Я буду твоим первым

Нари Орлан

– Не трогайте меня! Вас вообще не волнует то, что вы брат моего отчима? – Плевать. Я хочу тебя. Сейчас. Сначала он заставил на себя работать, а теперь поставил за цель меня совратить. Ходят слухи, что все его предыдущие помощницы странным образом исчезали. Надо бы бежать от него подальше, но мне слишком нужны деньги и эта работа. – У меня есть жених. Я скоро выхожу замуж, ясно вам? В его глазах полыхнул опасный огонь. Крепкая рука сжала мою шею. – Ты с ним спала? – Да! – Врешь! Ты еще девочка. И я буду твоим первым.

Глава 9

Я невольно отступила и встретилась спиной с зеркальной дверцей шкафа. Тяжелая мужская куртка давила мне на плечи. Запах Кристофера пропитывал меня, запутывался в волосах, нравился до такого сумасшествия, что я была готова зарыться носом в куртку и жадно глотать этот запах, пока не опьянею окончательно.

Он серьезно потребовал перед ним раздеться? Кристофер не спеша расстегивал верхние пуговицы на рубашке, словно ему стало жарко. Я чувствовала его обжигающий взгляд на своих ногах. Зачем взяла платье с короткой юбкой? Кожа покрывалась мурашками. Я сжала бедра, словно его руки уже легли на них и пробирались к самому сокровенному.

— Снимай сама, — тонко напомнил он о том, что может разделаться с платьем самостоятельно. И, я уверена, этот вариант ему нравился намного больше.

Я слышала, как в его фантазиях трещала ткань. Еще немного — и он воплотит их в реальность.

— Боюсь, ваше терпение быстро закончится, если я прямо здесь начну раздеваться, — пыталась пошутить я. Возможно, шутка разогнала бы томительное напряжение, что повисло между нами в воздухе. Но у Кристофера даже не дрогнули губы, зато потяжелел взгляд.

Ноги в руки — и бежать. Но спина словно приклеилась к зеркалу, ступни приросли к полу.

— Мое терпение уже на пределе. — Он в два шага подступил вплотную, схватил меня за плечи и скинул с них свою куртку на пол. Я ахнула. Нервы враз ощетинились, будто пронзили мелкими иголочками кожу. Кристофер взялся за ткань и резко стащил ее с моего плеча, не зацепив бретельку лифчика. Треск ниток прозвучал как выстрел.

— Я сама, — возмутилась севшим голосом и накрыла ладонью второе плечо. — Зайду в комнату и…

— Нет, здесь.

— Ладно. Здесь. Но вы отойдете на шаг не сдвинетесь с места, пока я не закончу. А потом дадите мне уйти в комнату.

Подозрительно сощурившись, Кристофер отшагнул от меня. В его глазах резвились бесенята. Кажется, он догадывался о чем-то, но решил подыграть мне.

— Хорошо, Миола.

Я дотянулась до стены и влепила ладонью по выключателю. В кромешной тьме послышалась его улыбка.

— Но откуда я буду знать, что ты действительно раздеваешься?

— А я вам платье выдам, когда закончу.

Сейчас бы удрать отсюда со всех ног и забаррикадироваться за ближайшей дверью. Но если я первая нарушу правила игры, то подстегну его к тому же. Сомневаюсь, что успею в темноте добежать туда, где можно спрятаться.

Я вывернула руки, чтобы дотянуться до замка на спине. Как я докатилась до этого вообще? Почему я не треснула его между ног, не врезала пощечину, не начала орать? Почему, черт возьми, расстегиваю молнию на платье в метре от него?

Мне нравилось дразнить его? Дразнить, изводить, чтобы оставить в итоге ни с чем? Это плохо закончится. Я забыла, кто он? Страх, который раньше леденил душу рядом с ним, сменялся хмельным предвкушением. Кристофер планомерно затягивал меня в свои сети, въедался в мозг, паразитировал мысли, и теперь я уже не знала, где мои личные, а где зараженные им.

Я предложила ему игру раньше, чем успела все обдумать. Пусть никто из нас ничего не видел, но я слышала его тяжелое дыхание, чувствовала его присутствие. И едва довела бегунок до конца, не решалась начать опускать платье.

— Помочь?

— Нет! — огрызнулась я.

Ткань мягко шуршала и похрустывала в полной тишине. В руках вибрировала суматоха. Хотелось и быстрее его снять, чтобы умчаться отсюда, и дольше не снимать, потому что нехорошее предчувствие саднило под ребрами. Со стороны Кристофера шел неясный звук. Будто тоже шелестела ткань.

— Что вы делаете?

— Стою на месте. Видеть в темноте не умею, не волнуйся.

Я тоже, но точно знала, что он сейчас хитро улыбается. Судорожно перебирала все свои слова, не нашел ли он в них лазейку. Вроде не должен, вроде! Сейчас сниму это проклятое платье и больше ни за что, больше никогда никаких игр с ним. Только хладнокровие, только игнор. Напишу себе на лбу.

Чтобы полностью раздеться, пришлось опереться о шкаф — я так сильно волновалась, что запросто могла запутаться в ногах, стаскивая через них ткань. Я прислушивалась к глубокому дыханию Кристофера — оно пока раздавалось на расстоянии метра от меня. Но почему я чувствовала, как тепло прикасается к обнаженным плечам, скользит по животу, забирается под чашечки лифчика к затвердевшим соскам?

Лучше в одиночку к тиграм зайти, чем стоять перед ним в одном белье. Вот и все. Я сжимала в руках платье, как спасательный круг, ежилась от страха. Черт, пока вертелась, потерялась немного в пространстве. В какую сторону коридор? Не хватало еще, убегая в темноте, врезаться лбом в стену.

— Закончила? — вкрадчиво спросил Кристофер. Его голос окутал меня, отозвался сладкой щекоткой в груди.

Вслепую я махнула рукой, чтобы отдать платье, задела его обнаженное плечо и отдернула пальцы, как от огня. Меня обдало жаром. Он разделся? Из моей слабой хватки Кристофер запросто выдернул платье, и в следующий миг свет ударил по глазам. Вот гадский гад! Я машинально прикрыла грудь, зажмурившись, и почувствовала, как мне на плечи упала легкая ткань.

— Так мне больше нравится.

Ухватившись за нее, я отвернулась — и встретилась со своим отражением. Кристофер накинул на меня свою рубашку. Стоял за моей спиной, раздет по пояс. Я видела его мускулистые плечи, завороженно скользила по буграм мощных мышц. Да, тело у него спортивное, потрясающее. Так и тянуло потрогать его, повторить пальцами линии крупных вен.

Желание мчаться сломя голову в комнату ускользало, как бы я ни пыталась его поймать. Но и оставаться слишком страшно, я крепко вцепилась в рубашку, стягивая ее на груди. Край не доходил даже до середины бедра, но вроде надежно прикрывал трусики.

— Давай просунем руки в рукава. — Кристофер, осторожно прикасаясь, принялся помогать мне, я поддавалась, с интересом наблюдала за своими ощущениями от его касаний. Сладко приятно. Несравнимо ни с чем, что я чувствовала прежде. Как он так мог? Будто прикосновениями пропускал через мою кожу волшебные импульсы.

Чертово любопытство подстегивало к тому, чтобы узнать, как далеко Кристофер зайдет.

Я же играю с огнем. Я же могу не суметь его остановить. А он только рад будет взять сразу все.

Пуговицы я застегивала сама, молча стиснув зубы. Пусть смотрит, любуется, как выглядит его огромная рубашка на мне. Его руки принялись доставать мои волосы из-под воротника, заботливо, медленно, словно ему нравилось пропускать между пальцами мои шелковистые пряди. Правда, почему-то он их перекладывал только на мое правое плечо…

Незаметно его рука прокралась под волосами к шее, пальцы надежно стиснули горло, другая рука обхватила меня за талию и дернула назад. Я впечаталась спиной в его каменную горячую грудь. От столкновения во мне прогремел взрыв и раскинулся дрожью по всему телу. Я почувствовала, как грудная клетка Кристофера расширилась от глубокого жадного вдоха, он крепче стиснул меня, и чувственный всплеск внизу моего живота откликнулся на его желание.

Наглые губы прижались к моей шее. Я едва не захлебнулась от фонтана ярких ощущений. Влажные губы, колючая щетина, щекочущее дыхание. Я закатила глаза, это приятно так, что не знаю, неужели есть что-то лучше. Тягучий сироп стекал внутри меня вниз, собирался там в нечто пульсирующее, требующее еще и еще.

Голова плыла в тумане. Колени подгибались. Рука Кристофера двинулась с талии по бедру, пальцы прокрались под край рубашки.

Сердце в отчаяньи забилось о ребра. Пульс загрохотал в висках. Что я делаю? Что я ему позволяю? Приятно? Конечно, он умеет доставить удовольствие. Но это не значит, что я на это променяю свою девственность!

Не успела я начать брыкаться, как Кристофер развернул меня в своих руках, его лицо оказалось прямо рядом с моим — почувствовав немного свободы, я замахнулась рукой. Сейчас на этой наглой физиономии расцветет шикарный след от пощечины!

Он поймал меня за запястье в нескольких сантиметрах от своей скулы. Его черты враз заострились. Да какая же молниеносная у него реакция! Просто нереальная для обычного человека!

— Уберите свои руки! Я никогда не…

Речь словно отняло. На тыльной стороне его предплечья перед моими глазами белел шрам. Ледяные змеи страха сжали меня в тиски.

— От… откуда он?

Кристофер вместо ответа вглядывался в мои глаза, словно чего-то ждал. Смутные образы замелькали перед внутренним взором. Невыносимая боль прострелила виски. Я поморщилась.

— Ты в порядке?

Казалось, из-за этого шрама разворошился клубок ос в голове. Я что-то должна вот-вот вспомнить, но жужжание мешало, мельтешило.

Что-то в прошлом связано с этим шрамом. Какого черта Кристофер делает вид, что мы раньше не виделись? Что он скрывает?

— Откуда шрам? — неожиданно для себя выкрикнула я, отступая. Мой крик отскочил от стен и резанул по ушам.

— Ты об этом… — Он безразлично глянул на свое предплечье. — Пару лет назад в Нью-Йорке пытались ограбить. Я прикрывался от ножа. Почему ты так испугалась? Ничего страшного не произошло, им досталось больше, чем мне. — Красивые губы изогнулись в ухмылке.

В голове красной сигнальной лампой вспыхивала мысль: “Он лжет!” Подстегнутая паникой, я кинулась по коридору до ближайшей двери, схватилась за ручку и нырнула в комнату. Тело колотило словно в горячке. На лбу выступила испарина.

— Миола! — окликнул Кристофер. К моему счастью, не стал догонять и ловить меня. Но не оставил в покое — открыл дверь еще до того, как я придумала, чем ее забаррикадировать.

— Не приближайтесь ко мне! — выставила руки перед собой. Чтобы не смотреть на его обнаженную мускулистую грудь, я опустила взгляд ниже и напоролась на внушительный бугор на его брюках в районе паха.

Краска кипятком кинулась к щекам. Я отвернулась и невольно прижала к лицу ладони — они оказались ледяные.

— Уходите!

— Я не уйду, пока не буду уверен, что ты в порядке.

— Я в порядке.

Когда не смотрела на него, на его руку, боль в голове стихала и шанс что-то вспомнить рассыпался вместе с ней. Может, не надо убегать — надо, наоборот, идти навстречу?

Я с опаской зыркнула на его крепкое предплечье — рука висела вдоль тела, шрама так не видно. Во рту пересохло. Я отлепила язык от неба и пробормотала:

— Можно вашу руку?

— Без проблем.

Он протянул ее мне, и я нерешительно, боязливо подступила ближе. Будто эта рука мне сейчас шею свернет или задушит. Точно убьет. Словно я не помнила, как он этой рукой нежно перебирал пряди моих волос. А потом со страстью сжимал мою шею.

Закралась мысль — если бы я не отталкивала Кристофера, то, может, вспомнила бы что-то. Шрам четкий, ровный, рана была явно глубокой. Я провела подушечками пальцев по белесой коже. Она точно билась мелкими разрядами тока. Внутри меня накалился каждый нерв. Ну же… Хоть что-то должно всплыть.

— Вы ведь все помните… — в отчаянии произнесла я. — Почему мне не говорите?

— Что я должен помнить? — будто отрешенно спросил он, но я уловила в его голосе легкую тревогу.

— Мы раньше встречались, виделись, не знаю… Поэтому вы зациклились на мне.

— Может, у тебя дежавю?

Он непробиваемый. Он твердо решил, что ни в чем не признается, — значит, мои попытки вытащить из него что-либо бесполезны.

— Не знаю, почему ты боишься меня. Но я не причиню тебе вреда. — Кристофер скинул мои волосы с плеча, прокрался пальцами под воротником к шее и склонился к уху. — Могу только причинить удовольствие.

Тонуть в его обволакивающем голосе и терять рассудок от его прикосновений, когда до кровати несколько метров, слишком опасно! Слишком!

— Не нужно мне ничего причинять! — отпрянула я. — Оставьте меня наконец в покое. Найдите себе другую девчонку и совращайте ее…

Он не стал со мной спорить. Ибо не собирался отступать, что бы я ни говорила. Лишь царапнул мои уши ледяным тоном:

— На сегодня, так и быть, с тебя достаточно, Миола. Спокойной ночи.

Жирный намек на то, что завтра все продолжится. Ничего, ничего… Завтра он меня не найдет.

Едва дверь за ним закрылась, я выждала несколько минут, пока он отправится в душ, и кинулась в прихожую, откуда забрала телефон с сумочкой. Искала в нем какую-то шпионскую программу, но тщетно. Черт бы подрал этого наглого гада! Вике лучше позвоню с другого смартфона. Смотря на свой мобильник, я уже не могла его воспринимать как надежное хранилище личных переживаний.

Утром я стала усердно игнорировать Кристофера. Хотя было дьявольски сложно не смотреть на его мило взлохмаченную шевелюру после сна, отворачиваться от его обаятельной улыбки и не таращиться на его голый торс.

Он теперь решил меня пытать собой? Это издевательство ходить передо мной в одних штанах, которые держатся на честном слове, и бархатным голосом интересоваться, как мне спалось.

Ужасно! Я вертелась под одеялом, не в силах отбрыкаться от ярких телесных воспоминаний. Я пошла в душ среди ночи, чтобы со злостью стереть эфемерные следы его рук со своего тела. Растерла шею до красноты, до боли.

— Сегодня поедем в офис.

— Когда моя зарплата? — спросила я, не поднимая голову от тарелки с яичницей и беконом.

— Через неделю. Но ты все равно будешь жить здесь и носить то, что я куплю. Сегодня в обед поедем по магазинам. Завтра улетаем в командировку.

Окружил со всех сторон. Никуда не рыпнуться. Но я придумала, как охладить его пыл. И Лукас мне в этом поможет — если сработает, то почему бы не начать вообще с ним встречаться? Он точно не будет заключать меня в клетку и домогаться.

А офис это очень хорошо. Наконец-то между нами хоть ненадолго встанет рабочая обстановка. Кристофер дал мне задание перевести для него несколько статей российских СМИ про нанотехнологии. Не самая легкая работа — мне пришлось половину времени рыться в словаре технических терминов.

Но время на перерыв я выкроила. Зашла на свою почту с компьютера и написала и-мейл человеку, с которым должна была связаться еще раньше, если бы мама дала доступ к трастовому фонду.

“Здравствуйте, мистер Баркер. Прошу прощения за задержку, но можно внести вам оплату частями? Я могла бы заплатить первую часть на следующей неделе”.

Ответ пришел довольно быстро:

“Здравствуйте, мисс Григорьева. Конечно. Давайте тогда на следующей неделе встретимся и все обсудим”.

От сердца отлегло. Наконец-то сбежало дурацкое ощущение, что я зря прилетела в Лондон. И без трастового фонда, возможно, справлюсь. По крайней мере вначале.

На радостях я пошла на кухню сделать себе кофе. Кристофер как приехал в офис, так и уехал — снова у него важные встречи.

Возле кофемашины болтали сотрудницы и только заметили меня, как оборвали разговор и приветливо поздоровались.

— Как ваши дела, Миола? — поинтересовалась рыженькая. Мы перемолвились о погоде, о рабочих проектах, и пока девушки не улизнули по делам, я решила выяснить то, что мне не давало покоя.

— Я хотела у вас спросить… — перевела взгляд с одной на другую. Обе само внимание и дружелюбие. — Это правда, что помощницы Кристофера все бесследно пропали?

У рыженькой на миг перекосилось лицо. Она схватила чашку и со словами “ой, забыла, меня вызывали в бухгалтерию” улизнула с кухни. Вторая стиснула свою чашку и молчала, будто набрала в рот воды.

— Это правда? — в нетерпении повторила я.

— Не знаю, я ни с кем из них особо не общалась, — наконец выдавила она, не смотря мне в глаза. — Пойду работать.

Конечно… Никто мне ничего не скажет. Я провела ее печальным взглядом до двери и вдруг заметила, что возле микроволновки стоит еще одна худенькая девушка в очках. Ее волосы были собраны в аккуратный пучок, она напоминала балерину.

— Если хотите подольше поработать, не летайте с боссом в командировки, — прошептала еле слышно она и тоже вышла.