ЧУДСКИЕ КАНИКУЛЫ

Эдуард Смагин

Приключенческий роман объединяет события исхода Северо-Западной армии (СЗА) Юденича столетней давности и современные приключения компании молодых ребят на одном маленьком хуторе вблизи Чудского озера. В романе присутствуют как элементы юмора и эротики, так и детективная и историческая составляющие.

Безмятежная мирная жизнь

А в июле 1919 здесь в Причудье так же, как и теперь, были тихие, светлые и тёплые ночи. И жизнь здесь также кипела обычными человеческими страстями. Люди, насмотревшиеся за последние годы на лишения и горе, спешили жить, влюблялись, строили планы на будущее. Так же ходили на рыбалку и искренне радовались каждой пойманной рыбке. Местные жители в этих краях всегда отличались душевностью. Пережив в былые времена неприятные прелести различных военных набегов, они здесь научились жить и ценить мелочи жизни. А земля Чудская долгое время вскармливала всех своих обитателей, даже в самые тяжелые годы. Тут и в озере рыбка, и в лесах полно зверья, грибов и ягод. В общем, край, в котором голодным не останешься.

Расквартированные как раз в этих самых местах расположения некогда Особого Псковского Добровольческого корпуса, который вырос до Северного корпуса, а в июле уже был переименован в Северо-Западную армию, постоянно разрастались новыми людьми. Люди приезжали сюда даже семьями, как осколки разбитой вазы, чтобы всем быть вместе, чтобы все вокруг видели, как их много. Присоединялись и целые воинские подразделения: Волынский, Талабский, Либавский, Ливенский и другие отряды. Всё здесь тогда веяло такой безмятежностью, силой, надежностью, что люди верили в идею, в светлое будущее, верили своему новому командиру генералу Юденичу. Из Красной армии перешел отряд Булак-Балаховича, из Польши и Германии приходили эшелоны с людьми, которые хотели и готовы были поддержать идею возрождения своей страны, зреющую в голове Николая Николаевича. Возможно, даже сомневаясь в успехе и понимая утопичность предприятия по захвату власти в Петрограде, он не мог отступиться и объявить всем этим людям, что они теперь лишние на этом свете, дороги назад у них не было. Если ружье висит на стене, то когда-то оно обязательно выстрелит, ведь для этого его и сделали. Так же и с воинским формированием. Если большое количество военных людей собралось вместе, то они должны либо воевать, либо расходиться по домам. Армии Юденича было некуда расформировываться, их, по большому счёту, не ждали ни в России, ни где бы то ни было ещё. Такая безысходность порождала совершенно особенный настрой в частях. Это огромное скопление народа, по-разному прибившегося к своему новому оплоту, не знало, как жить иначе, и было нацелено только на поход до победного конца. Большое воинское или иное подобное формирование — это грандиозное хозяйственное, в первую очередь, предприятие со всеми сопутствующими ежедневными проблемами. Всех нужно каждый день накормить, обуть, одеть, вооружить и обучить, а ещё при необходимости вылечить. Внутреннюю дисциплину и самоконтроль в корпусе старались поддерживать на высочайшем уровне. Люди за идею и своего командира готовы были на всё, и от этого гарнизонная жизнь в Причудье носила особенно мирный, житейский и безмятежный характер, невзирая на постоянные стычки с Красными частями на восточном направлении. Все штабные, хозяйственные и другие подразделения разных отрядов этого растущего организма располагались в окрестностях Чудского озера. В разные века эти места служили форпостом Государства Российского. Когда-то тевтонцы и шведы также облюбовали эти места и надолго здесь задержались. Эта земля принимала всех.

Один из многих, в конце 1918 года вернувшийся с германского фронта, поручик Елизаров несколько лет не был дома. Он долгое время не видел родных и близких и теперь с надеждой смотрел на перспективу вернуться в ту Россию, которую он совсем ещё молодым и необстрелянным покидал почти сразу после военного училища. Ему повезло больше других. Он остался жив после нескольких лет германского фронта. После ранения и госпиталя смог вернуться домой в Петроград и даже отыскать среди всей неразберихи свою любимую Лизу с маленькой дочкой на руках, фотокарточку которой он все эти годы хранил в нагрудном кармане. Казалось, теперь-то всё будет хорошо, счастье близко, нужно только протянуть руку. Но быстро поняв, что вернулся совсем в другую, враждебную ему страну, в которой он в одночасье стал чужим, молодой офицер решился добраться с семьей и несколькими своими сослуживцами до Пскова, а дальше и до расположения Северо-Западной Армии, куда и поступил незамедлительно на службу. Идейный, с большим боевым опытом офицер — его здесь приняли с распростёртыми объятиями. Ему даже неважно было, где и как устроиться, главное, здесь были все свои, и все вместе они мечтали вернуться в свои дома, в ту страну, из которой они ушли на фронт и которой теперь уже больше не существовало. С гордостью поручик нашил на рукав своего далеко не нового мундира нарукавный бело-сине-красный шеврон углом вверх с белым матерчатым крестом в основании — эмблему Северо-Западной Армии. Лиза не осталась в стороне и также устроилась на службу при госпитале, стала получать паёк и довольствие. Для дворянки это было ничтожно мало, но для осиротевшей молодой девушки, жены офицера, которая уже третий год с ребенком на руках вынуждена была как-то выживать, это казалось раем. Шло время, и вскоре Лиза осчастливила мужа новостью о том, что у них скоро будет ещё один ребенок. И это было типично для огромного конгломерата людей, собравшихся под идеей СЗА. Здесь в Причудье не было такой политизированности и людской озлобленности, которую можно было увидеть в Петрограде, Ревеле или других больших городах. Провинциальный уклад жизни, во многих местах староверское воспитание, домовитость местного населения — всё это создавало иллюзию тёплого уголка той старой большой страны, которая ещё совсем недавно была их общим домом и одной из самых могущественных империй на карте мира. Людям казалось, что все беды закончились с окончанием Первой Мировой, и уж теперь-то, конечно, можно будет навести порядок и наладить мирную жизнь в своем доме. Какая-то неразбериха во власти и конвульсии политической жизни казались мелочью в сравнении с большой войной, которую они пережили. Что на самом деле творилось на территории некогда могущественной и необъятной России, теперь большинство из них представляло себе довольно туманно. На самом деле всё было так зыбко, что вряд ли нашлось бы много людей, которые в то время могли определенно заявить об устройстве и перспективе развития событий. Многие верили, что так или иначе, но скоро всё закончится миром. Этим и жили. Ходили в офицерские клубы, на прогулки с барышнями, всеми силами пытались создать хоть и эфемерное, но подобие той мирной жизни, которой жила их страна до выстрела в Сараево, после которого мир безвозвратно изменился и изменил их судьбы.

Конец ознакомительного фрагмента.