Колодец бесконечности. Цена таланта

Павел Полоз, 2021

Их трое и они такие разные: Первый – родом из другого мира и не знает об этом. Сирота, которого приютили и воспитали. Но его способности вновь отняли у него семью. Вторая – родилась вопреки прогнозам врачей. Её отец обладал даром, который передал дочери. Но гордыня отца и ее доброта навлекли беду на всех, кто оказался рядом. Третий – жил с матерью и злым отчимом. Он не помнил своего отца, но дед рассказал ему историю семьи и раскрыл смертельный секрет. Что их объединит? Их таланты, которые очень нужны порождениям мрака. Что они будут делать? Мстить со всей яростью и биться до конца, несмотря ни на что. Как закончится их путь? Они и сами этого не знают, и просто последуют по тропинке из хлебных крошек. Смело будут пересекать границы между мирами, отважно убегать и безрассудно идти в атаку, любить, злиться, ненавидеть, улыбаться, когда другие хмурят брови, искать неизвестные артефакты, противостоять интригам, и возможно в конце…

Глава 5. Поезд Москва — Пекин

Белоснежный поезд “Синяя птица” покидал депо строго четыре раза в год и принимал на борт не более ста пяти пассажиров. Его гостями становились те, кто мог выложить за билет сорок тысяч евро и более, в зависимости от комфортабельности выбранного купе. Хотя купе, больше походили на апартаменты, поскольку интерьер, удобства и сервис, предлагаемый пассажирам, соответствовал уровню самым дорогих отелей мира и мог восхитить самых взыскательных путешественников.

За годы совместной жизни Урсула привыкла к частым отлучкам мужа, и даже шутила, что он похож на орла — взмахнул крыльями, воспарил, скрылся в облаках, а спустя время вернулся с добычей в могучих когтях — и дальше шуток, не заходила. Диалькин благодарил небеса, за то, что жена не обижается на него и не пилит его за такой образ жизни, но еще больше, он благодарил супругу за ее покладистый характер. Поэтому, когда он предложил всей семье столь экстравагантное путешествие, она не спрашивала, откуда у них деньги на такое удовольствие, притом, что их обычная жизнь не блистала роскошью и чрезмерным изобилием.

Семья совершила набег на модные магазины Мадрида, где девочки зарядились позитивом и новыми нарядами перед поездкой. Урсула не понимала, что происходит, но привыкла доверять мужу. Гулять, так гулять, подумала она, и вместе с семилетней Санарой принялась паковать чемоданы.

По приезде в Москву они разместились в отеле и после трех обзорных экскурсий по столице великой России успели перезнакомиться практически со всеми будущими попутчиками. И вот тут, Урсулу охватило некоторое беспокойство, поскольку в группе путешествующих она не смогла найти ни одной собеседницы моложе шестидесяти лет, а уж тем более ровесников своей дочери. Она изредка бросала озабоченный взгляд на мужа, который непринужденно и щедро раздавал комплементы почтенным дамам и беседовал о том о сем с их кавалерами.

Лишь когда поезд покинул Ярославский вокзал, а за окном сельские пейзажи сменили мрачноватый городской антураж, Урсула смогла расслабиться и задать вопрос, который ее так волновал:

— Зачем мы здесь, милый?

— Ты отдыхать, мы работать, — ответил Диалькин, убирая на полку отобранные для чтения книги.

— Мы? — спросила Урсула, начиная подозревать неладное.

— Ты обратила внимание, кто наши соседи в этом поезде?

— Весьма состоятельные пожилые люди.

— Вот именно. Я лечу людей, а еще, я зарабатываю так деньги.

Диалькин сел на софу обшитую синим бархатом. Он смотрел на жену, словно ждал вопроса, а Урсула смотрела на него и боялась его задать, но, нетерпение взяло верх.

— Причем здесь Санара? — прошептала она, и посмотрела на дочь, которая сидела на диване у окна и изучала толстый анатомический атлас.

— Ей пора учиться управлять живой и контролировать палу, — ответил Диалькин. — И если ты помнишь, идеальный вариант чтобы использовать свой талант и никому не навредить это движения. Тут есть несколько пациентов, с которыми я договорился заранее и получил предоплату за наши услуги.

— Наши? — снова прошептала Урсула, боясь напугать дочь. — Она ребенок.

— С чего-то надо начинать. И не забывай, этот ребенок разбирается в анатомии и биологии лучше любого студента медика, и боюсь, даже некоторых практикующих врачей.

— Она не врач, ты тоже, — начала повышать голос Урсула.

Она снова перешла на шепот, потому что Санара подняла голову и вопросительно посмотрела на мать, затем положила книгу рядом с собой и перевела взгляд на отца, который покачал рукой, давая понять, что все в порядке.

— Это не игрушки, — произнесла Урсула, ощущая холодок, пробежавший по спине.

— Я в курсе. Никто и не собирался играть, мы будем помогать людям. Несложные манипуляции, затрат энергии никаких. Ну, может быть небольшие световые эффекты.

— И головная боль у окружающих?

— Неизбежные последствия искривления живы.

— А как же эти демоны, о которых ты рассказывал? — не унималась Урсула.

— Движение поезда смажет след, — улыбнулся Диалькин, понимая, что жена начала успокаиваться. — Все будет хорошо.

К сожалению, он всегда с трудом ощущал, настроение Урсулы, когда рядом находилась дочь, а значит, последние семь лет это с ним происходило чаще, чем хотелось бы. Санара спрыгнула с дивана и подошла к матери.

— Мама, я не боюсь, — произнесла она, и протянула руку.

— Я знаю, милая, — ответила та и, обхватив дочь за плечи, притянула к себе. — Все сами решили, ничего не сказали, молодцы!

Урсула поцеловала Санару в лоб, сердито глянула на мужа и покинула купе.

Вернулась она поздно вечером. Санара спала, а Диалькин нервно мерил шагами расстояние от дивана до стены и обратно. Легкий аромат спиртного следовал за Урсулой. Она посмотрела на мужа, который замер в нерешительности, не сказала ни слова, поцеловала дочь в ушко, разделась и легла спать, повернувшись лицом к стенке.

Он вышел из оцепенения, когда ее прерывистое дыхание стало ровным и глубоким. Присев на край кровати он осторожно коснулся ее затылка и ощутил нежность волос. Диалькин не мог вспомнить, когда последний раз видел жену пьяной. Он наклонился и поцеловал ее плечо, не прикрытое одеялом.

Хотя бы утром у тебя не будет болеть голова, — прошептал он и закрыл глаза, ощущая жар в ладони.

Яркий сноп света устремился в ночь из вагона спящего поезда и погас, но стук колес не смог заглушить зловещий рык во мраке леса.