Друг моего отца

Сандра Бушар, 2021

Вы когда-нибудь просыпались после гулянки в чемодане?.. Нет? А оказывались среди толпы изголодавшихся работников завода в одних брендовых трусах? Тоже нет?! Что же, значит, вы были хорошей девочкой! А вот я – нет. И один очень-очень-очень плохой Дед Мороз какого-то хрена решил, что вправе меня наказать! Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Виски пульсировали, я неторопливо массировала их длинными накладными ноготками, придумывая варианты решения проблемы:

— Я могу поехать домой. Там куча брендовых сумок. Если их продать даже по самой скромной цене, то…

— Лен, — перебил меня Олег, недоуменно вздернув бровь, — ты предлагаешь мне ждать? А работникам я чем зарплату платить буду? Закупку мне тоже за фантики оформят? — закатив глаза, он горестно выдохнул: — Так и буду говорить: «Мамой клянусь, скоро отдам! Зуб даю!»

— Неделю! — голос срывался на писк, паника так и сквозила. — Дай мне неделю, Олег! Какие-то семь дней и…

— Не Олег, а Олег Александрович! Не «ты», а «вы»! — кулак его ударился об стол, папки с документами рассыпались, пепельница треснула на две равные половинки. Прогнувшись через стол, мужчина отчеканил по слогам: — Я устал, хочу домой. Сейчас вызовем полицию, они быстро все оформят и…

— Ты ведь знаешь, — по щеке скользнула непрошеная слеза, — чем все это кончится.

На секунду мне показалось, мол, блондин сочувствует мне, но тут же эта кратковременная эмоция испарилась, словно и не было. Холодно, внятно и четко он проговорил:

— Это не мои проблемы, Лена. Надо было думать об этом раньше.

Паника разливалась по венам. Зубы сводило от страха перед непонятным будущим. Нервно топая ногой по полу и кусая губы в кровь, я наблюдала за тем, как Олег набирает номер на телефоне… Как подносит его к уху.

Слова вырвались раньше, чем успела их осмыслить:

— СТОЙ!

Блондин сжал зубы до хруста:

— Что опять?!

— У меня есть… — сделав рваный вдох, я испуганно выпалила: — Деловое предложение, оно тебе понравится и покроет затраты уже сегодня.

Бровь мужчины вздернулась, в голубых глазах заплясал тот самый интерес, что я часто наблюдала у папы: коммерческий, прирожденного бизнесмена:

— Слушаю.

— Ты сперва трубочку положи, — мило предложила я, перетаптываясь с ноги на ногу.

Олег прикрыл глаза, досчитал в уме до десяти, только после этого нажал заветную кнопку «отбой». Дышать стало намного спокойнее, мир снова стал цветным.

— У тебя есть десять минут.

Игриво пощелкав пальцами в воздухе, я намеренно нагло выкрикнула:

— Пусть сперва твои работники нам водички принесут. У меня язык к небу прилип от всех этих стрессов!

Брови Олега ожидаемо поползи ко лбу от такой наглости, когда он гневно рявкнул:

— Ноги в руки и сама на бар за графином!

Сдаваясь, я согласно поднялась и с поднятыми руками быстренько поплелась на выход:

— Как скажешь, Олеженька! Как скажешь…

— Олег Александрович! — взорвался тот с пеной у рта и безумными, заведенными глазами. — Мне тебе вытатуировать это чертово имя?!

— Смотря где, Олеженька, — игриво поиграла бровями и тут же едва не пала с ног от летящей в меня бумажной коробки с салфетками. Не попал, блондинчик. И, судя по поджатым губам, был очень этому не рад. Прежде чем запереть за собой дверь, я елейно переспросила: — Тебе водичку с лимончиком или водочкой?

— Ленка! — рявкнул он, я аж подпрыгнула.

— Поняла-поняла, — деловито закивала, беря себя в руки. — Значит, без водички.

— Пять минут, — строго бросив взгляд на часы, резюмировал Олег, и мое настроение тут же пропало.

Захлопнув дверь, улыбка мгновенно сползла. Ведь решения проблемы у меня никакого не было! Бежать глупо, если владелец клуба — друг твоего отца. Видел тебя голожопой, бегающей вокруг бассейна в детстве… Ну или пару-тройку лет назад, что еще хуже…

Факт оставался фактом: препирательств со стороны полиции мне не обойти, если не поможет папочка. А папочка не поможет. Он занят отношениями с очередной моей ровесницей!

Вышагивая по коридору со скоростью улитки, я снова и снова пыталась придумать план. И чтобы сразу капкан. Как вдруг из поворота вырулил Семен. Увидел меня и резко курс сменил. Да так, что едва ли носом стену не протаранил.

— Стоять! — резко схватив его за капюшон, притянула к себе. — Нужна помощь.

— Моя смена закончилась, тебе бармен нальет, — затараторил тот, испуганно оглядываясь по сторонам в поисках помощи. Тяжело вздохнув, я молча потащила парня за собой к стойке, задумчиво кусая ногти, пока рыжий активно упирался ногами в пол, пытаясь вырваться. — Если что, я гей. А это притеснение ЛГБТ-сообщества, слышала о таком?! Если ударишь меня, тебя на куски разорвут!

Увидев меня, милый черноволосый бармен с высоким хвостом потускнел, настроение явно ухудшилось. Перестав вытирать стакан, он уставился на меня настороженно, будто в любой момент готовый отразить нападение.

— Выплатила долг уже, что ли? — хмыкнул тот надменно. — Небось, папочка-депутат все порешал?

— Мой папочка-депутат слишком занят личной жизнью, чтобы думать о собственной дочке… — на эмоциях выпалила я, падая на барный стул и, наконец, вчитываясь в золотой бейдж. Прочистив горло, натянула серьезное выражение лица и сделала максимально грустный тон: — Миш, Сема, у меня для вас плохие новости. Клуб «Огонь» закрывается уже завтра. Пакуйте свои вещички.

— ЧТО?! — взорвались те в один голос, глаза расширились до состояния блюдец.

–…Если, — намеренно после длинной паузы продолжила, — мы не найдем, откуда срочно взять три миллиона.

— А ты не охренела часом, сладенькая?! — пнул меня в бок ошарашенный Сема. — Ты просрала, ты и ищи!

— Все так, — активно закивала. — Но без зарплаты останетесь вы, а меня просто…

— Посадят! — выкрикнул Миша, смурной и недовольный.

В голове я тут же представила, как сижу за решеткой в темнице сырой, и на душе похолодело. Сглотнув ком в горле, равнодушно пожала плечами:

— В тюрьме хотя бы кормят, мальчики. А вы долго сможете лапу сосать? — вовремя спохватившись, похлопала испуганно рыжего по плечу. — Ты, Семочка, не в счет!

Проигнорировав очередной удар в бок, деловито развела руками:

— Так что думайте вместе со мной. А я пока время потяну, — многозначительно ткнув пальчиком в бутылку водки, деловито постановила: — Наколоти нам с хозяином клуба коктейль. Что-то сладкое, газированное и немного водочки. Так, чтобы Олег ничего не понял.

Миша отрицательно покачал головой:

— Боссу нельзя алкоголь. Это все тут знают.

— Ты работу хочешь заново искать или как?! — недоуменно переспросила я. — Придумай что-то. Надо как-то босса вашего успокоить, чтобы он меня выслушал. Нервный он какой-то…

Сема хихикнул:

— С тобой грех не поседеть… Не женщина, а Терминатор!

Гневно выдохнув через стиснутые зубы, я увидела, как белеет Сема и медленно пятится назад. Я уже была готова показать ему парочку приемов, как Миша поспешно перебил:

— Готово!

Радостно подмигнув, я подхватила графин с тонной фруктов внутри приторно розового цвета и два бокала со стойки, направляясь обратно к Олегу. Только вот чем ближе был кабинет, тем страшнее становилось. Выход так и не был найден, а Олег явно ждать не станет.

— Придется переходить к плану «Б»… — недовольно выдохнула я, морщась, а после вынужденно толкнула дверь кабинета.

— Ну-с! — с порога воскликнул мне Олег. — Мне нужна твоя гениальная идея, живо!

Внутри творился хаос, мигала тревожная кнопка СОС, пока внешне с трудом, но сохранялась улыбка и титаническое спокойствие. Вальяжно разлив по стаканам неведомую жижу, чертовски медленно присела на самый край кресла, сексуально закидывая одну ногу на вторую. Брови блондина недоуменно вздернулись.

«А чем черт не шутит?» — подумала я и снова перекинула ногу на ногу.

И еще разок… Для верности!

— Это что, — поперхнулся мужчина, оттягивая ворот рубахи, — у меня инсульт, что ли?

— Смотря, — кокетливо подмигнула ему я, — нравится тебе или нет?

— ЛЕНА, БЛЯДЬ! — рявкнул тот, я с кресла и упала. Прямо ногами к верху. — ИДЕЯ! Считаю до трех!

Поспешно поднявшись обратно, чуть три раза ноги себе не переломала.

— РАЗ! — рявкнул тот, парик с меня так и слетел от резкого дергания головой. — Два! — от шока до одури прикусила щеку изнутри, слезы брызнули из глаз. — Три! — Олег вскочил с места, разъярённый и злой, указывая пальцем на выход: — Вон к выходу! Ждать ментов с охранниками!

Делать было нечего. Терять тоже, а проводить парочку-тройку лет в кутузке — особенно, потому, нервно попивая коктейльчик через цветную трубочку, я торопливо протянула:

— Ладно-ладно! Слушай… С мыслями не даешь собраться. Все гениальное надо формулировать четко, иначе….

— ЛЕНА-А-А-А! — проревел Олег с закрытыми глазами, пальцами переломив ручку. Между прочим, железную! На месте ее так шея моя и представлялась… — Ближе к делу.

— «Деду»? — невинно переспросила я. — Какому еще деду? — Олег глаза распахнул, веко его нервно задергалось. — Ой, а у меня дедушки-то и нет. Один в тюрьме, другой помидоры в Казани продает. В столицу ехать не хочет, папку не любит… Говорит, буржуй зажрался и я вместе с ним.

Кажется, с протяжным выдохом Олег весь кислород выпустил:

— Какое, к черту, помидоры?!

На нервной почве икнув невпопад, подальше отставила странный терпкий коктейль, пожимая плечами:

— Большие и мясистые! — надо было срочно придумать головокружительный план, потому как потерявший терпение Олег звонил кому-то. Судя по его настороженному виду, выбора было два: психиатрия или полицейский участок. Поцокав языком, покачала головой, ладошку на сердце положив: — Прямо как ваши мешки под глазами, Олежка Александрович. Это же надо было так себя запустить? Вы вообще себя в зеркало-то видели? Страх, женщины, небось, врассыпную от одного вида…

— Синяки? — недоуменно замер Олег, бросив краткий взгляд на себя в зеркальной панели трюмо рядом.

«Вот она! Болевая точка нашего красавчика! — радостно потер в ладони мой внутренний дьявол. — Александрович боится выглядеть старым и страшным после развода с женой! Небось, мегера самооценочку-то попустила, женщины это умеют!»

— Это же вы, наверное, — тоном полным ужаса ахнула, — гуаша не скребете лицо совсем, бедный?

— «Гуаша»?!.. — распробовал на языке незнакомое слово блондин, морщась от омерзения. — Зачем им лицо скрести… Я тебе что, стена с побелкой? Или сусеки?!

— Это же массаж, лимита! — покачала головой я, деловито поднимаясь на ноги и завязывая длинные черные волосы в высокий хвост. Рукава бы закатала, да платье на бретелях. — Клуб отгрохали, а ухаживать за собой не научились.

— Лена, — устало застонал Олег, хватаясь за голову, — ты как три миллиона возвращать будешь? Понимаешь ведь, что, пока не отдашь, — не отпущу тебя. Хоть Пушкина мне тут читай на иврите!

— Конечно, я же не дура… — закивала я, а после на глазах Олега просто засунула ручку в графин, доставая оттуда два крупных кубика льда. Волоски на висках мужчины так и зашевелились в такт дергающемуся кадыку. — Сейчас проведу вам мастер-класс, попутно все по полочкам разложу.

Я резво двинулась к Олегу, а тот на колесиках кресла откатился в сторону. Увы, от меня не сбежишь, и лед таки коснулся его щек. И прежде чем Александрович мне руки-то не переломал, поспешно пояснила:

— Если вы не увидите, как ваши синяки на глазах уменьшились, с меня еще пятьсот тысяч!

— Идет, — хмыкнул тот. — Скоро станешь моей рабыней навечно, Ленка.

Плавно повторяя свою ежедневную рутину на лице самого сексапильного мужчины по версии каждой адекватной женщины, я видела, что Олегу это нравится. Кайфовал гад! Но, увы, никогда спасибо бы не сказал…

— Так вот, — вынужденно начала рассказывать убаюкивающим тоном. Надежда, что блондин заснет, оставалась открытой. Поток мыслей лился сам собой: — Я предлагаю вам устроить особый день в клубе, когда входят по специальным буклетам. Так больше клиентов.

— Солнце, — фыркнул тот, а по моему телу мурашки прошли нежданно-негаданно, — ты из какого года на машине времени ко мне прибыла? Своей идеей ты даже в девяностых бы никого не удивила.

— А буклеты будут не стандартными! — вовремя спохватилась. Лед растаял на кипяченом лице Олега, в ход пошли пальцы и массаж головы. Клянусь, мне не послышалось, и Олег таки замурчал, когда коготки массировали корни на темечке, но скучный мужчина скрыл истинные эмоции за ворчливостью и бубнежкой под нос. — Мы с вами устроим необычный вечер, который побьет все рекорды бара. А долг закроем за счет повышения цен в день буклетов.

— Ты сама понимаешь, — скептически оценил мой фирменный бред блондин, — какую ахинею несешь?

Время шло, массаж мой заходил на «ура», а вот экземпляр даже не зевал. Мозг взрывался, идей по-прежнему не наблюдалось, поэтому говорила все, что в голову придет:

— Устроим вечер ЛГБТ.

— Леночка… Солнце мое драгоценное… — застонал тот в голос, уже на грани то ли истерики, то ли крика. — У нас байкеры выпивают каждый день. По-твоему, это хорошая идея?

— Отличная! — закивала, сама себе не веря. Так активно массировала в панике, что не заметила, как на плечи перешла. — Везде напишем, что бар закрыт, а буклеты будем раздавать только избранным — представителям другой ориентации.

— То есть, — резюмировал Олег, — твоя идея заключается в том, что мы должны выгнать наших постоянных клиентов, закрыть клуб, напечатать кучу листовок и позвать не нашу целевую аудиторию? К тому же поднять цены в меню, дабы прикрыть твою задницу? Что это, если не притеснение!

— А у нас будет бонус! — шепнула на ушко мужчине, тот дышать резко и перестал. — Фишка одна. Такого ни у кого не было.

— Ну? — не ожидая ничего феерического, блондин сложил руки на груди. Явно не заканчивал этот диалог только ради массажа, делать который я умела более чем великолепно.

— Я знаю одну звезду эстрады. Открытого гея. Договорюсь, он выступит бесплатно у вас, — выпалила и тут же сама офигела. Нет, ну это же надо было такую фигню сморозить?! Самая большая звезда из известных мне, это сосед моей давно почившей бабушки — Дед Петро. Лет десять назад он голый по Красной площади бегал после лютой попойки, его в новостях показывали по всем каналам.

А Олег вдруг уши навострил, глаза распахнул и заинтересованно хмыкнул:

— Кто?

«Думай! Думай! Думай!» — кричала я на себя с расслабленной улыбкой, когда вдруг пожала плечами:

— Так вам все и скажи, ага! Украдете его еще у меня, а долг придется сроком отбывать…

— Все равно, — покачал головой Олег, снова откидываясь на спинку. Мол, продолжай. — Все известные эстрадные геи — не особо популярны сейчас. Никто из молодежи не придет их песни слушать. А у нас клуб современный.

— А они придут не слушать, Олеженька, — не в силах остановить свой собственный энтузиазм, не смогла остановить поезд, несущийся в пропасть. — Он будет их… Эм… Женить на сцене. Фигурально, конечно, но устроим из этого шоу за дополнительную плату. Представь, какие эмоции у людей останутся!

И блондин вдруг замолчал, а я до одури хотела, чтобы он меня с этой идеей лесом послал, а он вдруг на полном серьезе заявил:

— Знаешь, Лен… Не ожидал от тебя такой инициативы. Очень нестандартно и современно. Может сработать…

От шока ножка дрогнула, каблук подогнулся. Сердце едва ли не выпрыгнуло из груди, когда я опрометчиво четко упала прямиком на коленки другу отца… А его руки возьми да и сожмись на моей талии.

— Лена, — горестно вздохнул мужчина, — ты уже на своих двоих не стоишь? Что с тобой не так?

В ноздри ударил пьянящий аромат мужских духов: что-то еловое, цитрусовое, с капелькой чайного дерева и мяты. Если в этом мире и существовали афродизиаки, способные опьянить рассудок по щелчку пальцев, то ими сейчас был надушен Олег Коробейников.

— Со мной? — мысли путались, разбегались. Нервно облизав пересохшие губы, я позволила себе сжать руками предплечья блондина. Мощные, мускулистые, крепкие, словно сталь. Горло сжалось от дикой жажды, сводящей с ума. Голос охрип, предательски осел: — Не знаю… Главное, что с тобой все так.

За свою недолгую жизнь у меня было три парня. Первый встретился еще в первом классе. Он дарил мне валентинки, провожал до дома, а еще мы вместе сносили головы динозаврам в парке развлечений. Второй покорил сердце в старших классах, подарив первый в моей жизни поцелуй после последнего звонка. Ну и, естественно, Ромочка. Он был плохим байкером, толкал травку в барах. Не от хорошей жизни, а по острой нужде. Я часто покупала ее у него, лишь из желания поддержать любимого, а затем смывала в унитаз. А сама попробовал всего раз: когда получила разрывающее в сердце в клочья СМС: «Прости, малыш. Твоей отец предложил мне хорошую сумму, если я оставлю тебя в покое. Я взял деньги и больше не буду заниматься тем, чем занимался».

Олег был другим. Словно из иной вселенной настоящих мужчин. С умным глубоким взглядом, аурой силы и мужества, ухоженным видом и в меру накаченным телом. Сидя на его коленях, я чувствовала себя хрупкой и беззащитной. Не той, кто решит все проблемы мужчины, а наоборот — под колпаком. И это чувство, черт его дери, сводило с ума, вызывало мурашки, сворачивало внутренности в узел!

— Что ты несешь? — качая головой, блондин поднес ладонь к моему лбу, словно измеряя температуру. — Меньше надо пить, Лена. Это плохо кончится.

Белые светлые волосы стояли ежиком, когда на лбу собирались морщины от вздернутых бровей. Я задумчиво провела по коже ноготком с небольшим натиском, расправляя ее и выравнивая.

— Я не так уж и много выпила, Олег, — сорвалось с моих губ, когда цепко посмотрела ему прямо в глаза: — Ты знаешь, потому что следил за мной.

Этот странный контакт тет-а-тет длился, казалось, вечность. Зрачки блондина расширились, губы распахнулись. От задыхался от близости, а я сходила с ума, когда его пальцы погладили талию. Возможно, это был нервный тик, но все же!

— Я не следил за тобой, — сквозь зубы прохрипел он до одури низко, горячий пот скользнул по спине от вибраций в голосе. Резко дернувшись к столу, он не глядя поднял свой все еще полный бокал и поднес к носу, крылья затрепетали. — Странно, алкоголя не чувствую.

— Мишенька сказал, вам вера пить не позволяет, — язвительно-елейно протянула с натянутой улыбкой.

— Да? — в тон мне хмыкнул Олег, а после пригубил коктейль. Распробовал вкус, убедился в отсутствии алкоголя и только после осушил до дна. — И какая же вера, по мнению «Мишеньки», — фыркнул тот, злясь и пародируя меня, — мне не позволяет пить?

— Говорит, — на редкость серьезно ляпнула я, — вы строгий мусульманин.

— Вот это да, — нервно рассмеялся блондин, пожимая плечами. — Я же вылитый мусульманин. Да, Лен?

Внутри творился хаос, вертелся смерч, голова взрывалась, а вид удавалось сдержать на редкость серьезный. Поудобнее устроившись на коленках, я заметила, как руки мужчины резко и внезапно прижали меня к месту сильнее. Олег словно был не готов опустить меня в тот момент из своих объятий…

Вовремя опомнившись, мужчина убрал ладони, а вставать я и не думала. Лишь деловито постучала пальцем по губам, глубокомысленно изрекая:

— Олеженька… — мужчина гневно кашлянул, я взвизгнула: — Александрович! Знаешь, похож… Вылитый.

— Почему это? — искреннее недоумевал тот, начиная хмуриться.

— Все очевидно, — задыхаясь от страха и ужаса внутри, я выпалила так быстро, чтобы не успеть увильнуть обратно, — у тебя на коленях сидит вполне себе красивая девушка, а ты боишься к ней прикоснуться.

Глаза Коробейникова расширились, словно два огромных блюдца, а после на губах возникла издевательская улыбочка:

— Ты себе льстишь, дорогая моя, — поиграв бровями, он вызвал у меня кратковременный инсульт, невинно продолжив: — У меня на коленях сидит ребенок, а я — не педофил, знаешь ли.

— Ах! — щеки запылали от стыда и неловкости. Почему-то мозг воспринял слова Олега, как самое острое оскорбление, голос дрожал во время истерического писка: — Да мне, вообще-то, двадцать один! В этом году двадцать два будет!

— А мне за тридцать, — пожал плечами тот, словно пытаясь сказать этими словами намного больше, чем хотел. Мол, негоже мне сидеть на коленках друга отца и так явно намекать на что-то не совсем приличное. — Так что давай-ка ты встанешь на свои две, а я сделаю вид, что падения не было и…

Я не могла оставить все ТАК. Недосказанность — не мое. Я любила конкретику. Этот мужчина явно блефовал. Он не считал меня просто «ребенком», иначе что за холмик вдруг образовался в тесных черных джинсах?!

Очуменно сексуальный мужчина говорит: «Ты не в моем вкусе, детка»?! Докажи ему, что у него был плохой вкус до встречи с тобой! Докажи, что ты — элитный виски, а все, что он пробовал до тебя, — портвейн с базара за двадцать рублей.

— Ребенок, говоришь?! — с угрозой взорвалась я, перебивая Олега на полуслове. — А так ребенок может?

— Как «так»? — не понял блондин.

И тогда я просто сжала его щеки своими ладонями… Нежно, но крепко… Показывая все свое женское нутро, но в тоже время четко давая понять: «Сейчас ты принадлежишь только мне!» Если в этом мире мне и достался какой-то талант от бога, то это целоваться. Спокойно завязывала узлы языком без особых усилий, доставала им до носа и могла даже удержать ручку.

Мой поцелуй был безумный, как обида внутри. Жадным, диким и в чем-то развязным. Задыхаясь, я отстранилась спустя пару минут безумия, хотя часы показывали пятнадцать минут, и заглянула ему в глаза.

«Ну, — говорила без слов вздернутая бровь, — теперь выбор за тобой, Олег! Ты либо продолжаешь, либо мы заканчиваем все это здесь и сейчас».

— То, что ты творишь, — путанно пыхтел, мотая головой, Олег, — неправильно…

Его ладони по-прежнему сжимали талию, все теснее и теснее вдавливая в свой каменный торс. Не давая шевельнуться, словно сваями приколачивая!

— Кто, черт тебя дери, устанавливает эти правила?! — удивленно ахнула я, запуская пальцы в его густые белые волосы, такие жесткие и вкусно пахнущие!

— Лена, — предупреждающе выдохнул он, при этом и шагу в сторону не делая, — остановись и…

Даже через плотное платье с пайетками я ощущала его безумное дыхание, на грани обморока. Жар тела, плотность мышц и странные хрипы, снова и снова вырывающиеся из груди.

«Меньше всего на свете ты хочешь отпускать меня сейчас, Олег!» — цокнула я про себя, вовремя прикусив язык, не мне принимать подобное решение.

— Хорошо, как скажешь, — согласно кивнула я спокойным ровным тоном. — Если ты говоришь «стоп», я останавливаюсь.

Брови блондина поползли на лоб, такого развития событий он точно не ожидал. Удивленно моргая, Олег настороженно и сбивчиво выдохнул:

— Отлично.

И все же его тело не слушалось хозяина, не позволяло сдвинуться с места, пока голубые глаза с поволокой сверлили во мне дыру. В них была обжигающая страсть, хватающее за душу обожание и пронзающее насквозь желание. Никто и никогда не смотрел на меня с такой изнывающей тоской, как Олег. «Кажется, — догадалась я, — у кое-кого давно не было секса!»

— Только у тебя тут что-то… Дай уберу! — цветная пайетка из моего платья блеснула в шевелюре биг-босса. Вот-вот упала бы прямиком в глаз! Приятного в этом мало, скажем прямо… Однажды я так едва ли к врачу не угодила…

Только дотянуться было не суждено, Коробейников перехватил мою кисть с рыком и злостью то ли на меня, то ли на себя… Пробежавшись взглядом по платью, он злобно хохотнул, рыча:

— А ты не промах, Лена! Хватка, как у Вити!

— Что? — искреннее не поняла я. И хоть тоже считала себя пробивной и упертой, сейчас данное восклицание было совершенно не к месту.

— Ловко все придумала, — хмыкнул он. — Чтобы я долг тебе простил!

Все в моей жизни было, взлеты и падения, но за деньги я не трахалась и не собиралась. Глядя на всех этих женщин, радостно раздвигающих ноги перед моим обеспеченным и влиятельным папой, в голове появилась четкая мысль: секс должен быть только по любви. По крайней мере, при диком желании, когда все вокруг искрится! Олега я хотела, а он, бесспорно, хотел меня. Подобная догадка ранила прямо в сердце, и я замахнулась рукой, собираясь отвесить тому пощечину. Блондин поймал руку в воздухе за кисть, занося мне за спину, отрезая возможность двигаться.

— Сама это начала, — рявкнул он на меня. — Получай!

— Не надо мне тут делать одолжение, знаешь ли… — только и успела воскликнуть, прежде чем меня снес тайфун.

Головокружительный. Уносящий в параллельную реальность. Доводящий до опьянения и мурашек в желудке. До бабочек в животе и покалываний в конечностях… Вот каким был поцелуй Олега.

Его язык словно помечал меня, сражался с моим, и я проигрывала его напору, поддавалась. Мягкие губы засасывали, покрывали поцелуями щеки, шею, плечи…

Бретелька платья спала, меня кидало в дрожь от ужаса. Бросив краткий взгляд на Олега, я испугалась. Снова ощутила себя неопытной девственницей. В руках умелого взрослого мужчины — это совершенно не удивляло.

— Олег… — шепнула я, когда его нетерпеливые губы спускались все ниже и ниже. — Я…

— Я больше поверю, что ты лесбиянка, — хохотнул тот, — чем в то, что ты девственница.

— Нет, — фыркнула, а затем звук этот сменился стоном. В глазах потемнело. Все, что я видела, — искрящие перед ними салюты. Откинувшись назад, угодила головой прямиком на стол, пока ноги покоились на быльцах кресла. А все потому, что губы мужчины таки сделали это — засосали мой набухший сосок. — Я… Черт тебя дери! Я боюсь, ясно?!

С Ромой все было просто. Он лишил меня девственности, от близости с ним я особо ничего не ждала. Скромных размеров член, краткий половой акт и никакого оргазма. Я знала, с Олегом все будет иначе. Хотя бы потому, что от одного вида его возбуждения можно было прийти к финалу! Вокруг него стоял четкий запах секса, тестостерон окутывал куполом!

— Меня? — недоумевал тот. Грудь его вибрировала от беззвучного смеха, ведь рот был занят доведению меня до обморока манипуляциями языка и изредка зубов. — Надо проверить, не врешь ли ты мне?

— Что? — не поняла я. И, если честно, не особо стремилась. Мне было просто хорошо. Впервые с момента, как я узнала про папу с Алиной, смогла полноценно выдохнуть.

Олег замер, а после просто сдернул мое платье через голову, зашвырнув его в том направлении, проследить которое я не успела. Но четко слышала треск ткани! И обязательно бы возмутилась, не проникни он двумя пальцами прямиком в мои парадно-выходные трусики.

— Кажется, — хмыкнул он, уничтожая соболиным взглядом, пробирающим до костей. — Не так уж ты и боишься… Или ты всегда от страха такая мокрая?

Прикусив губу, я старательно пыталась сдержать рвущийся наружу стон, стоило мягкой подушечке коснуться клитора, а после проникнуть внутрь. Медленно, неторопливо он погружался в мое чувствительное до безобразия лоно, а после… Началось безумие! Он трахал меня пальцами, быстро и жестко, со странным наслаждением наблюдая за моими попытками вырваться, губами буквально пожирая стоны, крики, смахивая пот со лба, сжимая грудь до одури…

— Лена, блядь, — словно удивляясь самому себе, Олег закашлялся, — я же хочу тебя так, что сейчас член штаны порвет!

Ему это явно было в новинку. Каждое мимолетное движение мужчины напротив явно говорило — он не мог остановиться. Не получалось себя пересилить.

— Хочешь? — я скользнула руками по его каменной груди, которую мокрая насквозь рубашка облепила, словно вторая кожа. — Бери!

Это был спусковой крючок. Взрыв гребанного мозга! Старый, серьезный и деловой Олег полностью вырубился, подключился иной — незнакомый мне безумец, оставляющий засосы на теле, судорожно стягивающий бляшку брюк.

— Часто у тебя такое? — хмыкнул он грубо, я недоуменно вздернула бровь. — Трахаешься не пойми с кем в клубах?!

Выстрел в сердце разбил меня в ту секунду. Я пошатнулась, слезы выступили на глазах от ужаса.

— Брось, — закатил глаза Олег, не глядя доставая из стола презерватив и зубами яростно разрывая этикетку. — Хочешь, чтобы я поверил, что особенный? Серьезно?!

— Олег, — шепнула я надрывно, — остановись…

Он распахнул ширинку брюк, и я задохнулась, увидев огромный красный член, вокруг которого молниями разлились синие венки.

— Плохая из тебя актриса, Лена! Хотя… Слезу пустить не каждый может, тут я тебе аплодирую стоя! Правда, не весь, но… Ты поняла, — саркастично похлопал тот, раскатав презерватив по стволу, а после демонстративно стер слезу со щеки. — Будем считать, что ты впервые в жизни сделала исключение ради тридцатичетырехлетнего мужика, ага-ага.

Он резко притянул меня к себе за талию, потянувшись для поцелуя, а я вовремя вытянула между нашими телами ладони и отвернулась. Олег только собирался что-то сказать, как в коридоре послышались каблуки, уверенно движущиеся к кабинету. И, судя по напору их обладательницы, стучать та не собиралась.

— Черт! — взревел Олег шепотом, а после буквально пересадил меня на стол. — Лена, делай, что хочешь, но чтобы она тебя не увидела!

Никогда еще не видела, чтобы так быстро одевались. За одну секунду Олег полностью привел себя в порядок и, прежде чем выйти первым из кабинета, напомнил мне злобно:

— Живо!

Обернувшись по сторонам, я не увидела свое платья. Более того — кабинет казался открытым, как на ладони — ни одного укромного места. Внимание привлек не маленький чемоданчик, стоящий прямиком у окна.

— Нет… — взмолилась я. — Еще по чемоданам ты не лазила, Лена! Что за черт?! — затем взгляд упал на вполне себе приличных размеров окно. Несмотря на третий этаж, я не собиралась стать героиней интернета, как любовники, убегающие полностью голыми! Этого моя психика точно не выдержит! Пусть Олег вернется и найдет гребанное платье сам!

— Привет, дорогой и любимый муж! — прокричала женщина, от голоса которой уже захотелось выпить успокоительное. — А что ты меня на пороге встречаешь? Соскучился?

— Не поверишь, безумно! Дела к тебе есть срочные. Пошли в бар, обсудим, — елейно протянул тот, кто секунду назад МЕНЯ буквально шлюхой называл.

— А чего не в кабинете? — недоумевала та. — Ты от меня там кого-то скрываешь? Телку себе, что ли, нашел??

«То есть, — взревел внутренний голос, — я — шлюха, а Александрович любовниц заводит при живой жене? Кажется, я ошибалась, возводя его в ранг бога!» — промелькнула в голове мысль наряду с тем, что бешеная женщина оборону таки прорывает, а встречи с ней отчаянно не хотелось. Не мое это дело!

— Убью тебя, Олег! — пообещала я себе под нос, открывая окно, за которым было темнее темного. А все потому, что выходило оно на производственный пустой закуток.

Судорожно распахнув чемодан под крики за дверью, не без труда, но достала оттуда какие-то непонятные железки и просто выкинула их в окно. Выглядели они, как запчасти от «Жигуля». Такую потерю Олег уж переживет! Буквально в последнюю секунду я прыгнула туда, запахивая крышку, когда дверь едва с петель не слетела от напора жены, а Олег облегченно выдохнул:

— Видишь? Нет тут никого… И иди-ка ты, наверное, домой!

— Нет, милый, — съязвила та. — Давай-ка те бумажки обсудим, что ты мне вчера на подпись подсунул. По пунктам!

И обсуждали они это так долго и нудно, что я… Уснула.