Анекдоты. Несерьёзная мини-проза

Владимир Радимиров

Анекдоты – это короткие смешные рассказики. Нам становится смешно, когда мы наблюдаем за проявлением сугубой человеческой неуклюжести в словах и поступках. Причём особенно смешно нам становится, когда источник смеха горд и высокомерен. В этом случае контраст между воплощённой спесью и её фактическим «облажанием» вызывает бурный смех. Поэтому смех полезен. От него лопаются пузыри вредной гордыни. И на душе становится светлее и легче.

Анекдоты про Изю и Абрашу

Любовь к президенту

Изя и Абрам рассуждают о патриотизме.

Изя говорит:

— Я так люблю президента! О, вы не знаете, Абраша, как я люблю президента!

— Какого президента?

— Вот видите, я оказался прав — вы-таки этого не знаете.

Любовь и деньги

— Изя, хочу вас спросить: вы деньги любите?

— Да, очень! А вы, Абраша?

— И я тоже, что за вопрос!

— А они нас любят?

— Думаю, они нас ненавидят. А если было бы наоборот, то они бы нам уже пылко отдались.

— Увы, но я вас разочарую… Деньги ненавидят всяких бескорыстных бессребреников, а нас, корыстолюбивых сребролюбцев, они просто-напросто презирают.

Пацифизм и военщина

— Скажите, Абрам — вы пацифист?

— Что вы, Изя — я сторонник сугубой военщины.

— Тогда почему вы откосили от армии?

— Видите ли, Изя, я же не сказал, шо я представитель этой военщины. Я её сторонник, а сторонник это тот, кто стоит в сторонке и азартно наблюдает за гнусными военными непотребствами.

Частота занятий сексом

— Скажите, Абрам, а вы сексом часто занимаетесь?

— С тех пор как я женился на Саре, я ни разу не занимался сексом.

— Да что вы такое говорите! Этого не может быть «у прынцыпе!»

— Видите ли, Изя, секс по-английски означает «пол». И скажу вам как на духу: со времени нашей свадьбы я ни разу не занимался полами — их моет Сара, а не я.

Сошёл ли мир с ума?

— Скажите, Изя, а вам не кажется, что наш мир сошёл с ума?

— Что вы такое говорите, Абрам! Как может мир сойти с ума, если он туда даже не забирался!

Война и мир

— Изя, как вы думаете, будет война или нет?

— О, что за дурацкий вопрос, Абрам! Имейте у виду — на этой планете всё время кто-нибудь с кем-нибудь да воюет, поэтому надо задавать другой вопрос: а будет ли тут когда-нибудь мир?

Самая лучшая партия

— Скажите, Изя, а за кого вы будете голосовать на выборах?

— Я буду голосовать, Абраша, за партию добрых, умных, честных, заботливых, патриотичных, бескорыстных и милосердных людей.

— Что-то я такую партию в выборном списке не припомню…

— А до выборов там все такие партии… Жалко, что после выборов они, опять же все, таинственным образом преображаются и превращаются в чёрт знает что.

О банкирах

— Послушайте, Абраша, а как вы относитесь к профессии банкира?

— Сугубо отрицательно.

— Ого! Все остальные евреи спят и видят себя в банкирском раю — а вы, видите ли, сугубо отрицательно!.. Это почему же так, хочу вас спросить?

— Потому что профессия банкира скучная, тупая, нетворческая, сидячая, вредная, грешная и постыдная.

— Интересно, что бы вы запели, если бы сами были банкиром. Наверное пели бы дифирамбы своему делу…

— Таки я и есть банкир.

Нуда

Абрам: я вот думаю, Изя, что нудистский пляж — это какая-то похабная нуда… Или вы туда, как говорят, похаживаете?

— Ну, да…

— Вы шо — му… ак?

— А шо, заметно?

— Ну, да!

Форшмак или кабак?

— Пошли на базар, Абрамчик. Купим рыбочки, селёдочки и сделаем из неё вот такой форшмачок!

— Да ну её, эту вашу рыбу, Изя! Прямо повеситься надо, если рыбу денёк не пожрать… А давайте лучше нагрянем в кабачок, а!

— Если мы, как вчера, нагрянем в ваш чёртов кабачок, то казнь через повешение мине устроит моя жена. Причём за место, которое она считает самым у мине бесполезным.

— За руки что-ли?

— Не, за обвисшую гениальную талию.

Про баб

— Изя, а вы в молодости по бабам ходили?

— Какое там ходил… Я по им бегал! Летал! Порхал как мотылёк!..

— А теперь?

— Отпорхался пархатый мотылёк… Теперь они по мне ходят вот такими шпильками, сидящими в их языке.

Национальность Рота Шильда

— Скажите, Абрамчик, а вас распирает от гордости за то, что мистер Рот Шильд таки еврей?

— Да вы что, Изя, совсем текилы из крана перепились?! Мине плевать на этого вашего Рота Шильда из Вавилонской башни!

— Это почему, интересно?

— А потому что, будь он хоть евреем, а хоть папуасом, или даже марсианином, лично нам с тобой не перепадёт от того и одной затёртой копейки.

Абраша и Трампушка

— Скажите мне, Абраша, а что вы думаете за Доню, так сказать, за Трампушку?

— Шо за него, блин, думают его бабы!

Как построить рай?

— Что-то вы, Абрамчик, сегодня слегка осоловелый. У вас что, несварение или как?

— Да не… Призадумался просто насчёт наших технократов. Что-то они в последнее время чересчур зашебуршились…

— Так и шо с того?

— Полагаю, что они изьдесь на Земле хочут построить этакий раёк со всеми удобствами.

— Для себя, конечно… Ну а если им это не удастся?

— А в этом случае они планируют улететь отсюда к чёртовой бабушке, куда-нибудь в космос, что бы поискать для себе рая уже там.

— Ну, и?..

— Вот я и думаю… а зачем нам всем этот геморрой?! Может, дорога в рай значително проще и короче, чем через чёртов космос, а?

Изя про выборы

— Как вы думаете, Изя, будет ли Владим Владимыч участвовать в выборах 18-го года?

— Это мы с вами, Абрамчик, будем в них участвовать, а он их будет организовывать.

О чиновниках

— Скажите, Изя, а от чего происходит слово чиновник?

— Видите ли, Абраша, некоторые чиновники умеют зачинать, некоторые чинить, но большинство обожают учинять и причинять, и чем больше чин — тем гуще соответствующая начинка.

Политическая любовь

— Скажите мне, Изя, а вы политику любите?

— Что вы такое говорите, Абраша! Это она меня любит, причём часто насильственно и в извращённой форме.

Демоническая любовь

— Скажите мне, Абраша, а вы планету Земля любите?

— Обожаю!.. Так бы её и съел!

Много ли человеку надо?

— Как вы думаете, Абраша, много ли человеку надо?

— О, человеку, Изя, надо не просто много — ему надо много того, что ему и на хрен не надо.

Всезнающее божество

— Мне кажется, Изя, что наша нынешняя молодёжь думает не головой, а собственным членистоногим отростком. Чего у них только ни спроси, они сами ни хрена не знают, а он у них прямо божество какое-то всезнающее.

— Совершенно с вами согласен, Абраша. Я в последнее время тоже это замечаю. То ли дело наше поколение… Кстати, который час, не подскажете?

— А х… его знает!

Украина как край

— Послушайте, Абраша, а что вы скажете за Украину: она таки край Польши — или всё же России?

— Не-а, она крайняя сама по себе… В длиннющей очереди за хорошей жизнью.

Какая страна Россия?

— А вот Россия, она какая, Изя, по-вашему: западная — или всё же восточная?

— Северная.

О мытых и немытых

— Скажите, Абраша, а шо вы думаете о немытой России?

— Шо лучше быть немытой Россией, чем обчищенной дочиста Украиной.

Почему распался Союз?

— Как вы думаете, Абраша, а почему распался Советский Союз?

— О, вин бил слишком богатым государством!

— По сравнению с кем, с Америкой?

— По сравнению с собственным народом.

Кто построил цивилизацию?

— Скажите, Изя, а кто построил нашу цивилизацию: трудоголики или комфортолюбы?

— Её построили трудоголики… Для комфортолюбов.

Любовь к Америке

— Скажите, Абраша, а как вы относитесь к Америке?

— Как к своей бывшей жене Аде.

— То есть как это?

— Видите ли, Изя, раньше она была моим идеалом, пока в один прекрасный день я не понял, что если наша связь и далее будет продолжаться, то я в скором времени останусь без штанов, весь в долгах и с реноме конченного козлищи среди подруг этой профуры.

О передаче Соловейчика

— Скажите мне, Изя, как на духу, а вы передачку нашего с вами Соловейчика посматриваете?

— Что я, по-вашему, Абрамчик, совсем на идиёта что-ли похож?

— Вы — да. Но лишь иногда и местами…

— Таки я и смотрю эту передачку лишь иногда и местами.

О юморе неевреев

— А как вы относитесь, Абраша, к юмору неевреев в оношении нас, евреев?

— Видите ли, Изя, мы такой народ, который на агрессию по отношению к нам частенько отвечаем юмором, а на юмор по отношению к нам — агрессией.

Поминание Рока Феллера

— Скажите мне, Изя, а когда вы поминаете всуе имя новопреставившегося банкира Рока Феллера, вы добавляете к этому пожелание «Царствие ему небесное»?

— Шо?!!! Ещё и небесное?!!!..

Об антисемите и суперсемите

Изя спрашивает у Абрама:

— А вот если бы вы, Абраша, сделались на минутку Золотой Рыбкой и к вам в плавники попал бы самый отъявленный антисемит мира — то что бы вы с ним сделали? Наверное сожрали бы его как пиранья, а?

— Нет, Изя, это негуманно. Я бы превратил его в неприятного склочного еврея, с пейсами, в шляпе и вот с таким шнобелем, телепортировал бы его на сборище отпетых бритоголовых молодчиков и заставил бы его там рявкнуть: «Хорош базлать, вашу мать! Сюда смотреть и слушать чего я говорю! Коз-з-з-з-л-ы-ы-ы!!!..»

— Так. Ну а ежели бы к вам в плавники попался бы главный суперсемит, то вы бы, наверное, отнеслись к нему по-другому, а?

— О, естественно, какие тут могут быть сомнения! Я бы пошёл на все его условия и превратил бы его сначала в столбовую дворянку, потом в царицу, потом во владычицу Мёртвого моря, а затем ещё више — в повелительницу разбитого корыта, чтобы он мог вдоволь поразмислить над загогулинами алчного властолюбия.

Страна-мутант

— А что вы думаете, Изя, насчёт российской политики в отношении Украины?

— Я думаю, что Россию пора уже переименовывать в Укро́ссию.

— Почему?

— А потому что, ежели судить по толковищам у телевизионного зомбокорыта, на первом месте там зудят как раз украинские всякие проблемки, а российские — позуживают где-то на подхвате, как словно полудохлые комарики.

Абраша и машиах

— Скажите, Абраша, а вы вообще-то машиаха нашего поджидаете, или как?

— Не дай Господь Аллаху, чтобы тот напомнил Яхве о нисполании к нам этого товарисча.

— Почему?

— Потому, Изя, что я очень не люблю когда сильно переперчено.

— А при чём тут перец?

— А при том, что у меня волосы вот таким дыбом на лысине встопорщиваются, когда я представлю, какого перцу мы зададим всем прочим после машиахова появления, и какого перцу зададут все прочие нам после его неизбежного отсюда ухода.

Изя и ад

— Скажите, Абраша, а вы в вечный ад веруете?

— Упаси меня боже, Изя, веровать в эту дурь.

— Почему?

— А вот скажите мне сами, в аду порядки божеские, или чертячьи?

— Хм, чертячьи…

— А чертячье может быть божественным?

— Нет, оно безбожное.

— А может ли безбожное быть вечным?

— Нет.

— Вот поэтому и вечного ада нет.

Пляжная любовь

— Абраша, а вы на пляжик ещё ходите?

— Ну, похаживаю…

— А вот представьте себе, что вы там лежите аки тюлень, и вдруг замечаете, как прилёгшая рядышком шикарная дама делает вам знаки, что она-таки не прочь с вами ошуримуриться. Вы бы на эти намёки повелись?

— Хм, я бы да!.. Организм, понимаете, у меня на подозрении…

Почему не любят евреев?

— Как вы думаете, Абраша, а почему нас, евреев, никто в мире не любит?

— Нас, Изя, не любят за то, за что мы себя чересчур обожаем. Причём главным тут будет как раз слово чересчур.

Крестьянский труд

— Скажите, Изя, а как вы относитесь к крестьянскому труду — положительно или отрицательно?

— Не просто положительно, Абраша, а сугубо положительно.

— Хэ, врёте! Да вы же тяпки сроду в руках не держали.

— При чём тут тяпка? Я в том смысле говорю положительно, что я положил на него не по лени и разгильдяйству, а по твёрдому и сугубому убеждению.

Популярное кино

— Скажите, Абраша, а вы в кино ходите?

— Это в котором попкорн жрут как лошади, да?

— Ага.

— Не, в по́пкино меня не заманишь. Причём ударение тут нужно ставить именно на первом слоге.

Вера в Бога

— Я шо-то не пойму, Изя — а вы в Бога вообще-то верите или как?

— Хм. Ишшо как!

— Врёте! Вас же в синагоге ни один чёрт отродясь не видывал.

— А я не из тех, кто верит в Бога, лишь перейдя порог синагоги. Представьте себе, что я в него верую прямо на этом месте… И в других местах, как ни странно, тоже.

Про беженцев

— Скажите, Абраша, а в чём состоит главная европейская проблема с нынешними беженцами?

— Видите ли, Изя, если человек бежит, то он бежит либо от чего-то, либо за чем-то… Главная проблема Европы в том, что она так и не научилась отличать первых от вторых.

Обетованная земля

— Вы бывали в Израиле, Изя?

— Ага.

— И что вы можете о нём сказать?

— Что он напоминает мне малюсенькую комнатушку в большой шумной коммуналке, которую тебе завещал какой-то далёкий предок, из которой тебе пришлось вышибать прежних постояльцев, в которой ты на радостях сделал шикарный ремонт, — но которую ты не можешь продать или разменять, и где ты не можешь спокойно спать, так как сумасшедшие соседи могут поджечь весь дом, после чего ты рискуешь остаться на улице без штанов, харчей и документов под громкое улюлюканье всякой шантрапы.

О Стасе Му

— Скажите, Абраша, а вам певец Стасик… этот… забыл фамилию… на Му начинается… часом не надоел? Вот мне скажу, так прямо очень…

— Надоесть, Изя, может то, чем ты сыт по горло. А я это «блюдо» разок попробовал и больше в рот не беру.

Либералы и Грудя

— Как вы полагаете, Абраша, а отчего это либералы и америкосы стали вдруг «топить» за председателя Грудю?

— Элементарно, Изя! Они готовы топить за кого угодно: за чёрта лысого, за рептилоида, и даже за святого угодника, дабы сделать из них этакие «грузила» для утопления рейтинга Пути, самого Пути, и под конец ненавистной им «этойстраны» со всеми использованными для этого дела «грузилами».

Нью-Хазария

— Скажите, Изя, а шо вы скажете за идею создать на юге Украины и России Нью-Хазарию?

— Что это бессмысленная и глупая затея.

— Почему?

— А потому что Новая Хазария там уже давно создана. Только она не собрана в кучу на всеобщее гойское обозрение, а рассыпана по всей территории как мешок гороху.

Изя и религия

— Скажите как на духу, Изя, а вы в Бога нашего веруете?

— А вы уверены, Абраша, что он таки наш, а не наоборот?

— То есть?..

— Видите ли, мой друг, если Богу требуется особое обожествление, то появляются закономерные сомнения в его истинности. Он же Бог, к чему его дополнительно ревностно обожествлять? А если его ещё и приватизируют в частное или групповое владение и торгуют им, и размахивают им направо и налево, то такие сомнения приобретают уже контур уверенности.

Секскирдык

— Скажите, Абраша, а вот что вы думаете насчёт нападок западных самок обоего пола на якобы домогавшихся их самцов?

— Я думаю, Изя, что это знак окончательного заката ихней лидерской потенции и вступления её в фазу исторической импотенции.

Плата за любовь

Однажды Изя пришёл с работы очень рано. Смотрит — его жена Циля лежит в кровати голая и как-бы спит. Изя заподозрил неладное и на всякий случай сказал:

— Абраша, вылезайте из-под кровати, я знаю шо вы тут!

В ту же минуту из-под кровати вылез тоже голый Абраша и начал объясняться:

— Да вот запонка, понимаете, закатилась…

Изя тогда, не долго думая, размахивается, — и хлесь ему по физиономии! А потом просит:

— Ну а теперь вы меня ударьте!

Ну, Абрама уговаривать не пришлось, и он тоже отвесил Изе оплеуху, а затем спрашивает:

— А мне-то зачем вас было бить?

— Видите ли, мой дорогой, — отвечает Изя, — сегодня вы покатали запонки с моей Цилей, а завтра я покатаю их с вашей Сарой. Так что мы в расчёте. Я загодя с вами расплатился.

Тогда Абрам размахивается и сызнова Изю по мордасам — бумм!

— А во второй-то раз зачем лупишь, скотина? — тот орёт.

— Так ведь моя Сара в два раза сексуальнее!

Изя про Ксюшу

— Как вы думаете, Изя, а из нашей с вами Ксюши выйдет толковый президент?

— Толковый президент в неё даже не входил, Абраша. Хотя… Может разок и входил, но прес-служба об этом, как вы понимаете, помалкивает.

Плодотворность

— Скажите, Изя, а как у вас протекает процесс плодотворности: систематически, регулярно или эпизодически?

— О, систематически я плодотворил в юности, регулярно в молодости, а эпизодически в зрелости.

— А сейчас?

— Хм, а сейчас кастратически!..

Сила религии

— Как вы думаете, Изя, а в чём сила нашей с вами религии?

— Сдаётся мне, что сила нашей религии, Абраша, в одухотворённом обожании собственной задницы, которую мы по ошибке называем душой, и которую мы страстно пытаемся пристроить как можно лучше в этом лучшем из грешных миров.

Абраша и гей-парад

— Говорят, что вы вчера были на гей-параде, Абраша. Ну и как впечатления?

— Кошмар…

— Шо, серьёзно? Неужели всё было так плохо?

— Да не, кошмар, говорю, мне этой ночью приснился. Будто-бы некоторые выкидыши таинственным образом остались во чреве матери, затем родились, выросли, пили-ели-веселились — и притом остались самыми настоящими выкидышами. Живыми, представляете! Ужас!

Умный или дурак?

— Скажите честно, Изя, я вас знаю уже много лет, но так и не понял, умный вы или дурак?

— Для себя, Абраша, я умный, для вас, очевидно, дурак, но мы оба ошибаемся.

— Почему?

— Потому что в справке от психиатра обо мне сказано, что я не умный, и не дурак, а что у меня «галлюциногенно-кататоническая онейрофрения с патологическим затуманиеванием сознания».

О пенсионной реформе

— Как вы думаете, Изя, а почему наши власти пенсионную реформу затеяли?

— Я думаю, резьба полетела…

— Как это?

— Вот так — кракш! — и на фиг…

— Какая ещё резьба?

— Да рейтинговая… Теперь, наверное, главный болт придётся менять — малость поизносился.

Откуда взялся коронавирус?

— Как вы думаете, Абраша, а отколь у нас появился этот чёртов коронавирус? Он так само завёлся — или его изобрели некие злоумышленники?

— Ни то, ни другое, Изя.

— Как это?!.. Тут могут быть только два варианта ответа — либо первый, либо второй.

— Не, есть ещё один.

— Какой?

— А х… его знает!

Шутки о высшем

— Что-то, Изя, в последнее время юмор у вас стал какой-то страннный — ниже пояса он какой-то…

— Про коленки и пятки что-ли?

— Да не, повыше…

— А-а, повыше… Так я о высшем только и думаю.

О памяти

— Что-то вы, Абраша, каким-то дурным стали. О чём вас ни спросишь — ну ни хрена толком не знаете.

— Сам удивляюсь… Видимо, возраст… и моя прекрасная память лопнула как лягуха.

— Так лягухи же не лопаются.

— Не помню…

О любви к евреям

— Что-то вы, Абраша, взъелись на нашу банковскую систему. Вы что — евреев не любите?

— Я их обожаю! Особенно таких как вы, Изя: с жирком самодовольства, с корочкой гордости, под перчиком вздорности и под соусом политиканства. М-м-м! — прямо пальчики оближешь!

— Таки я ведь не банкир.

— Ха! А счётец в банке имеете!

До и после…

— Скажите, Изя, а почему сияющие личики многих невест вскоре после свадьбы превращаются в кислые физиономии?

— А это потому, что многим молодым мужьям сильно не повезло с жёнами… Но жёны почему-то уверены, что всё совсем наоборот.

Или как…

— Скажите, Абраша, а вы бабник, или как?

— Уже или как… И с каждым днём становлюсь всё иликакее…

Самая страшная болезнь

— Что-то вы, Изя, сегодня неважнецки выглядите. Вы коронавирусом часом не заразились?

— Да не, это я намедни с Монголии прилетел. Кажись, чуму там подцепил, вот незадача…

— Фу, слава богу, а то уж я подумал — коронка!

Раса Абраши

Изя: вот смотрю я на вас, Абраша, и недоумеваю: а какой вы, думаю, расы?

— Я-то? Этой самой… как её… молочно-шоколадной.

— Врёте! Не бывает таких рас!

— Бывает… Зимой кожа у меня в точности как топлёное молоко. А как наступает лето, так я с каждым днём прямо ошоколаживаюсь и ошоколаживаюсь…

За чёрных или за белых?

— А вот скажите мне, Изя, в свете последних американских беспорядков вы за кого: за белых — или за чёрных?

— Как бы вам это сказать, Абраша… Я за них обоих… Против тех и других…

— Ловко! И почему?..

— Для баланса.

Голосование за обнуление

— Скажите, Изя, а вы за обнуление президента нашего голосовали?

— Нет.

— Я так и знал, что вы гнусный и вредный либерал. А зато я патриот и голосовал за!..

— Патриоты, Абраша, голосуют не за ноль, а за что-то позитивное!

Почему проиграл Трампуха?

— Как вы думаете, Абраша, а почему проиграл Трампуха?

— Потому что он так и не понял, что в политигре выигрывает не тот, у кого козырь на руках, а тот, у кого он в рукаве.

Удачный президент

Изя спрашивает у Абраши:

— Как вы думаете, Абраша, а вот Бидон для Бледного Домика удачный презик?

— Да, очень!

— Почему?

— Из-за дорожек…

— Как это?

— Не надо будет зимой на песочек тратиться: выпустил Ёсю вокруг домика погулять — и усё готово!

Вперёд за президентом!

— Скажите, Изя, а вы готовы пойти за нашим президентом?

— Я готов даже побежать за ним, Абраша. Но с одним условием…

— С каким?

— С условием, что он слезет наконец со своей табуретки.