На выдохе сна

Лора Олеева, 2019

Что может быть безопасней и уютнее сна? Так думала и девушка Настя из города Закрайска. До тех пор, пока сны, вернее кошмары, необъяснимым образом не стали вторгаться в ее реальность. Девушка в растерянности: подруги отворачиваются от нее, подозревая в чем-то нехорошем, а любимая мать превращается в оборотня, замышляющего убийство. На зов отчаявшейся Насти в город приезжает человек, работа которого состоит в расследовании смертей и несчастных случаев, имеющих мистическую подоплеку. Помочь спасти Настю вызывается и ее брат. Только эти два человека осознают, какая беда нависла над городом. Им предстоит выяснить, кто повинен в череде необъяснимых смертей в Закрайске. Они еще не знают, что убийца уже наметил новую жертву в их ближайшем окружении. Успеют ли они предотвратить трагедию и найти этого загадочного убийцу, стоящего так близко к ним – за тонкой гранью сна?

Глава 14. Опять институт

Глеб разбудил Сашу ближе к рассвету и тут же завалился спать. «Система не просыхающих простыней», — успел он подумать и тут же отрубился.

Сон его был беспокойным. Во сне кто-то тянул к подушке Глеба мохнатые лапы, причем почему-то с зажатым в них мобильным, потом ему пришлось долго во сне объяснять бестолковому волколаку, как пройти до ближайшей поляны с березой, минуя пост ГИБДД и платную тропинку в лесу. А в конце разнообразных приключений Глеба странный лес вдруг превратился в спортивный зал, утыканный ножами и колышками. Поминутно замирая от страха быть заколдованным, Глеб, как сталкер, стал пробираться к выходу, а когда добрался до дверей, вдруг заметил, что за ним волочится по полу то ли волчий хвост, то ли грязная тряпка. Облившись потом, Глеб дернулся и проснулся.

«Ох уж эти сказочки, ох уж эти сказочники», — страдальчески пожаловался Глеб самому себе голосом Станислава Садальского и открыл глаза.

Сидящая в кресле по-турецки Саша бодро улыбнулась Глебу.

— С добрым утром!

Глеб взглянул в окно и зажмурился. Небо, чистое, пронизанное солнечными лучами, слепило и оглушало. Несмотря на разбитое состояние и недостаток сна, настроение Глеба тоже невольно улучшилось. Даже Настя показалась Глебу порозовевшей и более свежей, чем вчера.

Как и раньше, Саша поспешно скрылась до появления матери Насти, а Глеб остался для сдачи поста. Однако вскоре они снова воссоединились в кафетерии.

— Ну и куда сейчас? В институт? — спросил Глеб, глядя, как Саша с аппетитом ест вторую булочку.

— Да, я хотела бы поговорить с друзьями Насти — с теми, кто приходил в больницу.

— Почему?

— Потому что Насте стало плохо после того, как ее навестили одногруппники.

— А-а. Ну ладно. А Наташку ты больше не подозреваешь?

— Наташа — очень милая девочка, — сказала Саша, но больше ничего не добавила.

Глеб ожидал, что она что-нибудь еще скажет, но Саша молча пила кофе.

— Слушай, — сказала вдруг она, — Я подумала, что вдвоем нам не стоит ехать в институт и приставать с вопросами. У меня еще есть дохленькая причина для расспросов, а у тебя…

— Не понял. Меня в отставку что ли?

— Да не в отставку, — объяснила Саша, — Просто к ребятам я одна пойду. Потом перескажу тебе самое главное. Могу записать разговоры с ними на диктофон. Ты потом послушаешь. Если мне не доверяешь, — она с прищуром взглянула на Глеба.

— Да доверяю я тебе, доверяю, — махнул рукой Глеб, — А мне-то что делать прикажешь в это время?

— Если честно, тебе тоже есть дело.

— Ну?

— Ты же вроде с главврачом близко знаком?

— Предположим.

— Есть у меня подозрение, что случай с Настей не первый. Но никто мне вот так просто не расскажет ничего. А ты можешь разузнать, понимаешь, осторожненько?

— Понимаю. Надо узнать, были ли аналогичные случаи, сколько, когда и все такое.

— Ты просто умница, — Саша улыбнулась Глебу, — Джем будешь доедать?

И не дожидаясь его разрешения, Саша протянула руку к джему Глеба и намазала себе на хлеб. Глеб только возмущенно покрутил головой, но ничего говорить не стал.

Саша еще в первый раз, когда была в институте, сфотографировала расписание Настиной группы. Сейчас у ребят был перерыв между парами. Саша увидела, что несколько парней и девушек, отделившись от остальных студентов, сидят в сквере рядом с институтом. Среди них она увидела Вику. Не колеблясь, Саша направилась к ним.

Ребята сидели, забравшись с ногами на скамейку. Увидев приближающуюся к ним девушку, все замолчали.

— О! Здравствуйте! — удивилась Вика, — А вы ко мне?

— Добрый день! — Саша поздоровалась и услышала в ответ приветствия, разные по степени теплоты и энтузиазма, — Какие вы молодцы, что Настю в больнице навестили! Уважаю за такую инициативу! Кто же такой догадливый был?

Слегка полненькая симпатичная девушка с копной рыжих кудрявых волос пожала плечами.

— Да вот Вика позавчера сказала, что с Настей случилось, и мы решили тут же после занятий пойти ее навестить. Бедная Настя!

— Молодцы, молодцы! Друзей надо поддерживать.

— А вы что-то хотели меня спросить? — увидев, что Саша кивнула, Вика спрыгнула со скамейки и отошла с ней в сторону. Ее друзья остались на скамейке, перешептываясь и поглядывая время от времени в сторону Саши и Вики.

— Так и не удалось вам показания у Насти взять? — спросила с сочувствием Вика.

— Да в том-то все и дело, — с досадой сказала Саша, — А мне так важны были ее показания. На них, можно сказать, вся защитная сторона держится. И надо же какое совпадение — свидетель в коме. Если это, конечно, совпадение, — добавила она, понизив голос.

— Что вы хотите этим сказать? — шепотом спросила Вика, и ее глаза округлились.

Саша оглянулась по сторонам, как будто боясь, что ее кто-нибудь услышит.

— Да странно это, понимаешь? Важный свидетель и вдруг теперь не в состоянии давать показания. Подозрительно это. Тем более с противной стороны очень и очень влиятельный человек стоит. И очень богатый.

— Так вы что думаете — Настю того… — Вика зажала рот рукой.

— Не знаю я, что и думать. Только я боюсь, что дело может худший оборот принять. Надо будет за Настей теперь постоянно приглядывать. Ты, когда в больнице была, никого подозрительного не видела?

— Да нет, — неуверенно сказала испуганная Вика.

— Ага. А друзья твои?

— Не знаю…

— Может, они смогут вспомнить. Надо с ними тоже будет поговорить, наверное. Кто Настю навещал?

Вика стала вспоминать.

— Я пришла, Рыжик тоже. Из ребят Слон приехал и Лексус.

— Лексус? — улыбнулась Саша, — Это который?

— А вот тот в голубой ветровке, — Вика кивнула на светловолосого паренька, которого Саша видела раньше в институте.

— А почему Лексус? — спросила с улыбкой Саша.

— Ну, — пояснила Вика, — Он весь такой чистенький, ухоженный, всегда в рубашечках отутюженных и о-о-очень дорогой. Ну просто о-о-о-очень дорогой.

— И в чьей же собственности находится сей люксовый продукт юношепрома? — поинтересовалась Саша.

— Да ни в чьей, — со вздохом сказала Вика, — Он на такую бедноту, как я или Настя, даже не смотрит. Я уж не говорю о девчонках из общаги. У нас в группе каждая к нему подходы делала. «Ах, Лексусик, миленький, ты в клуб пойдешь? А в субботу что делаешь?» Только напрасно все это.

— Что, так-таки ни на кого не запал?

Вика покачала головой.

— Не-а. Тусоваться со всеми тусуется, воспитанный такой, предупредительный, но больше ни-ни. А девчонки по нему, конечно, сохнут.

— Понятно. Облом, однако. Но не отчаивайтесь, у вас еще три года впереди. Шанс есть.

Вика улыбнулась.

— А с Ритой Настя дружит? — спросила Саша, покосившись на рыженькую девчонку, что-то весело рассказывающую друзьям, — Рыжик — это ведь Рита, да?

Вика кивнула головой.

— Ну как «дружит»? Мы все в группе дружим. Вражды между Настеной и Рыжиком нет. Но и особой любви тоже.

— А что так?

— Да Ритке показалось, что Настя на Слона, то есть Ромку, глаз положила.

— А она положила?

— Да ерунда все. Может, так, пококетничала с ним маленько.

— Разумеется, надо же себя в форме держать. Все дело в ежедневной тренировке.

Саша и Вика захихикали, совсем как подружки-школьницы.

— И что, поссорились в итоге Настя и Рита? Махач-то был?

— Да ну, какой махач?! Просто Рыжик иногда Настю подкалывала, язвила, а так все нормально. Они вроде бы даже замирились перед Новым годом.

— Так кому в итоге Роман достался? Боюсь даже спрашивать, почему он «Слон».

Вика снова засмеялась.

— Ромка пока бесхозный. Вроде. Ритка на него вешается, ну и он вроде бы на нее снисходительно так поглядывает, но есть ли у них что или нет…

— Понятно. До конца держат интригу. А Настя без обид?

— Да зачем ей Слон? У нее свой парень есть. Еще со школы ухаживал.

— Вот как? У Насти парень есть?

— Да, Олежка. Он с нами в одном классе учился. Он, по-моему, и в институт этот девичий поступил, чтобы только с Настей вместе быть.

— А где он? Его здесь нет?

— Он в другой группе учится. В третьей. В перерывах к нам приходил. Только, кажется, они с Настей поссорились зимой.

— Кажется? Ты же самая близкая подруга.

Вика сморщила носик.

— Ой, вы себе не представляете, до чего же Настя скрытная. Я, например, в школе только через год узнала, что Олежка за ней ухлестывает. Сама случайно узнала. Меня это так бесит иногда. Я с Настей иногда ссорилась из-за этого. Ну нельзя же так: я ей — все, а она, как партизан, молчит.

— Тут ты права, — сочувственно поддакнула Саша.

— Ну вот! И я так думаю. Я, знаете, как на нее обижаюсь иногда. Потом вроде отойду и снова с ней как ни в чем не бывало. И про ссору с Олежкой тоже мне не хотела рассказывать. Он стал реже к нам заходить. Я спрашиваю: «А что у вас с Олежкой? Чего он не заходит?» Она только головой качает: не спрашивай, мол. А раз, я помню, мы после института к ней домой поехали. Во двор входим, а тут какая-то тень из-за угла. Настю за руку — хвать! Она даже вскрикнула. А это Олежка. Весь грустный такой, замерзший. «Ты почему на звонки и эсэмэс не отвечаешь?» — спрашивает. А у самого голос дрожит. Я в сторону отошла, чтобы не подслушивать. Только судя по всему, Настька его отшила. Он так, бедный, и остался один стоять во дворе. «Ты чего?» — спрашиваю. — «Да надоел, — отвечает. — Ну его». Жалко, конечно, Олежку.

— А в больницу он с вами ездил?

— С нами нет. Но он мог и потом съездить. Он собирался. Я как узнала, что Настя в коме, так сразу же ему написала. Он, наверное, один Настю навещал.

— Понятно. Телефон его дашь? И свой на всякий случай. А также Вики и других ребят, которые к Насте ездили.

— Да, конечно, секундочку.

Вика быстро продиктовала Саше телефоны.

Студенты тем временем слезли со скамейки и направились к институту.

— Вик, ты идешь? А то уже пара скоро начнется, — позвала ее рыженькая Рита.

— Сейчас иду. Извините, мне пора.

— Спасибо тебе большое. Слушай, еще только один последний вопрос.

— Спрашивайте.

— А ты Настю когда видела в последний раз?

— Да я же вам рассказывала раньше. Когда мы с ней в кафе хотели пойти. В апреле это было.

— А потом ты Настю не навещала?

— Нет.

— Точно?

Вика, казалось, на секундочку смутилась, но все же отрицательно покачала головой.

— Ну ладно, спасибо тебе. Ты мне очень помогла.

— Да не за что.

Вика забрала сумку со скамейки и побежала догонять друзей.