Винегрет. Не кулинарная книга

Лев Соболь

В то время как литература стремится в интернет, прочно утверждаясь в пабликах и социальных сетях, рассказы Льва Соболя сами идут к читателю прямиком все из того же интернета.Легкие, полные юмора и иронии, местами преходящей в сарказм, рассказы не оставят вас равнодушными, помогут скоротать вечерок или провести время в дороге.Словом, перед вами книга для самой широкой аудитории, наслаждайтесь. Книга содержит нецензурную брань.

Первое сентября

(посвящается Дню знаний)

Первое сентября мне запомнилось дважды.

Не в том смысле, что один день два раза, я же не псих, а два разных первых сентября.

Первое — безусловно, первое сентября первого класса в школе. Это было еще в советские времена.

Школьная форма, ранец, тетради, пенал с ручками, букварь — все новое, красивое, взрослое и пахнет знаниями! Мы стоим на линейке на школьном дворе, вокруг цветы, музыка, воздушные шарики и хорошая погода.

Мне все так понравилось, что и на следующий день я радостно пошел в школу.

Это потом выяснится, что «праздник каждый день» длится всю неделю, включая субботу и домашнее задание, что это на десять лет, и радость моя испарится, но в то первое сентября я был счастлив, смотрел в будущее с надеждой, не понимая, почему старшеклассники стоят с уныло-равнодушными лицами.

Второе первое сентября — это первый курс университета. В тот день вместо линейки первый курс философского факультета МГУ погрузили в автобусы и отправили в живописную деревню неподалеку от Бородино, чтобы собирать картошку.

Днем ранее в первой поточной аудитории первого гуманитарного корпуса МГУ на собрании факультета заместитель декана обратился к первокурсникам с речью. Он начал с того, что поздравил нас с поступлением в университет и сообщил, что отчислит любого, кто будет замечен в состоянии алкогольного опьянения на картошке. Затем поведал о славных традициях философского факультета и заявил, что каждый, кто будет на картошке употреблять алкоголь, будет немедленно отчислен. Завершил он свою речь пожеланиями успехов в учебе и обещанием избавиться от каждого пьющего студента.

Вечером накануне отъезда я собирал рюкзак. В комнату зашел папа и протянул мне бутылку водки.

— Вот, — сказал он, — возьми с собой.

— Ты что! — возмутился я. — Нас обещали отчислить, если увидят пьяным, а ты мне такое предлагаешь! — я был полон негодования.

— Я не могу позволить, чтобы мой сын выглядел как идиот без водки, — весомо сказал папа, — особенно на картошке!

Мы тряслись в автобусе, и я вместо того, чтобы наслаждаться осенними пейзажами Подмосковья, мысленно обдумывал оправдательную речь на случай обнаружения алкоголя в моих вещах, бережно прижимая к себе рюкзак, чтобы тщательно завернутая во всю мою одежду бутылка как-нибудь не разбилась.

Правда, я заметил, что практически все мои однокурсники бережно прижимают к себе свои сумки и рюкзаки, что наводило на смутные, но не оформленные в мысли подозрения.

Разместили нас в местном одноэтажном общежитии типа барак, в комнатах по четыре человека, и какое-то время все были заняты хозяйственной суетой, обычной при расселении.

Это не могло продолжаться бесконечно, и вот, наконец, все сидели по своим комнатам. Ничего не происходило.

Я тоже сидел в своей комнате, в компании малознакомых тогда однокурсников. Мы молчали, выжидательно поглядывая друг на друга. Пауза тяготила, но никто из присутствующих не хотел проявлять инициативу.

На пороге появилась высокая фигура и сказала:

— Привет! Меня зовут Егор, давайте выпьем!

Дальше все как в тумане.