Это офис, детка!

Лилия Куликова, 2020

Карьера или семья? Гармония или деньги? Полет души или вечная усталость? Миллионы женщин задают себе этот вопрос ежедневно. Ради чего жизнь посвящается туманному определению «успешности»? Чем они жертвуют и чего им уже никогда не вернуть? Героини книги – молодые амбициозные женщины, искренне верящие в постулат «каждому по заслугам». Но годы идут, заслуги копятся, а вознаграждение по-прежнему где-то там, в далеком будущем. И однажды осознание этого пронзает мозг так остро, что жить, как прежде, уже невозможно… Все имена, названия компаний, события – плод здорового воображения автора. Не ищите совпадений. Просто читайте и сопереживайте. Героиням этого будет вполне достаточно.

Все деньги, вырученные от продажи книги, будут перечислены в фонд помощи хосписам «Вера».

© Куликова Л., 2020

* * *

Моим любимым И. и Д. Спасибо, что вы есть!

Благодарю Любовь Бросалину за поддержку и помощь в создании этой книги.

Софья

Сколько себя помню, мне всегда нравились цифры. Математические ребусы меня просто завораживали — сначала простенькие, из книжек по развитию логического мышления для малышей, потом все сложнее и сложнее. Я могла часами сидеть, решая задачку, одно условие к которой занимало полстраницы. Это было какое-то волшебство: продвигаясь все дальше и дальше в своих расчетах, я начинала чувствовать себя Алисой, нечаянно попавшей в кроличью нору. Цифры и числа обретали характер, свое лицо, свои повадки. На страницах тетрадки в клеточку разворачивалось целое действо — со своими интригами, заговорами, смелыми рыцарями, заточенными в башни-уравнения принцессами — и обязательно со счастливым концом. В тот момент, когда я наконец находила решение и выводила последний символ, в голове звенели колокольчики: «Дзинь! Есть!»

Пока училась в школе, выигрывала все районные и городские олимпиады. Я уже и не помню, сколько их было, подсчет вели довольные родители. Мне хотелось только одного — побыстрее вернуться домой, чтобы засесть за свои учебники в поисках новой интересной задачки — той, которую еще никто не смог решить. Я была уверена, что обязательно решу, вопрос лишь во времени. Терпения мне не занимать.

После окончания школы поступила в медицинский, на провизора. Как объяснила мама: «Математика — это хобби, а будешь ближе к лекарствам — всегда на хлеб с икрой заработаешь». Окончила вуз на отлично, подарила свой красный диплом ей на 50-летие. В аптеке я не проработала ни дня.

Подруга заманила в фармацевтичекую компанию, показалось — интересно. Но по-настоящему увлекательной жизнь стала через год, когда меня перевели в коммерческий отдел. Здесь моя душа воспарила — считать приходилось много, да и хитроумные комбинации типа «рубль пишем, два в уме» приятно щекотали нервы.

Так незаметно пролетели семь лет, которые привели меня к солидной должности коммерческого директора. И тут я встретила его — умудренного опытом, седеющего, но по-молодецки хорохорящегося льва. Это был мой гуру, который учил меня всему, чему не научили улица, школа, мама, институт и коммерческий отдел. Оказалось, что я — необработанный бриллиант, который нуждается в профессиональной огранке. Мои робкие попытки напомнить о своих достижениях, купленной на собственные деньги квартире, в которую гуру-лев переехал через неделю после нашего знакомства, было резко пресечены: «На дядю работают только овцы, которые ничего из себя не представляют. Ты достойна большего!»

Через несколько месяцев ежедневной домашней стажировки у своего личного гуру я ушла из фармацевтики и открыла собственную компанию по найму персонала. Все-таки мне удалось найти компромисс — я привлекла партнера, с которым достигать «большего» было не так страшно. Первое время дела шли неплохо, помогали старые связи. Гуру был прав в одном — теперь-то я точно не была овцой. Скорее, лошадью-тяжеловозом. Работать приходилось по шестнадцать часов подряд, ни на минуту не выключая телефон. Клиенты жили в разных часовых поясах нашей необъятной страны, а соискатели — и вовсе по всему миру. Через пару лет я научилась спать по пять часов в сутки и разговаривать по трем телефонам сразу, попутно отвечая на письма.

Мне стали сниться чудны́е сны, в которых я снова и снова что-то пересчитывала, обдумывала задачки, доказывала «нерешаемые» теоремы. Во сне я разговаривала на латыни, которую со времен учебы в медицинском ни разу не вспоминала наяву. Все чаще и чаще в моих снах появлялась женщина, держащая в руке щит с надписью «Aliis inserviendo consumor»^[1]. Женщина меня пугала, мне хотелось куда-нибудь убежать, спрятаться, но когда я пыталась это сделать, то проваливалась в какую-то яму, наполненную мутной водой, и… просыпалась.

Мое 35-летие решили отметить в Эмиратах, в красивом отеле. Гуру снял роскошный номер, заказал ужин, приготовил подарки. Он по праву мог мною гордиться, я оказалась хорошей ученицей. Уж овцой-то меня теперь никто не осмелился бы назвать!

Мы провалялись на пляже еще три дня, лениво передвигаясь от лежаков к стойке бара и обратно. Ничего не хотелось делать, только спать. Но сон для меня превратился в настоящую пытку. Я, как могла, оттягивала момент засыпания, изматывала себя расчетами, разбором документов, перепиской с клиентами и партнерами. Сопротивляться было уже невозможно, и я подсела на снотворное. Как шагнуть в пропасть: быстро и безболезненно. Наутро меня штормило, страшно хотелось пить, но ужасная тетка со щитом отступила.

В Москве нас ждал сюрприз — мой партнер решил продать свою часть бизнеса. Оказалось, что переговоры шли за моей спиной уже полгода. Я стала проверять документы и поняла, что в компании все эти годы была двойная бухгалтерия. Часть проектов уходила напрямую через личную компанию партнера.

Он засылал ко мне адвокатов, торопился, просил закончить все по-быстрому, объяснял, что уезжает в Новую Зеландию. Я пыталась держать лицо, но мой недавний союзник, устав со мной бодаться, просто оформил генеральную доверенность на каких-то вурдалаков, которые взялись за меня с удвоенной силой. И тут меня накрыло. Я рыдала так, что гуру, испугавшись за мое здоровье, вызвал скорую.

Очнулась я через три дня. «Три счастливых дня были у меня…» Все это время я пребывала в каком-то коматозном состоянии, наполненном образами из детства. Я вспомнила, как начала читать в пять лет и почти сразу уговорила старшую сестру записать меня в библиотеку. Она была круглой отличницей, и под ее поручительство меня, малявку, тоже взяли, нарушив все правила. «Три поросенка», «Красная шапочка»… вскоре старая библиотекарша грустно развела руками: книжки для дошколят закончились. Тогда я переключилась на числа: вон их сколько, никогда не кончатся… Тригонометрические уравнения, прогрессии, комбинаторика и бином Ньютона — все это звучало как музыка в моей воспаленной голове. Ожившие портреты Пифагора, Декарта, Лобачевского приобретали все более явственные черты, начинали разговаривать друг с другом и со мной, справляться о моих математических успехах. Завязывалась милая беседа, мы пили чай и болтали о том о сем. Особенно меня растрогала Софья Ковалевская, которая, протягивая мне блюдо с печенюшками, спросила по-шведски: «Hur mår du, älskling?»^[2]

Воронка чисел, формул, уравнений, знакомых с детства лиц, исписанных тетрадок в клеточку закручивала меня все глубже и глубже, мне совершенно не хотелось просыпаться, мне было так хорошо…

Наутро, после того, как я очнулась от своего трехдневного сна, пришел мой обеспокоенный гуру.

— Что тебе принести, чего ты хочешь?

— Принеси мне учебник Сканави…

Примечания

1

Светя другим, сгораю (лат.).

2

Как вы, дорогая? (швед.).