Несемейное счастье

Ольга Гаврилина, 2020

Красивая хозяйственная жена, муж-военный с белозубой улыбкой, очаровательная дочка – казалось бы, рецепт идеальной семьи. Но если бы все было так просто, журналистка Лола, которая прославилась на всю Италию репортажами о самых громких криминальных происшествиях страны, осталась бы без работы. Жена исчезла, муж безутешен, весь городок Черенова – от военной части до местного ночного клуба – переполнен жуткими слухами. Видимо, Лоле снова предстоит броситься в самую гущу событий, обходя конкурентов на поворотах.

Глава 5

Лола решила, что с интервью пора заканчивать: «Вот только выужу подругу Меланьи, которая зачем-то забилась в самый дальний угол и норовит уйти, не поговорив с нами».

Материала набралось уже много, как и разных мнений. Прослеживались две основные версии.

Первая, что Меланья, несмотря на хорошие отношения с мужем — это подтверждали буквально все, — все-таки обиделась на что-то и решила проучить его, сбежав к одной из подруг. И вторая, о которой говорили почему-то шепотом, что у них в лесу объявился маньяк и произошло непоправимое. Надо сказать, что вторая версия появилась ближе к ночи, когда народ, сидевший в баре, уже порядочно приложился к горячительным напиткам, но Лола решила ничего не сбрасывать со счетов и давала возможность высказаться всем.

Лола кивнула Стефано в сторону подруги Меланьи, которая сидела в углу в гордом одиночестве, но в это время у входа появились двое полицейских, и Лола тут же изменила направление, оказавшись у стойки рядом с вошедшими.

— Добрый вечер! Проверили лес возле киоска? Да и в самом киоске мы подозрительный шум слышали. Обнаружили что-нибудь? — Лола сыпала вопросами, держа микрофон между мужчинами, готовая поднести его к первому, кто откроет рот.

— Не понял? — удивленно поднял брови один из полицейских.

— Это мы недавно по сто тринадцать звонили, — пояснил Стефано. — Вы ведь патруль из отдела Череновы?

— Оператор с пятого канала? Тогда понятно. — Полицейский рассматривал их обоих, но отвечать не торопился.

— Нет там ничего, прошлись мы по лесу и возле киоска обследовали, — ответил его напарник.

— Что-то быстро вы все успели. Ничего подозрительного не заметили? — не поверила Лола.

— Да у нас еще один начальник появился! — Он пристально посмотрел на Лолу и подозвал барменшу: — Два кофе макиато^[5], пожалуйста. Все хотят указания давать! Даже кофе спокойно не попьешь.

— Дня не прошло, а журналисты уже тут как тут, — добавил второй полицейский. — Нет там никого! — сказал он прямо в микрофон и, залпом выпив кофе, недовольно покосился на Лолу.

— Нет так нет, — примирительно проговорила Лола и все же добавила: — Надеюсь, что вы хорошо проверили это место!

Полицейские возмущенно переглянулись.

Наконец-то они добрались и до подруги Меланьи. При их приближении она отвернулась и даже попыталась загородить проход стулом, но Лола сделала вид, будто не заметила этого.

И чего она так дергается? Обычно интересные женщины с удовольствием давали интервью и не упускали возможности засветиться на телеэкране. Подругу звали Эльга, и она была необычайно похожа на саму Меланью, фотографию которой Дана выслала Лоле по электронке. Это была настоящая женщина Средиземноморья: длинные черные волосы, большие темные глаза, высокая грудь, довольно широкие бедра и узкая талия.

Но если Меланья с теми же данными выглядела мягкой и домашней, то Эльга — эффектной и вызывающе-сексуальной. Такая женщина странно смотрелась одна, складывалось впечатление, что она кого-то ждет или же специально забралась подальше, чтобы прислушиваться к разговорам окружающих.

«Наверное, с ней лучше на «ты» — молодая, может, чуть старше меня», — размышляла Лола, пробираясь между столами.

— Чао! Нам правильно указали, что это ты самая близкая подруга Меланьи? — начала Лола.

— Думаю, да, хотя у нее есть и другие подруги. Только мы все вместе практически не встречались. — Она смолкла, но Лола не отнимала микрофона, застыв выжидающе. — Она дружила со мной и с ними как бы отдельно, — нехотя продолжила Эльга, обдумывая каждое слово, и, что совершенно не понравилось Лоле, все время смотрела в сторону.

Поняв, что вытянуть из Эльги что-либо будет не так-то просто, она решила зайти издалека и таким образом подвести ее к основной теме, чтобы она уже не смогла уйти в сторону.

— Ты давно знаешь Меланью? — Лола задала риторический вопрос.

— Знакомы давно, с детства, а дружить стали после школы. В последние годы особенно сблизились, когда ее мужа перевели в нашу военную часть и они к нам в Черенову окончательно переехали. Мы примерно одних лет, да и вообще много общего…

— Да? А что вас так сблизило? — Лола заметила, что этот вопрос ей не понравился. Не хотела журналистка раньше времени настораживать Эльгу, но «прокололась».

— Даже не знаю. — Она вдруг улыбнулась и, будто найдя нужные слова, продолжила: — Меланья такая домоседка, а я, наоборот, люблю «вый — ти в свет»; она замужем, а я уже успела развестись; и детей у меня нет, а у нее маленькая дочка, которой она уделяла очень много времени, но каждая из нас посвящала другую в свой, иной мир. Получается, что мало у нас общего, но с другой стороны… — И она затихла, то ли запутавшись, то ли задумавшись.

Действительно, то, что Лола слышала до этого о Меланье, никак не вязалось с этой дружбой противоположностей.

Казалось, Эльга отвечала вполне обстоятельно, но что-то в ее тоне настораживало и не нравилось журналистке.

Не хочет она помочь следствию, ну совсем не хочет. А ведь близкая подруга! Или, наоборот, что-то знает и сознательно не договаривает…

— У вас были доверительные отношения? — Ей показалось, что Эльга не поняла вопрос. — Другими словами, Меланья рассказывала тебе свои секреты? — уточнила Лола.

Эльга заерзала на стуле, что совсем не шло к ней.

— Да… наверное.

Ну совсем коротко ответила, а главное, не поймешь, «да» или «наверное».

— Она не говорила тебе о каких-нибудь проблемах в последние дни?

— Нет.

Ответ одним словом, они даже переглянулись со Стефано. Как же ее «раскочегарить»?

И ведь ни одного интервью еще нет с близкими друзьями или родственниками, не говоря уже о родителях и муже, который тоже куда-то исчез.

— О ссорах с Паролизи ничего от нее не слышала?

— Ну какие ссоры? Она идеальная жена и мать. С ней невозможно поссориться. Характер у нее мягкий, податливый. Все, что нужно мужчине-военному в доме: теплота, уют, любимая дочка, вкусная еда — все это есть в их семье.

Ну это уже что-то, хотя в голосе Эльги ей послышалась грусть.

— Как ты думаешь, куда делась Меланья?

— Просто не представляю. Тем более что дочку она никогда бы не оставила так, в неведении. Я помню, как Меланья меня попросила час с Барбарой посидеть: у нее была процедура заказана в косметическом салоне, а бабушка не смогла подойти, уже не помню почему. Так она перед этим сто раз Барбаре все объяснила: что она отойдет всего на часик, как будто девочка уже знала время и понимала, что такое часик; и что Барбара должна слушаться тетю Эльгу; и что, когда она вернется, они сразу же пойдут встречать папу с работы. Прибежала из салона раньше времени, даже маску не додержала, так волновалась за дочку. Можно подумать, что на улице ее оставила.

Будто устав от произнесенного монолога, Эльга вздохнула и посмотрела на часы.

Но почему она не хочет просто помочь, постараться что-то вспомнить и рассказать о Меланье? Неужели не понимает, что любая мелочь может оказаться решающей в поиске ее подруги?

— Ничего не заметила странного в поведении Меланьи?

Эльга сделала вид, что вспоминает, и, как плохая актриса, зашевелила губами:

— Нет.

— А сегодня ты ее видела?

Она опять задумалась:

— Нет.

Она или вправду такая заторможенная, или что-то с ней не так? Разве можно столько соображать, видела ты сегодня Меланью или нет?

— О Паролизи что-то можешь сказать? Что он, по-твоему, собой представляет?

В глазах Эльги, как показалось Лоле, блеснул испуг. Она нервно встала, чуть не уронив стул, и, давая понять, что интервью закончено, бросила небрежно из-за плеча:

— Нормальный мужик Паролизи.

Ну не хочет она отвечать, а последний вопрос ее, кажется, доконал.

А если Меланья спряталась у нее дома, чтобы наказать мужа? Почему она так неестественно вела себя при разговоре, старалась взвешивать каждое слово?

Эльга с явным облегчением выбралась из своего угла и быстро направилась к выходу.

Барменша взмахнула рукой, пытаясь привлечь внимание журналистки, и указала на спину мужчины, продвигавшегося в том же направлении, что и Эльга…

Лола не понимала, что означают ее телодвижения, пока Стефано не шепнул ей:

— Это киоскер, наверное! Мы же хотели ключ ему отдать.

— Давай к нему!

— Ну что он может нового сказать? — загундосил Стефано. — У нас уже столько материала от жителей Череновы! Может, без камер? Отдадим ему ключ от замка и все?

— За мной!

Лола рванула к выходу за киоскером и, схватив его за рукав, развернула к себе. Мужчина был не выше самой Лолы, вид у него был унылый, а непропорционально длинный нос придавал его фигуре сходство с усталым муравьедом.

— Добрый вечер! Разрешите задать вам несколько вопросов, — без пауз затараторила Лола. — Вы работали сегодня в киоске?

— Да, с двух до шести, — сразу откликнулся мужчина.

«Вот как! — Глаза Лолы округлились. — Как раз когда в парк приехал Паролизи с дочкой и Меланьей!»

— Вы видели семью Паролизи?

— Думаю, что да. Я пришел, как всегда, чуть раньше, без десяти или без пяти два, и начал открывать киоск. И как раз в это время вдали маленькая девочка качалась на качелях, а рядом отец ее поддерживал. И женщина тоже присутствовала. Но далековато, конечно, да и кусты мешали.

Стефано усиленно вел съемку, отдавая дань профессиональному чутью Лолы.

Из всех присутствующих в баре это был первый ценный свидетель. «Вовремя она его ухватила! Получается, что он последний, кто видел Меланью живой, не считая мужа, конечно», — подумал Стефано.

— Так вы не уверены, что это были они? — Журналистка едва не задела микрофоном кончик длинного носа мужчины.

— Могу сказать только, что женщина была в синей, скорее всего джинсовой куртке и с длинными черными волосами, прямо как у Меланьи. Ее спутник — высокий, в чем-то темном. — Киоскер предусмотрительно отодвинулся от Лолы. — Конечно, если бы Меланья не пропала, я бы сказал, что это была семья Паролизи, но в данном случае надо быть очень осторожным, чтобы ничего не перепутать.

«Не забыть уточнить по поводу куртки: в ней ли была в тот день Меланья?» — отметила для себя Лола.

— А когда Меланья в бар пошла, видели? Дорога прямо перед вами проходит.

— Нет. — Заметив удивление на лицах Стефано и Лолы, добавил: — Там есть более короткая тропинка, местные все ею пользуются. Наверное, и Меланья решила путь срезать.

Лола вспомнила, что об этой тропинке ей рассказывала и Дана.

— А Паролизи с дочкой одни остались в парке?

— А вот этого не знаю. Я, когда сижу внутри киоска, уже не вижу детской площадки.

— А много народу было в тот день?

— Мало, как обычно в будни. Я когда ставни открывал, оглядел парк, я так всегда делаю: солнышко было такое хорошее, на поле, это совсем далеко, ребята в футбол играли и на детской площадке была эта семья с девочкой.

— А в течение дня еще кого-нибудь видели?

— Я же говорил, когда внутри сижу, обзор у меня невелик. Пара человек с собаками гуляли, все местные, один у меня газету еще купил; какие-то машины проезжали вон по той дороге, — и он махнул рукой куда-то в темноту, видимо, указывая направление дороги, — сюда-то запрещено заезжать. Ну и когда стемнело, а сейчас темнеет рано, после пяти уже начинает, кто-то здесь шарахался по кустам… Какая-нибудь парочка, наверное. Да и я стал собираться и ставни закрывать.

Все было обыкновенно в его рассказе — нормальный рабочий день киоскера, и только на последней фразе как будто что-то изменилось в его голосе, как будто он сказал что-то лишнее и сразу спохватился, но было уже поздно — фразу надо было закончить.

— Подозрительного ничего не заметили? Вот вы говорите: шарахался кто-то по кустам. Это не показалось вам странным?

Вопрос явно насторожил киоскера: он еще ниже опустил голову и чуть было не ткнулся носом в собственную грудь.

— Да нет. Бывает здесь такое — молодежь развлекается, иногда даже на машине въезжают, сидят, целуются или в лес выходят… еще чем занимаются…

Лола и Стефано уже давно научились понимать взгляды друг друга, вот и сейчас они переглянулись, чтобы убедиться, на самом ли деле в голосе киоскера появились необычные нотки, или им только показалось.

— Спасибо вам большое за такой обстоятельный рассказ! — Лола дала отмашку Стефано, что означало: «сделай вид, будто закончил съемку, и переходи на скрытую камеру». — Извините, что я сразу не представилась. Я Лола, журналистка с пятого канала. А вас как зовут?

— Джузеппе. — Он сразу расслабился, и даже нечто наподобие улыбки проскользнуло на его унылом лице.

— А вы сами из Череновы? — Лола улыбнулась, показывая, что официальная часть завершена.

Киоскер окончательно успокоился:

— Да, я местный, родился здесь.

— Значит, семью Паролизи знаете. Как по-вашему, могла Меланья сбежать?

— Да нет. Хорошая дружная семья, во всяком случае на вид. Паоло, правда… Как бы это сказать… Ну, нравился женщинам, но лично я его только с Меланьей видел. — Джузеппе говорил без видимого волнения.

— Да, вот совсем забыла! Мы же вам хотели ключ отдать от вашего киоска. Я обнаружила его открытым около двух часов тому назад.

— Открытым?! — Нос киоскера как будто еще больше вытянулся, а на физиономии появилось неискреннее удивление.

Лола надеялась, что у Стефано получится взять крупный план, чтобы потом, в записи, можно было спокойно рассмотреть реакцию Джузеппе.

— Да, именно так. Я въехала на машине, хотя, как вы правильно заметили, запрещено, и чуть было не врезалась в открытую ставню, то есть дверь вашего киоска. У меня в багажнике был замочек, так что я все закрыла и думала, что оставлю барменше, если вас не будет, но коль мы вас нашли — вот ваш ключик. — Она умолчала о том, что они возвращались и что звонили в полицию.

Киоскер ошалело смотрел на Лолу.

— Спасибо. Не представляю, как это могло случиться. Я закрывал все двери. — Он осторожно взял ключ и почему-то стал рассматривать его.

«Что-то не собирается он бежать проверять, на месте ли весь товар», — подумала журналистка.

— Доброй ночи и до свидания!

Лола все пыталась понять, что же не так с этим киоском. Но усталость начинала давить на мозг, а ей еще надо было связаться с каналом, чтобы решить, стоит ли выходить с темой исчезновения Меланьи в ночных новостях или перенести все на завтра.

— До свиданья! — ответил Джузеппе и повернул обратно к бару.

— Может, еще по кофе возьмем?

— Оʼкей, — согласилась Лола, — и план дальнейших действий наметим.

— Надеюсь, что ему удастся открыть свой киоск.

— А если нет, так завтра собьет замок. Главное, что ночью никто не залезет и ничего не украдет…

— Что-то незаметно, чтобы он очень волновался за свой товар.

Лола и Стефано подошли к барной стойке. Народу внутри осталось совсем мало, и Лола заметила, что киоскер вернулся к столику и взял еще один крепкий коктейль.

Примечания

5

Макиато — эспрессо с каплей молока.