Цитаты со словом «узвар»
Похожие цитаты:
Я все время холеры пил самые крепкие бургонские вина, ел много говядины с перцем и солями, не давал никак себе долго голодать — и не ел за раз много и был совершенно здоров.
Так сладок мёд, что, наконец, он горек. Избыток вкуса убивает вкус.
История — как мясной паштет: лучше не вглядываться, как его приготовляют.
Да уж… чтобы знать вкус вина в бочке, не обязательно выпивать всю бочку. Гурману достаточно глотка.
Я быстрорастворимая звезда. Надо лишь добавить воды и немного перемешать.
Язык не пойдет в ногу с образованием, не будет отвечать современным потребностям, если не дадут ему выработаться из своего сока и корня, перебродить на своих дрожжах.
В меду тонет больше мух, нежели в уксусе.
Дай дозреть мысли, но не перезреть: перезрелые мысли, как и плоды, впрок не идут.
Я вообще не пью молоко. Молоко это для младенцев, а когда вырастаешь нужно пить пиво. (
из интервью в Претории, ЮАР 1975)
Значительная часть моей жизни прошла с русскими. Сначала я училась готовить их блюда, а потом попробовала водку, один из самых здоровых алкогольных напитков.
Между хорошим обедом и долгой жизнью только та разница, что за обедом сладкое подают в конце.
— Купец Сыромятников от Молочной речки рукав отвёл к себе на огороды. Капусту молоком поливает. А молоко грязное обратно в речку течёт.
Хорошее блюдо можно съесть дважды.
Гостеприимный я. Я не могу без друзей, без компаний. Не могу один есть котлеты, пить пиво. Я гостеприимный на свою беду...
Сластями, печеньями и конфетами нельзя вырастить из детей здоровых людей. Подобно телесной пище, духовная тоже должна быть простой и питательной.
Согласен пить только простоквашу из ячьего молока, лишь бы не быть дальнобойшиком, таскающим по воздуху фургоны с грузом.
Ешь творог с гробами, лижи язык губами.
Злаки и овощи — вот настоящая пища.
Брак — это икра на завтрак, на обед и на ужин: тем, что обожаешь, тоже можно обожраться до тошноты.
«Признаться, моя логика велит лучше пить вино, чем описывать, как пьют,»
Э-тто что? ! ― заорал как-то властитель за утренним чаем. Слуги, не понимая, в чём дело, притащили к начальству испуганного Филиппова. ― Э-тто что? Таракан? ! ― и суёт сайку с запечённым тараканом. ― Э-тто что? ! А?
Философия — это приправа, без которой все блюда кажутся безвкусными, но которая сама по себе не годится для пищи.
Дружба — вино существования, любовь — хорошая чарка водки.
Сливками общества становятся, как правило, те, кто его взбалтывает, прежде чем употребить.
Дядя Стёпа: Плетённое из плёток кружево родилось в Бельгии — его нашли в капусте местной любители интриг и хитрых сплетен про Гамсуна, про тульский пряник, про леденцы из зоны вечной мерзлоты и мерзостей других.
Мужчины — как рагу, их надо хорошенько потомить.
Отвага мёд пьёт, и кандалы трёт.
Пора предвкушений много слаще той, что увенчана исполнением наших желаний. В первом случае мы готовим себе блюдо сами, по собственному вкусу, во втором — его готовит для нас жизнь.
«Карась любит, чтобы его жарили в сметане». Это знают все — кроме карасей. Их даже и не спрашивали — не только насчет сметаны, но и любят ли они поджариваться вообще.Такова сила мнения.
Расписывать, как у верблюда в ноздрях растут финики, — ещё не значит быть оригинальным.
Эта песня - смешение. Примерно полстакана дождя, настоянного на летней питерской тоске и полстакана какого-нибудь благородного напитка типа «Три топора»
С тех пор как люди научились варить пищу, они едят вдвое больше, чем требует природа.
Следует смотреть не столько на то, что едят, сколько на то, с кем едят.
За обедом съешьте немного, за ужином еще меньше, а еще лучше лечь спать совсем без ужина.
(собаке) Если ты будешь смирно сидеть в машине, я дам тебе еще печенья. А если не будешь, я все равно дам тебе печенья. Потому что я тебя люблю.
Язвительность в женщине так же противна, как уксус в молоке.
На полюсе я не раз благодарил судьбу за то, что она меня многому научила. Недаром говорят: знания плечи не оттянут. В свое время я лудил посуду, тачал сапоги, стирал, мыл полы, свежевал медведя, готовил обед. Все пригодилось.
Когда становилось уже совсем невыносимо, оставалось в запасе одно средство — пойти в автомат на Киевской и выпить два или три стакана белого крепленого проклятого, благословенного портвейна № 41.
Книги, достоинство которых состоит в новизне, походят на горячие пирожки, которые становятся безвкусными, лишь только простынут.