Похожие книги

Михаил Николаевич Волконский — «русский Дюма», как называли его современники, написал более двадцати исторических романов и повестей. Представитель старинного рода, ведущего свое происхождение от Рюрика, князь Волконский был хорошо известен не только как непревзойденный романист, но и как талантливый драматург и издатель знаменитой «Нивы». В основе увлекательных произведений писателя — неофициальная история России, сплетающаяся из множества интриг, тайн, приключений и мистики. Роман «Мальтийская цепь» повествует о последних годах царствования Екатерины II и сменившем ее на троне Павле I; «Кольцо императрицы» знакомит читателя со временем правления Елизаветы Петровны.

Роман получил 1 место в категории «Роман-повесть» литературного конкурса «Доброе слово» 2020.Журналист случайно встречает на Мальте старика, и начинается рассказ о том, что уже можно назвать сказкой.1940, май: открылась воронка войны для Европы — водоворот событий, затянувший простого моряка французского торгового флота и выбросивший его на скалы форпоста союзников — Мальту. Постоянные авианалёты, смертельные конвои, поражения, отступления. Этот год его жизни оказался зеркалом, отразившим растерянность, отчаяние и надежду миллионов… но надежда у каждого была своя.Вопрос от издательства: «Чем может привлечь Ваша книга читателя?»Интерес для читателя: использование в своей основе редко освещаемых в художественной литературе событий. В книге отсутствуют рафинированные «ура-патриотические» или «выбивающие слёзы» мотивы. Повествование ровное в классическом английском стиле.

«Все двенадцать имели полное право гордиться и вместе с тем бояться; хотя на турнире они и выигрывали игру за игрой в поло, но в этот день они должны были встретиться в финальном матче с командой „архангелов“, а противники эти играли с полудюжиной пони на каждого. Игра должна была быть разделена на шесть партий, с перерывами по восьми минут после каждого часа. Это означало, что у „них“ будет по свежему пони после каждого перерыва. Команда же скидаров могла выставить по свежему пони только через два перерыва; а два на один — шансы неравные. К тому же, как указал Шираз, серый сирийский пони, им придётся бороться с самым цветом поло — пони Верхней Индии, пони, каждый из которых стоит по тысяче рупий, тогда как сами они дешёвки, набранные большей частью из деревенских, возящих телеги пони, хозяева которых принадлежат к туземному бедному, но честному полку…»

Все, что стоит знать о воспитании, уходе, здоровье и занятиях верной собаки-компаньона.Содержание книги следующее:– Порода собак мальтезе— Дрессировка собаки— Здоровье и питание— Уход за собакой— Характер, дрессировка и многое другое о мальтийской болонке— Много иллюстрацийНаслаждайтесь общением с милым мальтийцем!

Полина Моргунова чувствует себя отвратительно: любимый муж погиб в аварии, да и сама она пострадала. Забиться бы в угол, и чтобы никто не трогал! Так нет же. Похороны, полное безденежье, а до вступления в наследство пока далеко. Заместитель мужа Волованов клянчит ключи от сейфа, якобы желая спасти важные бумаги от налоговой проверки. Только Полина разобралась с этим, эстафету принял зануда-следователь: донимает ее расспросами… В довершение ко всему вдова узнает удивительные вещи — вроде бы Илья и не Илья вовсе! А кто же тогда тот человек, с которым молодая женщина прожила три счастливых года? Пора сходить с ума или… докапываться до истины самостоятельно…

«Молодой князь Чагин, рассматривая свой парадный сержантский мундир, который держал перед ним, вытянув руку, старый Захарыч, проговорил: «Нет, положительно не годится». — Да отчего же не годится? — переспросил тот. — Мундир, как мундир — в прошлом годе только сделали. Мундир был сделан, действительно, в прошлом году, когда с возвращением государыни Екатерины II после коронации в Петербург, вследствие состоявшихся в гвардии повышений, многие были переведены туда из армии и в их числе князь Чагин. Но в этом мундире он отбыл все прошлогодние смотры и парады, и мундир потерял свой щегольской, безупречный вид «с иголочки». Чагин еще раз внимательно оглядел швы, галун и пуговицы…»

«– Хорош этот пьяный гул в третьем часу ночи в третьеразрядном трактирчике… — Разогревшаяся, разопревшая, разгоревшаяся и расходившаяся Москва. — Не так уж расходившаяся. Мокнут, млеют; вспыхивают и вянут. — Жар стоит. Густо в воздухе от желаний, излияний…»

«В июле 1798 года Петербург был немало взволнован тремя происшествиями, случившимися почти одновременно. В одно утро все будочники по Невскому проспекту оказались арапами, с лицами, выкрашенными разведенной на масле сажей…»

«Мы э… мы э… мы эфиопы, Мы про… мы про… противники Европы…»

«– Однако второй час. — А вам куда? — Да домой. — Ну так сидите, и мне тоже домой. Человек!.. Еще кофею. Коли домой, так, значит, некуда торопиться… С вами отчего приятно? Оттого, что как-то… плаваешь в одних и тех же водах; хоть и курс плавания другой, а все по тем же волнам…»

«В середине июня 1789 года, когда императрица Екатерина II вместе со своим двором находилась в Царском Селе в летней резиденции, произошло обстоятельство, не отмеченное в исторических летописях и оставшееся совершенно неизвестным, но тем не менее имевшее некоторое влияние на ход событий последних лет царствования великой императрицы…»

«– А это что? — Это портрет моей бабушки, княгини Марии Николаевны Волконской, жены декабриста, — в Чите, у окна сидит, а в окно виден острог. — Чья работа? — Бестужева…»

В основе произведений одного из самых известных беллетристов начала XX века князя Михаила Николаевича Волконского — «неофициальная история» XVIII столетия, сплетающаяся из множества скандальных историй, дворцовых тайн, приключений и мистики. Интриги, власть, коварство, любовь и деньги — неизменные составляющие его авантюрно-приключенческих романов «Темные силы» и «Жанна де Ламот».

Настоящая книга Волконского является продолжением его предыдущих работ по проблемам многополярного мира (МПМ). Миром правят идеи. Это утверждение можно расшифровывать через понятие ценностно-смысловых социально-психологических установок и духовно-идеологических комплексов и учений, лежащих в их основе. В XX веке главным движущим противоречием истории была идеологическая борьба социализма и капитализма. С разрушением Советского Союза на место основного противоречия истории вышло противостояние западной властвующей элиты, стремящейся построить однополярный мир (ОПМ), со своей безраздельной гегемонией, и элит незападных стран, стремящихся освободиться от зависимости, навязанной им западным Центром, опираясь на поддержку народа. В книге выдвинуто предположение, что в ответ на навязывание западным Центром своего мировосприятия и «либеральной» идеологии, на основе ряда незападных цивилизационных полюсов, прежде всего китайского и российского, постепенно формируется новая цивилизационная общность — цивилизация многополярного мира. Россия остается «эталоном» важнейших достижений мировой культуры и цивилизации, в первую очередь, способности в критические моменты истории, ставить общественные цели и интересы выше личных, выстраивать отношения сотрудничества между народами, учета интересов и культуры партнеров. Главный инструмент незападных стран в борьбе за свой суверенитет — государство, которое может становиться не только институциональным, но и ценностно-смысловым центром, обеспечивающим единство народа и предотвращающим духовный разрыв между народом и властвующей элитой. Центральным пунктом идеологии для России может стать задача совершенствования государства, его соответствие глубинным смыслам российской цивилизации. Соавтором большинства узловых вопросов книги, наряду со мной, Волконским В. А. является моя жена Корягина Татьяна Ивановна, доктор экономических наук, академик-соучредитель Российской Академии Естественных наук (1990 г.). Ее работы, а также наши совместные статьи и книга «Современная многоярусная экономика и экономическая теория» выложены на сайте www.koriagina.com. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

«– Так много в Фалле этого цветка, в бенкендорфском Фалле? — Какого цветка? — Да того, красного, что древняя старушка наказывала вспоминать… — Масса… По берегу реки, на скалах, у ручьев около водопада…»

«– Послушайте, эти туалеты прямо невыносимы. — Не правда ли? — Платье не платье… — Рубашка не рубашка. — Шляпа не шляпа…»

«Художнику Варгину была поручена часть росписи стен в строящемся новом дворце императора Павла Петровича. Собственно говоря, это сам он, Варгин, называл так свою работу, как будто порученная ему роспись была его оригиналом, а на самом деле ему приходилось довольствоваться более скромным трудом, то есть расписывать стены и плафоны по чужим картонам, так что имени его, как придворного художника, история не сохранила…»

«После кончины императрицы Анны Иоанновны русский престол перешел к младенцу Иоанну Антоновичу, а регентом стал герцог Курляндский Бирон. Однако на этом посту он оставался меньше месяца — 8 ноября 1740 года Бирон был арестован по повелению Анны Леопольдовны, матери младенца императора Иоанна Антоновича, и она объявила себя регентшей на место арестованного…»

В основе произведений одного из самых известных беллетристов начала ХХ века князя Михаила Николаевича Волконского — «неофициальная история» XVIII столетия, сплетающаяся из множества скандальных историй, дворцовых тайн, приключений и мистики. Интриги, власть, коварство, любовь и деньги — неизменные составляющие его авантюрно-приключенческих романов «Темные силы» и «Жанна де Ламот».

«Искусство, как объект изучения, — химера, в этом пора чистосердечно признаться. Если в науках опытных, при неизменности в чередованиях причин и следствий, мы в детском самообольщении можем думать иногда, что имеем дело с „сущностью“ явлений, когда лишь приводим в ясность собственные о них представления, то о какой же „сущности“ может быть речь там, где сила и смысл явлений измеряются степенью воздействия на наше чувство? Не в этом ли разнообразии субъективного восприятия самая ценность искусства, поверх границ пространственных и временных соединяющего тех, кто одинаково чувствуют одно и то же произведение? Или есть для человека в искусстве иное мерило, кроме отзывчивости своего „Я“?..»

«– Позвольте, ну чем, например, связаны? — Мозгом, из которого они вышли. Если вы будете брать мысли, так сказать, разбежавшиеся, вы их никогда не свяжете в пучок. А вы берите их в момент рождения. Чем связаны два брата? — Так что это — семья? — Разношерстная, но с сильным отпечатком фамильного сходства…»

«Князь Гурий Львович Каравай-Батынский, бывший при государыне Екатерине „в случае“, но недолго, награжденный богатыми имениями, проживал в добровольной ссылке в своем родовом поместье — Вязниках. Вкусив от опьяняющего зелья власти, он не захотел, не удержав своего достоинства, вернуться вновь в ряды обыкновенных царедворцев и, уехав в свои Вязники, поселился там, как говорил он, навсегда…»

«– Хорошо ваш автомобиль справляется с осенней грязью. — Ему все нипочем. — Какая марка? — Форд. Не элегантно, но хозяйственно. — Сколько сил? — 22. — А весу? — 30 пудов…»

«Изучать XVIII столетие, в особенности конец его, и оставлять без внимания ту несомненную склонность к мистическому и таинственному, которая служит одной из характерных черт этого времени, так же невозможно, как писать картину без фона. Волей-неволей приходится считаться с этим явлением, когда есть несомненные данные, что даже такие люди, как светлейший князь Тавриды — Потемкин, были вовсе не чужды влияниям мистического течения. Зная, что меня интересует эта сторона жизни прошлого века, один из приятелей моих доставил мне найденные им у себя в деревне записки своего прадеда…»

«К церкви Сампсония Странноприимца, что на Выборгской стороне, подъехала тяжелая, в шесть стекол, запряженная четверкою цугом карета с гербами рода Олуньевых на дверцах. Был исключительно теплый, как нарочно выдавшийся, августовский вечер, какие редко бывают в сыром Петербурге в это время года. Косые лучи заходящего солнца, словно жалея расстаться с потухавшим теплым днем, обдавали красным светом все широкое пространство, далеко видное кругом…»