ЧАЩА

Тимофей Викторович Надолин, 2000

Четверо друзей, собравшихся на небольшой пикничок, оказались в совершенно другом мире, где правит не поддающийся описанию монстр, стремящийся прорваться в нашу реальность.

7

Сергей обернулся. Девушки подошли уже достаточно близко, но он всё-таки сделал три шага навстречу.

— Здравствуй, — негромко сказал он и, чуть приобняв Наталью за талию, поцеловал в щёку.

— Привет, — она незаметно для других прижалась к нему и тут же отстранилась.

— Привет, Оксана, — поздоровался Сергей со второй девушкой, — Это Андрей, — представил он Клестовского.

Клестовский шутовски козырнул — первая стадия опьянения.

— После двух бутылок пива любит слегка повыпендриваться, но не всегда, — скорее для Клестовского, а не для девушек сказал Сергей.

Андрей понял и тут же перестал паясничать.

— А нам пива оставили? — Наталья лукаво посмотрела на Сергея.

— Конечно, — ответил он, а Клестовский просто позвенел в сумке бутылками.

— А мы, как обычно, «ложку» взяли и закусить. — Наталья похлопала по карманам своей телогрейки. — Подождите, пойду, выложу, чтоб не таскать с собой.

Она развернулась и даже успела сделать пару шагов, но Сергей поймал её за полу телогрейки.

— Не надо, — он потянул девушку назад. — Пригодится. Клестовский тут ещё одну сумку притаранил, — Сергей легонько пихнул ногой стоявшую на земле сумку, которая отозвалась характерным звоном.

— А там чего? — Наталья повторила движение Сергея, сумка тут же ответила.

— Как чего? То, что вы только и пьёте. — Сергей улыбнулся.

Это была старая шутка. Во время первой встречи девчонки, сами не зная почему, вдруг сказали, что из горячительных напитков пьют только водку, причём только «Русскую», и хотя с тех пор прошло много времени и было выпито не то чтобы много и водки, и вина, и пива, всё равно это осталось дежурной шуткой, какая имеется в любой компании.

— Ну, тогда пошли. — Наталья взяла Сергея под руку.

Сергей свободной рукой подхватил сумку с земли, легко закинул её на плечо и, подав Клестовскому многозначительный знак глазами в сторону Оксаны, пошёл вперёд, увлекаемый Натальей.

Клестовский поправил сумку на плече, бросил на землю недокуренную сигарету, аккуратно растоптал её подошвой и…

Оксана уже шла за удаляющейся парой.

Андрей вздохнул, зачем-то снова поправил сумку и пошёл догонять девушку, про себя решая, какое поведение выбрать, чтобы ему больше не устраивали таких обломов. Ведь он уже настроился элегантно подать Оксане руку и даже придумал слова, которыми начнёт разговор, а она просто взяла и пошла вперёд.

Облом!

Через несколько шагов Андрей догнал девушку, но не стал ни предлагать руку, ни начинать разговор. Он просто пошёл рядом. Так они и шли: первая пара, весело болтая, вторая в напряжённом молчании, глядя в разные стороны.

Сергей с Натальей забрались на гору, держась за руки. Клестовский с Оксаной отстали, и Сергей воспользовался этим, чтобы ещё раз поцеловать Наталью, уже в губы. Тонкие, упругие губы девушки раскрылись ему навстречу, но уже через несколько секунд Наталья отстранилась.

— Идут, — прошептала она.

Сергей вздохнул, выпустил девушку из своих объятий и тут же, быстро подавшись вперёд, чмокнул её в щёку.

— Медведь. — Наталья грациозно повела плечами. — Раздавишь когда-нибудь.

— Раздавлю, — сняв с плеча сумку, Сергей снова привлёк Наталью к себе.

— Ну хватит, хватит, — она поцеловала его. — Шагай лучше за дровами.

— Сейчас, Клестовский приползёт. Чё я один, что ли, пойду? — он всё-таки разжал руки.

— А почему Клестовский? — спросила Наталья. — Опять ты придумал?

— Клестов, Клестовский, чёрт его знает. — Сергей поднял сумку, поставил её на плиту, которая служила столом, и вжикнул молнией.

На гору наконец-то забрался Клестовский. В начале подъёма он всё-таки предложил Оксане руку и теперь помогал ей преодолеть последние метры.

— Запыхался, что ли? — Сергей снял у него с плеча вторую сумку и поставил её рядом с первой. — Давай разворачивайся, за дровами попилили.

Сергей снял телогрейку, бросил её рядом с сумками и первым начал спускаться с горы. Клестовский, боясь потерять его в темноте, не отдышавшись, поспешил за ним, что-то ворча себе под нос.

— Ты чё бурчишь? — спросил Сергей, когда Андрей догнал его.

— Так, ругаюсь, — ответил тот. — А ты чего разделся, комаров кормить?

— Меня здесь все комары в лицо знают. — Сергей подхватил оступившегося друга. — Под ноги смотри.

— Так не видно же ни хрена. — Клестовский чертыхнулся, снова споткнувшись. — Где дрова-то искать?

— Места знать надо.

Место Сергей действительно знал. Подойдя к забору в определённом месте, он раздвинул предварительно оторванные доски и, сказав другу, чтобы тот подставил руки, стал через дыру вытаскивать аккуратно нарубленные поленья.

— Шагай, — прошептал он, когда у Клестовского набралась полная охапка.

Андрей пошёл обратно на горку, внимательно глядя себе под ноги, а Сергей, наполовину просунувшись на другую сторону, прихватил ещё пару пеньков, сложенных в другую поленницу. и, аккуратно прикрыв лаз, быстро и уверенно направился вслед за другом. Догнав Клестовского, он переложил половину дров себе, приговаривая:

— Ну вот, а ты говоришь темно, не видно ни хрена.

— Хищение частной собственности, — многозначительно изрёк Клестовский. — Уголовно наказуемо.

— Ничего, у него не убудет. — Сергей пошёл вперёд.

— У кого?

— У председателя, — ответил Сергей, безошибочно переступая в темноте через камень. — Осторожно, не споткнись.

— Экспроприация экспропри-пря-торов, — пропыхтел сзади Клестовский.

— Ты чё, буквы от натуги попутал?

— Сам придумал, — обиделся Андрей и повторил. — Экспроприация экспроприпряторов.

— Ну, прямо Маяковский. — Сергей расхохотался.

— Почему Маяковский? — Клестовский уже сбивался с дыхания.

— А тот тоже новые слова выдумывал.

Продолжая смеяться, Сергей, прыгая с камня на камень, преодолел последние метры и аккуратно сложил свою ношу в метре от костровища. Запыхавшийся и что-то недовольно бурчащий Клестовский остановился рядом и бросил дрова под ноги.

— Чего смеётесь? — спросила Наталья, невольно улыбаясь.

— Да Клестовский тут русский язык новым словом пополнил. — Сергей, всё ещё смеясь, присел у кучи дров и стал собирать ветки потоньше.

— А он меня Маяковским обозвал, — притворно сокрушался Андрей.

— А почему Маяковским? — задала тот же вопрос Наталья.

Пока Клестовский объяснял, почему его так обозвали, Сергей, выбрав пару подходящих поленьев, вытащил из сапога собственноручно откованный нож и стал расщеплять их на щепки. Справившись с этим за минуту, он сложил их в центре костровища, поджёг зажигалкой одну оставшуюся в руке и, подождав, когда она разгорится, сунул в самый центр кучи. Пламя тут же перекинулось на тонко наструганные щепки и стало оформляться в небольшой пока костерок. Сергей быстро и аккуратно наложил в костёр дров, вниз потоньше, сверху уже нормальные поленья, и, немного отодвинувшись, сел на один из камней.

— Андрюха, кинь сигаретку, — попросил он.

Клестовский, продолжая рассказывать очередной анекдот, кинул через разгоревшийся костёр пачку, специально в сторону от Сергея, краем глаза наблюдая за другом. Сергей просто вытянул руку и как будто не поймал сигареты, а взял их прямо из воздуха.

— Ну а дальше что? — Оксана перестала резать хлеб и посмотрела на Андрея.

— Что? — следя за Сергеем, Клестовский забыл про свой рассказ.

— Слон сбежал из зоопарка. И…?

— А! Ну, значит, слон сбежал из зоопарка. Через некоторое время в ментовку звонит пьяный мужик: «У меня на огороде какое-то огромное серое чудовище хвостом капусту рвёт». — «И чё с ней делает?». — «Если я вам скажу, вы мне не поверите».

Весёлый девичий смех птицей взлетел в небо.

Сергей смотрел на огонь и улыбался. В голове как-то сами собой родились строчки:

Вот любимая девушка рядом,

Закадычный, проверенный друг.

Небо звёздным ласкает нас взглядом.

Свет костра — заколдованный круг.

— Эй, ты чё там прибалдел? — вырвал его из поэтических раздумий громкий голос Клестовского.

— Да так, задумался.

— Задумчивый ты наш. — Клестовский протянул ему стакан, на четверть наполненный водкой. — Может поднести?

— Я не гордый, сам подойду. — Сергей поднялся.

Подбросив в костёр лежащее рядом полено, он подошёл к импровизированному столу и взял у Андрея стакан.

— Ну-ка, выдай-ка что-нибудь для вдохновения, — настроение у Клестовского явно повысилось.

Сергей сделал вид, что вспоминает что-то серьёзное, глядя через стакан на огонь, и, немного подождав, торжественно произнёс:

— Ну, будем толстенькими.

Одним глотком опустошив стакан, он громко крякнул и, взяв кружочек солёного огурца, аппетитно захрустел.

— Не могу рядом с ним находиться, когда он ест, — сказал Клестовский, вновь наполняя стакан. — Он жуёт не как все нормальные люди, молча, спокойно. У него там чего-то щёлкает, булькает. Так аппетитно получается, что самому хочется чего-нибудь пожевать. Прошу, — он протянул стакан Оксане.

— А ты? — спросила девушка.

— Разливающий пьёт последним, чтобы если и обделить кого-то, то только самого себя.

— Ты себя обделишь, как же. — Сергей достал две бутылки пива и ловко открыл одну об другую.

— Попрошу не вмешиваться в трудоёмкий процесс наливания. Пива лучше дай, открыл и держит. — Клестовский забрал у Сергея открытую бутылку и передал Оксане. — Водка без пива — деньги на ветер.

— А водка с пивом — мозги на ветер. — Сергей сел рядом с Натальей.

Она тут же подвинулась поближе и слегка навалилась на него.

— Это смотря в каких пропорциях, — парировал Клестовский.

— Ну, совсем запугали. — Оксана устроилась поудобнее и, держа в одной руке бутылку с пивом, а в другой стакан, стрельнула глазами в Андрея. — Толстенькими, так толстенькими.

Она отпила половину того, что было налито в стакане и, не переводя дыхания, сделала несколько глотков пива.

— Во, больше разговоров было. — Клестовский одной рукой взял у неё стакан, а другой подал бутерброд с ветчиной.

Костёр разгорелся уже так жарко, что Клестовский, наливая водку, отодвинулся подальше.

— Похолодней не мог развести, — проворчал он передавая стакан Наталье.

— Похолоднее в холодильнике, — бросил Сергей, извлекая из костра уголёк, чтобы прикурить сигарету.

Прикурив, он поправил костёр так, чтобы дрова образовали сверху более-менее плоскость и водрузил на неё один пенёк.

— Куда ты ещё накладываешь? — Клестовский отодвинулся ещё дальше, но поближе к Оксане. — И так хорошо горит.

— Пока эти дрова прогорят — пенёк займётся. А он один полночи будет гореть, — объяснил Сергей своё усердие. — Корни знаешь как классно горят.

Сергей снова уселся рядом с Натальей и вдруг почувствовал, что в окружающей обстановке что-то изменилось. Нет, не здесь, где сидели они, а там, куда не доставал свет костра. Что-то было там, в темноте, и это что-то было настроено отнюдь не дружелюбно. Он стал, незаметно для других, оглядываться по сторонам, пытаясь если не увидеть, то хотя бы почувствовать, откуда ждать опасность.

Это почти забытое за три года чувство буквально заполнило всё его тело. И тело привычно ответило. Голова стала ясной, посторонние мысли мигом улетучились, мускулы напряглись. Наталья, прислонившись к нему, поняла, что с Сергеем что-то происходит. Она попыталась заглянуть ему в глаза, но Сергей не заметил этого. Он смотрел куда-то мимо неё, в темноту.

— Ты чего? — спросила девушка, толкнув его локтём в бок.

Ответить Сергей не успел.

Яркая, белая вспышка ослепила всех четверых. И хотя они сидели лицами друг к другу, все несколько секунд не могли ничего видеть, потому что свет шёл отовсюду, как будто каждая молекула воздуха сработала как фотовспышка. Оксана вскрикнула, Клестовский, совсем непечатно, выругался, Наталья машинально уткнула лицо в грудь Сергею. Сам он просто крепко зажмурил глаза и, понимая, что страшного ничего с ними не случилось, спокойно сидел и ждал, когда зрение восстановится. Весь обратившись в слух, он опустил правую руку к сапогу, за голенищем которого лежал нож, а левой крепко обнимал Наталью за плечи, не давая ей убрать голову с его груди, чтобы новая вспышка, если такая последует, не ослепила её вновь. Но вокруг стояла тишина, только с той стороны, где сидел Клестовский, слышалось тихое бормотание и какая-то возня.

Сергей осторожно приоткрыл веки. В глазах всё ещё плясали зайчики, как после нечаянного взгляда на электросварку, и пришлось ещё с минуту подождать. Наконец большинство зайчиков ускакало и он смог рассмотреть, что происходит.

Ничего не происходило.

Клестовский усиленно тёр глаза кулаками, умудряясь не пролить ни капли из зажатого в правой руке стакана. Оксана часто-часто моргала, вытирая рукавом выступившие слёзы. Косметика потекла, и девушка размазала её по щекам. Получились два тёмных пятна, как будто румянец, только в свете костра он выглядел почти чёрным, неестественным.

Наталья подняла голову и посмотрела в глаза Сергею.

— Что это было? — спросила она, сильнее прижимаясь к нему.

Сергей пожал плечами, успокаивающе поглаживая девушку по спине.

— Ни хрена себе сверкнуло! — Клестовский перестал тереть глаза и теперь смешно вращал ими, пытаясь что-нибудь рассмотреть, — Серёга, ты чего в костёр подложил, взрывпакет, что ли? Шутник, твою мать!

Сергей ничего не ответил. Убедившись, что со всеми всё в порядке, если не считать макияжа Оксаны, он снова прислушался к своему чувству. Ощущение опасности пропало, но всё равно что-то его беспокоило. Наверное, не до конца восстановившееся зрение и было причиной этого беспокойства.

Никто из них не посмотрел вверх, лишь Клестовский, стараясь удержать выступившие от частого моргания слёзы, задрал голову, но то, что он увидел, Андрей посчитал очередным зайчиком, которые плясали в глазах после вспышки.

Над ними, почти прямо над костром, на высоте примерно десяти метров, висел тускло светящийся предмет. Постоянно, через равные промежутки времени, меняя свой цвет и слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Он как будто наблюдал за сидящими внизу людьми. Формой он напоминал прямоугольный треугольник, только один из острых углов был немного закруглён. Этот угол находился как раз над тем местом, где сидели Наталья и Сергей, а два других угла были направлены в сторону Оксаны и Клестовского. Через некоторое время форма предмета начала меняться. Сначала он стал идеально круглым, затем вытянулся в тонкую вертикальную полосу, концы полосы стали загибаться друг к другу, образуя окружность. Проделывая все эти превращения, предмет поднялся ещё на пару метров и не спеша полетел в сторону реки.

— Не, Серёга, чё за шутки, в натуре? — Клестовский обиженно нахмурился. — Да делать мне больше нечего, — пробурчал в ответ Сергей.

— Я, понимаешь, только выпить собрался. — Клестовский продолжал обижаться. — А тут ты со своими спецэффектами.

Клестовский посмотрел на стакан в правой руке и, убедившись, что не пролил водку, гордо произнёс:

— Нас так просто с истинного пути не собьёшь.

Он одним махом опрокинул водку в рот и шумно стал занюхивать её кусочком ветчины.

— Правда, что ли, твоя работа? — Наталья удивлённо отстранилась.

— Да слушай ты его больше. — Сергей помотал головой. — Нет, конечно.

Голос из темноты прозвучал настолько неожиданно, что все вздрогнули, а Оксана тихонько ойкнула.

— Алкоголь пьянствуем?

В свет костра шагнул мужчина лет пятидесяти с рюкзаком за плечами.

— Привет, пап. — Сергей удивлённо поднялся. — Ты откуда?

— Да вот, шёл, увидел огонёк, завернул, — ответил отец, снял рюкзак, положил его рядом с кучей дров и устало опустился на камень.

— Дядя Саша, пятьдесят капель? — Клестовский протягивал стакан.

— Обязательно. И закусить.

Он медленно, маленькими глотками выпил водку и откусил сразу полбутерброда поданного Сергеем.

Пока отец жевал, Сергей удивляясь, всё больше и больше, осматривал его. Усталое, даже какое-то осунувшееся лицо с несколькими царапинами, взъерошенные волосы, правый рукав пиджака порван чуть повыше локтя, ноги по колено мокрые, с прилипшими к брюкам и летним туфлям травинками и сосновыми иголками.

— А девушка что плакала? — вдруг спросил дядя Саша, показывая на Оксану.

— Ой. — Оксана посмотрела на Наталью. — Размазала, да?

Наталья подсела поближе к подруге и достала из кармана маленькое круглое зеркальце и платок.

Пока девушки занимались приведением Оксаны в божеский вид, Клестовский снова наклонил бутылку над стаканом. Набулькав четверть, он протянул стакан Сергею со словами:

— Держи, шутник.

Сергей, продолжая смотреть на отца, не глядя взял стакан и быстро проглотил водку. Отдав Клестовскому посуду, он взял бутерброд, но закусывать не стал, а снова протянул его отцу. Тот молча съел и его.

Наталья, смачивая платок языком, стирала со щёк Оксаны размазанную косметику, Клестовский балагурил, подавая ей различные советы и пытаясь убедить Оксану, что боевая раскраска индейцев ей очень к лицу. Все трое тихонько смеялись, видимо стесняясь отца Сергея, который, отрешённо уставившись на костёр, жевал очередной бутерброд.

— Что случилось? — спросил Сергей, садясь рядом с отцом.

Дядя Саша оторвал взгляд от огня и устало посмотрел на сына.

— А ты ничего не заметил? — в свою очередь спросил он.

— Нет, — ответил Сергей, чувствуя как беспокойство снова заползает внутрь. — Что я должен заметить?

— Посмотри вокруг, — просто сказал отец и взял у него из рук ещё один бутерброд. — Попить есть что-нибудь?

Сергей поднялся, вытащил из сумки бутылку пива, открыв её об камень, передал отцу, а сам, отвернувшись от костра, стал смотреть в темноту.

Они разговаривали в полголоса и ни Клестовский, ни девушки ничего не слышали, увлечённо и весело приводя Оксану в порядок.

Темнота была непроницаема и свет от костра, который хоть и находился сейчас сзади Сергея, мешал рассмотреть что-нибудь в этой темноте. Сергей сделал несколько шагов от костра и чуть не упал. Он точно помнил, что там, куда он поставил ногу, должен быть камень, но его там не было и Сергей, попав ногой в пустоту, кое-как сохранил равновесие. Пройдя ещё немного вперёд, он остановился и с минуту ждал, когда глаза привыкнут к темноте.

То, что он увидел, а точнее то, чего он не увидел, просто не могло уложиться в голове. Вокруг него был лес и ничего, кроме леса. Сергей зажмурился, помотал головой, не веря своим глазам, и снова посмотрел вокруг. Ничего не изменилось: тот же лес и справа, и слева, и спереди. Сзади него горел костёр, но Сергей почему-то был уверен, что и за костром увидит ту же картину.

Он медленно вернулся к остальным, пытаясь осмыслить увиденное, но в голове царил полный сумбур. Машинально достав сигарету, Сергей присел около костра, высматривая удобную веточку, от которой можно прикурить, но курить не хотелось. И всё равно, несмотря на это, он взял первый попавшийся уголёк и, обжигая пальцы, запалил сигарету. Глубоко затянувшись и краем уха слыша весёлую перебранку Клестовского с девчонками, Сергей снова уселся рядом с отцом.

— Это что, сон, что ли? — шёпотом спросил он.

— Ага, я со вчерашнего вечера сплю, — устало ответил отец.

Сергей чуть не поперхнулся сигаретным дымом.

— Не понял, — он удивлённо уставился на отца. — Как со вчерашнего вечера?

— Вчера последней электричкой приехал. Как с матерью и договаривались, шёл по рельсам, вдруг плохо себя почувствовал. Голова сначала заболела, а потом вообще сознание потерял, — дядя Саша достал сигарету и нагнулся к костру.

Сергей молча курил, ожидая, когда отец продолжит свой рассказ. Прикурив, дядя Саша сделал несколько глубоких затяжек, как будто вздыхал.

— Без сознания был всю ночь, — продолжил он. — Очнулся, когда уже светало, посреди леса. Целый день пытался куда-нибудь выйти. Вышел вот к вам.

Отец снова вздохнул-затянулся. Сергей ошеломлённо молчал. Чтобы отец заблудился в лесу, надо было завязать ему глаза, заткнуть уши, чтобы он ничего не видел и не слышал, да и то, наверное, по запаху выйдет.

— А самое интересное, — отец задумчиво смотрел на огонь. — Не было вас здесь ещё десять минут назад. Я понизу шёл, на горке была полная темнота, и разговоров ваших тоже не слышал. Потом что-то сверкнуло и сразу свет от костра появился. Подождал немного, потом узнал твой голос.

Он снова замолчал, взял стоявшую между ног бутылку пива и, запрокинув голову, отпил. Поставив бутылку обратно, дядя Саша посмотрел на Сергея и, увидев выражение лица сына, толкнул его локтём в бок.

— Рожу попроще сделай, девчонок напугаешь.

Сергей выкинул в костёр недокуренную сигарету и растёр лицо ладонями, пытаясь прийти в себя. Кое-как это ему удалось, но в голове не было ни одной стоящей мысли, которая могла бы объяснить всю эту безумную ситуацию. Посмотрев на Клестовского и девушек, которые, не замечая странных изменений вокруг и не слыша тихий рассказ отца, сообща сооружали новые бутерброды, смеясь и мешая друг другу, он решил пока ничего им не говорить, потому что сам ещё ничего не понимал. У отца, видимо, тоже никаких ответов не было, иначе он бы сказал.

— Так, — взяв себя в руки Сергей казался полностью спокойным. — Пойду-ка я прогуляюсь.

— На ход ноги, — тут же среагировал Клестовский и, быстро налив водку в стакан, протянул его Сергею. — Давай вмажем и я тоже с тобой пойду.

Сергей взял стакан и не как обычно, одним глотком, а потихонечку выцедил водку сквозь зубы. Горечь и крепость обожгли горло и помогли ему окончательно увериться в том, что он не спит.

— Серёжа, закуси. — Наталья подошла к нему с бутербродом в руке.

Он взял её за запястье и, приподняв, откусил бутерброд, легонько прикоснувшись губами к её пальцам.

Подождав, пока Клестовский нальёт всем (сначала дяде Саше, затем Оксане, Наталье и потом только себе), Сергей доел оставленный ему Натальей бутерброд и, изображая нетерпение, проворчал:

— Ну, ты идёшь, нет?

Клестовский тут же поднялся и, хрустя солёным огурцом, закивал головой.

— Девчонки, а вы пока отца покормите. — Сергей вспомнил, что не познакомил отца с девушками. — Пап, это Наталья и Оксана. А это мой отец Александр Викторович. Мы скоро.

Развернувшись спиной к костру, Сергей шагнул в темноту. Клестовский устремился за ним, всё ещё дожёвывая огурец.

Помня, как чуть не упал, отходя от костра в первый раз, Сергей шёл осторожно, глядя себе под ноги и, хотя было почти ничего не видно, глаза постепенно привыкали к темноте после яркого света костра. Спустившись метров на двадцать в сторону, в которой ещё недавно был сад, Сергей остановился и, прислонившись плечом к дереву, прислушался. Сзади и чуть справа, мыча под нос какую-то мелодию, журчал Клестовский, и больше никаких звуков, напоминающих присутствие человека, он не услышал. Даже девушки на горке молчали. Но вот отец что-то спросил, и Сергей услышал, как Наталья своим приятным, бархатным голосом стала что-то рассказывать. Говорили они негромко, и слов разобрать с такого расстояния он не мог, но, просто слыша любимый голос, Сергей улыбнулся.

— Ты чё дерево подпираешь? — Клестовский ткнул его кулаком в плечо. — Пошли обратно. К Оксане хочу.

— Подожди. — Сергей продолжал смотреть вперёд, туда, где просто обязан был находиться коллективный сад с красивым названием «Уралочка», в котором он сегодня целый день вместе с матерью копался на огороде.

Но перед ним был только лес. Сад, площадью в несколько гектаров, каким-то волшебным образом исчез.

— Серёга, а чё сады с другой стороны? — Клестовский смотрел туда же. — Я думал с этой. Вроде не пьяный ещё.

Сергей посмотрел на друга. В темноте лицо Клестовского было плохо видно, но глаза смотрели спокойно, чуть осоловелые от выпитой водки, без каких-либо признаков беспокойства.

— Правильно думал, — вполголоса сказал Сергей. — Там сады.

Он снова посмотрел вперёд и добавил:

— Были.

— Что значит были? — глаза Клестовского прояснились. — Ты чё, чиканулся, что ли?

Сергей промолчал, и Клестовский стал крутить головой, вспоминая, как они поднимались вечером на горку. От подножия горы шли всё время вверх и влево, костёр сейчас был прямо над ними, значит, они поднимались именно по этому склону и выходит, что сады должны быть там, куда смотрит Сергей. Но их там не было.

— Серёга, кончай прикалываться. — Андрей тронул друга за плечо.

— Да не прикалываюсь я.

Тон, с каким Сергей произнёс это, сразу же убедил Клестовского, что друг не шутит.

— Может, ты попутал что? — Клестовский задал вопрос, хотя сам отлично знал на него ответ.

— Отец приехал вчера вечером, то есть уже ночью, на последней электричке, потом что-то с ним случилось, он потерял сознание. Очнулся уже утром и целый день блуждал по лесу.

— Может, заблудился?

— Где? Здесь? Там река, тут сады, за ними железная дорога.

— Нет здесь никаких садов! — Андрей непроизвольно повысил голос.

— Не ори, — тут же осадил его Сергей. — Вот именно, нету садов и, по-моему, ничего нету.

Клестовский снова стал крутить головой из стороны в сторону.

— Ни хрена не понимаю.

— Аналогично, — ответил Сергей уже не пытаясь увидеть что-нибудь кроме леса. — Ладно, пошли обратно. Только девчонкам ничего пока не говори.

Оттолкнувшись плечом от дерева, Сергей медленно стал подниматься к горящему на горке костру.

— Серёга, может, действительно сады с другой стороны? — Клестовский схватил его за руку. — Пойдем, глянем.

Сергей повернулся к другу и уже открыл рот, чтобы ответить, но тут громкий визг в два девичьих голоса разорвал темноту. Громко выругался отец, и секундой позже и визг, и ругань заглушил мощный звериный рёв, который своей злобой буквально шевелил волосы на голове.

Одним движением выхватив из сапога нож, Сергей выдернул свою руку у держащего её испуганного и поэтому цепкого Клестовского, и кинулся на горку. Каким-то чудом он ни разу не споткнулся, хотя смотрел только вверх, на освещённого костром отца, стоявшего с поднятой для удара бутылкой пива в руке.

Напротив него, боком к бегущему Сергею, скалился огромный волк.

Волк не отрываясь смотрел на стоящего перед ним дядю Сашу, за спиной которого, прижавшись друг к другу, визжали девчонки, и, казалось, не замечал бегущего Сергея, но уши всё-таки вздрогнули, когда под ногой у парня хрустнула ветка. Увидев, как волк присел на задние лапы, Сергей понял, что не успеет пробежать оставшиеся несколько метров, и, чтобы отвлечь зверя громко свистнул. Волк мгновенно повернул огромную башку в его сторону, и тут же об неё с глухим звоном разбилась бутылка, сильно и точно брошенная отцом. Оглушительно взревев, волк замотал головой, стряхивая пивную пену и застрявшие в густой шерсти осколки. Воспользовавшись тем, что зверь оглушён ударом, Сергей преодолел последние два с половиной метра одним прыжком и, вложив в удар всю массу своего девяностокилограммового тела, опустил наборную рукоятку ножа на место соединения мускулистой шеи с огромным черепом. Мощные лапы зверя подкосились, и человек и волк покатились в темноту, больно ударяясь о камни. Прокатившись несколько метров по довольно крутому с этой стороны от вершины склону, они остановились, сильно ударившись о дерево. У Сергея от удара потемнело в глазах, и он пару секунд ничего не соображал, продолжая крепко прижимать к себе воняющую псиной тушу. Волку повезло меньше. Он со всего маху ударился о дерево головой. Удар был настолько сильный, что кости не выдержали, раздался тихий треск, и ствол дерева окрасился красно-серым. Сергей, потихоньку приходя в себя, разжал руки и откатился от бьющегося в последней агонии зверя.

Когда через несколько секунд, с поленом в руках, подбежал отец, а за ним, с пустыми руками, Клестовский, волк уже затих. Сергей сидел на земле и пучком травы вытирал руку от крови.

— Ты в порядке? — отец, увидев, что зверь мёртв, присел рядом, всё ещё сжимая в руках полено.

— В порядке, — ответил Сергей отбрасывая грязную траву и тут же вырвал ещё один пучок. — Об него замарался.

— Здоровая собака. — Клестовский, который не успел увидеть волка, когда тот был жив, и поэтому не шибко испугался, стоял около трупа и пихал его ногой.

— Андрюха, — окликнул его Сергей. — Там нож где-то должен быть, посмотри.

Клестовский нагнулся, пытаясь в темноте рассмотреть блеск металла.

— Серёжа! — услышали мужчины взволнованный голос Натальи.

Сергей поднялся, отбросил пучок травы, которым вытирал руку, и пошёл к стоящей у костра испуганной девушке.

Дядя Саша подошёл к Клестовскому, который, светя себе зажигалкой, осматривал траву и камни вокруг мёртвого волка. Похлопав Андрея по плечу, он молча указал на рукоятку ножа, торчащую из-под левой лопатки лежащего у него под ногами зверя. Клестовский присел на корточки и, покрепче ухватившись правой рукой, резко дёрнул на себя. Нож вышел неожиданно легко, и Клестовский, не ожидавший этого, опрокинулся на спину, не забыв в полголоса выругаться.

— Дядя Саша, откуда он взялся? — спросил Клестовский, поднимаясь.

— Из леса вышел, откуда ещё, — устало проговорил отец Сергея. — Пошли, только нож вытри.

Клестовский несколько раз сильно вогнал нож в землю по самую рукоятку, счищая с лезвия волчью кровь, потом ещё раз пихнул труп ногой и направился к костру, возле которого Сергей тщетно пытался успокоить девушек. Андрей, не представляя как помочь другу в этом непростом деле, вытащил сигарету и присел около огня.

— Водка ещё есть? — тихо спросил его дядя Саша.

Клестовский молча кивнул.

— Налей им по полстакана, — дядя Саша кивнул на девушек.

Андрей пододвинул к себе одну из сумок, запустил туда руку и вытащил нераспечатанную бутылку «Русского размера». Дядя Саша, подождав пока он свернёт пробку, подставил стакан, и Клестовский набулькал половину. Подойдя к Сергею, отец бесцеремонно отодвинул его от Натальи, которая что-то нервно говорила, и поднёс стакан к её губам.

— Ну-ка, быстро, залпом, — негромко, но жёстко сказал он.

Наталья замолчала и недоумённо уставилась на него.

— Ну! — дядя Саша повысил голос и даже слегка топнул ногой.

Опешившая девушка, испуганно глядя в строгое лицо дяди Саши, взяла стакан и выпила, как будто в нём была не водка, а вода. Забрав у Натальи пустой стакан, дядя Саша подставил его Клестовскому, который уже стоял рядом, и тот тут же наполнил его снова. На Оксану прикрикивать не пришлось. Она молча выпила водку и отрешённо стала жевать кружочек солёного огурца.

— Тебе тоже? — спросил отец у Сергея.

Тот, усевшись рядом с Натальей, кивнул головой. Пока отец с Клестовским наливали водку, Сергей достал сигарету и, чиркнув зажигалкой, прикурил. Взяв стакан, поданный отцом, он маленькими глотками выпил водку, с удовольствием ощущая, как она легко проскальзывает внутрь, обжигая и успокаивая одновременно. Шумно выдохнув, Сергей не стал закусывать, а просто затянулся сигаретой.

— Давай и мы тоже остограмимся, — облегчённо вздохнул дядя Саша, в очередной раз протягивая стакан Клестовскому.

Они выпили по очереди, тоже молча и тоже не закусывая, каждый затянулся по паре раз сигаретой Клестовского. Андрей плотно закрутил бутылку пробкой и убрал её обратно в сумку, на что дядя Саша незаметно кивнул головой.

Несколько минут все молчали, постепенно приходя в себя. Девушки, с которых выпитая водка немного сняла испуг, и предотвратила истерику, тихонько сидели рядом и смотрели на мужчин, которые курили, глядя на разгоревшийся пенёк.

— Может, домой пойдём, — наконец нерешительно предложила Оксана.

Мужчины молча переглянулись.

— Они ещё ничего не знают, — ответил Сергей на молчаливый вопрос отца. — Нету, Оксана, дома. Идти некуда.

Девушки недоумённо уставились на него.

— Да нет, я с ума не сошёл. — Сергей вздохнул. — Не знаю как, но всё исчезло. И сады, и железная дорога, и вообще всё.

— А люди? — тихо спросила Наталья.

— Видимо, и люди тоже. — Сергей обнял её за плечи.

Отец выбросил в костёр бычок, шумно выпустил дым и сказал:

— По-моему, всё не так, — он немного помолчал, собираясь с мыслями. — По-моему это мы исчезли.