Цитаты со словом «опорос»
Похожие цитаты:
У вас поросячьи хвостики, поросячьи уши, и вы хрюкаете как свиньи. Вы и есть свиньи.
Если всё время человеку говорить, что он «свинья», то он действительно в конце концов захрюкает.
Кстати, лось — конь или корова?
Я ни разу в жизни не делала аборт. Хотя, я не считаю, что аборт это грех. Но, извини, когда детей нечем кормить и при этом рожать второго али третьего только из-за того, что муж собирается уйти – себе дороже.
Мы ехали в поезде по Крыму. Когда моя соседка увидела зелёную траву, она так обрадовалась, как будто она была коровой, всю зиму проведшей в мрачном уединении хлева.
С тех пор как свиньи узнали про Фрейда, они всякое свинство объясняют комплексом.
Если бы лошадей готовили к скачкам так же, как большинство бодибилдеров готовится к соревнованиям, вы могли бы смело поставить свои деньги на самую захудалую клячу.
Говорят, я в качестве подарка жене на годовщину нашей свадьбы отвёл её на матч резервного состава «Рочдейла». Это неправда. Это было в её день рождения. Что я, псих — жениться по ходу сезона?!
Большие скоты, я не могу их иначе назвать.
Лучше вареное яйцо в мирную пору, чем жареный бык в войну.
Есть люди, которые всегда идут в первых рядах; в случае успеха они объявляют себя вождями, в случае поражения — говорят, что их гнали вперед как заложников.
Правильное время для начала вашей следующей работы – это не завтра и не на следующей неделе, а прямо сейчас.
У нас нет середины: либо в рыло, либо ручку пожалуйте!
─Как собираетесь поздравлять своих женщин с 8 марта?
Впереди стада идет круторогий баран с колокольчиком. Овцы уверены, что он знает, куда их ведет. А баран всего лишь желает быть впереди: непыльно и хороший выбор травы.
Спрашивать писателя о "тайнах его творчества", мне кажется, все равно, что спрашивать от козла молока. Дело козла полюбить козу, давать молоко — это дело козы.
Я сажусь за рабочий стол и если не получилось написать что-либо в течение пятнадцати или двадцати минут, я сдаюсь и считаю день неудачным для работы.
— Бригадефюрер, мне нужно сказаться больным, (а я действительно болен), и взять отпуск на 10 дней, иначе я сдам.
Я уверен, что в какой-то момент мне придется остепениться, купить дом в какой-нибудь восточноевропейской деревне и кормить цыплят до конца своей жизни.
Жил долго. Одной посуды пересдавал — страшное дело. Если бы всю сразу, то хватило бы на машину и дачу. Но поскольку сдавал малыми порциями. то всякий раз едва хватало на опохмелку.
После пятидесяти в счёт идут уже дни.
— Собаки бесятся летом. Буренин бесится и зимой, и летом, следовательно, он вдвойне собака.
Дядя Вася: Прогулка с книгой по гулагу в библиотеке с текущим верхом мозгов утечкой менструальной страна страдает в поле жатва перед обедом.
Миллионы китайцев стали обращаться в MMM-China и MMM Global. Это вызвало большой спрос на биткоины и резкий скачок цены. Если я завтра перестану использовать биткоин, он рухнет.
Крестьянин, даже если он решил побездельничать, встаёт с петухами, чтобы начать это дело пораньше.
Плохие книги не только бесполезны, но положительно вредны. Ведь девять десятых текущей литературы только затем и публикуются, чтобы выманить из кармана доверчивой публики пару лишних талеров.
Среди всего этого молодняка он был так же уместен, как труп на банкетном столе.
во время шоковой терапии в 90-х многим стало страшно. А мне - нет. Для меня это была дестабилизация, пришедшая на смену патологии. Мы начали выздоравливать через шок. Хотя терапия и затянулась... (2004)
Неудачный день. И неделя. И месяц. И год. И жизнь. Будь она проклята.
У нас можно добиться всего, только не с первого раза.
Мужчины смахивают на апрель, когда ухаживают, и на декабрь, когда уже женаты.
В 1582 году Йоханнес Хестерс окунулся в переменчивую школу драмы. (Томас Готтшалк во начале дискуссии, в программе
Держу пари, что..? (нем. Wetten, dass..?), ZDF, 1 октября, 2005 год)
Ноги для меня — первое дело. Это первое, что я увидел, когда родился. Но тогда я пытался вылезти. С тех пор я стремлюсь в обратную сторону, но без большого успеха.
Мне самой природой было суждено стать дипломатом: я родился первого апреля.
Почти каждый свой «нулевой» день рожденья я отмечал большим концертом в Лондоне, а часто и в Париже.
Я знал 94-летнего старика, который всю жизнь пил, пьет и сейчас, и при этом здоров, как бык. А его брат капли в рот не брал и умер в два года.
Когда мне было двадцать лет, я признавал только самого себя. Тридцати лет я говорил уже: «я и Моцарт», сорока: «Моцарт и я», а теперь я говорю уже только: «Моцарт».