Сталин спасает котика Грома от расстрела

Алексей Юрьевич Сучилин, 2015

Что бы плохого ни говорили об Иосифе Виссарионовиче, но нельзя отрицать того, что Сталин любил котиков. Особенно своего кота Грома. С домашними животными никогда не бывает просто – и вот Гром вляпывается в очередные неприятности. По суровым советским законам ему грозит смертная казнь. Конечно же, Сталин не может оставаться в стороне и зовёт на помощь Лаврентия Павловича Берию, чтобы разобраться в сложной ситуации и спасти Грома от расстрела.

Котик Гром проснулся от запаха, сравнимого только с амброзией, той самой, которую прославили в своих преданиях греки. Той самой, которую вкушали небожители на вершине Олимпа.

На секунду Гром снова почувствовал себя маленьким котёнком в маленьком и уютном мире. Он вскочил и побежал со всех ног к предмету, издающему столь дивный аромат. Запах вёл его в кабинет хозяина, к письменному столу, а затем и на сам письменный стол. На блестящей, металлической тарелке лежали высокой горкой маленькие чёрные шарики.

Гром раньше никогда таких не видел, но чудесный аромат заглушил начавшее пробуждаться чувство беспокойства. Гром медленно поднёс свою любопытную мордочку к лакомству и слизнул шершавым язычком один шарик…

***

Лаврентий Павлович Берия спешно надевал пальто. За окном посвистывал ветер, а мокрая жижа, падающая с неба, не позволяла определить дождь это или, всё же, снег. Холодным ноябрьским вечером выходить на улицу совершенно не хотелось, даже несмотря на то, что у дверей его ждала служебная машина. Но долг зовёт. Поступивший звонок не оставил ему никаких шансов насладиться теплом домашнего очага.

Уже усевшись на заднее сиденье автомобиля, Лаврентий Павлович с грустью смотрел на теряющийся вдали и, постепенно исчезающий, свет его настольной лампы, струящий свои нежные лучи прямо к его могучему сердцу.

***

— Коба, что случилось?! — не здороваясь, спросил Лаврентий Павлович, без стука вбежав в кабинет Сталина.

Сталин сидел, задумчиво постукивая опустевшей трубкой о поверхность стола. Его лицо, обычно такое доброе и улыбчивое, сейчас было печальным.

— Воровство… воровство прямо у меня в кабинете! — с неподдельной грустью в голосе вскричал Сталин, бросая трубку на стол.

— Да как это вообще могло произойти?! — поразился Лаврентий Павлович, покрываясь холодным потом.

Уже не первый год Берия занимался тем, что самым тщательным образом подбирал охрану для дома Сталина. Годами он выбирал людей… да каких людей! Отличников, партийных, с безупречной репутацией, чистой совестью и светлыми, благородными сердцами.

К уборке помещений и подаче блюд допускались только лучшие женщины страны — статные красавицы, преданные патриотки, умелицы, комсомолки. А повара? Повара были самыми надёжными в мире, да и готовили прекрасно.

Система охраны работала слажено, как хорошо настроенный часовой механизм. Ни один агент западных спецслужб не смог бы ничего выкрасть из этого дома. Лаврентий Павлович по праву гордился своей работой. Он был подобен великому скульптору, который после многолетнего труда, тяжёлых терзаний и долгих бессонных ночей осматривает своё прекрасное творение, не находя ни единого изъяна.

Конец ознакомительного фрагмента.