Хвостик

Елена Стриж, 2020

Все начинается с порки, которую устроила бабушка Свете и ее двоюродной сестре Оксане за то, что они вздумали целоваться. Бабушка не промах, всех держала в ежовых рукавицах, она так же наказала и маму Оксаны, которая работала следователем. А вот ее брату, который начал засматриваться на парней, все сходило с рук. Это история двух сестер и их сексуальных приключений. Но однажды Света встретила странного и, как ей показалось, отвратительного соседа.

Я женщина

— Ну же, давай, раздвигай ноги… — сказал Юра.

Она хотела, очень хотела, так долго ждала, знала, что рано или поздно сделает это. И все же боялась, вдруг не то, вдруг рано, вдруг он все испортит.

Нине было неловко, что-то мешало, ноги запутались в одежде, которую Юра не до конца с нее снял.

— Все будет хорошо, — успокаивал он и, нагнувшись, стянул остатки одежды.

Стало легко. Она знала, знала, чем все закончится, боялась и в то же время уже ликовала.

Нина давно уже влюбилась в этого юношу. Он пришел в гости к Тимуру, с которым она учится, а после просто влюбилась и все. Он был настырным, первый полез целоваться, первый стал ее обнимать и первый снял с нее платье, а после долго гладил ее тело.

— Давай сделаем это, — как-то предложил он, но тогда Ника была не готова, испугалась его предложения и, целуя, стала быстро одеваться.

— Мне пора, — сказала она и убежала домой.

Они встречались на квартире у Тимура, тот уходил в свой кружок, оставляя в их распоряжении свою комнату. Нина жила с младшей сестрой, которая вечно лезла в ее дела. А у Юры дома была старенькая бабушка, она никуда не ходила, даже на улицу, выйдет на балкон, посмотрит на мир и обратно в свою норку. Вот они и встречались у Тимура в доме, а тот был и не против.

— Давай сегодня? — целуя ее в живот, спросил Юра.

— Нет, не сейчас, я не хочу, а вдруг, я…

— Больно?

— Нет, я о другом.

Нина прекрасно знала, что такое секс, наслышалась и насмотрелась в кино, даже прочитала несколько энциклопедий. Знала, чего ожидать, поэтому, не боялась этого акта, но она переживала за будущее.

Они, раздевшись, валялись прямо на ковре, целовались часами, пока не приходил Тимур. А услышав, как в замке поворачивается ключ, в панике начинали быстро одеваться.

— Потом, пока, милый, — ей это слово очень нравилось, словно она взрослая и может позволить себе так его называть.

— Пока, малышка, — так нежно, так ласково и убаюкивающе говорил он.

Они разбегались и с нетерпением ждали среды, когда квартира опять будет свободна.

У каждого свой первый секс, кто-то запоминает его на свою жизнь, а кто-то наоборот хочет выбросить его из памяти как что-то ужасное и отвратительное.

Галина, это ее подружка, рассказывала, что ее старшая сестра чуть ли не заболела после брачной ночи. А Татьяна, та жила в соседнем доме, подхватила какую-то заразу. После того случая Нинина мама, понимая, что ее дочка рано или поздно все равно сделает это, как бы невзначай сказала:

— Малышка (она всегда так звала Нину), вот тут в аптечке я оставлю гарантию, — и демонстративно положила пачку презервативов.

— Что это, мама? — она подошла, взяла одну из упаковок и внимательно прочитала. — Мам… — с каким-то возмущением протянула она.

— Пусть лежит, хорошо?

Нина покраснела, словно ее в чем-то уже обвинили. Тогда она обиделась на маму, но теперь, открыв аптечку, с благодарностью взяла упаковку и положила в сумочку.

О Лазоревой Свете ходили всякие слухи, ее несколько раз вызывали к директору, а после и родителей. Вроде и тихоня, сидит себе спокойно. Если не спросишь, то и не заметишь ее. Но про нее говорили, что она уже спала, вернее, занималась сексом, и не с одним, а с многими.

— Зачем? — шептала Карпова на перемене.

— А может, врут? — засомневалась в слухах Сафонова.

— Нет, не врут, точно делает, к ней сейчас примазывается Устинов Тарас, из параллельного.

— Врешь!

— Видела, он ее провожал.

— Ну и что! Завидно?

— Да нет.

— Прекратите шептаться за спиной. Хочешь, подойди и спроси, — сказала Нина и подумала, каково это — заниматься сексом.

Она сама уже много раз думала об этом. Иногда хотелось, а иногда наоборот с отвращением думала о данном акте, словно это что-то низкое, звериное. Ну, поцелуи, ну, обнимашки, ну, можно раздеться, но зачем заниматься сексом? Порой не понимала, зачем это надо делать. Но в последнее время ее мысли возвращались к Юре, хотелось чего-то испытать, попробовать.

— А может, все это я зря переживаю, ведь все делают и ничего, — сама с собой разговаривала она дома, когда младшей сестры не было поблизости. — Наверное, это здорово, увлекательно и…

Нина часто себя ласкала, и ее игры так далеко заводили, что она, поскуливая, сжималась в комок, а после долго лежала и вспоминала приятные моменты.

— Живот болит? — как-то ночью спросила ее сестренка. Нина думала, что она уже уснула, но та услышала ее стон.

— Немного.

— Хочешь, принесу уголь, — если у кого-то болел живот, их мама первым делом давала девочкам активированный уголь.

— Ага, — соврала Нина и, отвернувшись к стене, улыбнулась.

Уже как две недели она носила в своей сумочке презерватив из аптечки. Достанет, посмотрит, но тут же спрячет подальше в отдельный кармашек и застегнет на молнию.

— Нет, не сегодня, потом, не сейчас, — говорила она себе, нажимая на звонок Тимура.

— Слушайте, я сегодня пойду еще к зубному, поэтому не могу оставить квартиру.

— Ой, — расстроено сказала Нина.

— Да брось ты, мы же ничего не сделаем, — хотел уговорить его Юра.

— Если мать придет, вы тут, а меня нет, то все, ключи заберет.

Они уже оделись и хотели выйти.

— А может, — жалобно начала Нина.

— Не начинай, не могу, сама понимаешь, и так рискую.

— А может…

— Нет, не может.

— Ну…

Тимур посмотрел на Нину и, тяжело вздохнув, протянул ей ключ.

— В общем, так. В пять тридцать закрываете дверь на два оборота и ждете меня на скамейке, чтобы ключи отдать.

Нина заулыбалась, она уже отключилась от реальности и ждала только одного, когда Тимур закроет за собой дверь. Щелчок в замке.

— Я согласна, — тут же сказала Нина Юре и, прижавшись к нему, потянулась за поцелуем.

Пока она его целовала, он снимал с нее одежду. Юра немного запутался, но Нина, не отрывая губ от него, сама закончила.

— Я только…

— Не бойся, я…

— Нет, не об этом, постой, — она дотянулась до сумочки и достала заветную упаковку презерватива.

Нина много раз видела, как сорванец Юры торчал вверх. Сперва удивилась его размерам, а после испугалась, ведь он должен войти в нее. Но со временем как-то свыклась, зажимала его пальцами, ощущала мужскую силу, а тот дергался, словно молодой жеребенок, что норовил вырываться и убежать. А после Нина несколько раз его целовала, гладила и ласкала.

— Давай я сама, — она разорвала упаковку, и с триумфом достала розовую резинку. — Как тебе?

— Откуда взяла?

— Дома, — призналась Нина.

— А если спохватятся?

— Не спохватятся, — она промолчала, что его купила мама для такого случая. — Лежи спокойно.

Нина взяла его сорванца, коснулась его губами и тихо прошептала:

— Не балуй, сейчас я все закончу и отпущу тебя.

— Что? — не расслышав, что она сказала, спросил Юра.

— Это я с ним разговариваю, это только нас касается.

Нина, как показано на рисунке, положила презерватив на головку и осторожно раскатала по твердому стволу.

— Готово.

Все это время Юра внимательно следил за ней. Закончив, она отпустила сорванца и легла на спину. В груди все трепыхалось, вибрировало, стенало. Нина боялась, вдруг будет больно, вдруг он сделает все не так.

— Я готова, — еще раз сказала она и погладила по руке Юру.

Он лег на нее, она ойкнула, ощутив его вес на себе, но это была приятная тяжесть.

— Ну же, давай, раздвигай ноги… — сказал Юра.

Нине было неловко, что-то мешало, ноги запутались в одежде, которую Юра не до конца снял с нее.

— Все будет хорошо, — успокаивал он и, нагнувшись, стянул остатки одежды.

Стало легко, она знала, знала, чем все закончится, боялась и в то же время уже ликовала. Нина развела пошире ноги, его сорванец сразу стал тыкаться. Он несколько раз боднул ее в бедро, после куда-то вверх, а после стал опускаться к полу. Нина смотрела в глаза Юре, она не спешила, он сам должен все сделать. И тут ощутила, как его сорванец стал бодаться. Нина довольно улыбнулась, еще немного раздвинула ноги и приготовилась.

— Иди ко мне, — поманила она Юру, и тот, наклонившись, чуть потянулся вверх.

Поцелуи слились воедино, а ей все было мало, хотелось еще и еще. И тут Нина замерла, что-то глубоко внутри нее зашевелилось. Она упустила момент, когда он вошел в нее, губы расплылись в улыбке. Юра уперся руками в пол, приподнялся, Нина погладила его грудь, и тут он дернул бедрами вперед.

Он вломился в нее, она перестала дышать, запрокинула голову и, ощущая толчки в паху, тихо произнесла:

— Я женщина.