Арход. Жезл Ктора

Натали Синегорская

Юстинния до Торва, студентка Института Магических Наук, принимает приглашение на концерт в королевском саду. На концерте эльфийка, игравшая на флейте, падает замертво. Дежурный некромант поднимает призрак умершей, и тот показывает на убийцу – Юстиннию. Так как призраки лгать не могут, то девушку арестовывают и отправляют к границе с Кленовым Долом – эльфийским государством, где собираются выдать эльфам для препровождения преступницы в рудники, откуда не выбираются живыми…

7. Обед и библиотека

Дверь нам открыл все тот же тролль. Увидев меня, осклабился:

— Шмяк, а вот и ты! Нашла подходящие кустики?

— Что? — не понял Лесс и посмотрел на меня подозрительно. — Я что-то пропустил? Какой Шмяк? Какие кустики?

Пришлось пояснить:

— Я вышла в сад, чтобы полюбоваться розовыми кустами.

— Но заблудилась и случайно забрела в город, — ухмыльнулся некромант. — Я почему-то так и подумал. Бац, будь добр, приготовь нам обед и одежду вот этой милой девушке. Она, видишь ли, вся промокла. Никак не может усвоить, что прогулка под дождем, особенно вблизи антикварных лавок, может дурно сказаться на самочувствии.

Тролль отвел меня в комнату, где я накануне провела ночь, и принес рубаху, штаны и камзол — все мужское, но подходящее мне по размеру.

— Это носил хозяин, когда был подростком, — пояснил Бац.

Мне было все равно. Хоть бы и свою принес, лишь бы сухую. Я выставила тролля, переоделась. Тут же вновь явился Бац, забрал грязное и мокрое платье и повел меня в столовую залу длинными извилистыми коридорами.

— Одна ты заблудишься, — бубнил он по дороге. — Так что лучше не броди в одиночку, особенно по ночам.

Я не собиралась тут долго задерживаться, а до ночи вообще думала убраться (еще, правда, не решила, куда), но вслух о своих планах говорить не стала.

В зале меня ждал Лесс, переодевшийся в свою садовническую форму.

Только сейчас я заметила, какой у него утомленный вид. Да и у меня, наверное, не лучше.

Парень, увидев нас, чуть улыбнулся:

— Что ж, одеждой мы угадали. Осталось тебя подстричь.

— Чего? — возмутилась я. — Подстричь? Да ты рехнулся.

— Ничуть, — он качнул головой. — Будет лучше, если ты на какое-то время преобразишься в парнишку-подростка. Конечно, магов это не обманет, да и ловушки тоже. А вот стражей — вполне. Это на тот случай, если ты вдруг решишь ни с того, ни с сего сбежать отсюда в одиночку. Но лично я тебе этого не советую.

Я вспомнила, что Бадриэль тоже говорил о перемене прически. Да и в словах некроманта был определенный смысл. Поэтому возражать больше не стала. Стричься, так стричься. Рано или поздно волосы отрастут, а пока побуду мальчиком-подростком.

— Садись, поешь, — радушно предложил Лесс.

Столовая была большая и красивая. Мрамор, дорогие сорта дерева, витражи на окнах с изображением людей и почему-то медведей.

— Лесс, ты считаешь, хозяева не будут против нашей трапезы на их территории? — осторожно спросила я, села за стол, пододвинула к себе тарелку и опасливо огляделась — а ну как владелец замка притаился в каком-нибудь углу.

— Не будут, — уверенно сказал Лесс. — Ешь давай и не забивай голову глупостями.

— Почему?

— Потому что ты голодная. Да и я тоже.

— Нет, я спрашиваю — почему они не будут против?

— Ну, какая тебе разница? Юсти, ты задаешь дурацкий вопрос. Тебя сейчас должно волновать совсем другое.

Стоп. Только сейчас я сообразила: он называет меня по имени, причем не в первый раз. Вчера вечером он спросил, как меня зовут, значит, не знал. А я не ответила.

— Откуда ты знаешь мое имя? — спросила я, накладывая мясной салат.

— М?

Он нехотя оторвался от тарелки, прожевал и ответил:

— Сейчас расскажу. Доем только.

Чуть позже, когда тарелки опустели, а значительная часть содержимого салатников и блюд осела в наших желудках, он поведал мне следующую историю:

— Ночью, пока ты спала, меня вызвали по срочному делу. Как ты уже успела заметить, иногда я подрабатываю дежурным некромантом при королевском дворе. Это что-то вроде общественной нагрузки — нагружают много, не платят ничего. Так вот. Часа в два ночи возле эльфийской границы был обнаружен труп. Убитым оказался мужчина, житель небольшой пограничной деревеньки. Зарезан ножом, одним ударом в сердце. Пока труп довезли до столицы, пока вызвали меня — уже четыре утра. Дело мне не понравилось сразу.

— А что, есть дела, которые нравятся? — удивленно спросила я.

Он поморщился:

— Я неудачно выразился. Но согласись, смерть от старости и убийство с целью разжечь межрасовый конфликт — несколько разные вещи. А тут явно просматривается второе. Во-первых, не оставляло чувство, что мужчину убили не в два часа, а позже — его душа находилась совсем рядышком, едва-едва покинула тело, чего не может быть пару часов спустя после смерти. Конечно, со временем могли ошибиться, но доставить тело от эльфийской границы так быстро просто невозможно!

— А портал?

Лесс подумал. Хмыкнул:

— Если воспользовались порталом, значит, в арсенале двора наличествовал очень сильный маг. Правда? Тогда зачем вызывать другого — меня? Общая некромантия, если ты знаешь — обязательный предмет на любом факультете ИМН и любой маг владеет ею не хуже, чем я. Но дело показалось мне гнилым даже не из-за временнОй ошибки. Странно иное. Труп… Ну, то есть, душа того убитого мужчины показала, что убийцей является девушка, по описанию очень похожая на тебя. Да чего там похожая — вылитая ты. То же платье, волосы, рост. Даже тубус не забыли приплести. Он, труп то есть, вызвал и продемонстрировал ее образ. И вот тут-то я понял: подстава. Крупная, но грубая подстава. Потому что не ты это была. Тебя я хоть и недолго, но видел — там, на допросе. И позже, в саду. А эту девицу — никогда раньше. Но самое главное — я ведь знал, что ты в это самое время спала в замке и никуда не уходила. По крайней мере, ночью была тут и не могла отлучиться так далеко.

— Не могла, — подтвердил тролль.

Я слушала его, внутренне цепенея.

Ничего не понимаю. Они там что, с ума все посходили? Решили повесить на меня еще одно убийство? Но зачем?

— Зачем? — спросила вслух. — Зачем им это надо?

— Представления не имею, — пожал плечами Лесс. — Возможно, чтобы углубить конфликт с эльфами. Якобы те по недосмотру или по злому умыслу упустили опасную преступницу, и вот что из этого вышло: она бродит по ночам и бросается на людей с ножом.

— Но почему именно я? Что я им такого сделала?!

— Откуда же мне знать? А вот тебе не мешало бы покопаться в своей биографии и понять, почему и что такого.

Ну да. Пойми то, не знаю что.

— Кстати, — зевнув, спросил Лесс. — Как тебе удалось удрать от эльфов?

Я поколебалась — можно ли эту информацию доверять первому встречному, решила: выбора-то все равно нет, и вкратце рассказала про Бадриэля, кольцо с эффектом невидимости и морок в карете.

— Что ж, — философски заметил некромант, — я не одинок в своих подозрениях. Кто-то копает под эльфов, точнее, очень хочет их закопать. А тебе решил в этом благородном деле отвести роль лопаты.

Этого не могло быть. И, тем не менее, было! Меня на самом деле подставляли, причем довольно грубо. Выбрали первую попавшуюся девицу? В конце концов, родителей у меня нет, братьев и сестер — тоже, происхождения я не знатного… По крайней мере, здесь, в человеческом мире. То есть, заступиться некому. Вот и кинули на растерзание. Кому? И зачем?

Этот вопрос я и задала Лессу.

— Знаешь, Юсти. С сегодняшней ночи меня это тоже занимает. Нет, я не имею никакого собственного интереса в этом деле. Просто такой уж я человек и некромант — не люблю, когда беспочвенно обвиняют невиновных. Однажды похожая история произошла с… одним моим другом, очень близким другом. Его тогда тоже обвинили в смерти человека, хотя его вина если и была, то косвенная. Тогда все обошлось, но, зная, ЧТО довелось пережить моему другу, я поклялся не проходить мимо лжи и помогать чем смогу попавшим в аналогичные ситуации.

Не похоже на вранье. В последнем тезисе — особенно. Я сдалась окончательно и решила прояснить некоторые моменты:

— Мне посоветовали… Бадриэль посоветовал начать с рун. Узнать, кто заказчик, что они означают. За этим я и потащилась в антикварную лавку. И так бесславно провалила дело… Имя заказчика мало того, что не установила, так еще и потеряла всякую надежду узнать. Тряк теперь ничего мне не расскажет… Однако ведь можно узнать значение написанного. Может, это даст какую-то подсказку, где и как искать заказчика. У меня с собой был тубус с пергаментом. Ты не видел его случайно?

— Видел, видел, — отмахнулся Лесс. — Никуда он не пропал. Ты уронила его в саду, я подобрал. Взялся было посмотреть, что там такое, но тут как раз вызвали… Я верну, не беспокойся. Только знаешь, Юсти. Можно я немного посплю? Полночи мотался туда-сюда, потом пришел, хотел поспать, а ты пропала. Пришлось идти искать. И сейчас у меня жутко слипаются глаза. Ты пока можешь посидеть в библиотеке и развлечь себя интересной книжкой. Здесь очень хорошая библиотека. Может, по количеству не такая мощная, как в институте, зато по качеству… Есть очень, очень редкие книги. Ну что, идет? Бац тебя проводит.

У парня и правда слипались глаза. Он, покачиваясь, как перебравший матрос на палубе попавшего в шторм корабля, утопал спать, а я в сопровождении тролля отправилась в библиотеку. Пока добирались до нее длинными извилистыми коридорами, не выдержала и спросила:

— Бац, где хозяин замка?

Тролль засопел и неохотно ответил:

— Не знаю.

— То есть как? Совсем-совсем не знаешь? И не догадываешься?

— Догадываюсь. Хозяин пропал. Где находится — не знаю. Может, нигде. А, может, где-нибудь.

— А его наследники? Наследники имеются?

— Ну… — Бац почесал макушку. — А тебе зачем?

Да, в общем-то, незачем. Очень странно, что обычный садовник приводит в замок совершенно незнакомую девицу, ей предоставляют кров, еду и одежду, и никому до этого совершенно нет никакого дела. Ни хозяину, ни наследникам, ни другим членам семьи.

— А Лесс?

— Что — Лесс?

— Он действительно работает здесь садовником?

— Иногда да. Иногда работает садовником.

Забавный тип этот Лесс. Иногда работает дежурным некромантом. Иногда — садовником. Кем еще? Кто он на самом деле? Может, ни тот и ни другой?

— Вот библиотека, — Бац распахнул передо мной высокие резные двери.

Я восхищенно ахнула. Просторное помещение вмещало огромное количество книг. Три стены от пола до потолка забиты всевозможными изданиями. Тут же стояла передвижная лесенка-стремянка — чтобы доставать книги с верхних полок. Посередине комнаты красовался столик со стеклянной крышкой на гнутых ножках, по бокам от него — два диванчика, обитые светлой тканью. Рядом с окном находился большой письменный стол со множеством выдвижных ящичков в боковых тумбах. Для грызущего гранит науки хозяина и его гостей возле стола предусмотрены два мягких кресла (чтобы вздремнуть, когда станет совсем невмоготу от переизбытка информации) и одни жесткий стул (чтобы не засыпать, даже если переизбыток полезет из ушей вместе с мозгами).

В общем, идеальная рабочая обстановка.

Сразу вспомнилась духота студенческого читального зала, теснота комнатки в общежитии, и я обзавидовалась наследнику пропавшего хозяина. Что ж, воспользуемся невольным гостеприимством в отсутствии того и другого.

Первым делом я изучила тематику наличествующих книжек. Одна стена — сплошь развлекательное чтиво, как-то: приключенческие и любовные романы, веселые иллюстрированные истории из жизни людей великих, средних и малых, а также популяризация науки и естествознания. Короче, муть, которую читают перед сном, чтобы быстрее уснуть. Не интересуюсь. Вторая стена — исторические опусы, на них тоже не останавливаемся. А вот третья — как раз для меня. Все по магии. И очень-очень много книг про артефакты. О рунах, напротив, очень мало. Впрочем, у меня с собой и пергамента-то нет.

Поэтому для начала рассмотрим версию «запретный артефакт». Чем таким можно было убить эльфийку, чтобы не попасться, а даже вовсе наоборот — перевести стрелки на другого? То есть, на другую — меня?

Перелопатить гору книг в поисках нужной информации, конечно, можно. Но сколько времени уйдет на перелопачивание — одному дрызю известно. Значит, буду действовать интуитивно. Я подкатила лестницу к нужной стене, вскарабкалась на нее и принялась изучать корешки. Выдернула несколько приглянувшихся — в золоте и с тиснением — и спустилась вниз. Уселась за стол. Посмотрела в сад. И тут же огорчилась.

Как назло, окно выходило на помятую мной клумбу. Отломанные стебли и поникшие цветки взывали к моей совести. Пришлось взять себя в кулак и сделать вид, будто я здесь ни при чем. И вообще, отстаньте, я пришла позаниматься.

Книги на удивление оказались нужной тематики. Одну из них, «Артефакты опасныя, огненныя и убийяй» я как-то видела у одной из моих соседок по общежитию, Ольяны. А вот вторая… Я даже рот разинула, не веря своим глазам и счастью. На несколько мгновений у меня перехватло дух от радости. Второй книгой оказался фолиант, на который я так долго копила деньги. «Редкие артефакты древности». Книга и сама являлась большой редкостью, и мастер Тряк, взявшийся ее для меня отыскать заломил несусветную цену — сто голдов, которые мне и за год не накопить. Если только перерисовывать руны, не поднимая головы. Чем, собственно, я и занималась последние несколько месяцев.

Я нежно погладила обложку, корешок и, затаив дыхание, открыла первую страницу.

Артефакты были моей слабостью, страстью и, как я опасалась, призванием.

Почему опасалась? Из-за родителей, конечно.

Папа и мама закончили в свое время тот же факультет, на котором училась я — факультет магических артефактов. Там же они познакомились, полюбили друг друга. Решили пожениться. Сложность заключалась в том, что папа был человеком с небольшой примесью гномьей крови, а мама — эльфийкой. Нет, никакого запрета на смешанные браки, конечно, не существовало. Другое дело, маминого избранника никогда и ни при каких обстоятельствах не могли принять в Кленовом Доле. Эльфы относились ко всем прочим расам хоть внешне и нейтрально, но на самом деле — с плохо скрываемым презрением, считая себя на голову выше, умнее, утонченнее. Взять хотя бы ту самую воспетую в бесчисленных балладах эльфийскую верность. Человек способен сколько угодно раз влюбляться, жениться, разводиться. У эльфов же такое было просто невозможно. Влюблялись и женились они всего один раз и на всю жизнь.

Вот так и мама. Выйдя замуж за папу, она фактически порвала все связи с эльфийской родней.

Потом родилась я, абсолютно не похожая ни на маму, ни на эльфов вообще. Черноволосая, кареглазая, с нормальными человеческими ушами и смуглой кожей — почти копия папы. Может, поэтому эльфы из Кленового Дола не захотели меня видеть, и мамину родню я совершенно не знала.

Первое время после окончания института родители жили в столице, работая в лаборатории при кафедре. Но потом…

В один далеко не прекрасный день собрали вещи, продали квартиру и уехали далеко на восток Сенталии, в небольшой городок Тусвент. И это очень странно, ведь Кленовый Дол соседствует с нашей страной на западе, и, значит, мама обрекала себя практически на вечную разлуку со своей родиной.

Валином сказал, якобы их выслали за изготовление запретных артефактов. Очень сомнительно. Очень.

Дальше — больше. На востоке эльфов не очень-то жаловали, и маме приходилось тщательно скрывать свое происхождение. Мазать серебристую кожу темными кремами, прятать белые волосы под платком и разговаривать шепотом, объясняя сей факт последствием тяжелой болезни.

С той поры (а мне тогда исполнилось пять лет) я больше никогда не слышала маминого хрустального голоса. Однако в подвале, где они с папой оборудовали лабораторию, мама позволяла себе обсуждать важные вопросы вполголоса. Поэтому когда родители работали там, внизу, я тихонько спускалась по лестнице, ведущей в подвал, садилась на нижнюю ступеньку, а то и пряталась в маленьком чуланчике, и подолгу неподвижно сидела, слушая тихий мамин голос.

У меня и в мыслях не было подслушивать или узнавать какие-то секреты. Но так получилось, что все или почти все, связанное с работой родителей по созданию артефактов, становилось известно и мне. Конечно, понимала я немного, но и этого хватало с лихвой. Знала, какой минерал используется при изготовлении бытовых помощников, какой — для управления погодными явлениями. Играя с ребятишками, могла безошибочно сказать, например, чем заколоты волосы у соседки — простым гребешком или артефактом, так называемым венцом безбрачия, подарком завистливой подруги. А колокольчики на шеях у коров зачастую выполняли не только поисковую функцию, но и, так сказать, противоугонную, чтобы, значит, не угнали со двора злые люди.

С одной стороны, местные жители охотно обращались к маме и папе за помощью, с другой — относились с опаской. В дальних от столицы селах и городках до сих пор бытует мнение, будто колдун держит соседей на коротком поводке, и если что не так, может жестоко отомстить: порчу наведет, скот погубит, нищету накличет. К сожалению, кое-где именно так и происходит. Не слишком чистоплотный маг держит в страхе окрестное население, собирая неплохую дань за якобы охрану от злых чар, сохранение мира и благоденствия, здоровья и процветания, ничего при этом не делая.

Мои родители вовсе не помышляли о власти над местными жителями. Они продолжали вести исследовательскую работу, начатую еще в студенческие годы, поддерживали отношения со своими научными руководителями. Как я поняла, их основной задачей было воссоздание древних магических артефактов, не имеющих аналогов по силе и уникальности. Их интересовали символы власти, принадлежавшие древним правителям прошлого, их действие и свойства, способы изготовления и возможность воспроизведения.

Конечно, каждый артефакт создавался порой не один десяток лет, а для его воплощения применялись редкие, уникальные материалы, такие например, как минерал эженит, добываемый в недоступном месте на самом высоком зубце в Железных скалах. Как их удавалось доставать папе и маме, я не знала, но к нам то и дело прибывали посыльные с огромными коробами. Иногда приезжали друзья по институту и тоже, я уверена, не с пустыми руками.

Так что выбора, куда поступать, у меня практически не было. Только на факультет магических артефактов. Для отвода глаз я подала документы еще на два факультета: прикладной магии и научных суеверий. И если первый еще был худо-бедно полезен, а выпускники его пользовались спросом в самых различных областях, то второй, по моему мнению, следовало назвать «шарлатанство в чистом виде». На его кафедрах на полном серьезе обосновывали различные приметы и необъяснимые явления, подводя под них (а если точнее — загоняя пинками) научную почву.

На ФМА меня приняли без долгих разговоров, хотя никто не мог признать в никому не известной провинциалке дочь Южина и Санниэль, так звали моих родителей. Потому что незадолго до их смерти, сразу после переезда к папиному двоюродному брату, меня вынудили сменить и имя, и фамилию. Теперь я зовусь не Тинниэль, а Юстинния. Сначала я сопротивлялась и даже плакала, несмотря на то, что это было мамино пожелание, и лишь теперь поняла, насколько она была права.

Вот какие воспоминания навеяли «Редкие артефакты древности». Грустные и светлые одновременно.

Итак, я с замиранием сердца открыла книгу. Подзаголовок гласил: «Амулеты, нужные правителю всякому». Не сомневаюсь, что нужные, вот только где их взять-то?

Первым шел «Венец мудрый и справедливый». Владела сим замысловатым артефактом древняя царица Дола Каменного Бланка Великая. Венец представляет собой корону с семью лучами и пятью крупными бриллиантами. По утверждению книги, корона давала прозорливость и умение читать в душах подданных все желания, стремления и помыслы. Позволяла находить единственно верное решение в запутанных ситуациях и спорных вопросах. По-моему, этими свойствами должен обладать любой правитель безо всякого венца.

За венцом следовал ошейник… простите, колье для чтения мыслей. Тут я задумалась надолго. Представила бедного правителя в сем колье на каком-нибудь многолюдном сборище, где и так гвалт стоит неописуемый. А тут еще и мысли каждого из собравшихся слышны. Ну, и что произойдет с бедным самодержавцем? Да он с ума сойдет от какофонии!

Далее шел пояс целомудрия. Ну, самый обычный поясок, ничего особенного. Тактично умалчивалось, как именно он действует, зато расписывалось, каким целомудрием станет обладать правитель, отчего непременно возвысится в глазах верных вассалов.

Перевернув страницу, я увидела страшный и мощный (по словам летописцев) артефакт, ради которого и собиралась приобрести книгу. Жезл Ктора. Легендарный жезл, утерянный в незапамятные времена в великой битве трех рас — эльфов, троллей и людей.

Ктор, тогдашний правитель тролльего царства, владея сим могучим артефактом, одерживал победу за победой и казался практически неуязвим. Однако в битве при реке Желтушке меткий стрелок из эльфов (имя неизвестно) пронзил руку Ктора, сжимавшую жезл. Правитель, находившийся в это время на мосту, разжал кисть, и артефакт немедленно погрузился в пучину реки. Не желая расставаться с жезлом, Ктор бросился в воду. Что, собственно, и решило исход битвы — ни Ктора, ни его артефакт более никто не видел, их унесли стремительные воды. Троллье войско было деморализовано и разбито наголову.

Было тут и схематическое изображение жезла. Стержень с навершием в виде большого алмаза и четырьмя драгоценными камнями разных цветов и надписями под ними — красный рубин (живое), синий сапфир (водное), зеленый изумруд (растущее), серый хрусталь (каменное). Для чего служили камни и как управлять жезлом, не пояснялось. Может, он давал правителю силу и мощь определенной стихии, а то и сразу всех четырех?

Из глубин памяти всплыло, как я сижу на нижней ступеньке лестницы и слушаю голоса родителей, доносящиеся из-за двери в лабораторию.

Конец ознакомительного фрагмента.