Ена. Наследие Демиургов

Евгения Шестопалова

Параллельные миры и непредсказуемые игры Демиургов. Кто Вы: игрок или всего лишь пешка на игровом поле? Ене предстоит пройти нелегкий путь, чтобы выйти из игры победителем, не оставив за собой горы трупов. Раскрыть тайны Офира, разгадать планы Демиургов ей помогут верные друзья и чрезмерно болтливый пегас.

Глава 5

Утро первого учебного дня началось как самое обычное: душ, завтрак, сборы в академию. До первого занятия оставалось еще пятнадцать минут, а я уже стояла у портала, Лиза задержалась, ей пришел вестник от родителей. Вдруг в спину меня кто-то беспардонно толкнул:

— А ну подвинься, малявка, дай взрослым пройти.

Я повернулась и обомлела. Надо мной возвышались на созданном облаке две девицы, одна из которых мне явно была знакома. Мы жили с ней на соседних улицах. Звали ее Динара. Она была меня старше на два года и постоянно цеплялась ко мне. Год до ее поступления я запомню на всю жизнь. Раз в неделю она придумывала новые извращенные издевательства надо мной и благополучно притворяла их в жизнь с помощью дворовых пацанов, которые вечно волочились за ее идеальными формами. Были и дождь среди ясного неба, и одергивание брюк с помощью ветра посреди полной людей улицы, и тучи мерзких паразитов, случайно образовавших в моей голове уютное гнездышко, и много — много другого отвратительного.

— Ого, да не может быть, кого я вижу! Бирма, позволь тебя познакомить с недоразумением моей родины. «Дефектная» собственной персоны. Тебе мало было тумаков в своей деревне, так ты сюда за ними притащилась, — высокомерно выразилась Динара, при этом окинув меня презрительным взглядом.

Я повернулась, чтобы отойти, но в спину мне прилетел сгусток воздушной энергии. Меня выбросило в портал. Следом появились и обе дамочки. Видимо, они решили меня погонять по коридорам учебного корпуса, ускоряя мое передвижение от них с помощью энергетических шаров. Но они не учли, что на мне был амулет, и боли, как таковой, я не ощущала. Да и бегать от проблем надоело. Надеясь, что они подойдут поближе, и мне удастся применить искусство ближнего боя, я стояла к ним лицом и наблюдала за их реакцией. Дамы приближаться не решились, а вот запустить одновременно два шара мне в лицо, нашлись быстро. Я не успела ничего предпринять, лишь выставила руки вперед для защиты, чтобы лицо не пострадало. Но шары, обогнув мои руки, вошли внутрь груди. Всем своим нутром я ощутила приятную прохладу. Она быстро заполнила мое тело, опускаясь к рукам, и сорвалась с кончиков пальцев энергетическими шарами прямо в головы адепток. Один прошелся по голове Бирмы и проложил дорожку, снимая волосы вместе с кожей с черепа. Кровь струйками потекла по белоснежному лицу адептки. Второй шар скользнул по щеке Динары, оставив рваную рану. Несколько долгих секунд все пребывали в полном замешательстве, кто-то даже в шоке. Собравшаяся толпа, наблюдавшая за столь зрелищным поединком между третьекурсниками и первокурсницей, вывела нас из состояния оцепенения громкими аплодисментами с улюлюкиваниями. Подоспевшая к тому времени куратор Флорен, быстро подняла на облако пострадавших, отправила их в лазарет, а меня к ректору.

Несколько минут я стояла у двери, не решаясь войти. Врать я не любила, а правда в данной ситуации была равноценна детским оправданиям. Уже поднявши руку для того, чтобы постучать, я услышала из-за двери: «Входите уже, думаю Вы, мисс Дювар, уже достаточно наследили на коврике.» Я сделала робкий шаг вперед, открыла дверь и оказалась нос к носу, вернее, носом в грудь уперлась профессору Альберону. Он осмотрел меня с головы до ног, потом развернулся и сел за свой стол, указав мне на стул. Я, понурив свои сини очи, проплелась до указанного места и присела на край.

— Слушаю, Вас, адептка. Что могло Вас привести ко мне в первый день вашего обучения?

Я упорно молчала. Нет, слова, конечно, были, но в цензурные выражения я никак не могла их преобразовать. Действительно, с чего вдруг в первый день на меня нападать старшекурсница?

— И долго молчать будем? Вы понапрасну тратите свое и мое время. А может на Вас заклятие немоты наложили за чрезмерную болтливость? Подойдите, я считаю Ваши мысли.

— Думаю, не стоит.

— Отчего же?

— Там нет ничего приличного.

— Даже так? Не переживайте, я отфильтрую ваши умозаключения, а то мы с Вами до зимних каникул так не до чего и не договоримся.

И ректор приблизился ко мне, распростер руки над ноловой, отчего я почувствовала тепло, проникающее в меня через голову и распространяющееся по всему телу, постепенно нагреваясь и усиливаясь. Когда оно добралось до рук, кончики пальцев загорелись. Я, чтобы снять напряжение, тряхнула руками, и в этот момент профессора снесло ударной волной в другой конец кабинета. Он смачно шмякнулся о стеллаж и медленно сполз на пол. Не на шутку испугавшись, я подбежала к ректору, и наклонилась, чтобы послушать дыхание. Он внезапно соскочил, схватил меня за плечи и уставился мне в глаза. Через пару минут, лично мне показавшиеся вечностью, он, наконец, ослабил хватку и сиплым голосом спросил:

— Кто ты?

— Я адептка первого курса знахарства Ена Дювар. Пришла к Вам из-за утреннего инцидента, Вы решили прочитать..

— Я знаю, как тебя зовут и что с тобой приключилось утром. Я спрашиваю, кто ты?

— Я не понимаю Вас, профессор Альберон.

Он отпустил меня, сел в кресло, сложил руки под подбородком и стал детально изучать мою внешность.

— Так, я вижу все четыре стихии и что-то еще, не могу понять что. Скажи мне, деточка, каким видом магии ты владеешь?

Ну, вот что мне делать, прикажете? Я вляпалась. Сейчас узнает о моей дефектности, и прощай навеки последний мой приют. Так что решила молчать.

— Ты сама еще ничего не знаешь о себе, ведь я прав?

— Да, — еле выдавила я из себя.

— Ты сегодня перенесла сильный эмоциональный шок. Иди на занятия, а завтра после обеда зайдешь, мы все с тобой подробно обсудим, надеюсь, согласна? И не бойся меня, я тебе не враг, чем смогу — помогу. Иди уже, горе луковое, вот тебе записка от меня преподавателю, чтобы опоздание не было засчитано как нарушение. И еще, за адепток, которые на тебя напали, не волнуйся, с ними все в порядке, о своих проявлениях магии никому не рассказывай, пока не разберемся. Все, иди.

Я мгновенно вскочила со стула и вылетела из кабинета. Что это было сейчас? Я не знала радоваться мне или бояться того, что во мне проснулась магия, и какая она?

Первой лекцией была Лечебная магия у мадам Флорен. Я постучалась, извинилась за опоздание, вручила записку куратору и поплелась к столу, за которым сидела Лиза. Подруга окинула меня сочувственным взглядом. Я села, достала учебные принадлежности, шепнула одними губами, что потом все расскажу, и заставила себя сосредоточиться на учебном процессе.

День пролетел незаметно, вечером я в красках описала утренние события девчонкам и Малышу. Пегас ржал, прислонившись к стенке, Элька, постанывая, каталась по полу, держась за живот. Смеяться она уже не могла. Лиза быстро отошла от истерики и уже серьезно спросила:

— А когда ректор в другой конец кабинета полетел, ты яркого света не видела?

— Ага, и полет ректорской души к проотцам, — сквозь похрюкивания, еле выдавил Малыш. Все снова начали ржать не хуже пегаса.

Немного успокоившись, мы обсудили мою проснувшуюся магию. Решили тренироваться по вечерам с Элен в практике, а с Лизой в самоконтроле. Малыш, объевшись, принесенных девчонками, вкусняшек и наржавшись до коликов в животе, предлагать что-либо отказался, сказал, что пока выбирает позицию стороннего наблюдателя.

На следующий день в обед мне прилетело два вестника. Первый — от профессора Альберона, что он ждет меня в 4 часа по полудню, а второй от Ярика, чтобы я к нему срочно заскочила. Я не знала, сколько времени займет наш разговор с ректором, поэтому решила в обед найти друга.

Ярика, благодаря расписанию, я обнаружила на спортивной площадке, у них после обеда должна проходить боевая подготовка. Он отошел от, что-то бурно обсуждавших, товарищей и бегом направился ко мне.

— Ена, ты теперь моя должница, я такое откопал, закачаешься. Держи, пользуйся. Это портативные телекинические сферы. С их помощью будешь напрямую связываться с клиентами. Картинка четкая, настроено на большую дальность. Так что можешь обойтись без ментальной связи с пегасом. А то с его характером, не досчитается медяка или серебрушки, и выскажет все, что он о клиенте думает, за ним станется.

Я взяла маленькую коробочку, открыла. В ней лежали два небольших полупрозрачных с серым отливом шара. Один сразу забрал Ярик.

— Давай проверим, как работает. Я бегу к себе в комнату, ты ждешь минуту, затем называешь мое имя и смотришь, что произойдет.

Времени до начала занятий оставалось совсем немного, но думаю, с той скоростью, с которой полетел в общагу Ярик, мы успеем. Я не успела осмотреться по сторонам, как моя сфера засветилась голубым сиянием. Стоило только взять ее в руки, как в воздухе сразу возник образ друга.

— Ты чего не вызываешь меня, я ждать замучился.

— Да я до пятидесяти не досчитала даже.

— Видно и слышно хорошо?

— Отлично. Ярик я тебя обожаю. Кстати, а сколько я тебе должна за сферы?

— Работать начнете, тогда и сочтемся.

— Сегодня будем создавать рекламные листки, приходи, заценишь.

— Отлично, в семь у Малыша встретимся. А сейчас пора на занятия.

Изображение исчезло, сфера потухла, и через несколько секунд Ярик мне вручил второй шар и, чмокнув в щеку, убежал к однокурсникам. Я тоже поспешила занять место в учебной аудитории.

В четыре после полудня я пришла в кабинет ректора.

— Добрый день, профессор.

— Добрый, Ена. Присаживайся и рассказывай все с самого начала. Я имею в виду, с самого рождения.

Выбор у меня был не велик. Надо было рассказать всю правду о себе или умолчать. С молчанием уже пробовали, вышло печальненько, хорошо, что без жертв. Буду говорить. И я поведала ректору о том, что моих родителей Демиурги обделили даром иметь детей, как однажды бабушка, собирая травы на болоте, увидела смерч, принесший маленькую девочку неизвестно откуда, толи с другого края, толи с другого мира, но расценила это, как дар Высших сил, как росла я без магии и училась всему, и, наконец, как вчера случайно отбросила ректора от себя. Профессор слушал, не прерывая, иногда делая какие-то записи в тетради.

— Значит, ты не можешь видеть и чувствовать магические потоки?

— Чувствовать могу, но такое ощущение, что чужие, внедренные в мое тело, а не свои, а вижу только материализованную магию.

— Чтобы могла видеть свои потоки, мне необходимо к тебе прикоснуться и провести манипуляции, дабы связать твой мозг с глазами, но это, как мы поняли, чревато плачевными последствиями. Надо будет много работать над самоконтролем. А вот с самой магией мы на данном этапе поработать можем. Но нам необходим помощник, желательно из края Воздуха. У тебя нет никого на примете?

— Есть. Моя подруга Элен. Она обучается на Воздушном факультете.

— Вот и славненько. Ты сейчас бежишь, находишь ее, и через час встречаемся на спортивной площадке за зоосадом. Она самая отдаленная от академии и общежитий, там нам никто не помешает. И ничего не бойся. Все будет хорошо. Иди.

Через час мы с Элькой подлетели на созданном ей облаке к площадке. Она, действительно, находилась на довольно приличном расстоянии от основных зданий и была огорожена обычным высоким забором и магической стеной. На поле нас поджидал ректор.

— Добрый вечер, адептки. Проходите и вставайте рядом.

Профессор Альберон подошел к Элен, создал вокруг нее щит и задал вопрос:

— Скажите, мисс Мэрол, Вы умеете отводить направленную на Вас магию?

— Не особо. Но умею создавать воздушный щит и неплохо уклоняюсь от ударов.

— Вот и славненько. А теперь идите на тот конец поля и кидайте в мисс Дювар самыми сильными заклинаниями, на какие только способны.

Элька напрягла, по виду, весь свой мозг, взвешивая все за и против, и поплелась в указанном направлении. Ректор встал сзади в метре от меня. Я приготовилась, не знаю к чему. Одно дело, когда в состоянии аффекта пропускаешь через себя потоки, и они вылетают непроизвольно, дабы защитить хозяйку данного тела, и ты не переживаешь за физическое благополучие оппонента. И совсем другое, когда перед тобой подруга. В голове возник образ Бирмы с окровавленным лицом. Вот же засада. Одна надежда на профессора. Ну чему быть, того не миновать. Элька сама, если что, вызвалась мне подсобить.

Конец ознакомительного фрагмента.