, рядом стояла Кэрол, глядя на него простым открытым взглядом женщины, которой никто ни в чем никогда не отказывал.

Сергей вяло пожал плечами, делая еще один, уже последний, глоток.

— Я — Кэрол, — сказала она открыто улыбнувшись. — А тебя как зовут?

Верно, мелькнуло у него, мы же пока еще не знакомы. Или все-таки знакомились как-то? Уже и не упомню во всей этой чехарде.

Сергей отрицательно покачал головой, ярко вспомнив, как буквально недели две назад под ужасный хрип вываливались внутренности из ее живота.

Девушка чуть удивленно повела бровями.

— Однако?! — произнесла она, в то время как к дерущимся наконец-то присоединился третий и дела бугая тут же стали плохи.

— Бывает и так, — равнодушно пожал плечами Сергей, ставя чашку на стол и глядя на дерущихся — бугай со знакомым лицом ему явно понравился. Да и несправедливо это — трое на одного. — Мужики — заканчивайте, — сказал он негромко и чисто символически.

На его слова никто не обратил внимания, но ритуал был соблюден и он ловко скользнул между двумя нападавшими, дав возможность бугаю подняться с пола.

— Вдвоем что ли? — только спросил бугай, чуть подмигивая подбитым глазом.

— Удержишь эту парочку? — сквозь зубы спросил Сергей, наблюдая за профессионалом, оценивающим новую обстановку.

Бугай, поняв о ком идет речь, удовлетворительно кивнул — еще бы!

И тут началось… Уже гораздо более серьезно.

Отряхнув пыль с брюк Сергей неторопливо оглядел зал. Несмотря на мощный шум и грохот, оказалась, что они побили не так уж и много столиков — всего четыре. Да и отсутствие массовости в это время не позволило драке перерасти в побоище.

Сергей протянул руку бугаю, помогая ему подняться. На шофера Ларри вроде похож, только теперь в спокойной обстановке промелькнуло у него в голове.

— Привет, Серега, — вдруг добродушно ухмыльнулся тот разбитыми губами. — А я тебя, честно говоря, не сразу-то и признал. Спасибо за поддержку.

— Да не за что, — снова пожал плечами Сергей, понимая, что теперь им надо побыстрее уносить ноги.

— Сочувствую, что ты так рано умер, — продолжил Ларри, тоже отряхиваясь в свою очередь. — Но и рад тебя видеть. Я смотрю — все наше поколение здесь собралось. И никто почти не дожил до старости. Куда ни глянь — одни знакомые лица. И все — молодые.

Сергей кивнул ему на всякий случай. Поймал задумчивый взгляд все так же небрежно стоявшей у стойки Кэрол.

— Извините за эту безобразную сцену, — сказал он девушке, слегка разведя руками.

Кэрол в ответ вяло помахала сигаретой — мол, какие пустяки.

— Надо уходить, — сказал быстро подошедший Реник, озабоченно оглядываясь на с трудом поднимавшихся хулиганов. — Что-то тут не очень-то и спокойно. Да и грязновато стало.

Мужчины втроем вышли из бара, сразу же очутившись в темном коридоре задворков космической базы.

— Я предлагаю еще куда-нибудь пойти, — почему-то радостно предложил Ларри. — Хотелось бы о многом поговорить — не виделись все-таки с тех времен!

— Не возражаю, — ответил Сергей, который тоже был не прочь поговорить, вспомнить прошлые времена, женское общежитие, расспросить про общих знакомых — Кристину, Лану…

— У тебя довольно тесно, — тут же заметил старый Реник, чувствуя, что пахнет выпивкой и настоящим мужским застольем. — Да и женщины постоянно заходят в гости. Будут сильно отвлекать и нервировать. Лучше — у меня. Ко мне вообще никто не заглядывает, так что ручаюсь головой — посидим спокойно.

Сергей почувствовал, как Ларри вопросительно посмотрел на него.

— Идет, — кивнул Сергей.

— Ну вот и замечательно, — удовлетворительно сказал бывший шофер. — Надо бы только водочки купить по дороге. И сопутствующее…

И тут от двери донеслось:

— Мужчины, вы не проводите меня?

Тонкая худая фигурка Кэрол одиноко смотрелась среди этой помойки.

Переглянувшись, мужчины в нерешительности остановились.

— Серега, — снова тихо и просительно произнесла она. — Вас ведь так зовут? Вам не будет трудно?

Ларри, улыбнувшись, молча хлопнул Сергея по плечу.

— Я буду ждать, — только сказал он. — Надеюсь, этот процесс не займет у тебя много времени?

* * *

Они медленно шли по темным уличным коридорам космической станции. Сергей вел Кэрол к одной из боковых магистралей, где еще можно было в это время посадить девушку на автокар.

Молчали.

Вдруг Кэрол остановилась, развернулась, поглядывая на него как-то странно и вместе с тем задумчиво.

— Серега — какое странное имя, — протянула она, приблизившись к нему вплотную.

— Производное от"Сергей", — ответил он.

— Сер-гей, — протянула она, собираясь положить руки ему на плечи, но передумав. — Тоже довольно странное имя.

Он пожал плечами.

— Ты никогда не занимался этим на улице? — вдруг спросила она тихим томным голосом, подчеркивая слово"этим". — Хочешь, научу?

— И что в этом хорошего? — непроизвольно поморщился Сергей. — Только одна животная страсть.

— Ну и что? — искренне удивилась она. — Настоящая животная страсть придает любви силу и цвет.

Он улыбнулся.

— Настоящая любовь не нуждается в животных страстях. Она сама по себе уже страсть, и гораздо сильнее всех остальных, — зачем-то ответил Сергей — он так много успел переговорить с ней на тему любви, что, казалось, говорить было уже не о чем.

Кэрол усмехнулась усмешкой очень опытной женщины.

— Убедил, — сказала она тоном учительницы, не собирающейся спорить с ребенком. — Значит, хочешь настоящей любви?

— А кто ее не хочет?

— А тебе известно, что любовь на самом деле — это одно сплошное страдание?

— Но зато — это любовь! — возразил Сергей.

Она пожала плечами.

— Ладно, пойдем, — произнесла она поежившись. — А то что-то в этом секторе довольно прохладно.

Они снова шли молча. Только на этот раз она почему-то взяла его под руку. Он противиться не стал, твердо решив, что эта их встреча — последняя, и больше их рядом никто не увидит.

Наконец они вышли на магистраль. Остановились.

— Наверное, ты и прав, — задумчиво промолвила Кэрол, первой нарушив молчание. — Не скажу, что с тобой было интересно. Я рассчитывала на более увлекательный вечер. Но душу ты мою зачем-то умудрился разворошить, так что почему-то захотелось еще поговорить о любви. — Она прямо и пристально посмотрела на него и Сергей выдержал ее взгляд. — Но мне пора. А то мой толстячок всполошится. И так еле удрала. Совсем тогда житья не даст.

А тут и автокар показался. Сергей махнул рукой и аппарат остановился.

Открыв дверцу, она снова задумчиво посмотрела на Сергея.

— Лицо твое мне почему-то кажется знакомым? Мы раньше не встречались?

Он отрицательно покачал головой, точно зная, что Толстяк после убийства матриц с нее не снимал и поэтому о своих встречах с ним она помнить никак не могла.

— Почему-то повеяло чем-то грустным и печальным. Это странно. И неприятно. — И она, не попрощавшись, уехала.

На обратной дороге Сергей на всякий случай остановился у автоматического киоска — генератора питания. Выбрал пункт"водка пшеничная, 1 литр". Приложил ладонь — для авторизации. Получил свежесгенерированный продукт. Заодно просмотрел свой текущий баланс, который оказался совсем мизерным.

И что ее все время тянет ко мне? — думал он, торопливо продолжая свой путь. — Ну раз случилось. Ну два. Ну три. Но сейчас это уже двенадцатый или тринадцатый. Как-то подозрительно все это.

Задумавшись, он столкнулся с человеком, вышедшим из-за ближайшего поворота и тоже куда-то спешащим.

— Извините, — сказал Сергей чисто машинально.

— Ничего страшного, — прозвучало в ответ.

И только когда незнакомец скрылся за следующим поворотом, до Сергея вдруг дошло, что увиденное в полумраке лицо почему-то сильно его разволновало.

Он замер, ошарашенный. Видений вроде никогда не было, подумал он медленно разворачиваясь. Сейчас догоню и все выясню.

Но ни за этим поворотом, ни за следующим никого уже не было. А потом коридоры стали раздваиваться и растраиваться и погоня стала бессмысленной.

Немного постояв перед очередным разветвлением, Сергей покачал головой и медленно побрел обратно.

Где я мог его видеть? — мучительно рассуждал Сергей, чувствуя, что здесь кроется разгадка какой-то серьезной тайны.

* * *

В каморке у Реника закуска уже была разложена на столе, что-то приятно пахло на печке, и водка была уже разлита по старым засаленным стаканам. Судя по лицам Ларри и старика, уютно устроившихся за столом — разлита уже не раз.

Взглянув на вошедшего Сергея, старик молча пододвинул к столу единственную имеющуюся табуретку. Сам он сидел на ветхой кровати, а Ларри — на старом ящике. Реник достал откуда-то из под стола третий стакан, подул в него для верности, посмотрел на просвет, молча поставил на стол и налил водку.

Сергей сел. Под одобрительные возгласы выставил на середину купленную бутылку.

— Все нормально? — спросила его Ларри, радостно чему-то улыбаясь. — Что-то ты совсем быстро.

— Без приключений, — кивнул Сергей, беря свой стакан. — За что пьем?

— За встречу, естественно?! — удивился Ларри. — Вот что значит заглянуть в незнакомый бар!

— Ну что ж, — снова кивнул Сергей. — За нее, — сказал он, приподнимая над столом емкость с водкой.

— Черт! — воскликнул гигант. — Как я все-таки рад тебя видеть!

Чокнулись. Выпили.

— Ты давно здесь уже обитаешь? — спросил Ларри, выхватывая вилкой закуску из общей тарелки.

— Где-то с месяц, — ответил Сергей, ставя свой стакан на стол. — А ты?

— Да уж третий год, наверное, пошел, — ответил Ларри. Речь шла конечно же об универсальном летоисчислении, принятом во всех космических базах.

Сергей кивнул, принимая это к сведению.

— А до этого где-нибудь уже побывал? — продолжал любопытствовать Ларри.

— Пришлось, — честно сказал Сергей, хотя понимал, что гигант его спрашивает совсем о другом.

Теперь уже Ларри кивнул.

— Меня тоже уже несколько раз восстанавливали. В текущей моей жизни. А сколько этих жизней у меня было — одному Властелину известно.

— Богу, ты хотел сказать? — переспросил Сергей, удивляясь новому слову в данном контексте.

— Да нет, — усмехнулся Ларри. — Именно Властелину. — И видя слегка непонимающее лицо Сергея, уточнил. — Нашему суперкомпьютеру. Не слышал, что ли, такого прозвища?

Сергей отрицательно покачал головой.

— Сказано довольно верно, — согласился он.

Ларри улыбнулся, довольный.

— Серж, — снова спросил он, не в силах скрыть своего любопытства и радости от встречи. — Ну и как тебе эти новые порядки?

Сергей проглотил зеленую плитку.

— Порядки, как порядки, — пожал он плечами. — В конце концов они от нас не зависят.

— Ну, это ты зря! — воскликнул Ларри энергично. — Люди во все времена всегда сами определяли те порядки и ту систему, в которой они хотели бы жить.

Сергей усмехнулся его горячности.

— Ну, во-первых, судя по истории, эти желания, как правило, приводили к совершенно обратному результату. А во-вторых, вся мировая история уже не имеет никакого отношения к тому, что мы сейчас имеем.

Теперь уже Ларри покачал головой.

— Может ты и прав, — сказал он задумчиво. — Хотя мне кажется — ты ошибаешься. Но вот в чем конкретно — не скажу. Не силен я во всех этих мудрых беседах, — добродушно признался он, протягивая руку к спасительной бутылке, как к возможности увести разговор от трудной для него темы. — Да и от них только одна сплошная головная боль.

— Это точно, — поддержал его молчавший все это время Реник. — А то я с вами, от ваших умных бесед, уже заскучал. Испугался, что вы их затянете и весь вечер пойдет насмарку.

Сергей улыбнулся.

— Я здесь у вас все-таки еще новичок, — сказал он примирительно, — чтобы подолгу вести такие беседы. Я бы предпочел пока еще больше слушать. Но, впрочем, ты прав, не будем портить нашу встречу, — добавил он, протягивая руку за своим стаканом.

Снова выпили.

— Серж, а ты как умер? — неожиданно спросил Ларри.

Сергей задумался.

— Давай не будем пока поднимать эту тему, — предложил он серьезно.

Реник незаметно усмехнулся. Как работник лаборатории он прекрасно знал, что Сергей — единственный по-настоящему живой человек во всем здешнем мире.

— Ну, извини, — смутился Ларри. — Я думал — ты уже переболел этим. Срок вполне достаточный. У меня все это вылилось в две недели запоя, — продолжал оправдываться бывший шофер.

Сергей кивнул, принимая его извинения.

— Да все нормально, — сказал он, вяло махнув рукой.

Реник достал откуда-то из-под низу еще один зеленый прессованный брикетик, принялся нарезать тонкими пластиками — для закуски.

— Ну а как твое семейное положение? — продолжил расспрашивать любопытный Ларри. — Женат? Холост?

Сергей усмехнулся.

— Фактически женат, — ответил он. — Помнишь ведь свадьбу с Элорой? — Ларри кивнул. — А реально — как бы и холост.

— Да уж, — протянул Ларри, осмысливая услышанное. — Жена — директор, это — кошмар. Не дай бог такое пережить!

И он искренне поплевал через левое плечо.

— Ну а ты как? — в свою очередь спросил Сергей, видя, что Ларри хочет задать еще какой-то вопрос.

— Я-то? — переспросил гигант. — Да как-то все один. Все еще по-старинке надеюсь, что встречу свою единственную.

— А инкарнатор? — спросил Сергей, в первую очередь конечно же имея ввиду Кристину. Хотя конечно же не факт, что она умерла молодой и Эрих успел принять участие в заключительной фазе ее смерти.

Ларри грустно улыбнулся.

— Я все-таки консерватор, — сказал он печально. — Я, конечно, могу восстановить себе какую-нибудь девушку. Но, во-первых, все, кого я знал и кто мне нравился — давно уже пережили пожилой возраст — к счастью или к несчастью — тут еще неизвестно — и, соответственно, не девушки совсем, а скорее всего — бабушки. А во-вторых, взять незнакомую и потом убеждать ее, что она должна любить меня и быть со мной ласкова, а то я ее распылю за ненадобностью — я так не могу…

Они помолчали.

— Ну, вы все уже? — спросил Реник — по-стариковски недовольно. — Обо всем своем переговорили?

— Наливай, — кивнул ему Сергей. — Мы уже закончили.

— Да налито уже, — недовольно пробурчал старик. — Стынет.

Выпили. Зажевали зелеными плитками сушеных водорослей.

— А ты заметил, что наших здесь много? — спросил Ларри у Сергея. — Из нашего с тобой времени?

— Ну, в этом ничего странного как раз и нет, — встрял старик в разговор. — Каждая шишка в первую очередь заявляет на восстановление своих знакомых. А уж потом — по анкетам шарится. Я своих тоже много наблюдаю.

— И зачем так много стариков? — ухмыльнулся Ларри.

— Ничего ты не понимаешь, — обиделся Реник. — В старости — мудрость и накопленный опыт.

— Старик, ты прав, — хлопнул его по плечу Ларри. — Не обижайся.

Бывший шофер добродушно наполнил стаканы — на четверть — и они выпили примирительную.

А потом Ларри уснул. Сидя. Его растолкали и, как он не хорохорился, и не требовал еще водки (которую, кстати, ему все-таки налили, в надежде, чтобы он случаем не буйствовал), отвели на тахту и уложили. И гигант, убедив всех выпить с ним еще раз — как бы на посошок, тут же сладко захрапел.

Старик и Сергей остались вдвоем.

Старый Реник повертел в руках пустую бутылку. Убрал под стол, в компанию к предыдущей.

— Ну что? Спать? — посмотрел он на Сергея. — Я завтра все приберу.

Сергей покачал головой.

— Есть небольшой разговор, — сказал он, слегка икнув.

Реник снова задумчиво посмотрел на пустые бутылки.

— Ну хорошо, — согласно кивнул он седой головой. — У меня есть заначка. Еще старая водка — эта-то теперь делается не так качественно — не та очистка, что была раньше.

Сергей пожал плечами — ему было уже все равно, и водка шла фактически как вода.

Старик долго шарился в железном подполе. Наконец достал старую бутыль с алюминиевой крышкой. Любовно поставил на стол.

— Но только все не выпивать? Хорошо? — предложил он, пристально разглядывая Сергея и оценивая его состояние. — Оставим на другие случаи. А то обидно будет.

Сергей снова пожал плечами.

— Я, в принципе, могу и не пить, — сказал он. — Да и разговор-то короткий. Так — вопросик небольшой.

Но старик сам молча разлил водку по полному стакану. Все также аккуратно завинтив крышечку, бережно убрал бутыль в подпол.

— Я думаю — нам этого хватит, — сказал он под вопросительный взгляд Сергея. Сел напротив. — Ну? Слушаю? Или выпьем сначала?

— Да тут такое смешное дело, — неуверенно начал Сергей, вертя стакан в руках. — Мне кажется, что я встретил своего двойника.

Реник отнесся к этому сообщению совершенно равнодушно.

— Кажется, или ты точно встретил? — только и спросил он, пытаясь из того, что осталось на столе, организовать хоть какую-то закуску.

— Точно видел, — уже более решительно кивнул Сергей.

— А-а. Не обращай внимания, — неожиданно безразлично отмахнулся старик. — Были времена, когда и меня было много. И пил я только сам с собой, причем, в довольно большой компании, — добавил он чуть ли не с гордостью.

— Ну, так это вы, — неловко заметил Сергей, боясь этим замечанием обидеть своего собеседника. — Я-то ведь еще живой. И на меня еще нет матрицы. На сколько я понимаю — ведь матрица снимается только с мертвого.

— А может, ты тоже умер? — равнодушно пожал плечами старый Реник.

— Да нет вроде, — чуть задумавшись ответил Сергей.

— В этом в наше время нельзя быть уверенным наверняка. Никто ведь не осознает момент своей смерти. Ну было что-то. Но ведь прошло же.

А может и правда? — вдруг мелькнуло у Сергея. — И все эти опыты? Может, ведутся уже над мертвым телом, изучая его остаточную реакцию?

И Сергей энергично помотал головой и залпом выпил полный стакан водки.

— Когда я узнал — я месяц не просыхал, — с сочувствием проговорил старый Реник и мелкими глотками, но твердо, осушил свой стакан.

Сергей меланхолично кивнул. Впрочем, с чего это я решил, что видел своего двойника? — подумал он уже более спокойно. Ведь это мог быть, например, Сей — как говорила Инн — мы ведь тоже с ним были в чем-то похожи?

— Ладно, давай спать, что ли, — сказал старик, ставя стакан и не закусывая. — А то завтра опять будешь водку хлебать литрами после своих нагоняев. А печень что живая, что нейтринная — разрушается одинаково и необратимо.