Марта с черепами

Дарья Варденбург, 2020

Шестнадцатилетняя Марта выбирает между успешной мамой и свободолюбивым папой-бессребреником с чудаковатой бабушкой. Марта не собирается жить по чужим правилам. Динамичная, как ни на что не похожий танец на школьном конкурсе, история Дарьи Варденбург – о молодых людях, которые ломают схемы и стереотипы, потому что счастье у каждого своё, и решить, какое оно, можно только самому.

© Варденбург Д., текст, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательский дом «Самокат», 2020

0

Пока я вела Дениса домой, его стошнило дважды. После второго раза он сделал пару шагов и сел на бордюр у помойки, под ольхой. В ветвях ольхи розовела пластмассовая кукольная рука — кто-то ее туда пристроил, запихнул в самую развилку, чтобы не упала.

— Давай, — говорю, — я тебя понесу. Садись на закорки.

Денис глянул на меня снизу вверх таким взглядом, будто его сейчас третий раз стошнит. Помолчали. Потом он говорит:

— Я ничего не помню.

— Ничего? — спрашиваю.

А он:

— Что я тут делаю?

Я взяла паузу — это надо было обдумать. С какого момента следует начать объяснять ему последовательность событий?

— Рыжий рубанул тебя фрамугой, ты упал, ударился затылком и потерял сознание на одну минуту.

Денис потер виски, лоб, потрогал затылок, а потом стал тереть глаза, нос и все лицо.

— Фрамугой? — пробормотал он невнятно из-под ладоней.

— Он ее из помойки вытащил, — пояснила я.

Денис отнял ладони от лица и покосился на помойку за своим правым плечом.

— Из другой помойки, — сказала я.

— Не помню, — сказал Денис. — Что вообще было-то?

Я уже открыла рот, чтобы начать описывать сегодняшний день с самого утра, но поняла, что это не имеет смысла, если Денис забыл не только день сегодняшний, но и вчерашний, и позавчерашний, и поза-поза…

— А что ты вообще помнишь? — спрашиваю.

Он взглянул на меня как больной енот из контактного зоопарка, потом повесил голову и опустил руки на свои рваные кеды. Мне захотелось погладить его стриженый затылок и тонкую шею, я уже дернула рукой, но тут меня осенило, что все это опять-таки не будет иметь смысла, если он…

— Денис, — говорю я, покрываясь мурашками, и голос какой-то не мой. — Денис, а ты помнишь, кто я такая?