Неточные совпадения
В то время как Степан Аркадьич приехал в Петербург для исполнения самой естественной, известной всем
служащим, хотя и непонятной для неслужащих, нужнейшей обязанности, без которой нет возможности служить, — напомнить о себе в министерстве, — и при исполнении этой обязанности, взяв почти все деньги из дому, весело и приятно проводил время и на скачках и на дачах, Долли с
детьми переехала в деревню, чтоб уменьшить сколько возможно расходы.
Недавно в Корсаковском посту
служащие собрали по подписке денег и накупили разных материй, а жены их нашили платьев и белья и роздали
детям.
Парасковья Ивановна была почтенная старушка раскольничьего склада, очень строгая и домовитая.
Детей у них не было, и старики жили как-то особенно дружно, точно сироты, что иногда бывает с бездетными парами. Высокая и плотная, Парасковья Ивановна сохранилась не по годам и держалась в сторонке от жен других заводских
служащих. Она была из богатой купеческой семьи с Мурмоса и крепко держалась своей старой веры.
Певчие — вероятно, составленные все из
служащих в почтамте и их
детей — пели превосходно, и между ними слышался чей-то чисто грудной и бархатистый тенор: это пел покойный Бантышев [Бантышев Александр Олимпиевич (1804—1860) — оперный певец (тенор) и композитор.], тогда уже театральный певец, но все еще, по старой памяти своей службы в почтамте, участвовавший иногда в хоре Гавриило-Архангельской церкви.
Общий обман, распространенный на всех людей, состоит в том, что во всех катехизисах или заменивших их книгах,
служащих теперь обязательному обучению
детей, сказано, что насилие, т. е. истязание, заключения и казни, равно как и убийства на междоусобной или внешней войне для поддержания и защиты существующего государственного устройства (какое бы оно ни было, самодержавное, монархическое, конвент, консульство, империя того или другого Наполеона или Буланже, конституционная монархия, коммуна или республика), совершенно законны и не противоречат ни нравственности, ни христианству.
Старик обожал себя; из его слов всегда выходило так, что свою покойную жену и ее родню он осчастливил,
детей наградил, приказчиков и
служащих облагодетельствовал и всю улицу и всех знакомых заставил за себя вечно бога молить; что он ни делал, все это было очень хорошо, а если у людей плохо идут дела, то потому только, что они не хотят посоветоваться с ним; без его совета не может удаться никакое дело.
После освящения, отслужив панихиду над могилами отца и
детей своих, Артамоновы подождали, когда народ разошёлся с кладбища, и, деликатно не заметив, что Ульяна Баймакова осталась в семейной ограде на скамье под берёзами, пошли не спеша домой; торопиться было некуда, торжественный обед для духовенства, знакомых и
служащих с рабочими назначен в три часа.
И вот, когда
дети перестали поздравлять родителей с добрым утром и целованием родительских ручек выражать волнующие их чувства по поводу съеденного обеда, когда самовар, около которого когда-то ютилась семья, исчез из столовой куда-то в буфетную, откуда чай, разлитый рукой наемника, разносился по закоулкам квартиры, когда дни именин и рождений сделались пустой формальностью,
служащей лишь поводом для выпивки, — только тогда прозорливые люди догадались, что семейству угрожает действительная опасность.
На станции Прогонной служили всенощную. Перед большим образом, написанным ярко, на золотом фоне, стояла толпа станционных
служащих, их жен и
детей, а также дровосеков и пильщиков, работавших вблизи по линии. Все стояли в безмолвии, очарованные блеском огней и воем метели, которая ни с того, ни с сего разыгралась на дворе, несмотря на канун Благовещения. Служил старик священник из Веденяпина; пели псаломщик и Матвей Терехов.
— Конечно, не с привычки это… Потом много возил, привык. А тот раз чудно мне показалось: куда, думаю, мы ее везем,
дитё этакое… И потом, признаться вам, господин, уж вы не осудите: что, думаю, ежели бы у начальства попросить да в жены ее взять… Ведь уж я бы из нее дурь-то эту выкурил. Человек я тем более
служащий… Конечно, молодой разум… глупый… Теперь могу понимать… Попу тогда на духу рассказал, он говорит: «Вот от этой самой мысли порча у тебя и пошла. Потому что она, верно, и в бога-то не верит…»
— Здешние станционные
служащие, имеющие мало-мальски приличное помещение, все люди семейные, у которых
дети… Вы хорошо понимаете, что они побоятся прилипчивости болезни, так что остается одно, это перенести
ребенка со станции в мое помещение, находящееся отсюда менее чем в двух верстах. Я холостой и меня это не стеснит.
И полагаю я, что это нехорошо. Нехорошо употреблять средства против рождения
детей, во-первых, потому, что это освобождает людей от забот и трудов о
детях,
служащих искуплением плотской любви, а во-вторых, потому, что это нечто весьма близкое к самому противному человеческой совести действию — убийству. И нехорошо невоздержание во время беременности и кормления, потому что это губит телесные, а главное — душевные силы женщины.